Когда тебе сорок семь, ждать валентинок, наверное, неприлично. Но Валя ждала. Она верила, что эта точка в календаре – валентинов день – совсем особое, ей назначенное время, и что оно когда-нибудь принесёт негаданную радость. В феврале город словно каменел, и так радостно было знать, что в самом сердце замороженной февральской ягоды скрывалась тёплая капля жизни.
Вечерами после работы Валя включала ноутбук и оставляла открытой страничку Вконтакте. Так было уютней. То и дело щёлкали уведомления, прилетали новости из чьей-то счастливой жизни, и казалось, что в доме полно друзей. А перед праздником заработало новое приложение «Коробка с валентинками». 14 февраля можно было отправить анонимное признание любому виртуальному собеседнику. Если человек присылал признание в ответ, то есть в том случае, если притяжение оказывалось взаимным, отправитель и получатель могли увидеть имена друг друга.
Вечером по дороге домой Валя увидела уведомление о валентинке. Шёл дождь со снегом, экран намок. Пока Валентина пыталась войти в приложение, телефон отключился. Оставалось набраться терпения и дождаться встречи с компьютером. Несколько сотен метров от остановки до подъезда показались марафонской дистанцией, шесть лестничных пролётов – восхождением на Эверест. Всё, дверь!..
Только раздеться, добежать до комнаты! Сегодня у Вали сломалась молния на пуховике, но она мужественно – отсек за отсеком - стянула его с себя, бросила на пол, и, словно бабочка, минуту назад бывшая гусеницей, устремилась на свет монитора.
«Кто он? Кто?!» - колотилось сердце.
Пока ноутбук загружался, Валя перебирала варианты.
Сегодня никто из коллег не проявлял к ней особенного интереса. Правда, в отделе мягкой мебели, где она работала, состоялось восемь удачных сделок. Сразу несколько семейных пар – и юных, и уже повидавших жизнь – решилось на покупку диванов. Особенно запомнилась Валентине женщина в норковой шубке, которой супруг подарил ради праздника неприлично большой, сокрушительно-бордовый диван с бархатными подушками.
Холостяцкий Валин диван-малютка был слишком просторен даже для неё одной. Вот почему в такие дни, как сегодня, ей бывало невесело на работе. Раскладные диваны-кровати, диваны уголком, детские диванчики тёплых расцветок ощупывались, оценивались («мы хотим заказать такой же!»), обретали хозяев. Оформляя документы на покупку, Валентина представляла себе, как мужчины и женщины будут сидеть, обнявшись, перед телевизором, лежать под пледами зимними вечерами, прижимать к себе детей, гладить котов и собачек.
Когда только начинала, она не выдерживала и мечтательно вздыхала: «Вот на эти подушки я бы сшила наволочки в технике пэчворк», «К тому дивану я купила бы овальный столик из прозрачного стекла – такой, знаете, чтобы на нём хорошо смотрелась вазочка с тюльпанами...». Но потом посетители стали жаловаться, и её попросили держать комментарии при себе. Теперь Валя подумывала о переводе в отдел офисной мебели.
«Но день ещё не кончился», - до самого вечера твердила она себе. И надежды её оправдались.
Приложение открылось, и в розоватом окне сообщения появились слова:
- Люблю тебя всем сердцем! Будь счастлива.
Валя осела, сползла в кресло, откинулась на спинку, закрыла глаза. Она пыталась вспомнить, говорил ли ей это кто-нибудь хоть однажды. Пыталась вспомнить – и не могла...
Бывший муж Аркаша, кажется, признаний не делал. Он просто спросил, провожая после дискотеки: «Пойдёшь за меня?». И она ответила: «Да». На этом знаки внимания кончились. Молодые прожили вместе четыре года, Аркаша так и не бросил пить. Валя честно пыталась прощать и поддерживать, родила дочку. Но ребёнок ничего не поменял, стало только хуже, и однажды после того, как муж забыл забрать Вику из сада, Валя решилась на развод.
Аркаша не числился в списке её друзей, но иногда Валентина заходила к нему на страничку: просто узнать, жив ли. Заглянув туда, она убедилась, что в соцсетях его не было давно, дата последнего посещения отсутствовала, а стена заросла рекламными предложениями. «Значит, не он», - подумала Валя.
Вторым подозреваемым стал Владимир Николаевич из отдела сборки. Не то, чтобы он симпатизировал Вале, но смешной её не считал, не подхихикивал, когда она проходила мимо. А в прошлом году вручил ей веточку мимозы. Валентина написала ему «ответное» признание:
«Я хорошо к Вам отношусь. Будьте счастливы! Спасибо за всё».
Валя не очень разбиралась в технологиях, и вместо того, чтобы заполнить форму валентинки, написала Владимиру Николаевичу в личные сообщения.
Третьим в списке значился Игорь, отец Ксюши, Викиной подружки. Когда девчонки учились в школе, отец-одиночка много помогал родительскому комитету, и безмужние мамы, как могли, переманивали его на свою территорию. Робкая мечта дружить семьями, что скрывать, была и у Валентины. Но однажды – Валя услышала, проходя мимо комнаты дочери - на прямое Викино предложение «задружить предков» Ксюша грустно ответила: «Не получится. Он до сих пор маму любит...».
Вика и Ксюша давно окончили школу, переехали в Москву (в этом году дочь должна была получить диплом), но Игорь Горохов всё ещё числился в друзьях Валентины.
«Поздравляю с праздником! Любви и добра!» - написала она ему.
Покопавшись в памяти ещё немного, Валентина вернулась в студенческие годы и вспомнила Рому. Девчонок на курсе было больше, чем парней, и Рома был у них общий – один на всех. Он принципиально не встречался ни с кем из однокурсниц, говоря, что все они ему как сёстры, вечно веселил их, смешил, придумывал что-то. Как-то раз помог ей на экзамене, поделился «шпорой». Она сдала на «отлично», а когда спросила, чем отблагодарить, ответил в рифму: «Мне ничего не надо, кроме твоего взгляда!»
Рома, правда, был глубоко женат, но Валя решила, что в память о прошлом можно отправить поздравление и ему.
«Будь здоров сегодня и всегда! Радости тебе на все года», - написала она, хотя понимала, что поэт из неё не очень.
Имя отправителя, между тем, всё не открывалось, и Валентина погрузилась ещё глубже в прошлое. Сосед по парте Лёша Бубнов когда-то совершал всё то, что положено совершать влюблённым: дёргал за косу, толкался, надкусывал её кусок хлеба всякий раз перед тем, как она заходила в столовую. Когда Валю вызывали к доске, плевался в неё из бумажной трубочки, писал обидные надписи «Валька – дура» на асфальте под её окном. Дойдя до десятого класса, выражать себя по-другому Лёша так и не научился. Но, кто знает, может быть, теперь он повзрослел? Говорят, это случается с мужчинами после сорока...
Валентина зашла на страницу Лёши, который, кстати, поставил статус «в активном поиске», и написала ему в игривой и непринуждённой, как ей показалось, манере:
«Привет, Бубнов! С Днём святого Валентина тебя! Будь».
Валя погрузилась бы и глубже, в тот смутный слой воспоминаний о детском садике, где мальчик Дима плясал на пару с ней летку-енку, но тут раздался телефонный звонок. Звонила мама.
- Ну что? Ты получила мою валентинку?!
– Д-да... Так это была ты?
- А что? Не надо списывать со счетов любимую маму. Она очень хорошо разбирается в современных технологиях!
- Мамулечка, родная... Спасибо! – Валя поёрзала в кресле. – Я тебя тоже всем сердцем люблю.
- И будешь счастлива?
- Буду. Обязательно буду. Я тебе обещаю.
Они ещё немного поговорили о безобразной погоде и о высоком давлении, о том, что в марте приедет Вика, и о том, что ей подарить на женский день. Завершив разговор, Валентина отложила телефон, закрыла ноутбук и засмеялась: «Ну, мама, ну провокатор! А она-то, она-то купилась, как девчонка...»
Заурчало в животе, захотелось горячего чая. Потом помыть посуду, позвонить дочери, принять душ – и спать. И ни-ка-ких валентинок!
Над кухонной раковиной – словно по тайным трубам, соединяющим в целое все комнаты и все дома - к Вале всегда приходили особенные мысли.
«Мама... а ведь и правда... Кто ещё на всём белом свете любит меня больше, чем она? Любит всем сердцем – смешную, нелепую, радостную, грустную – любую!..».
И ладно бы она, Валя, да ведь и у Вики там что-то не ладится. Она чувствует... Приезжала на Новый год домой, одна, значит там – праздновать не с кем. На прямые вопросы – молчит, по недомолвкам понятно, что кто-то есть, но мучает, тянет кота за хвост, ни да ни нет не говорит...
Валентина снова открыла ноутбук, зашла в приложение «Коробка валентинок» и написала:
«Люблю тебя бесконечно, лучшая девочка на свете!»
Улыбнулась и нажала «Отправить Виктории».
Сначала погас экран, потом - окно одинокой комнаты. И если бы вы стояли в этот час во дворе-колодце, из которого одинаково хорошо видны были окна четырёх многоэтажек, вы бы увидели, что окна складывались, как пасьянс. Они зажигались и гасли, словно кто-то искал совпадения, выбирал ритм, гадал: любит-не любит.
И почти в каждой квартире кто-то вот так же, как Валя, подбегал то и дело к экрану, улыбался, увидев сердечко под собственной записью, ставил в ответ своё. Лица делались голубоватыми от подсветки, пальцы скользили по гладким экранам - опять и опять. Так в забытом и дальнем прошедшем, когда окна были непластиковыми, детские пальчики тёрли ледяное стекло: что там, что там за снежным узором?
В течение недели все получатели поздравлений так или иначе отозвались. Однокурсник Рома не в рифму ответил, что был рад получить весточку, потому что у него не лучшие времена. Лёша Бубнов тоже обрадовался, предложил поболтать по скайпу, и они весь вечер провспоминали одноклассников, учителей, школьные годы, нахохотавшись и нагрустившись вволю. Завязавшаяся переписка с Игорем к субботе обернулась приглашением в театр.
И только Владимир Николаевич из отдела сборки остался в недоумении. Под вечер пятницы он не выдержал, подошёл к Валентине и с виноватым видом спросил: «А за что ты меня благодарила-то? Может, я не помню чего, на корпоративе там... или когда... Ты это... извини, если что...».
Всё рифмовалось и складывалось в сюжеты для новых рассказов, повестей и, может быть, даже романов... Так что переводиться из мягкой мебели в офисную Валя пока не спешит.