То, о чём вам не говорят в мошеннической индустрии, связанной с самопомощью – это о том, что ваше детство во многом определяет вашу взрослую жизнь. На самом деле вы мало что можете с этим поделать. Например, стили привязанности, практически, высечены на камне.
Не обращайте внимания на всех самозваных, корыстных экспертов в онлайн, которые смеются, идя по дороге в банк, обогащаясь за счёт бессмысленной дезинформации и откровенного мошенничества. Ваша взрослая жизнь – это почти прямой результат всего того, что случилось с вами в детстве. Если то, что вы испытали в вашем детстве было действительно очень плохим, если вы прошли через то, что называется НДО или неблагоприятный детский опыт, тогда ваша взрослая жизнь не будет выглядеть так хорошо, какой могла бы быть. И это тема сегодняшнего видео. Давайте углубимся в это.
Неблагоприятный детский опыт (НДО) был исследован совместными усилиями организации Кайзер Перманенте в Сан-Диего, Калифорния, и Центром по контролю и профилактике заболеваний США, в Атланте, штат Джорджия.
Концепция неблагоприятного детского опыта относится к различным травматическим событиям или обстоятельствам, которые происходили с детьми в возрасте от 0 до 18 лет. Неблагоприятный детский опыт вызывает как психические, так и физические нарушения. Например, люди, которые пережили более четырёх неблагоприятных детских переживаний, с гораздо меньшей вероятностью будут здоровыми в более позднем, взрослом возрасте. Я говорю о физическом теле. Тело ведёт счёт.
В десятку классического неблагоприятного детского опыта входит физическое насилие, сексуальное насилие, психологическое насилие, физическое пренебрежение, психологическое пренебрежение, быть свидетелем домашнего насилия, быть свидетелем злоупотребления наркотиками или алкоголем, проблемы с психическим здоровьем других членов семьи, тюремное заключение других членов семьи, а также, развод.
Конечно же, это не единственные способы абьюза или травматизации ребёнка. Если вы используете ребёнка как инструмент, как своего слугу, как человека, чья роль в жизни состоит в том, чтобы реализовывать ваши нереализованные желания и мечты, если вы накладываете на ребёнка родительские обязанности и задачи (ребёнок – это родитель, а вы – это ребёнок), если вы возводите ребёнка на пьедестал, боготворите, балуете и портите ребёнка – всё это тоже формы абьюза.
Потому что вы отказываете ребёнку в доступе к реальности, трениям с миром, возможности расти через невзгоды и конфликты и, конечно же, очень важному включению в группу сверстников. Поэтому, существует много способов травмирования детей и жестокого обращения с ними. Все они приводят к огромным последствиям в более позднем взрослом возрасте. Сегодня я хочу сосредоточиться на некоторых последствиях для психического здоровья взрослых людей, у которых было несчастное детство, были плохие или «мёртвые» родители (не в физическом смысле, а в психологическом), эмоционально отсутствующие родители, депрессивные, незаинтересованные, пренебрежительные, отвергающие, садистские, нарциссические и так далее.
Взрослая жизнь таких детей выглядит не очень хорошо. Начнём с нарциссизма. У большинства таких детей есть общая потребность в подтверждении. Есть три пути развития нарциссизма.
Номер 1. Когда ребёнок разочарован, отвергнут, подвержен садистскому абьюзу, игнорируется, с ним плохо обращаются и пренебрегают.
Номер 2. Второй путь прямо противоположный. Это когда ребёнка боготворят, идеализируют, возводят на пьедестал, используют в качестве инструмента. Когда он слит с родителем или родителями (симбиотические взаимоотношения), когда он должен становиться родителем для своих родителей.
Номер 3. И третий путь развития, приводящий к психопатологии, известной как нарциссизм – это когда ребёнок подвергается прерывистому подкреплению, но из одного и того же источника.
Например, мать, которая то горячая, то холодная, то ненавидит, то любит. Или отец, который сначала ведёт отстранённо себя по отношению к ребёнку, а затем душит его своим вниманием. Когда есть прерывистое подкрепление, исходящее от одного и того же источника (образца для подражания, влиятельного сверстника, родителя или опекуна), это также может привести к нарциссизму. Существует постоянная потребность во внешнем регулировании и подтверждении. Это очень распространено среди людей, переживших неблагоприятный детский опыт.
Слишком мало подтверждения создаёт сильную потребность во внешнем подтверждении во взрослом возрасте. А слишком много подтверждения приводит к пристрастию к подтверждению. Буквально, к тому же самому результату, к поиску нарциссического ресурса. Всё это сопровождается тревогой и, своего рода, навязчивым поведением. Это неприятно, порождает дискомфорт и ощущение, что что-то не так. Всё это является первым и очень частым результатом неблагоприятного детского опыта.
Второй результат – это непостоянство объекта, неуверенность в разлуке, в просторечии известная как страх отвержения.
Взрослые люди, испытывающие страх отвержения, всегда насторожены, всегда находятся в ожидании отказа. Поэтому, такие люди действуют разными способами. Они разрабатывают ряд стратегий, чтобы обеспечить постоянство объекта в своей жизни, от которого они могут упреждающе отказаться.
Они могут оттолкнуть другого человека, тем самым вновь обретая или восстанавливая чувство ложного или фальшивого контроля. Они могут цепляться за другого человека, становятся нуждающимися и начинают управлять снизу. На самом деле, они могут стать созависимыми или человекоугодниками. Всё это способы отразить, предотвратить или избежать отвержения. И это связано с отсутствием постоянства объекта.
Ещё одна особенность взрослых, которые пережили очень плохое детство – это перфекционизм. Перфекционизм – это серьёзная проблема. Это только звучит, как хорошая вещь, особенно полезная на некоторых работах, где необходимо внимание к деталям. Но это состояние изнуряет, вызывает прокрастинацию, самобичевание, жизнь с резким внутренним критиком внутри себя.
Это посттравматический артефакт.
Высокие ожидания в детстве или условная любовь, в результате приводят к неоправданно высоким стандартам в дальнейшей жизни и настройке себя на неудачу. Это плохой объект. Вы всегда чувствуете себя неадекватным, и терпящим неудачи. Так выглядит перфекционизм. Обычно люди, пережившие такое детство, которое никто не должен переживать, становятся эмоционально нестабильными, эмоционально лабильными или, в крайних случаях, эмоционально нерегулируемыми.
Когда такие люди вырастают, они испытывают перепады настроения, трудности с преодолением стресса и высокий уровень невротизма. Они становятся недоброжелательными как к самим себе, так и к другим людям, позволяют эмоциям брать верх над ними. Такие люди находятся в постоянном состоянии разрушения, декомпенсации, дезинтеграции, заставляют других людей брать на себя функции регулирования ими.
Это то, что известно, как внешнее регулирование. Они становятся бременем для других людей, эмоционально шантажируют других людей, чтобы помочь себе справиться с собственной внутренней загадкой или сложным положением. У таких людей, обычно, есть трудности с выражением эмоций. Можно сказать, что дети, подвергшиеся абьюзу, ищут ненависть, а не любовь. Они любят, когда их ненавидят, и они ненавидят, когда их любят. Из-за того, что они боятся любви. Они связывают любовь и близость с болью, отказом или отвержением. Поэтому, всякий раз, когда их по-настоящему любят, они становятся сверхбдительными и параноиками.
Они спрашивают самих себя: «Какая скрытая цель у этой любви? Что именно стоит за этой любовной атакой? Почему она меня любит? Чего она хочет от меня»? Таким образом, любовь воспринимается как сочетание слабости, уязвимости и манипуляции. Этот момент очень затрудняет выражение эмоций. Рекомендую вам посмотреть вчерашнее интервью с Дарьей Жуковской, где я обсуждал вопрос: «Почему нарцисс не может любить».
Здоровое выражение эмоций во время плохого детства часто наказывалось или обесценивалось. Если вы выражаете эмоции, будучи ребёнком, а ваша мать (плохая мать или «мёртвая мать»), либо отец вас неодобрительно высмеивает, наказывает или кричит, тогда во взрослой жизни может быть очень трудно начать открываться другим людям. У таких людей небезопасный или избегающий стиль привязанности.
Они боятся и избегают любого эмоционального участия. Они не могут пройти через эмоциональное вложение, известное как катексис.
Они закупоривают свои эмоции, не могут довериться кому-то или поделиться ими с кем-то. Это тесно связано с близкими родственниками. Сверхбдительность иногда обостряется и достигает уровня параноидального мышления. Когда вы растёте в опасной, небезопасной, нестабильной среде, когда ваша мать не является безопасной базой, когда те люди, которые должны были вас воспитывать и оберегать, являются источником ваших кошмаров или каждодневных терроров, тогда, конечно, скорее всего, вы будете сверхбдительными, чтобы постоянно сканировать окружающую среду на предмет признаков неминуемой опасности.
Вы изучаете тот факт, что поведение должно быть параноидальным. А ещё нужно быть всегда подозрительным к другим людям. Сомнения во внешнем дают вам чувство безопасности, и вы сохраняете эту установку на протяжении всей жизни. Конечно же, повышенная бдительность тесно связана с другими патологическими явлениями, такими как тревога, бессонница, проблемы с контролем во взрослом возрасте и антагонизм.
Паранойя – это замаскированное сочетание нарциссизма и агрессии. Всё это связано с низкой самооценкой, которая в некоторых школах психологии, известна как «интроект плохого объекта». Ребёнок, который вырос в неблагополучной семье, среде или в дисфункциональной ячейке (это не обязательно должна была быть семья), сначала интернализирует, а затем отождествляет себя с этим плохим объектом. У плохого объекта есть ещё одно имя – это совокупность голосов, которые продолжают информировать ребёнка, какой он уродливый, глупый, неадекватный, недостойный, плохой и заслуживает наказания.
Плохой объект никогда не замолкает. Он всегда здесь, как фоновый шум. Он доводит до безумия. Плохой объект является источником низкой самооценки или низкого чувства собственного достоинства. Низкая самооценка связана с негативными сообщениями, распространяемыми, в основном, родителями о вашей ценности, способности извлекать благоприятные результаты из окружающей среды, вашей самоэффективности, вашей личной автономии, вашей свободы выбора и вашей независимости. Всё это вредно для самооценки и переносится из детства.
Когда ваша самооценка низкая, вы не способны любить себя. Любить себя – это первый опыт любви. Сначала любовь передаётся через мать в так называемой симбиотической фазе.
Это когда ребёнок любит совокупность себя со своей матерью, а затем ребёнок отделяется или сепарируется от матери, но всё ещё находится в процессе любви к себе. Это своего рода репетиция или упражнение: «Сначала я полюблю себя, совершу все ошибки в процессе любви к себе, а затем я смогу любить других людей гораздо эффективнее». Но если у вас низкая самооценка, если ваше чувство собственного достоинства всё время колеблется в ответ на сигналы и стимулы из окружающей среды, тогда вы не будете способны любить самого себя.
Что там можно любить, если всё, чем вы являетесь – это плохой объект? Что там можно любить, если вы не можете любить самого себя, если вы никогда не испытывали любви к себе? Вы никогда не испытывали любви, у вас нет опыта в любви, поэтому вы не способны любить и других людей. Когда ваша самооценка низкая, вы не сможете доверять самому себе, потому что вы не являетесь лучшим другом самому себе. Если вы идентифицируйте себя с плохим объектом внутри себя, как человек, переживший неблагоприятное детство, тогда вы не сможете доверять самому себе.
Вы плохой, испорченный, неблагополучный, глупый, уродливый, неадекватный и, вдобавок, вы неудачник. Почему вы должны доверять самому себе? А если вы не доверяете самому себе, тогда вы вряд ли прислушаетесь к своему истинному голосу, своей интуиции и своему внутреннему инстинкту. Ребёнку, который вырос в действительно очень враждебной семье, обычно, говорят, что он неправильно мыслит, его интуиция – это глупость, а внутренние чувства – это безумие. Ребёнок постоянно обесценивается.
Когда ребёнок вырастает и становится взрослым, у него возникает недоверие к своей собственной интуиции. А это создаёт проблемы с принятием решений, выбором партнёра, а также избеганием риска и опасности. Когда вы знаете, что не можете доверять себе, когда вы не слушаете свою интуицию, когда вы снова и снова попадаете в ситуации, которых вам следовало бы избегать, если бы вы доверяли самому себе (это то, что известно, как навязчивое повторение), тогда, конечно же, вы не захотите быть уязвимым и открытым для сотрудничества. Вы будете избегать других людей. Быть уязвимым в этом случае опасно.
Это проявление слабости. Тот, кто не доверяет самому себе, вряд ли согласится быть уязвимым в любых взаимоотношениях. Уязвимость является предварительным условием для создания близости. Близость заключается во взаимной уязвимости, взаимном доверии без какого-либо страха, без опасения в ожидании неблагоприятных последствий. Вы просто доверяете друг другу во время близости. Но если вы не можете доверять самому себе, если вы боитесь быть уязвимым, конечно же вы не сможете доверять вообще никому.
Ваш стиль привязанности, скорее всего, будет небезопасным и вы, вероятнее всего, снова и снова будете поступать как люди при обсессивно-компульсивном расстройстве.
Скорее всего, вы приблизитесь к потенциальному партнёру или потенциальному другу, но затем начнёте избегать их, потому что они слишком приблизились, потому что они начинают узнавать вас слишком хорошо, потому что они изучают что-то о вас. Очень трудно открыться другим людям, если когда-то в детстве ваши эмоции и уязвимости высмеивались или игнорировались. Скорее всего, вы будете скрывать свои эмоции, выстроите барьеры и будете симулировать неуязвимость. Я называю это сигнализацией о неуязвимости.
Таким образом, вы сможете отразить потенциальный вред, обиду, отвержение и боль, просто не находясь в таких ситуациях, постепенно изолируя себя от ситуаций, которые могут привести к этим последствиям. Такие люди, которые пережили плохое детство, в конечном итоге остаются в одиночестве. Они, просто, отталкивают всех в своей жизни из-за динамики, которую я только что описал.
По иронии судьбы, гнев является неоднозначной проблемой для людей, переживших плохое детство. Гнев – это здоровая эмоция. Гнев сигнализирует о границах, он предназначен для изменения поведения людей, которые нас окружают. Это форма коммуникации. Если гнев происходит в рамках моральных правил и норм, тогда гнев – это нормальная эмоция. Его даже следует поощрять. Это индикатор нарушения границ и, своего рода, сообщение: «Пожалуйста, измените своё поведение перед тем, как ситуация обострится».
Но во время неблагоприятного детства, в неблагополучной семье, гнев является карательным инструментом, который используется всякий раз, когда ребёнок пытается себя выразить даже здоровым образом. Всякий раз, когда ребёнок пытается сепарироваться и индивидуализироваться, установить границы, заявить о своей индивидуальности и формирующейся личности, о своём «Я», которым он является, ребёнка наказывают.
Ребёнка наказывают за то, что он был настойчив. Постепенно, ребёнок предпринимает попытки агрессии под видом настойчивости. А агрессия наказывается даже вдвойне. Любая форма коммуникации наказывается. Ребёнка наказывают, унижают, критикуют, лишают всех видов потребностей и преимуществ. В итоге, ребёнок усваивает то, что выражение гнева не одобряется, у него очень плохие результаты и последствия. Поэтому, ребёнок направляет гнев на себя. А это, конечно, приводит к депрессии, тревоге и другим подобным явлениям. Но также самонаправленный гнев приводит к пассивной агрессии и негативной аффективности.
Негативная аффективность включает в себя гнев, зависть и так далее. Когда агрессия сдерживается или не высвобождается, когда она не выпускается социально приемлемым способом, когда агрессия не сублимируется, тогда она отравляет человека.
Она токсична. И, как Химера, она меняет форму. Эти метаморфозы очевидны и оказывают огромное влияние на функционирование во взрослом возрасте.
Иногда это приводит, например, к приступам гнева. Это может быть нарциссическая ярость или другое токсичное поведение: саботаж, причинение вреда другим людям или животным, жестокость или садизм. Все эти вещи являются проявлениями скрытой, саморазрушительной, направленной на себя агрессии. Обратной стороной этой медали является неспособность принимать комплименты. Как я уже говорил, любовь, близость, доброта, сочувствие, комплименты, предложение помощи или совета – все эти вещи воспринимаются как навязчивые и унизительные.
Зачем мне твой совет? Я и так всё знаю. Зачем мне нужна помощь? Я всемогущий и всё могу сам. Зачем ты делаешь мне комплимент? Ты что-то хочешь от меня? Почему ты любишь меня? Ты гоняешься за моими деньгами? Ты корыстная? Всё позитивное немедленно интерпретируется с точки зрения скрытых мотивов, скрытых планов и теорий заговора. Трудно принять не только комплименты, а вообще любой позитив. Когда вас никогда не хвалили, когда вы были приучены отвергать себя и всё то хорошее, что с вами связано – это становится привычкой на всю жизнь.
Есть ощущение плохого объекта, чувство недостойности, ненависть к самому себе, отвращение и самонеприятие. Негативные детские переживания нарушают формирование интегрированного, констеллированного «Я» и многих других функций ЭГО.
Отвергается любой позитив, потому что он тесно связан с болью. Негатив же, с другой стороны, воспринимается как инструмент. Гнев, зависть, получение результатов. Чем больше вы агрессивны, тем больше у вас шансов добиться успеха.
Люди, которые выжили после негативного детского опыта, испытывают трудности с установкой границ. Они не могут сказать, где заканчиваются они, а где начинается мир. В наиболее крайнем конце спектра патологии, нарцисс не может отличить внешние объекты (других людей), от внутренних объектов (представителей этих людей). Нарцисс не может увидеть разницу. Но даже в тех случаях, когда патологический нарциссизм не развивается, в тех случаях, когда ребёнок, ставший взрослым, технически более или менее психически здоров, даже тогда такие дети испытывают серьезные трудности с установлением границ.
Они, скорее всего, будут бороться с неадекватным и беспредельным поведением. Но будут ставить потребности других людей выше своих собственных, будут человекоугодниками, будут жертвовать своим счастьем или, наоборот, ущемлять и попирать права других людей, социальные нормы и мораль. Очень важно устанавливать здоровые границы для того, чтобы заботиться о себе и своих потребностях, но не менее важно и социальное функционирование. Но такие дети, став взрослыми людьми, испытывают трудности с этим.
Одна из причин заключается в том, как я уже сказал – это потребность во внешнем подтверждении. Дети, которые выросли в семьях, где их не могли обеспечить, не могли удовлетворить их потребность быть видимыми (их не видели в семье, не замечали, не учили, не удовлетворяли потребности, не любили, не признавали, никогда не хвалили), вырастают с ощущением, что они невидимы. Им не хватает врожденного чувства собственного достоинства и самооценки.
Они ищут его у других, в фантастическом мире. Это и есть суть нарциссизма. А ещё это связано со страхом или ожиданием быть отвергнутым. Именно здесь даже нарциссизм имеет ярко выраженные аспекты пограничного расстройства личности.
Страх быть отвергнутым, несчастливое детство, по сути, является отказом от ребёнка. Всё, что пережил ребёнок – это отвержение. Другие дети испытали безусловную любовь. Затем они испытали сепарацию с матерью, потом индивидуализацию. После чего они получили опыт общения с другими людьми, трудности и суровость реальности. Это хорошо. После чего они выросли и начали испытывать условную любовь. Они узнали, что их действия имеют последствия, а эти последствия влияют на то, как другие люди относятся к ним. Любят их или нет. Это всё здоровое.
Но ребёнок, который вырос в неблагоприятной семье – это ребёнок, которого отвергали снова и снова на разных уровнях. Ему никогда не позволяли сепарироваться, индивидуализироваться, не позволяли быть напористым, отстаивать свои права, устанавливать границы, всегда наказывали, высмеивали, унижали, оскорбляли и ранили. Он усвоил то чувство, что меня отвергают по причине того, что я недостаточно хороший. Мама и папа – идеальны, богоподобны, безгрешны, они никогда не делают ошибок. А меня отвергают потому, что что-то не так именно со мной.
Я недостаточно хороший ребёнок, а вот моя мать всегда достаточно хорошая мать. Есть болезненный опыт отвержения и покинутости. Невозможно выработать уверенность в себе, потому что она строится на этих шатких основаниях. Ситуации, которые предполагают потенциальное отвержение, становятся триггерами и повторно травмируют уже взрослого человека. Такие люди будут стараться избегать подобных ситуаций во взрослой жизни.
Вся окружающая среда – это сумасшедшая, хаотичная, дезориентирующая, непредсказуемая и капризная окружающая среда. Поэтому ребёнок должен всё время её анализировать. Для того, чтобы выжить, ребёнку нужно понять эту сумасшедшую окружающую среду. Поэтому, такие дети слишком много думают, их познание гораздо более развито, чем их эмоциональные способности. Они становятся когнитивными животными. Эта склонность к чрезмерному мышлению берёт корни из травматического детства.
Травматические события научили ребёнка предвидеть негативный опыт. Поэтому ребёнок, когда вырастает, реагирует тревогой, стрессом, бессонницей, трудностями в принятии решений или ночным недержанием мочи. Ребёнок пытается уловить происходящее, чтобы справиться с этой калейдоскопической кошмарной средой, которая встроена в него. Чрезмерное мышление для такого человека является способом, познать, а может быть, даже осмыслить мир. Затем, как только он создаст теорию мира и теорию сознания других людей, возможно, он будет способен предсказывать и избегать неблагоприятных последствий.
Непросто простить себя. Дети, которые растут во враждебных, ненавистных, отвергающих, разочаровывающих и карательных семьях, интернализируют плохие объекты и идентифицируют себя с ними, потому что альтернативой является очернение и критика ими собственной матери или отца. А это немыслимо, это табу. Данный процесс известен как расщепление.
Мои родители полностью хорошие, а я полностью плохой. Поэтому такие повзрослевшие дети не могут простить самих себя. Всё это приводит к саморазрушению, к ненависти к самому себе и к самопоражению. Они борются с каждой своей ошибкой или предполагаемой ошибкой, каждым недостатком и каждой уязвимостью. Каждая слабость катастрофически, несоразмерно преувеличена только для того, чтобы причинить себе максимальную боль.
По сути – это мазохизм. Такие дети, вырастая, становятся, как правило, мазохистами. Ребёнок, который является козлом отпущения, был научен, что он не может поступать неправильно. В то время, как большинству других детей говорили, что большинство их поступков являются правильными, а ребёнка, у которого было тяжёлое детство, информировали, что всё, что он делает является неправильным. Поэтому, даже совершая саморазрушительные действия, принося вред или разгром в свою жизнь, такой ребёнок воспринимает что и это всё является чем-то неправильным. У него нет убежища, нет передышки, нет выхода.
Что бы вы ни делали, если вы даже соответствуете социальным ожиданиям и нормам, если вы ведёте себя прилично, если вы идёте по жизни так, как и ожидается, если вы сублимируете свою агрессию и побуждения, если с вами всё в порядке, если вы являетесь столпом общества – вы всё равно не правы. Если вы самоуничтожаетесь, причиняете себе вред, подвергаете себя абьюзу и самоповреждению – конечно вы неправы. Вы никогда не можете быть правым, нет выигрышной стратегии, это изначально проигрышная игра. Этот подсознательный или бессознательный самосаботаж является результатом посттравматического стрессового расстройства.
Ребёнок хочет уничтожить себя, потому что он воспринимает себя, как причину, источник разочарования и отвержения. Эти чувства никчемности и низкой самооценки отражают отрицание себя. Затем, когда такой ребёнок вырастает и становится взрослым, в его распоряжении появляются инструменты, которые по-настоящему могут помочь самоуничтожиться. И он вооружается ненавистью к самому себе. Но, в то же самое время, когда вы находитесь в состоянии отвержения и ненависти к самому себе, вы стремитесь угодить всем другим людям.
Ваше поведение становится всё более и более услужливым, но, в то же время, более полутеневым или более мрачным. Даже, когда вы переходите к тёмному типу личности, даже если вы занимаетесь эмоциональным шантажом, макиавеллизмом, вы всё равно делаете это в контексте человекоугодничества.
Вы боитесь отказа, критики, становитесь чрезмерно внимательным к потребностям других людей и становитесь самоотверженным. Но внутри есть много негодования, много гнева из-за того, что вы такой, какой есть. Поэтому, вы вымещаете негодование и гнев на других людей. Это известно, как пассивная агрессия. Это очень распространенная черта, например, при скрытом нарциссизме.
Это очень краткий обзор психического здоровья или последствий психических заболеваний, связанных с плохим детством. Вы должны понимать, что детство не обязательно должно было быть очень плохим или вопиюще плохим. Даже мелочи могут иметь огромные последствия. Это как эффект бабочки.
Это аттрактор в теории хаоса.
Родители должны быть очень-очень осторожными. Малейшее неприятие или неправильное поведение усиливается бесконечно, экспоненциально в эхокамере разума ребёнка.
Ребёнок потерян. Он пытается осмыслить новый мир. Когда ребёнку два или три года, у него нет опыта, он не может расшифровать или декодировать то, что происходит. Его мозг начинает работать сверхурочно. Он слишком много думает, чрезмерно анализирует, пытается найти смысл и предсказать, создаёт теории, отбрасывает их и создаёт новые. Он всё время занят осмыслением своего мира. Вы, как родители, должны помочь вашим дети понять смысл мира.
Если поведение родителей является бессмысленным, необоснованным, не может быть подвергнуто какому-либо строгому анализу, потому что они сумасшедшие, знайте, что такое поведение приведёт ребёнка, выросшего в подобной семье, к распаду, к крайней дисфункции в более позднем возрасте. В конечном итоге ребёнок говорит: «Я ненавижу свою жизнь, я бы предпочёл отказаться от неё». Это то, что называется отказом от жизни.