Идейный спонсор сегодняшней статьи – сериал «Слово пацана» и весь тот ажиотаж, который вокруг него возник. И пока одни подростки, вдохновленные сериалом, тихо поколачивают друг друга в школьных раздевалках, другие, интересующие нас в гораздо большей степени, начинают проявлять интерес к группе «Мираж», а покойный Юра Шатунов внезапно врывается в чарты Тик-Тока. Лично мне этот ренессанс 80-х кажется весьма логичным, так как о 90-х уже снято, спето и сказано много, а вот более спокойные и размеренные 80-е массовая культура до этого момента подсвечивала не так ярко, и это был лишь вопрос времени.
Середина 80-х в СССР – это золотая эпоха дискотек, в сериале им также отведено особое место. После сцен с танцами в местном Доме Культуры мне захотелось чуть глубже погрузиться в эту эстетику, и так родилась идея сегодняшнего выпуска: будем говорить о том, как проходили дискотеки в 80-х, что на них слушали и действительно ли «Ласковый май» был так популярен (спойлер: да).
Особо занудные зануды могут поинтересоваться, почему мы сегодня говорим именно о дискотеках 80-х, а не 70-х или, например, 60-х? Ответ очень простой – потому что до 80-х годов в Союзе, как таковых, дискотек не было. Были танцевальные вечера, которые традиционно сопровождались выступлением живых ансамблей. И только на рубеже 80-х начали появляться дискотеки в привычном для нас формате, главным отличием которых была музыка в записи. Парадоксальная и уникальная особенность советских дискотек: на них не было дисков. Изначально термин «дискотека» означает собрание грампластинок, по аналогии с библиотекой. И именно виниловые диски были неотъемлемым атрибутом первых мировых дискотек.
В СССР же виниловым монополистом была студия грамзаписи «Мелодия», и их репертуар, за редким исключением, не то чтобы хорошо вписывался в молодёжные танцы. Естественно, никаких Майклов Джексонов и Депеш Модов у нас не издавали, а оригинальные зарубежные издания у фарцовщиков могли стоить 40-60-100 рублей, и это была примерно половина месячной зарплаты. Очевидно, что такой винил на местной дискотеке не особо покрутишь.
А вот катушечные магнитофоны – другое дело. Так что классическая ДК-шная дискотека включала в себя один зал для танцев, одного диск-жокея, два катушечных магнитофона, и обязательно светомузыку, за которую тоже отвечал диджей. Почему магнитофона было два? Пока на одном играет несколько заранее подготовленных песен, на другом ты ищешь следующую композицию. Кроме того, из зала в любой момент мог поступить запрос, типа «Дружище, поставь по-братски Челентано», и в таких случаях тоже выручал второй магнитофон.
Советский диск-жокей был главным парнем на районе и в современном представлении выполнял в большей степени роль MC, нежели просто музыкального куратора. В качестве диджеев начинали свою карьеру Сергей Минаев, Сергей Лемох или, например, Лика Стар, если кто-то ещё ее помнит.
Диск-жокей объявлял названия композиций и имена исполнителей, общался с залом, мог запросто поздравить кого-то из присутствующих с днём рождения, а если тебе повезло подружиться с диджеем, то ты автоматически получал суперзнание: информацию, в какой момент поставят медляк. А медляки были в особом почете, так как, помимо очевидной развлекательной функции, дискотека несла в себе и важный социальный аспект. Как воспитанный 17-летний юноша в доинтернетовскую эпоху мог деликатно намекнуть девушке, что она ему нравится? Конечно же, пригласить на медленный танец.
Поэтому медляков ждали все, и они были чуть ли не центральным моментом вечера. Исходя из этого строилась классическая программа танцев: сначала 4-5 бодрых треков, чтобы раскрепоститься, втянуться в процесс и заодно обратить внимание на симпатичную девушку или парня, затем долгожданный медляк, в процессе которого можно наконец познакомиться и завести содержательный диалог в духе: «Как зовут? Чем занимаешься? Где учишься?», - и далее этот цикл повторялся по новой.
Другой отличительной особенностью дискотек того времени был белый танец, который обязательно включался в программу вечера. Сама идиома «белый танец», когда дамы приглашают кавалеров, это абсолютно русская история, и она не имеет аналогов в английском. Иностранец просто не поймёт вас, если вы скажете ему что-то про «white dance». По одной версии, эта традиция уходит корнями в начало 19-го века, когда девушки приглашали партнёров на вальс, по другой, «белый танец» появился в послевоенное время, когда мужчин по понятным причинам осталось сильно меньше, чем женщин.
Так или иначе, белый танец на дискотеке вносил элемент равноправия и давал девушке возможность познакомиться с понравившимся молодым человеком, что было, как минимум, справедливо, и к тому же сильно облегчало жизнь застенчивым парням.
Советские партийные органы, безусловно, держали дискотечное движение под контролем, поэтому существовал ряд ограничений и правил, что, впрочем, вполне естественно для массовых мероприятий. В интернете можно встретить советскую листовку со сводом правил для танцевального вечера, и вот некоторые из них:
- Танцевать в искаженном виде запрещается (что бы это ни значило).
- Танцующий должен исполнять танец одинаково хорошо как левой, так и правой ногой.
- Женщина имеет право в учтивой форме выразить неудовольствие по поводу несоблюдения мужчиной положенного расстояния в три сантиметра.
- Курить и смеяться следует в специально отведенных местах.
И пока твой мозг судорожно пытается воспроизвести танец с положенным расстоянием в три сантиметра, а также представить, как выглядели специально отведенные для смеха места, я сработаю на опережение и скажу, что эти правила, судя по лексике и общей тональности, датируются более ранними периодом, 50-ми или 60-ми годами, и к золотой эпохе дискотек отношения не имеют.
На домкультуровских танцах правила были вполне адекватные: приходить в комфортной, опрятной одежде, не приносить с собой и не употреблять алкоголь, заканчивать мероприятие строго в 23:00. И хотя, как и во все десятилетия, молодёжь умудрялась проносить с собой вино или портвейн, кто в термосах, а кто и в самоварах, пьяные инциденты или потасовки были редкостью, и то, как правило, случались не на танцплощадке, а за её пределами.
Большинство современников описывают атмосферу дискотек тех лет, как тёплую и очень душевную. Кстати, милиция на самих мероприятиях, как это показано в «Слове Пацана», обычно не дежурила, а покой отдыхающих охраняли комсомольцы-дружинники. Но, конечно, нужно сделать поправку на регионы: дискотека в Ленинграде могла сильно отличаться в деталях от дискотеки в Томске, а та, в свою очередь, отличалась от казанской дискотеки.
А вот что партийным органам было действительно важно контролировать – это репертуар. Существовала негласная разнарядка на состав песен: 50% советских хитов, 30% композиций из дружественных соцстран и 20% западной музыки. Но учитывая, что в СССР начала 80-х танцевальных дискотечных песен было не так уж и много, эту процентовку чаще всего выполнять не удавалось, благо, серьёзных последствий это не несло. Диск-жокей до дискотеки в обязательном порядке должен был согласовать репертуар с вышестоящим партийным органом: с парткомом, если это была дискотека уровня завода, с райкомом, если это был районный ДК и так далее. Причем чаще всего нужно было предоставить письменный перевод иностранных названий песен. Так, на одной из школьных дискотек директор школы запретил ставить песню «Акапулько», поскольку был уверен, что это молодёжный националистический лозунг. Переубедить его помогли глобус и здравый смысл.
Чтобы облегчить диск-жокеям жизнь, существовали служебные перечни команд и исполнителей, включать которых в программу было нельзя. В архивах можно найти несколько вариантов подобных списков, но самым занимательным, на мой взгляд, является этот, так как в нём перечислены не только сами группы, но и причины, по которым они попали в немилость. Датируется он 85-м годом.
Как автор канала и меломан со стажем, я изучил этот список с огромным интересом и остался крайне заинтригован. Я еще понимаю, почему Ramones можно связать с насилием, но, простите, в каком месте они разглядели насилие у Village People? Возможно, зав.общим отделом обкома комсомола Е.Пряжинская знала о Village People чуть больше, чем мы.
Также меня беспокоит вопрос, лежащий в плоскости философии: почему Тина Тёрнер – это секс, а Донна Саммер –эротизм? Где проходит эта тонкая грань и как общий отдел обкома комсомола ее нащупывал?
Подбираемся к одному из главных вопросов – что слушали на советской дискотеке 80-х? И вновь не обошлось без парадоксов. Музыкальный стиль «диско» зародился в Америке начала 70-х, да и в целом, большинство танцевальной музыки 20-го века было выпущено в США. При этом на классических советских дискотеках американская танцевальная музыка практически не звучала. Канонические американские диско-коллективы, вроде Earth Wind and Fire или Kool and The Gang, на советском танцполе вполне успешно замещали европейские темнокожие группы, в частности, немцы Boney M и французы Ottawan.
Музыкальным спросом пользовались женские коллективы, например, Baccara или горячо любимые в СССР Arabesque.
Как сейчас, так и тогда, редкая дискотека обходилась без вечно молодой Аббы и их Dancing Queen. Чуть позже, в середине 80-х, произошёл бум евро-попа, и танцполы захватили Modern Talking, C.C. Catch, Bad Boys Blue и прочие ребята, которых раньше «Авторадио» часто привозило на свои ретро-дискотеки.
Особняком в репертуаре диск-жокея того времени стояла итальянская эстрада. Ни одна дискотека 80-х не обходились без Кутуньо, Челентано или Альбано с Роминой Пауэр. И это тоже было уникальной особенностью эпохи: пожалуй, так сильно, как в СССР итальянскую поп-музыку, со всеми её Феличитами и Мамма Мариями, не любили больше нигде в мире (не считая самой Италии).
Я уже упоминал две основные функции дискотеки того времени: развлекательная и социальная. Но танцы были отчасти и образовательным мероприятием. Во-первых, если дискотека организовывалась по линии комсомола, то диск-жокею перед началом мероприятия предписывалось прочитать собравшимся короткую лекцию о том, что сейчас происходит в зарубежной музыке - весьма полезное начинание, поскольку информацию об иностранных группах и исполнителях, как вы понимаете, подчерпнуть было особо неоткуда.
Также некоторые диджеи перед тем, как поставить трек вкратце рассказывали о песне, и это тоже расширяло музыкальный кругозор молодёжи. Наконец, особо прогрессивные диск-жокеи могли куда-нибудь в центр вечера аккуратно втиснуть что-то не совсем танцевальное и не совсем разрешенное, но, без сомнения, крутое и небанальное: например, Pink Floyd или даже Accept.
В то время как большинство девчонок под Accept уходили на перерыв, заинтересовавшиеся парни могли подойти к диджею и попросить за символическую плату записать трек на бобину. И это был вполне себе обмен музыкальным опытом.
И последним пунктом остаётся советская музыка, которая за 80-е претерпела серьёзные изменения. Это прозвучит нелогично, но на рубеже 80-х, когда дискотеки только зарождались, у власти ещё был Леонид Ильич, а идеологический контроль был строже и организованнее, репертуар танцевальных вечеров почти полностью строился на зарубежной музыке. Связано это было с тем, что советские ВИА, за редким исключением, попросту не успели перестроиться на модное танцевальное звучание, подходящее для молодёжных дискотек нового формата. Конечно же были Леонтьев, Пугачева, Антонов и ряд других талантливых исполнителей, кто с этой задачей справился успешно, и именно они стали амбассадорами советской эстрады на дискотечных вечерах вплоть до середины 80-х.
А затем на сцене появляются представители новой, завершающей волны советской музыки, которые во многом меняют облик тех самых дискотек 80-х, да и, в принципе, делают отечественную музыку снова модной. Речь, в первую очередь, об электро-поп коллективах, таких как «Форум», «Электроклуб», «Мираж» и, конечно же, «Ласковый май».
Последние, к слову, становятся первой продюсерской советской поп-группой, которая буквально за один год обрастает гигантским фанатским движением и начинает собирать 60-тысячные стадионы. Поэтому суровые уличные пацаны из «Слова Пацана», поющие «Седую ночь», - вполне допустимая историческая отсылка, так как в 89-м году от «Ласкового мая» фанатела молодежь абсолютно всех социальных групп. Не стоит забывать и старых добрых рокеров. Одновременно с появлением прогрессивного синти-попа из подполья вышел русский рок, поэтому на дискотеке второй половины 80-х часто можно было услышать что-то из «Алисы», «Наутилуса» или «Аквариума».
Таким образом, к концу 80-х дискотека в районном доме культуры стала чем-то большим, чем просто увеселительное мероприятие. Это было место здорового и полезного отдыха, место общения, место встречи людей с абсолютно разными музыкальными вкусами, что, впрочем, не мешало им толпой отрываться под Hands Up. Кто-то уходил с дискотеки, преисполненный новыми музыкальными познаниями, ну а кто-то и вовсе мог встретить там спутника или спутницу жизни.
А затем наступили 90-е, и это было время уже совсем других дискотек. На смену веселым и уютным вечерам в домах и дворцах культуры пришли рейвы в ночных клубах, а с ними пришли наркотики и криминал. И да, безусловно, эти рейвы были неотъемлемой частью своего времени, к тому же они породили новых звёзд и новые музыкальные направления, но это уже совсем другая история. С вами был канал «Спасибо, послушаю», увидимся через неделю, друзья.