Скульптор Наум Аронсон за работой над бюстом Григория Распутина. (Бюст ныне находится в Тель-Авивском Музее Искусств).
Скульптору Науму Аронсону (1873—1943), как свидетелю истории, посчастливилось сделать с натуры скульптурные портреты двух людей, оставивших заметный след в истории — Владимира Ильича Ульянова-Ленина и... Григория Распутина-Новых (1869—1916), чей день рождения, между прочим, отмечается сегодня, 21 января.
С Владимиром Ильичём Аронсона свёл в 1904 году Анатолий Луначарский, и художник изготовил несколько бюстов революционера. Один из них с 1927 года находился в Музее Ленина и был довольно известен, в том числе его изображение публиковалось на открытках.
А с Григорием Ефимовичем Распутиным у скульптора вышло так.
Наум Аронсон. Бюст В.И. Ленина. С серии открыток Музея Ленина. 1989
Борис Кустодиев. Портрет Наума Аронсона
Предложение вылепить портрет старца Григория Ефимовича Аронсон получил от одного из лиц, близких к императорскому двору. По слухам, инициатором заказа была сама императрица Александра Фёдоровна. Вначале художник колебался — Распутин пользовался всеобщей ненавистью едва ли не у всего русского образованного общества, и он, вероятно, опасался, что такая работа может бросить тень на его собственную репутацию. В день, когда он получил предложение, художник ужинал у известного учёного и либерального деятеля Максима Ковалевского, здесь же присутствовал лидер кадетской партии Павел Милюков и другие люди того же круга. Ковалевский рассеял сомнения художника о том, может ли он лепить Распутина, напомнив ему, что во времена инквизиции самые прославленные мастера изготовляли портреты инквизиторов. А тут случай дарит Аронсону возможность чутьём художника проникнуть в природу старца и открыть её тайну всем зрителям.
Работа над портретом, начавшаяся в 1914 году, тянулась долго, целых полгода. Скульптор нарочно затягивал её, давая возможность своим друзьям из мира интеллигенции познакомиться и пообщаться с Григорием Ефимовичем во время сеансов позирования. Среди приходивших на эти сеансы были и светила русской психиатрии, такие, как профессор Владимир Бехтерев (1857–1927).
Позднее Бехтерев писал о Распутине: «Всё, что известно о Распутине в этом отношении, говорит за то, что его сила заключалась во властном характере его натуры. Кроме обыкновенного гипнотизма, есть ещё и половой гипнотизм, каким, очевидно, обладал в высшей степени старец Распутин». Правда, профессор умолчал, что изучал «гипнотизм» старца Григория и лично, так сказать, непосредственно...
Распутин в мастерской Аронсона. 1915
Но всё-таки загадка Распутина для художника, видимо, раскрылась не до конца, судя по тому, что он однажды напрямую спросил своего натурщика, кто он такой.
— Из меня сделали то, что есть, а что есть — не знаю, — простодушно отвечал на это Распутин.
Впрочем, цену себе Григорий Ефимович знал, и когда сопровождавшие его дамы с любопытством стали рассматривать бюст писателя Ясинского, заметил с ноткой ревности:
— Писателей много, а Распутиных один.
Наум Аронсон. Бюст Григория Распутина. 1915
К середине 1915 года работа Аронсона была завершена. Об этом сообщила печать. Иллюстрированный журнал «Искры» написал 12 июля 1915 года не без ехидного подтекста:
«Новая скульптура Аронсона.
Григорий Распутин пишет и готовит к выпуску в свет книгу “Мои мысли и размышления”. Скульптор Н.Л. Аронсон сделал бюст «старца» в новой для него роли писателя».
Вообще-то обсуждение персоны Распутина находилось в печати под негласным цензурным запретом. В либеральном сатирико-юмористическом журнале «Новый Сатирикон» за те годы можно встретить лаконичные заметки, подобные такой:
«Две «Волчьи ягоды» о Гр. Распутине и Еп. Варнаве не могли быть напечатаны по независящим от редакции обстоятельствам».
Заметка из номера «Нового Сатирикона» за октябрь 1915 года
Но если Распутин сам выходил в открытое «литературное поле», готовясь выпустить книжку, то запрещать сообщать о ней, конечно, было сложно. Кстати, книга Распутина дореволюционного издания существует, автор этих строк её читал в бывшей Ленинской библиотеке, сейчас она есть и в Викитеке. Датирована книга ещё 1912 годом, и выходные данные её такие: «Новый (Распутин) Григорий. «Благочестивые размышления». Типография М.П. Фроловой. Галерная, 6. Санкт-Петербург, 1912».
Итак, воспользовавшись этим легальным поводом, «Новый Сатирикон» откликнулся и поместил в номере за 20 августа того же 1915 года карикатуру:
Рисунок Ре-Ми. 1915 год. Журнал «Новый Сатирикон». «На Олимпе. Григорий Распутин выпустил книгу «Мысли и размышления». Толстой, Гоголь и др.: — Вы, кажется, не туда попали! Распутин: — Именно туда. Ничего, ничего... Сидите, старички. Хотя я в таких салонах бывал, куда вас ни в жисть не пустили бы, да ничего уж. Грех, ведь, своим братом-писателем брезговать». Кроме скульптора, Григорий Ефимович позировал и фотографу, и этот кадр позднее был растиражирован и использовался и как открытка. Но при этом из тёмного дверного проёма вымарывали голову какого-то мужчины, возможно, спутника или телохранителя Распутина. Октябрь 1917-го Наум Аронсон встретил с радостью, но остался в Париже. Однако Париж ему пришлось покинуть в 1940 году, бежав от гитлеровских войск. За океаном, в Нью-Йорке, он и скончался в 1943 году. А это небольшая фотогалерея сегодняшнего именинника. :)
Григорий Распутин, епископ Гермоген и монах Илиодор. Фото Карла Буллы
Григорий Распутин и царская семья
Лайкните, если понравился материал!
