Есть у меня волшебная штучка-дрючка, все болезни лечит. - Произнес зять и недвусмысленно подмигнул теще.
К болезням в семье Лидочки было особое отношение. Их чествовали и пестовали, холили и лелеяли, ими гордились, как некоторые гордятся спортивными достижениями, о них говорили с придыханием: "Если бы не моя астма, недавняя пневмония, не мой ринит, синусит, артрит" (нужное подчеркнуть). В пять лет Лидочка прочла длинное слово "туберкулёз", в десять знала наизусть "медицинский справочник болезней", в пятнадцать сама была ходячим справочником. К большому сожалению для отечественной медицины, врачом Лидочка не стала. Она трудилась с мамой, Лидией Семеновной, под её же началом, в музее-квартире писателя Щавельева. Если вы никогда не слышали про такого писателя, не спешите себя корить. Редкие посетители, которые все же доходили до музея, в основном в зимнее время, тоже никогда о нем не слышали и забегали просто погреться, благо музей находился недалеко от одного из Питерских вокзалов. Писатель Щавельев жил скромно, музей не мог похвастаться большим количеством экспонатов, поэтому Лидочка, которая так проникновенно, с таким чувством рассказывала про нелегкую жизнь писателя, была, как поётся в известной песне, главным экспонатом.
Жила Лидочка, как вы уже догадались, в славном городе Санкт-Петербурге, в маленькой уютной квартирке в доме дореволюционной постройки вдвоём с мамой. Когда-то давно у Лидочки был папа, но после непродолжительной борьбы с попытками вылечить и его, сбежал в неизвестном направлении. "Больной человек никому не нужен", - со вздохом говаривала Лидия Семёновна, туша сигарету. Эту пагубную привычку она приобрела ещё в институте и сделала её частью своего сценического образа. Когда она, качаясь в кресле-качалке в своём синем шёлковом халате с кроваво-алым подкладом, с вышитыми на нем павлинами, держала в тонких пальцах мундштук с дымящейся сигаретой, это смотрелось весьма эффектно, и Лидия Семёновна прекрасно об этом знала. Впрочем, оценить красоту момента могла лишь глотавшая дым Лидочка, глухой сторож музея-квартиры писателя Щавельева Иннокентий, да редкие подруги, забегавшие к Лидии Семёновне на огонёк. Мужчин она не выносила, делая исключение лишь для писателя Щавельева, и то по той единственной причине, что он давно почил, а туда даже Лидии Семёновне был ход заказан. Женщин Лидия Семёновна тоже не жаловала в силу своего скверного характера, неуступчивости и высокомерия.
В общем, ничего не нарушало семейной идиллии Лидочки и её мамы, пока однажды не раздался звонок в дверь. Лидия Семёновна бросила недовольный взгляд на часы и, пробурчав себе под нос гостеприимную фразу: "Кого там черти принесли?", поплелась открывать. На пороге стояла Лидочка, а за ней… Лидии Семёновне пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть посетителя бессомненно мужского пола, что было предельно ясно по размеру ботинок и наличию брюк.
- Мама, - глупо хихикнула Лидочка. - Это Степа.
- Ты почему не на работе? - Накинулась Лидия Семёновна на дочь, ничуть не стесняясь присутствия гостя. - До закрытия музея ещё целый час.
- Мама, - смутилась Лидочка. - Никого не было, вот я и решила уйти пораньше.
- Почему ты не позвонила и не спросила разрешения? - Не унималась Лидия Семёновна, не обращая ни малейшего внимания на мнущегося на площадке Степана.
- Здравствуйте, Лидия Семёновна. - Степан оттеснил Лидочку и протянул Лидии Семёновне букет лилий. - А вы почему не на службе? - Ехидно спросил Степан, вручая торт.
Лидия Семёновна фыркнула, но посторонилась, пропуская Лидочку и "этого мужлана", как она успела окрестить молодого человека, чья единственная вина состояла в том, что он мужского пола.
Степан шагнул за порог и занял всю тесную прихожую, которая из-за его богатырских габаритов стала казаться ещё меньше. Лидия Семёновна занервничала, опасаясь, что гость тут все перевернёт. Так и вышло, сняв ботинки, Степан стал подниматься и чуть не снёс головой полочку с дорогими сердцу Лидии Семеновны безделушками.
- Осторожно, - пискнула она.
- Ой, - Степан дёрнулся и уходя от полочки, приложился головой о противоположную стену.
- Ну, проходите, Степан. - Лидия Семёновна вошла в залу и заняла излюбленное место в кресле-качалке. Единственный плюс в визите этого мужлана был в том, что у Лидии Семеновны появился зритель, который ещё не видел её эффектного номера. - Присаживайтесь. - Она царственным жестом указала на кресло напротив. Степан сел на краешек, боясь упасть, уж очень кресло выглядело ненадежным. - Лидочка, сделай нам чаю. Достань тот синий сервиз из серванта. Все-таки у нас гость. - Слово "гость" она произнесла таким тоном, чтобы Степан понял, что ему не рады.
- Конечно, мама. - Лидочка исчезла в кухне.
- Я помогу. - Вызвался Степан.
- Сидеть. - Рявкнула Лидия Семёновна, и Степан сел обратно, кресло предательски скрипнуло, но выдержало. - Где вы познакомились с моей дочерью? Вы не против, если я закурю?
- Нет, конечно, курите, - почему-то обрадовался Степан. Началось священнодействие: Лидия Семеновна отточенным жестом вставила сигарету из пачки в мундштук. - А с Лидой мы познакомились в музее. - Великан улыбнулся.
- Интересуетесь творчеством Щавельева? - Спросила Лидия Семеновна, вставив в рот мунштук. Она ждала, что мужлан даст ей прикурить, но вместо этого он испуганно спросил:
- А кто это?
- Щавельев - это писатель, можно сказать гений, в музее-квартире которого вы имели честь побывать. - Возмущённо произнесла Лидия Семёновна, махнув широким рукавом, явив взору посетителя алый подклад. Степан опасливо вжался в кресло, ему на миг показалось, что сейчас из широкого рукава в него полетят кости, как в известной сказке.
- Это здесь, что ли? - Степан боязливо оглянулся вокруг, отмечая убранство комнаты, заставленной старинной мебелью и украшенной кучей безделиц.
- Да не здесь, - разозлилась Лидия Семёновна, а в музее, где вы с Лидочкой были.
- Аааа, - облегчённо рассмеялся Степан. - Вот я недотепа. "Это точно", - подумала Лидия Семёновна, но вслух спросила:
- И как вам?
- О, очень красиво. - Он снова посмотрел вокруг. - Только, как по мне, воздуха мало, понимаете? Заставлено все, тесно.
- Нет, это просто неслыханно. - Взвилась Лидия Семёновна. - Я вас о музее спрашиваю, а не о квартире. И критиковать выбор хозяйки квартиры - как минимум, невежливо.
- Так вы же спросили моего мнения, ну, я и ответил, от души, не привык врать. - "Оно и видно", - пробурчала Лидия Семёновна. - А музей я помню смутно, у вас тут побогаче будет, там совсем голо. Но Лида так интересно рассказывала, что я больше ничего и не запомнил.
- Понятно. - Сухо сказала Лидия Семёновна.
- А почему вы Лиду все время Лидочкой зовёте? Она же вроде не маленькая девочка. - Тут вошла груженая подносом Лидочка.
- Лидочка, чтобы со мной не путать, имена-то у нас одинаковые. - Пояснила Лидия Семёновна, поджав губы.
- Вот мне никогда эта традиция не нравилась - называть детей именами родителей, глупость какая-то. - Прокомментировал Степан. Лидия Семёновна задышала, чтобы успокоиться. Павлины на её пышной груди заволновались. Степан, как завороженный, смотрел на эти чудеса. Павлины были, как живые. Лидия Семёновна смутилась от такого жаркого взгляда. "Всё-таки он ничего, рост и все такое", - подумала она, слегка распахнув халатик на груди. - Какой у вас красивый халатик. - Выдал Степан. - Где покупали? Я бы маме такой же привёз.
- Это раритет. От бабушки достался. - Зло ответила Лидия Семёновна, запахнув халат и взяла в руку изящную чашку синего фарфора.
- Такой старый? - Ужаснулся Степан. - Давайте я вам новый куплю, негоже будущей тёще в обносках ходить. - Лидия Семёновна поперхнулась чаем и закашлялась. Степан тут же поспешил на помощь, ударив её по спине с такой силой, что вставная челюсть хозяйки чудом не оказалась в чашке тонкого фарфора.
Мои рассказы:
Мои книги: