ЧЕРЕЗ 100 ЛЕТ ОН ПРОСНЕТСЯ!
В революционном списке приговоренных к казни предводитель Харьковского дворянства и градоначальник Санкт-Петербурга Владимир Федорович фон дер Лауниц стоял на третьем месте (после Императора Николая II и П.А. Столыпина). Было пятнадцать покушений. Близкие друзья советовали проситься куда-нибудь подальше от Петербурга. На это следовал ответ: «Останусь, пока нужен Государю». 21 декабря 1906 (3 января 1907) года после окончания Божественной литургии на пороге храма клиники Института экспериментальной медицины он был убит. История не терпит сослагательного наклонения, но думается, что если бы Владимир Федорович был в 1917 году рядом с государем, то в царском дневнике никогда не появились бы горькие слова: «Всюду измена, трусость и обман».
Фон дер Лауниц немного прожил: 50 лет – для любого государственного человека возраст расцвета. Он происходил из древнего прибалтийского рода. Его предки впервые появились в России, когда женой Великого Московского князя стала наследница византийского престола принцесса София Палеолог, и один из его предков сопровождал ее. В эпоху Иоанна Грозного и позднее Лауницы упоминаются в числе служилого дворянства.
Отец Владимира Федоровича, кадровый военный, генерал, участвовал во всех войнах, которые Россия вела в середине XIX века: это и Польская компания, и Русско-Турецкие войны. Сына с детства он готовил к воинской службе. Владимир Федорович окончил Пажеский корпус в Петербурге, участвовал в Русско-Турецкой войне.
Во время войны, умирающий друг поведал о долгах, которые оставляет своей семье. Фон дер Лауниц его успокоил: «Я выплачу все твои долги». И он работал, хотя ему было страшно тяжело; он на несколько лет остался в Болгарии, чтобы выплатить долг товарища. И только когда он полностью расплатился, поехал домой.
А после возвращения жил как помещик, занимаясь землей. В 1895 году он был избран предводителем дворянства в Харьковской области, где находилось имение его супруги, Марии Александровны.
Владимир Федорович заботился о народном просвещении, выступал за увеличение количества школ. Именно в Харькове, Владимир Феодорович впервые лицом к лицу сталкивается с революционным движением. Его вожди, «живя чужим умом и на чужие средства, старались сеять классовую вражду и поселять смуту».
Подлинно христианский облик Владимира Феодоровича выразился в том, что он «одним из первых земских деятелей выступил не против этих лиц, а против их политики». В этом было понимание опасности разделения русского народа, которого добивались революционеры.
В конце XIX века его призвали на государственную службу. Первоначально фон дер Лауница назначили вице-губернатором Архангельской губернии. А спустя год и семь месяцев перевели по указу императора Николая II на пост губернатора Тамбовской губернии. Там он занимался строительством храмов, открывал школы. Самое главное деяние Владимира Федоровича на посту губернатора Тамбова – это организация прославления преподобного Серафима Саровского. Ему «…суждено было послужить великому Саровскому торжеству, – писал впоследствии епископ Тамбовский и Шацкий Иннокентий. – На нас двоих тогда легла вся тяжесть и ответственность за успех этого светлого события в жизни России. Мне досталась церковная сторона торжества, ему – гражданский порядок, охрана, распорядительность. И сколько вложил он в это торжество Церкви своего труда, хлопот, забот, опасений и тревоги, – то видел и оценил Царь-Богомолец, да с высоты небес призирал прославляемый Саровский праведник…». Саровские торжества показали, как надуманны слова о том, что народ хочет свергнуть «иго царского самодержавия и Церкви». Вся Россия пришла к Серафиму Саровскому. Во время Саровских торжеств, когда у Владимира Федоровича была возможность общаться с государем, сильнее всего обнаружилась общность их мировоззрения. Россия должна была выбирать свое будущее. Петр Аркадьевич Столыпин думал вести Россию по западническому пути: работа с Думой, конституционная монархия. Это отрицало важный принцип государственного устройства: ведь монарх – не тот, кого выбирает народ, монарх – отец народа. Власть, которая выбирается снизу, не может быть сакральной, она лишена духовного измерения. Именно царская власть, ничем не ограниченная, как власть отца над детьми, – это и есть в понимании традиционной русской культуры. Власть, которая ведет людей к Богу. Ограничивать эту власть всё равно, что ограничивать власть отца над сыном. В этом смысле почвенническая позиция фон дер Лауница была близка императору. В начале XX века работал крупный русский экономист Сергей Федорович Шарапов – личность сейчас наполовину забытая. Шарапов предложил альтернативную столыпинской концепцию экономического развития России. Столыпин стоял за ликвидацию общины, потому что она, дескать, себя изжила, и в этом видел способ остановить революционный пожар. Но что это значило? Это значило, что те связи, которые формировались на протяжении тысячи лет на Руси, рушились. Как жила русская сельская община? Как семья: у кого-то сгорел дом – собрались, построили дом. Фон дер Лауниц придерживался взглядов Шарапова, который говорил, что нужно возродить общину на новом уровне. Ее сердцевиной должен стать церковный приход, в рамках которого соберутся и «князья», и «крестьяне», и каждый своим служением станет участвовать в государственном строительстве. К сожалению, столыпинская реформа не учитывала духовную составляющую, а русский народ никогда не сможет без нее обойтись. Владимир Федорович фон дер Лауниц – это образ настоящего русского патриота, не «современного интеллигента», медитирующего на тему, что морально, а что не морально. Он действовал, как человек долга, совести, чести и – самое главное – чистой, искренней христианской веры. Он чувствовал Россию через Православие. И вот, когда в своей губернии фон дер Лауниц сделал уже всё, что мог, государь предложил ему место петербургского градоначальника. Узы духовной дружбы и взаимной любви связывали Владимира Фёдоровича с великим светильником Земли Русской – святым праведным Иоанном Кронштадтским. Фон дер Лауниц боролся, с бунтарями насколько мог. «Никто не посмел при нем шевельнуться», – пишет современник, имея в виду революционеров. И Петербург затих, «сдался», смута полностью прекратилась, начала налаживаться мирная жизнь. 22 мая 1906 года, Владимир Федорович запишет: «Тяжелое лихолетье приходится нам переживать. Обезумевшие, опьяненные успехом враги нашей настрадавшейся Родины усиленно продолжают свою дьявольскую пропаганду. Всё им позволено, всё им на руку: подлоги, ложь, клевета, убийства, террор, подкуп – это их лозунги. Под рукоплескания с толку сбитой толпы хулиганов, принимаемой за русский народ, провозглашаются возмутительные воззвания. Неустанно повторяю: велик Бог земли Русской, – и с глубокою верою и надеждою взираю на будущее России. С нами Бог!» Накануне гибели он вел разговор с некоторыми из своих подчиненных о том, что приготовлено всё необходимое для проведения важных арестов, которые, как он считал, должны были сотрясти всю Россию. Он вышел на тех людей, которые были ключевыми фигурами в разрушительном процессе и одной рукой поддерживали большевистское движение, другой – анархистов, третьей – другие партии, финансировали всех понемножку, чтобы разгорелся русский пожар. Фон дер Лауниц не пошел в своей жизни ни на один компромисс. В России было много великих государственных деятелей. Но его личность привлекает именно своей честностью, неподкупностью, бескомпромиссностью и вместе с тем детской незамутненной верой. Однажды его вызвали в Думу, предъявив обвинение, что он в типографии петербургской газеты «Ведомости петербургского градоначальства» напечатал патриотическую книжечку, и он должен был дать объяснения, на каком основании использовал государственную типографию для частной патриотической организации – «Союз русского народа». И он дал. Закончив, он прямо на трибуне перекрестился и пошел. Его спросили: «Почему вы креститесь?» Он ответил: «Я крещусь, что, слава Тебе, Господи, в нашей деревне мужики не знают, чем вы тут занимаетесь! …Единственное средство для борьбы с кровавой вакханалией – это непреклонная стойкость тех, кто служит Родине. Убьют меня – на мое место явится другой, которому я желаю одного: обладать чувством непоколебимого долга». Убийство произошло на освящении храма при Первом медицинском экспериментальном институте Петербурга. Смертельно раненный двумя выстрелами, произведенными в упор, Владимир Фёдорович упал, обагрив своею кровью порог храма Божия, где только что совершалась Безкровная Жертва, и с улыбкой на устах предал свой дух Господу. На могилу бесстрашного воина, Государь подарил трехметровый крест из черного гранита и голубой хрустальный гроб со словами: «ВЛАДИМИР ФЕДОРОВИЧ БУДЕТ СПАТЬ В НЕМ, КАК СПЯЩАЯ ЦАРЕВНА, НО ЧЕРЕЗ СТО ЛЕТ ОН ПРОСНЕТСЯ И ВСТАНЕТ!»
Для Владимира Федоровича фон дер Лауница Православие – это основа русской жизни. Без него ни сытость, ни благополучие не обеспечат России благоденствия. Как царь Соломон говорил: «Когда дурак досыта ест хлеб, от этого трясется земля». Он ценил общественное устройство Российского государства, его традиционность, монархию. Нельзя, говоря об этой области, как и о духовной, утверждать, что что-то устарело. Истина не может устареть. Его опыт применим и в частной, и вгосударственной, и в общественной, да и в духовной жизни. Через сто лет воскресла память о Владимире Федоровиче – мужественном предводителе Харьковского дворянства, харьковские общественники провели заупокойную панихиду в храме «Усекновения главы Иоанна Крестителя». Просыпается русский богатырь, спящий вековым сном! В освобожденном от укро-нацистов Харькове память верного слуги Государева будет реализована на должном уровне. Будет поставлен вопрос о канонизации Владимира Федоровича фон дер Лауница. Его образ жизни и мысли будет служить воспитательным примером для харьковчан.
Сергей Моисеев,
председатель общественной организации
«Русь Триединая»
Член Союза писателей России