Рождественские вертепы, кукольные спектакли и медвежьи пляски — чего только не было на русских ярмарках! Именно там, на праздничных гуляниях, когда-то зародился народный театр, из которого позднее вырос профессиональный.
Первыми актёрами на Руси считаются скоморохи: они появились, когда никаких театров не было и в помине — в конце XI века, и почти сразу попали под негласный запрет. Церковь осуждала их за лицедейство, греховное по тем временам, а государство — за вольнолюбие и слишком уж острые шутки. А вот народ был в восторге от скоморошьих представлений: там было место и цирковым трюкам, и озорным песням, и всяким «небывальщинам».
Без скоморохов не было бы балагана, театра кукол и других уличных зрелищ. Рассказываем о пяти видах народного театра в дореволюционной России.
Балаган
Неслучайно сегодня балаганом мы называем полный хаос и неразбериху. Само слово означало любую временную постройку — торговые ряды, жильё, склады. А в XVIII веке балаганом стали именовать и ярмарочные представления, где были шуты, фокусники, канатоходцы, силачи, карлики и даже женщина-рыба (на самом деле, просто актриса, которая сидела в особом зеркальном ящике так, что казалось, будто у неё и вправду есть хвост). Словом, всё, чтобы покорить воображение публики.
На балконе балагана стояли специальные «деды-зазывалы» — как правило, отставные солдаты или ремесленники. Их задача заключалась в том, чтобы, как мы сегодня сказали бы, «пропиарить» мероприятие. Делали они это с помощью «приговоров» — импровизаций на самые разные темы. Будучи прирождёнными ораторами, они могли рассказывать о своей жизни и приключениях, шутить над собой и толпой, да так, что ни один праздный зевака не проходил мимо.
Театр Петрушки
Одной из любимых народных забав был кукольный театр. Первые такие спектакли стали давать скоморохи-кукловоды, а чтобы гастролировать от двора к двору, театр сделали передвижным. Немецкий путешественник Адам Олеарий рассказывал, что выглядело это так:
Они обвязывают вокруг своего тела простыню, поднимают свободную её сторону вверх и устраивают над головой своей таким образом нечто вроде сцены (theatrum portatile), с которою они и ходят по улицам, и показывают на ней из кукол разные представления.
Адам Олеарий «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно», 1647 г.
Со временем театр получил имя своего главного персонажа — перчаточной куклы Петрушки, озорного весельчака и проныры. Он то и дело попадал впросак, но всегда находил выход из ситуации, дубинкой или метким словом расправляясь с врагами. Сцены из его жизни шли одна за другой без какой-либо связки между собой, отчасти это напоминало анекдоты: вот Петрушка женится, а вот дерётся с неугодившим ему лекарем. Часто Петрушка воплощал в себе социальный протест, борясь с несправедливостью со стороны богачей и представителей власти, потому он так нравился зрителям.
Вертеп
Ещё одна разновидность кукольного театра — вертеп. Он тоже был передвижным, только куклы здесь не надевались на пальцы, как в театре Петрушки, а закреплялись на стержнях. Кукловод управлял ими через прорези в деревянном ящике. Вертеп мог состоять из одного или двух этажей, но чаще всё же встречался двухъярусный.
В верхней части ставили сцены из Библии, в том числе Рождество Христово. Неслучайно вертеп назван именно так, ведь на старославянском языке это означает «пещера» — место, где появился на свет Иисус. Для атмосферы на крышку вертепа ставили маленькую колокольню, а за ней — свечку.
На нижнем ярусе разыгрывали уже комедийные сюжеты из жизни, их героями становились простые люди — поп, цыган, скоморох, солдат, мельник и другие. Но было одно исключение: из религиозного репертуара здесь показывали суд над царём Иродом — тем, кто приказал убить всех младенцев в Вифлееме.
Раёк
На русской ярмарке был даже некий прообраз кино — раёк, или «потешная панорама». Он представлял собой ящик с увеличительными стёклами, в которые можно было заглянуть и увидеть цветные изображения, которые ещё и двигались. Работало это за счёт того, что раёшник — владелец передвижного театра картинок — прокручивал валик, к которому крепилась лента из иллюстраций.
Название райка происходило от его первой популярной серии картинок — «райского действа», истории о грехопадении Адама и Евы. Однако этим тематика райка не ограничивалась. «Охота на львов в Африке», «Огнедышащая гора Этна», «Сражение с черкесами на Кавказе», «Наполеон и пленный казак» — и это лишь малая часть его репертуара. Показ всегда сопровождался комментариями раёшника:
Посмотрите, поглядите, вот большой город Париж, в него въедешь — угоришь, большая в нем колонна, куда поставили Наполиона; в двенадцатом году наши солдатики были в ходу, на Париж идти уладились, а французы взбадаражалисъ. Трр! Другая штучка! Поглядите, посмотрите, вот сидит турецкий султан Селим, и возлюбленный сын его с ним, оба в трубки курят и промеж собой говорят.
Пётр Фурманн «Физиономия масленичных балаганов», 1843 г.
Вместе с тем раёк был своего рода устной народной газетой: с его помощью передавали местные новости и сплетни, а также рекламировали другие площадные представления.
Медвежья комедия
То, что в России по улицам ходят медведи, вовсе не миф: по крайней мере, когда-то так действительно было. Правда, медведи были не простые, а «учёные», дрессированные, и их всегда сопровождал поводырь. Вместе с ними по ярмаркам странствовала «коза», точнее переодетый в неё помощник вожака, который дразнил четвероногого актёра. Народ приходил в восторг, когда медведь пародировал людей: например, как мужик портки надевает или как тёща зятя угощает. Зверю даже давали человеческие имена и прозвища: Михайло Потапыч, Матрёна Ивановна, господин Топтыгин, сергацкий барин и так далее.
На самом деле, сами по себе медвежьи трюки были довольно примитивными, а комизмом их наполнял поводырь. Он трактовал звериные жесты, угадывая в них схожесть с людскими, чем знатно веселил толпу. Когда вожак отдавал команды косолапому, казалось, будто он и впрямь понимает человеческую речь: только вот в действительности поводырь просто подстраивался под произвольные движения хищника.