👇👇👇👇👇
Прекрасный рассказ, прекрасного автора! Подписана на неё - мудрейшая женщина!
Но у неё комментарии закрыты. Поэтому, я прокомментирую здесь. Дополню. Только дополнение это совсем не сказочное, не рождественское совсем. А правда жизни.
************
А наутро, ещё одно чудо у Василия Ивановича случилось! Дочка из Италии приехала! И не одна, а с женихом своим итальянским; красивый и успешный тот жених, глаз радуется за дочку! Чудесная пара!
Наполнился сразу большой дом Василия Ивановича звуками; горничная заметалась приготавливая лучшие комнаты, на кухне зашкворчало и запахами вкуснейших кушаний окутался дом. Жизнь пришла, вместе с молодыми и влюбленными людьми.
Как же рад был Василий Иванович! Настоящее чудо! Вот оно: его продолжение! Молодым дорогу, и всё его нажитое, а он уж как-нибудь..
Разговоры за столом до утра. Больше, конечно, дочка с женихом между собой разговаривали, на своём – итальянском, но Василию Ивановичу и переводить не нужно, он не вслушивался, молчал, любовался, только улыбался нежно, да смахивал слезу украдкой. Настоящее чудо!
Забыты были домик и люди в нём, да какой там! Не до них. Здесь продолжение его, свадьба, а там может скоро и внуки пойдут; отрада в старости.
Только раз, показывая нажитое, свои владения дочкиному избраннику, наткнувшись на гостеприимный и тёплый домик, где Василий Иванович накануне приезда родных столовался и праздновал, он обмолвился:
– Прислуга здесь обитает. Охранник да дворник. Хороший охранник – хорошо охраняет. Дворник тоже неплохой – чисто убирает. Прислуга как прислуга, ничего особенного. Прислуга везде одинакова... – и уволакивая гостя, поспешил ретироваться, будто засмущавшись, будто жалея уже своей слабости упасть накануне перед этим домиком, упасть в своём высоком статусе и положении до близости с прислугой.
Хлопнула форточка уютного домика охраны – это Андрей проветривал, прикрыл, да ненароком подслушал. И тёплый домик стал, так, домишко. И тёплые люди в нём, так, людишки. Ничего особенного: прислуга.
А дочка на следующий день уехала, ей дальше надо было, к институтской подруге; она проездом заскочила. Дочка уехала, увезла с собой своего жениха на смотрины к подруге, а вместе с ними и жизнь покинула большой дом. И шумы, и запахи. Чудо закончилось.
А Василий Иванович остался. Всё чаще болело в груди, нога на погоду ныла, аппетита никакого; кому вкусно обедать в одиночестве? Доковыляет до окна, глянет на домик, а двери в нём для него закрыты. Прогуляется вокруг, стихнет разговор внутри; пережидают слуги пока Василий Иванович уйдёт – замолчат.
Вот, вроде его домик – им нажит. И люди его – им наняты. А вроде и хода туда нет.. Его тёплый домик и его тёплые люди.
Домишко и людишки, как оказалось. Да и сам он теперь – человечишко. Потому что одинокое существование отдельно от нас не появляется; оно нажито, как и тот домишко с людишками.