Основано на реальных событиях.
Имена людей и клички животных не изменены
Уже прошел месяц, как не стало Мартына в их семье. Скучали они по нему. И Георгий с Еленой, и их дети – Федор и Дашка. Но, что случилось – уже не изменишь. Не пристегнешь обратно поводок к его ошейнику на той злосчастной прогулке, не нажмешь на педаль тормоза вместо водителя, сидевшего тогда за рулем машины, под колеса которой выскочил их любимец…. И, вроде, и не виноват никто. Ни их пес, резвившийся во дворе дома, и в последний момент своей песьей жизни что-то там для себя увидевший, и рванувший через проезжую часть, ни водитель, который не мог вывернуть руль или заранее нажать на тормоз, ни, даже, врач в ветеринарной клинике, честно старавшийся выполнить свой врачебный долг. Никто не виноват, а итог один. Нет больше таксы по кличке Мартын.
В тот декабрьский будний день Георгий с женой ездили на оптовый продуктовый рынок, коих в Москве развелось множество. В тяжелые времена финансового кризиса едва ли не три четверти москвичей быстро приноровились закупаться продуктами на таких вот, стихийно появлявшихся рынках и рыночках. Это позже появятся сетевые магазины, которые будут экономить деньги среднего слоя граждан своими скидками и акциями на многие товары на своих полках. А пока, если хочешь выжить на зарплату – езжай на «оптовку», набирай продуктов на неделю и сигарет не пачками, а – блоками, потому что так выгоднее.
Обратный путь домой ехали не быстро из-за довольно сильно разошедшегося снегопада, затруднявшего видимость, зато отлично удлинявшего тормозной путь машины, в случае чего.
Вдруг оба услышали разноголосый лай собак. Да не одной-двух-трех, не поделивших что-то на прогулке, а – нескольких десятков.
- Прям целый собачий хор какой-то,- усмехнулась Лена, силясь в боковое окно машины увидеть причину этого концерта.
- Да тут вроде где-то собачий приют должен быть, - отозвался Георгий, - мне Генка в гаражах как-то рассказывал.
- Приют? – удивилась Лена. – прям в городе что ли?
- Ну а почему нет-то? Район то у нас «спальный» - не Красная же площадь. У нас и ТЭЦ под боком, и овощебаза чуть не под окнами дома, с ее разнообразными ароматами гниения картопеля и моркопеля. Так что и хор бесхозных собак вполне вписывается в наше « Не Рио де Жанейро», - усмехнулся муж.
- Слушай, а может давай туда заедем? – неожиданно для Георгия да и для себя самой предложила Лена.
- Это на фига еще? – удивился Георгий. – тоже мне, место для экскурсий!
- Ну тормозни, Гош, - просительно посмотрела она на мужа. – Мне интересно посмотреть – что такое приют.
- Ничего там интересного нет, - буркнул супруг.- Горе там. Будки какие-нибудь, скудный рацион питания для бездомышей, грязь и антисанитария!
На самом деле Георгий и сам слабо себе представлял, что такое – приют для бездомных животных. Но как то сам собой включился правый поворотник, нога сбросила газ, а руки повернули на боковую дорогу, ведущую к собачьим голосам. Но, проехав сотню метров, Георгий остановил машину.
- Слушай, ну тебя с твоими затеями. Лучше я тебя в Третьяковскую галерею свожу – усмехнулся он Лене.
- Ага, от тебя дождешься, - не осталась та в долгу. – у нас теперь из культурных программ только «оптовка», да наш «домик в деревне», с его вечным строительством, окучиванием картошки, да шашлыками по субботам. Хочу разнообразия! Ехай уже, все равно повернул. Судя по голосам собакенов осталось то пару сотен метров.
И он поехал.
Калитку в заборе из гофро-листа, окружавшем территорию собачьего «гетто» им открыл небритый мужик лет 40, одетый в замусоленный армейский бушлат и вязаную шапочку.
- Вам чего, уважаемые? – угрюмо спросил он.
- Да мы мимо проезжали, решили посмотреть на собак, - немного смущенно ответила Лена. Георгий, стоя рядом, демонстративно молчал, всем своим видом олицетворяя полное согласие с мыслями небритого мужика по поводу « и чего нам тут надо-то».
- Нашли место для экскурсий, - буркнул служитель приюта. Но все же посторонился в сторону, пропуская «экскурсантов». – Заходите.
Слева от входа располагалось одноэтажное небольшое строение. Толи сарайчик, толи вагон – бытовка, с гордой табличкой, приколоченной под самой крышей, которая оповещала всех вошедших о том, что тут сидит администрация.
А сразу за этим шедевром архитектуры начиналась довольно широкая дорога в сотню-полторы метров, по обеим сторонам которой располагались зарешеченные сеткой - рабицей вольеры. Две молодые девушки лет 20 расчищали от снега, который, казалось и не думал прекращаться, широкими лопатами-скребками и эту дорогу, и подходы от нее к калиткам каждого из вольеров.
- Маш, гости у нас, - окликнул одну из девушек охранник.
- Ага, сейчас, Дмитрий Кузьмич, - откликнулась та, отставляя лопату к стене вольера, поворачиваясь раскрасневшимся от морозца и труда на свежем воздухе лицом к Георгию и Лене лицом и поправляя на голове шапку, чуть съехавшую ей на лоб во время снегоуборочной работы.
- Здрасьте, - шмыгнула девчонка носом, подходя к ним.- Чем то могу вам помочь? Подсказать, рассказать о какой-то конкретной породе наших «хвостиков».
- Здравствуйте, девушка. Да мы просто посмотреть хотели, - чувствуя некоторую неловкость пробормотала Лена, уже начавшая жалеть о своей глупой затее заехать сюда ради развлечения.
-А…ну просто посмотреть – смотрите. За спрос у нас денег не берут. - как-то сразу потеряв интерес к этой паре буркнула девушка Маша, и собралась было уже вернуться к оставленной лопате, чтобы продолжить работу, от которой ее по всяким пустякам отвлекают .
- А за что берут? – весело спросил Георгий.
- Что – за что? – не поняв вопроса переспросила девчонка.
- Если за «посмотреть» денег не берете, то за что тогда берете? – пояснил ей мужчина.
- Мы ни за что денег не берем, неожиданно сердито ответила Маша. – Ни за просмотры, ни за любопытство случайных посетителей. Ни за махание в снегопад лопатой, ни за уборку в вольерах, ни за укусы от только что попавших к нам «бездомышей», которые еще не умеют людям доверять. Мы – волонтеры. На добровольных началах. Еще иной раз и сами со стипендии покупаем корма для них.
Это «любопытство случайных посетителей» как то царапнуло что-то внутри Георгия. А Лена тихо сказала:
- Гош, поедем лучше домой… Зря я это…
- Погоди, - как то неожиданно серьезно ответил муж.
- Что-то я уже замерзать начинаю, - и с этими словами взялся за лопату, которую Маша к тому моменту взяла обеими руками.
- Дай ка я немного… - обратился он к девушке.
Маша, пожав плечами отпустила из рук черенок лопаты. Мол – как хотите. Лена с удивлением глянула на Георгия, но промолчала.
Георгий же, привычный к расчистке снега и у гаража, купленному по случаю как раз в районе овощебазы, и являвшемуся уже как три года теплым жилищем в зиму для из « Нивы», и к чистке в наваливших сугробах в их деревне тропинок для прохода от калитки к дверям дома, а от дома – по двум маршрутам - к бане и к туалету уверенно взялся за работу.
- Лен, ты не мерзни, погуляй пока вдоль рядов, - напутствовал он жену, отбрасывая в сторону очередную лопату снега от калитки вальера.
Лена неспешно пошла вдоль вольеров. Кого тут только не было! Основными представителями собачьей фауны этого странного и унылого места все-таки были беспородные дворняги всех размеров и любых расцветок. Но, к удивлению Лены присутствовали вполне себе и породистые «бездомыши». И овчарки, и хаски с удивительно голубыми глазами, грустно смотрящими на гостью через квадраты сетки вольеров, и даже огромный, но очень худой алабай, занимавший один целую секцию вольеров. А в основном в секциях содержали по две-три собаки.
- А как они втроем в одном вольере уживаются?- спросила Лена Машу, которая, оставшись не у дел после странного желания помахать лопатой посетителя питомника, решила сопроводить женщину в ее прогулке.
- Да по разному, но, в основном – нормально. Самых не социализированных мы сперва - то по отдельным вольерам размещаем, если, конечно места есть. Но сейчас, в холода с этим сложнее. Зимой увеличивается количество «хвостиков», которым требуется наша помощь. Без тепла и кормежки им зимой – верная смерть.
- Так клетки то все равно не обогреваются, откуда же тут им тепло? – с удивлением заметила Лена.
- Ну, забота и еда – уже хоть как-то их греют. А так, да – не 5 звезд конечно…- сочуственно ответила Маша.
У следующего вольера Лена остановилась, как вкопанная…. Сперва она увидела двоих обитателей этой секции. Большую черно-рыжую овчарку и трехцветную мохнатую дворнягу, не уступавшую в размерах своей соседке по «комнате». Обе псины старательно хрустели сухим кормом, насыпанным им в общую для всех обитателей секции волонтерами. И лишь спустя минуту Лена обнаружила третью жительницу этого собачьего общежития.
В дальнем углу вольера, вжавшись в задние доски секции, съежившись и дрожа от холода, сидела маленькая черная такса. Судя по всему к миске с едой она и помышляла подходить, боясь своих более сильных соседок. В глазах несчастной собаки было столько страха, боли и тоски, что у Лены защемило что-то внутри.
- Ее только вчера привезли с отлова, даже не успели еще табличку переделать, - как бы оправдываясь, сообщила Маша, взглядом показывая на пластиковый квадрат, закрепленный на сетке вольера. На нем значилось : «Лада. Немецкая овчарка. Девочка.5 лет.» и « Люся. Метис. Девочка. 8 лет».
Данных о таксе не было.
- А она какого возраста? – прочитав табличку, машинально спросила Лена.
- Точно пока не выяснили, но что-то около 4-5 лет наверное.- просветила женщину волонтер.
- Не повезло ей с хозяевами. Били ее. – зачем то добавила Маша.
- Гоо-ош, иди сюда, - позвала мужа Лена.
- Ну что там у вас? - отставив в сторону лопату и подходя к жене, весело спросил Георгий.
- А я уже и согрелся, и немного даже вспотел!- на его раскрасневшемся лице играла довольная улыбка.- И аппетит такой хо-о-ороший уже нагулял!
- Ох ты ж, мать …. (выражение заменено, т.к первоисточник не будет пропущен Дзеном) - резко осекся он, подойдя к стенке вольера и увидев печальную картину.
- Это кто? – тихо спросил он тол у жены, толи у девушки-волонтера. Но ответила ему Лена:
- А никто. Ее даже на табличке нет. Еще не оформили. А по такому холоду могут и не успеть оформить. Замерзнет. Гладкошерстная же… И не ест – больших соседок боится.- Грустно сказала Лена. И добавила тихо:
- Били ее, Маша говорит. Прежние хозяева….
Лицо Георгия как то затвердело, губы вытянулись в тонкую линию, а в глазах что-то недобро заблестело.
- Не замерзнет. Не успеет. С нами поедет.- сказал, как отрубил этими тремя короткими фразами.
- Что там подписать надо, чтобы собаку у вас забрать? – спросил он у Маши.
- Ой, а у нас директор только часа через два приедет. А все документы – только с ней вам надо…- растерянно затараторила девушка.
- Какие, к чертям, два часа? Да собака за это время на Радугу уйдет!- зло возразил Георгий. И добавил уже поспокойней - Давай так, Мария, мы ее сейчас заберем, отвезем домой, мы ту совсем недалеко живем. И я обратно вернусь, за оформлением. Как раз часа через два и приеду. Идет?
- Ну-у…Я не знаю, можно ли так… Надо у Дмитрия Кузьмича спросить…
- Можно, Маша. Можно и даже нужно! А с Дмитрием Кузьмичом я сам схожу поговорю. А ты пока доставай собаку из клетки!
И решительно направился в сторону ворот, где у калитки топтался Кузьмич. Переговорив с ним с минуту, сунув не заметно для девчонок мужику в карман «пятихатку», Георгий немного повеселев побежал обратно к вольеру, около которого его ждали Лена, держащая бедное животное на руках и Маша.
- Все, таможня дает добро!- сообщил Георгий куратору. – Сейчас жену с Клёпой домой отвезу и вернусь за оформлением.
- С кем?- удивленно переспросила супруга.
- С нашей Клёпой,- весело отозвался муж.
- Ну, с Клёпой – так с Клёпой, - улыбнулась повеселевшая Лена.
И они пошли по хрустящими под ногами снегу к воротам, сели в своею « Ниву», которая повезла черную таксу Клёпу, отогревающуюся на руках у Лены, в ее новую Клёпину жизнь…..
Ах, да. Чуть не забыл – ровно через два часа Георгий приехал в приют и быстро оформил все документы на Клёпу. А, уезжая, оставил собакам два больших пакета сухого корма, которые купил по пути к приюту.