Основоположник космонавтики – Константин Эдуардович Циолковский - был гением-самоучкой. Парадоксально? Да кем же еще ему было быть, если он-то сам и придумал то, о чем до него приходилось только мечтать. По-настоящему предшественников, не ограничивающихся фантазиями и философией, до него и не было. Кроме такого препятствия, как отсутствие опоры в виде основателей избранной науки, ему не помешали ни физические недуги, ни материальные сложности. Напротив, во всем этом есть даже своя фантастическая (космическая!) логика. Когда человек настолько стеснен и замкнут в своих изначальных условиях, стремиться ему остается лишь к запредельным высотам и вселенской свободе. В случае с Константином Циолковским именно так и случилось.
Кстати, о Вселенной. Сам Константин факт своего рождения описал так: «Появился новый гражданин вселенной, Константин Циолковский». Случилось это поистине космического масштаба событие 17 сентября 1857 года в селе Ижевское, что в Рязанской губернии.
Мальчишка сразу был словно «не от мира сего», хотя во многом рос вполне в соответствии со всеми привычными представлениями о взрослении. Исследовал собственную ловкость и, видимо, силу притяжения – раз за разом подыскивая объекты повыше, чтобы взобраться на них или наоборот, приземлиться. Родители называли его «птицей» - и здесь все понятно. Но еще и «блаженным». Последнее касалось важной черты характера мальчика — мечтательности. Константин любил грезить вслух и «платил младшему брату», чтобы тот слушал его «бредни». Он с самого детства был большой фантазер, с беспредельным охватом сферы его мечтаний. Ну а дальше фатум подбросил ему вторую составляющую великого ученого – страсть к разработкам, схемам, расчетам и чертежам. Но как это было возможно с учетом его непоседливости?...Судьба все решила.
Зимой 1868 года девятилетний Костик Циолковский заболел скарлатиной и из-за осложнений практически полностью потерял слух. В результате мальчик замкнулся, но ведь он все еще оставался ребенком! Да и природа не терпит пустоты. Так что, заполняя этот вакуум невозможности исследовать мир буквально, он сконцентрировался на мире вовне, мире своего дома, разума и своего воображения. Он стал мастерить, рисовать чертежи машин с крыльями и даже создал агрегат, который двигался за счет силы пара.
В это время мальчик был уже школьником и семья уже переехала в Вятку. В школе было трудно, т.к. отчего-то жестокосердные учителя никаких скидок переболевшему мальчишке делать не стали. А спустя три года Циолковского и вовсе отчислили за неуспеваемость. Ни в каком образовательном заведении он более не учился, и потому мы и называем его самоучкой.
Прошло два года. Однажды, когда Циолковскому было 14, его отец заглянул к нему в мастерскую, ставшую к тому времени главным местом пребывания юноши. В ней он обнаружил самодвижущиеся коляски, ветряные мельницы, самодельную астролябию и много других удивительных механизмов. Область интересов, как и уровень «несостоявшегося ученика» были яснее некуда. Прозорливый любящий отец дал сыну денег и отправил поступать в Москву, в Высшее техническое училище (ныне МГТУ им. Баумана). Но опыт «самоучки» дал о себе знать и, хоть до Москвы Константин и доехал, но поступать в училище не стал. Вместо этого он записался в единственную городскую бесплатную библиотеку – в усадьбе Салтыковых-Чертковых (в ней сегодня находится Новый театр Эдуарда Боякова). Где и углубился во все то же самостоятельное изучение наук.
Работать тугоухому юноше было малореально, да и учеба съедала все его время. Бедность Циолковского в Москве была чудовищной. Получая 10–15 рублей в месяц от родителей, мог питаться одним только черным хлебом: «Каждые три дня я ходил в булочную и покупал там на 9 коп. хлеба. Таким образом, я проживал 90 коп. в месяц», — вспоминал он. На все оставшиеся деньги ученый покупал «книги, трубки, ртуть, серную кислоту», — и другие материалы для опытов. Ходил Циолковский в отрепьях. Бывало, что на улице мальчишки дразнили его: «Что это, мыши, что ли, съели ваши брюки?»..Даром, что слышал плохо…
В 1876 году отец Циолковского вызвал его домой. Вернувшись в Киров, 21-летний Константин стал давать частные уроки. Неожиданно из замкнутого и плохо слышащего Циолковского вышел блестящий наставник. Он мастерил из бумаги многогранники, чтобы объяснять ученикам геометрию, и вообще часто объяснял предмет на опытах. О Циолковском пошла слава талантливого учителя-чудака.
В 1878 году Циолковские вернулись в родную Рязань. Там Константин снял комнату и вновь засел за книги: изучал физико-математические науки по циклу средней и высшей школы. Спустя год он экстерном сдал экзамены в Первой гимназии и отправился преподавать арифметику и геометрию в город Боровск в Калужской губернии, где снимал комнату у семьи священника Соколова. На его дочери Варваре Константин женился. Всю романтику, весь свой интерес он по-прежнему направлял на науку: «Пора было жениться, и я женился на ней без любви, надеясь, что такая жена не будет мною вертеть, будет работать и не помешает мне делать то же. Эта надежда вполне оправдалась», - позже писал он.
Все свои силы Циолковский отдавал науке и почти все учительское жалование в 27 рублей тратил на научные опыты. Свои первые научные работы «Теория газов», «Механика животного организма» и «Продолжительность лучеиспускания Солнца» он отправил в столицу. Ученый свет того времени (в первую очередь Иван Сеченов и Александр Столетов) отнесся к самоучке доброжелательно. Ему даже предложили вступить в Русское физико-химическое общество. Но, увы, как не задалось с «официальным» образованием и наукой с детства, так и в дальнейшем это взаимодействие не сказать, чтоб было удачным. На приглашение Циолковский не ответил, т.к. ему было нечем платить членские взносы, а признаться в таком - неловко. Затем он потратил много времени и сил, чтобы прийти к кинетической теории газов. А Дмитрий Иванович Менделеев, изучив его труд, недоуменно ответил: «Кинетическая теория газов открыта 25 лет назад».
Но Циолковский был настоящим чудаком и мечтателем. Словно оставшаяся в доболезненном детстве фантазия, задор, неуемность продолжали свое развитие в уже взрослом, сформировавшемся человеке. Любая задумка, самая озорная и смелая, требовала воплощения. Обогащенность знаниями по физике не оставляла шансов нини одной мечте. «Всегда я что-нибудь затевал. Поблизости была река. Вздумал я сделать сани с колесом. Все сидели и качали рычаги. Сани должны были мчаться по льду… Потом я заменил это сооружение особым парусным креслом. По реке ездили крестьяне. Лошади пугались мчащегося паруса, приезжие ругали матерным гласом. Но по глухоте я долго об этом не догадывался», — вспоминал он.
Главным проектом Циолковского долгое время был дирижабль. Ученый решил уйти от применения взрывоопасного водорода, заменив его горячим воздухом. А разработанная им стягивающая система позволяла «кораблю» сохранять постоянную подъемную силу при различной высоте полета. Циолковский просил деятелей науки пожертвовать ему 300 рублей на постройку крупного металлического макета дирижабля, но материальную помощь ему так никто и не оказал.
Интерес к полетам над землей у Циолковского угас, поскольку он брал выше - его заинтересовали звезды. В 1887 году он написал небольшую повесть «На Луне», где описал ощущения человека, попавшего на земной спутник. Между прочим, как это часто бывает с поэтами, словно пророчащими будущее, или фантастами, как будто видевшими грядущее, значительная часть предположений, высказанных им в работе, впоследствии оказалась верной.
С 1892 года Циолковский снова преподавал – на этот раз работал учителем физики в епархиальном женском училище. Чтобы справляться со своим недугом, ученый смастерил «особую слуховую трубу», которую прижимал к уху, когда ученицы отвечали ему предмет.
В 1903 году Циолковский окончательно переключился на работы, связанные с освоением космоса. В статье «Исследование мировых пространств реактивными приборами» он впервые обосновал, что аппаратом для успешных космических полетов могла стать ракета. Ученый также разработал концепцию жидкостного ракетного двигателя. В частности, определил скорость, необходимую для выхода аппарата в Солнечную систему («вторая космическая скорость»). Циолковский занимался многими практическими вопросами космоса, которые позднее сформировали основу для советского ракетостроения. Он предложил варианты ракетного управления, систем охлаждения, конструкции сопла и системы подачи топлива.
С 1932 года к Циолковскому был приставлен личный врач — именно он выявил у ученого неизлечимое заболевание. Но мы уже знаем, что великого ученого ничто не могло отлучить или отвратить от трудов. Циолковский продолжал работать. Он говорил: чтобы закончить начатое, нужно еще 15 лет. Но этого времени у него не оказалось. «Гражданин вселенной» скончался 19 сентября 1935 года в возрасте 78 лет.
Непосредственный «отец» космонавтики, Константин Циолковский, не только разработал уравнение движения и принцип двухступенчатой ракеты, но и рассматривал возможность освоения космоса человеком с более практических позиций. Константин Эдуардович видел абсолютно реальную возможность постройки орбитальных станций на земной орбите. Путем научных вычислений, логики, математических подсчетов Циолковский считал, что однажды жизнь на одной из планет достигнет такого развития, что живые существа смогут путешествовать во Вселенной при помощи одного лишь разума, преодолев расстояния и силу тяжести.