В 1999 году Вачовски вышли за рамки обычных голливудских боевиков, представив первую и самую нашумевшую часть своей монументальной франшизы - "Матрица". После выхода фильм покорил зрителей новаторским визуальным эффектом "bullet time". Однако помимо зрелища инновационных техник и напряженных сцен, "Матрица" представила невероятно актуальную концепцию.
В "Матрице" изображено антиутопическое будущее, где человечество неосознанно существует в смоделированной реальности. Не осознавая своего положения, люди стали невольными источниками энергии для искусственного интеллекта. В одной из самых ярких сцен фильма Морфеус, которого играет Лоуренс Фишберн, ставит героя Киану Ривза Нео перед критическим выбором.
"Вы принимаете синюю таблетку... история заканчивается, вы просыпаетесь в своей постели и верите во все, во что хотите верить", - объясняет Морфеус. "Если ты примешь красную таблетку... ты останешься в Стране чудес, и я покажу тебе, насколько глубока кроличья нора". Как мы знаем, Нео бесстрашно принимает красную таблетку и присоединяется к революции.
Почти 25 лет спустя концепция, представленная в фильме "Матрица", приобрела значительную актуальность, поскольку мы сталкиваемся с первыми разработками искусственного интеллекта (ИИ). В результате, помимо захватывающих экшн-сцен, это антиутопическое повествование заставляет задуматься об этических аспектах надвигающегося будущего.
Критики по достоинству оценили "Матрицу", как и франшизу Джеймса Кэмерона "Терминатор", за ее концепцию, заставляющую задуматься; тем не менее я считаю, что первую часть можно было бы сделать еще лучше. Что, если бы Морфеус представил три таблетки? Одну красную, одну синюю и одну черную, причем последняя была бы с цианидом, который мгновенно оборвал бы жизнь Нео.
Вы, возможно, подумаете: "Как это нелепо" или "Это привело бы к резкому и негативному завершению фильма". Позвольте мне пояснить ход моих мыслей: Я не предлагаю, чтобы Нео выбрал вариант с самоубийством, и не одобряю самоубийство в любой ситуации, когда борьба за выживание остается актуальной. Я предполагаю, что Вачовски упустили возможность художественного выражения в области экзистенциальной аллегории.
В своей основе сцена с таблетками ставит философскую дилемму, напоминающую об исследованиях Альбера Камю в области экзистенциализма. В абсурдистском романе 1947 года "Чума" (или "La Peste") Камю применяет свою философию в вымышленном повествовании, действие которого происходит в алжирском городе Оран.
По мере того как чума все сильнее охватывает общину, ворота поселения запечатываются, а стражники расставляются по домам, ограничивая жителей в отчаянной попытке сдержать вирус. Камю описывает развитие болезни с точки зрения неназванного персонажа, который раскрывает свою личность в начале заключительной главы.
Через этого персонажа (личность которого я не буду раскрывать, чтобы избежать спойлеров) Камю представляет свою теорию трех потенциальных реакций на абсурд. Человек может решить покончить с жизнью ("уйти", как выражается Камю), занять позицию отрицания и намеренного неведения или восстать против присущего ему абсурда.
Если бы Вачовские привели "Матрицу" в соответствие с философией Камю, в ней могли бы быть три таблетки, символизирующие эти три варианта. Никто не одобрил бы самоубийство как приемлемый вариант, считая его формой бегства от действительности. Тем не менее, признание этого варианта могло бы добавить интригующий философский слой и сделать продуманную отсылку к одному из выдающихся экзистенциалистов.
