В данной статье рассмотрим такое знаковое явление в культуре Советского Союза 1920-х годов, как спектакль "Иван Грозный" и реакцию на него советских театральных критиков.
Писатель Алексей Толстой
В своей литературной формуле Алексей Толстой дал надежный ключ к раскрытию истинного смысла своих исторических образов: в его стихотворениях, поэмах, балладах и в трилогии - исторический колорит, как бы сильно он не был наведён, является не более чем как "одеждой", прикрывающей "единую" глубокую правду.
Не зря современники отмечали, что Алексей Толстой в своих исторических произведениях насквозь и весьма политичен. "Глубокую правду" своей политической платформы он наряжал в разноцветные пышные одежды. И отсюда- ограниченность, условность его историзма: он не историк, он политический агитатор, виртуозно использовавший историческую эрудицию в области материальной культуры.
Но не в осуждение Алексею Толстому все говорилось, но в осуждение многим-многим "добрым молодцам", которые вслед за Алексеем Толстым воображали что в природе существует какое то "искусство для искусства", как принято было выражаться в 1920-х годах.
Единая политическая платформа, "глубокая правда" Алексея Толстого в его время уже была "анахронизмом", но она завершала определенное течение русской политической мыслей. Идеология разбитого опричниной боярства нашла запоздалый отклик в притязаниях "верховников" , получила закрепление в идей аристократической монархии Монтескью .. и совсем некстати была поднята, когда крепнувший российский капитализм начал помышлять о власти и ставил вопрос о об эффективности реформ.
Монархия и умеренная аристократия - вот политический идеал за который агитировал Алексей Толстой. В своих произведениях он осуждал "византийско-татарский абсолютизм" московских царей, противопоставляя ему политический строй "формальных демократий" до-княжеского Новгорода, руководимого аристократией. Последней он и отдал весь "жар" своей поэзии: в борьбе Ивана Грозного с боярами, Алексей Толстой берет сторону последних, идеализируя их и изображая строителями государства и "вождями народа": вспомним обаятельные фигуры классовых вождей Толстовского боярства - Юрьева, Захарова, дружину Морозова.
Этот историко-литературный экскурс был необходим, чтобы установить что Московский Художественный Академический Театр в своей интерпретации "Ивана Грозного" отошёл от автора. Бояре Маковского являлись довольно точным живописным выражением идеологии Алексея Толстого.
Спектакль Московского Художественного Академического Театра
И что показал Московский Художественный Академический Театр? На сцену вбегала "свора" бояр - ругающихся друг с другом, и такие бояре в постановке выдержаны подчёркнуто до конца. Таким же показан и их вождь - Иван Грозный, в этом содержание этой постановки, её "гвоздь". Театр правильно расценил пьесу, как проблему о власти. Ярко идеалистически тезис о праведной власти раскрывается Алексеем Толстым диалектически, и Московский Художественный Академический Театр постарался перекроит эту "глубокую правду" Алексея Толстого в свою собственную схему.
Алексей Толстой твердил "о праведности власти", а театр поставил и своеобразно разрешил проблему власти вообще. Но эта абстрактно-анархическая установка не выдержана театром до конца - и увы, мельчит интерпретацию пьесы, снижая спектакль до политического памфлета.
Почему так крикливо выдвинуто на первый план инородство Бориса Годунова, который искусно пользуется всем этим ошалевшим от власти боярством как орудием? Годуновы триста лет служили Москве и с сохранившегося портрета царя Бориса на советских граждан смотрело характерное великорусское лицо, а актёр Берсенев, играющий Ивана Грозного, загримирован "монголом" и говорит с сильным акцентом и наряжен в бешмет, расписанный ... азербайджанскими гербами ... И на этом фоне - импозантная фигура европейца и демократа Гарабурды..
Право же, эта "абстрактная конструкция" достаточна конкретна и непроходимым обывательством отдавало от неё за версту...Поскольку Ивана Грозного упростили и убрали борьбу трагического героя - и какой толк получился от мастерской игры актёра Чебана? Игра великолепна, а сам образ начинает быстро надоедать..
То же и бояре. Они занимают огромное место в спектакле - но они ясны а для движения пьесы вперед, материала не дают. И вся режиссерская изобретательность в разработке "бояр" производит впечатление "исторического топтания на месте". А зритель неизбежно на это реагировал недоумением и ...зевком.
И в этом, заслуженное наказание за игнорирование истории и легкомысленный и некультурный сделанный "нажим" на автора и его пьесу.