Планируя летнюю кампанию 1943 года, верховное командование вермахта собиралось перехватить стратегическую инициативу на Восточном фронте. Ведь катастрофа под Сталинградом хоть и серьёзно пошатнула положение немецких войск на южном его крыле, к полному разгрому группы армий «Юг» не привела.
А всего два месяца после капитуляции Паулюса в Сталинграде, в сражении за Харьков немцам удалось нанести войскам Воронежского и Юго-Западного фронтов чувствительное поражение, стабилизировав линию фронта.
Поэтому оперативно-стратегические предпосылки для планирования масштабной наступательной операции имелись. Однако её детали вызвали серьёзные разногласия. Настолько серьёзные, что высокопоставленные военачальники даже угрожали друг другу расправой.
«Русским известен наш план наступления!»
Первым, кто выбился из общего хора воинственно и оптимистически настроенных полководцев вермахта, стал генерал-полковник Вальтер Модель. На совещаниях в Ставке фюрера Модель приводил информацию, основанную главным образом на аэрофотосъемках, что советские войска готовят сильные, глубоко эшелонированные оборонительные позиции именно там, где предполагалась атака двух германских групп армий, и выводят бо́льшую часть своих мобильных подразделений с переднего края Курской дуги.
Предвидя возможность охватывающих атак вермахта, они усиливают оборону именно на направлениях предстоящего прорыва - крупным сосредоточением там артиллерии и противотанковых средств.
Из всего этого Модель делал вывод (как теперь известно, совершенно правильный), что противник узнал план операции, ожидает от немцев именно такого наступления, как этим планом предусмотрено. Из-за чего лучше вообще отказаться то этой идеи.
Данные предположения Вальтер Модель изложил не только устно, в узком кругу, но и в обстоятельной докладной записке Гитлеру, на которого она произвела сильное впечатление. По той причине, что Модель был одним из тех военачальников, которые пользовались полным доверием фюрера.
Дальнейшие события показали, что он оказался далеко не единственным генералом, отчётливо осознавшим все роковые последствия наступления на Курской дуге.
«Как бы не завершилось наступление – в любом случае, будут такие потери, которые в этом году мы не восполним»
Гудериан внезапно высказался против проведения операции «Цитадель» в ещё более резком и решительном тоне, чем Вальтер Модель. Он прямо так и заявил, что наступление это бессмысленно, а план операции «Цитадель» является авантюрой.
Гудериан указывал на то, что германская армия только что завершила реорганизацию и доукомлектование частей на Восточном фронте после Сталинградского разгрома.
Наступление по плану операции «Цитадель», даже при самом удачном раскладе, всё равно неизбежно приведет к тяжёлым потерям, восполнить которые в течение всего 1943 года уже никак не удастся.
Кроме того, крайне необходимо держать мобильные резервы на Западном фронте, для отражения ожидаемой в будущем 1944 году высадки англичан и американцев во Франции
В связи с этим, такую масштабную наступательную операцию, с такими масштабными потерями, неизбежными в любом случае, вермахт сейчас попросту не может себе позволить. Так сам Гудериан пишет в своих мемуарах.
Также можно часто встретить такую цитату из них, в которой Гудериан вспоминает о том, что в пылу дискуссий он вызвал на дуэль фельдмаршала фон Клюге. Интересная цитата. Только ничего подобного в мемуарах Гудериана на самом деле нет. Но дыма без огня, как водится, не бывает. Об этом – далее.
«Резервы нужны для сдерживания противника на Западе»
Вообще, если почитать воспоминания бывших гитлеровских стратегов, то создаётся впечатление: все, абсолютно все отговаривали Гитлера от проведения операции «Цитадель», мудро предвидя, что это огромная авантюра.
Вот и ещё один провидец - начальник Оперативного отдела Ставки фюрера генерал Вальтер Варлимонт - в своих воспоминаниях отмечал, что армейские формирования, поддерживаемые в боевой готовности для операций на Средиземноморском театре, являлись одновременно и ядром наступательных сил для единственного крупного наступления 1943 года на Востоке, известного как операция «Цитадель».
Ему, мол, становилось всё вероятнее, что эта операция совпадёт с предполагаемым началом наступления англо-американцев в Средиземноморье. Поэтому 18 июня штаб оперативного руководства ОКВ предоставил Гитлеру свою оценку обстановки, которая содержала предложение отменить операцию «Цитадель».
Какова же была реакция фюрера?
«В тот же день,- пишет Варлимонт, - Гитлер решил, что хотя он и оценил по достоинству такую точку зрения, но операцию «Цитадель» надо проводить».
В конце июня 1943 года, примерно за две недели до начала неудачного наступления на Курск, из отпуска вернулся еще один генерал, которого особенно ценил Гитлер - начальник штаба ОКВ Альфред Йодль. По свидетельству Варлимонта, Йодль «категорически возражал против преждевременного ввода в бой главных резервов на востоке; он и устно, и письменно доказывал, что локальный успех - это всё, чего можно ожидать от операции «Цитадель» для обстановки в целом».
Командующий группой армий «Юг» Эрих фон Манштейн тоже, по его словам, был против операции «Цитадель». Кто же тогда был «за»? Кто все эти люди?
Разработкой и подготовки операции «Цитадель» занималось главное командование сухопутных сил (ОКХ) в своём Генеральном штабе. Помимо ОКХ, существовали ещё главное командование люфтваффе (ОКЛ) и главное командование флота (ОКМ) с собственными Генеральными штабами.
Номинально вышестоящей структурой по отношению к ОКХ, ОКЛ и ОКМ являлось ОКВ - Верховное главнокомандование, или Ставка фюрера. Гитлер ведь после отставки в декабре 1941 года фельдмаршала Браухича принял на себя обязанности главкома сухопутных сил.
Таким образом, руководство вышеназванных структур было поставлено в ситуацию взаимной борьбы за полномочия и влияние на фюрера, чему способствовал он сам, следуя своему старому доброму принципу «Разделяй и властвуй».
Отношения между ОКВ и ОКХ носили крайне натянутый характер. Военные неудачи только усугубили эту ситуацию.
История с операцией «Цитадель» стала классическим случаем их протиивостояния. Возражения генералов из ОКВ против операции «Цитадель» главный её разработчик, начальник штаба ОКХ генерал Курт Цейтцлер воспринял как интриги против ОКХ.
Варлимонт свидетельствует: «Гитлер счёл необходимым заняться жалобой Цейтцера на Йодля — якобы возражения Йодля есть ничто иное, как вмешательство в сферу компетенции сухопутных войск».
«Вероятно, решающим в принятии Гитлером решения о проведении операции «Цитадель» стал нажим со стороны начальника Генерального штаба», - вторит Варлимонту в своих воспоминаниях Гудериан.
Таким образом, получается, что Цейтцлер настаивал на проведении заранее обречённой наступательной операции, чтобы поставить на место своих критиков из ОКВ и взять над ними верх в борьбе за стратегические резервы, которые требовались обеим сторонам для выполнения их планов.
А теперь к теме дуэли: немаловажный факт состоит в том, что куда сильнее Цейтцлера Гудериана недолюбливал командующий группой армий «Центр» Гюнтер фон Клюге. Старый заслуженный фельдмаршал просто терпеть не мог молодого самоуверенного танкового генерала, ещё со времен французской кампании вермахта.
⚡Остальные истории можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Летом 1941-го, когда они оба оказались в группе армий «Центр», фон Клюге резко критиковал Гудериана, и даже настаивал на его отдаче под суд.
И как раз в июне 1943 года эта ненависть зашла настолько далеко, что фон Клюге решил вызвать Гудериана на дуэль, о чём написал фюреру, письменно попросил его выступить в качестве секунданта. «Вызываю Вас на дуэль, а Гитлер будет секундантом!» - даже звучит смешно, и капризно.
Неудивительно, что на совещании в Мюнхене, где решалась окончательная судьба операции «Цитадель», Клюге решил досадить Гудериану и стал, как вспоминал последний, «горячо защищать план Цейтцлера».
В итоге за "разборки" всех этих интриг и демонстративных вызовов на дуэль и борьбы жабы с гадюкой – отвечали, как всегда, простые солдаты на фронте.
Это Владимир «Две Войны». У меня есть Одноклассники, Телеграмм. Пишите своё мнение! Порадуйте меня лайком👍
А как Вы думаете, зачем Клюге вызвал на дуэль Гудериана?