Всем привет!
Сегодня я дочитала книгу Яны Вагнер "Кто не спрятался".
И сейчас мы немного побомбим.
Внимание!
Не читайте дальше если:
- Боитесь спойлеров (нет, я не скажу кто убийца)
- Вы любите эту книгу и слишком остро воспринимаете отрицательные отзывы
- Вы автор :)
Все, что будет написано ниже является сугубо моим мнением и не имеет цели обидеть, унизить или еще как-то задеть чувства кого бы то ни было.
Ну а теперь перейдем к моим ожиданиям и что же, в итоге, я получила.
В аннотации нам обещали психологическую драму и я наивно предполагала получить угрызения совести, метания, сожаления и страхи быть уличенным в преступлении. А-ля Раскольников среди друзей. Но роман то не об этом..
Давайте по порядку. Меня не покидало ощущение, что убийств должно быть больше, чем одно. Хотелось видеть мотивы, планирование убийства, интриги, тайны, о наличии которых никто не подозревал. По факту же мы имеем одно убийство, больше похожее на случайность, "аффект"- как потом говорит Вадик (хотя в самой сцене убийства я его не увидела); скелеты в шкафах, о которых все и так знали; попытки оправдать себя и, если это не выходит, обвинить другого- друга, дружба с которым, вроде как, уже проверена временем. А проверена ли? Создаётся ощущение, что они все устали друг от друга, что и не было никакой дружбы: надуманная привязанность, выгода, привычка, но не дружба. Они с готовностью обсуждают друг друга за спиной и только один человек, Маша, говорит Оскару : "они хорошие". Но даже и здесь, чувствуется скорее оправдание за эту "дружбу".
Несколько раз возникало желание бросить, не дочитывать, перестать в этом копаться, потому как не покидало ощущение, что перебираешь чужое грязное бельё. При чем людей, которые тебе безразличны, неинтересны. Как-то не прониклась я ими, ничья история не заставила посочувствовать, привязаться к персонажу. Посторонние люди, изъяны которых ты случайно услышал из приватного разговора и пытаешься выбросить это из головы, забыть, не знать. И историю убийцы, кстати, туда же.
Хочется задать вопрос тем, кто читал. Какое чувство вызвало у вас признание убийцы? Удивление? Жалость? Может возмущение? Вот у меня не было ни-че-го (А.. Ну ладно.. Расходимся). Мне непонятна причина этого убийства, не видно ни раскаяния о содеянном, ни того, что человек и не жалеет об этом вовсе и повторил бы, верни все назад. Ничего. В какой-то момент ты действительно понимаешь, что не важно кто убийца, но не потому что желал бы смерти убитой и оправдал это убийство. Просто становится все равно. И на убитую, и на убийцу, и на всех присутствующих.
В целом, компания, её поведение, может вызывать лишь отвращение. Во что они превратили дом? Почему при более напряжённых моментах нужно размахивать руками, убегать, даже раздеваться? Или настолько сильным было желание обелить себя?
Ближе к концу книги мне даже казалось, что они убьют Оскара ну или просто оставят в доме, чтобы защитить не столько убийцу, сколько свои секреты. Но Оскара просто вычеркнули, стерли. Почему то Ваня, разбрасывающий деньги налево и направо, даже не подумал хоть как-то возместить ущерб этого человека. Вот единственный персонаж, которого стало жаль..
А их поведение в первую же ночь после убийства вообще вводит в некий ступор. Просто разошлись по спальням? Серьезно? Еще и попросив напоследок никого сегодня не убивать?
Конечно, красивый слог автора компенсирует раздражение, хотя резкие перескакивания напрягали: вот ты смотришь на детство человека и вот тебя уже перебросило в ночь убийства; вот ты смотришь на двух "подруг", распивающих вино и снова оказываешься в другом месте, в другое время и наблюдаешь за маленьким, брошенным мальчиком. Будто тебя нарочно дезориентируют... Несмотря на это в книге действительно есть над чем задуматься.
Делюсь цитатами, которые выделили для себя:
- "Дружба не предполагает ослепленности; напротив, ее суть, ее смысл – в том, что мы выбираем из огромного числа самых разных людей – нескольких. Немногих. Очень часто – случайным образом, бессистемно. И затем начинаем любить и принимать их с открытыми глазами, без самообмана, просто в обмен на то, что и они знают нас и прощают наши слабости и несовершенства. Наши странности и грехи. Если не подвергать дружбу ненужным испытаниям, не требовать громких жертв, если не раскачивать лодку, не ждать слишком многого, не обострять и не придираться, если хвалить без ревности и не вмешиваться, пока нас об этом не просят; если повезет и не случится какой-нибудь катастрофы, можно годами вместе плыть в одном направлении, соприкасаясь плечами, дрейфуя, приближаясь, отдаляясь, но никогда не покидая друг друга надолго. Чувствуя нежность, и родство душ, и взаимную принадлежность, и бог знает что еще"
- "Засыпать без будильника – непривычно и тревожно, как нырять в омут, в котором не видно дна. Кто знает, как долго всемогущий распоясавшийся сон будет держать тебя. Рано или поздно, даст бог, тебя разбудит свет, льющийся сквозь замерзшие окна. И даже твой измученный мозг, отравленный городом, нелюбимой работой и подъемами затемно, в конечном счете насытится отдыхом. Заскучает и поднимет тебе веки. Они расходятся по спальням с обреченным бесстрашием ныряльщиков, которые не уверены, что вынырнут завтра все."
- "Жизнь человеческая длинна. Огромна. Она не заканчивается ни в сорок, ни в пятьдесят, и, если повезет, есть крепкие шансы прожить до восьмидесяти пяти. Это мы, мы же сами за каким-то чертом все время делим ее на отрезки, на «до» и «после», на «еще не время» и «уже поздно» и переживаем конец всякого этапа так, будто репетируем собственную смерть."
- "В детстве радость ничего не стоит, она проста, беспричинна и бесплатна, но с возрастом ее уровень в крови падает. Иссякает. Вымывается, словно кальций из костей. Взрослому человеку для радости уже непременно требуется повод – весомый, осязаемый; например, четыре порции виски. К сожалению, даже это надежное средство со временем перестает действовать"
- " В любой, даже самой пустячной ссоре возможна точка невозврата. Непредсказуемый перелом. Момент, когда дело уже не в предмете спора и не в том, с чего началось и зачем было затеяно; не в том, кто прав. В этот миг правила исчезают, и невидимая граница дозволенного как будто на время перестает существовать. Вывалившийся из реальности человек остается наедине с собственными демонами, перед которыми слишком гол и беззащитен, слишком потрясен, и потому не испытывает ни жалости, ни стыда, не оглядывается, не боится. Он жаждет одного: закончить свои мучения – и готов заплатить любую цену. В драке, войне или споре можно или победить, или проиграть. Сто тысяч лет эволюционного отбора кричат ему в уши, подталкивают в спину; даже испуганные и страдающие, люди обычно выбирают победу. Простую, грубую, лобовую. Быструю. Они не могут удержаться. Вытаскивают на поверхность самые запретные аргументы. Или просто бьют соперника стулом по голове. "
- "Причиной пробуждения не всегда становится шум – иногда это, напротив, отсутствие шума. Так среди ночи просыпаются пассажиры поездов дальнего следования, когда состав замирает вдруг на сортировочной станции и размеренный стук тяжелых колесных пар сменяет внезапная оглушительная тишина. Так просыпается в своей спальне человек, если перестают тикать висящие на стене часы.
- "Тишина – это смерть звука, а смерть пугает; и потому человек, вырванный из сна тишиной, чувствует неуверенность и тревогу. Ему кажется, что случилась беда. "
- "Маски, которые мы примеряем в детстве, неизбежно со временем жмут, и самый легкий способ доказать миру, что ты изменился, – избавиться от очевидцев."