Соотношение религии и науки
Соотношение религии и науки
В этой насыщенной статье описываются все аспекты взаимоотношений между религией (на примере Христианства) и наукой, история их сосуществования, их сходства и различия. Статья наглядно, аргументированно, и на большом количестве примеров демонстрирует, что между религией и наукой нет противоречий.
Оглавление:
- 2.1. Синкретический этап
- 2.3. Синергетический этап
- 3.3. Вопросы мироздания
- 3.3.2. Строение мира
- 3.3.3. Непорочное зачатие
- 3.4. Вера великих ученых
- 3.5. Чудо и наука
- 4.2. Критика натурализма
- 5.1. Вера в высший разум
1. Введение
В белорусском постсоветском обществе, а также в других странах бывшего советского союза, как, собственно, и в развитых капиталистических странах при воспитании детей, в большинстве случаев, их родители дают им самый минимум знаний о религии, хотя обычно все-таки крестят детей в какую-либо Христианскую веру. Такая картина наблюдается уже несколько поколений, таким образом, и сами родители знают о религии в основном не больше чем написано на первых десяти страницах детской Библии. Этот минимальный объем религиозных знаний, естественно, порождает глубокое непонимание того, что именно пытается донести до людей, чему пытается научить их религия. Тем не менее, большинство людей считает себя достаточно грамотными в религиозных вопросах для того, чтобы делать весьма далеко идущие выводы о религии. С другой стороны, люди также далеко не все хорошо разбираются в науке, а особенно в ее методологии. Это понятно, потому что каждый человек специалист в каком-то своем деле, а наука — это огромная область, и чтобы хорошо в ней разбираться, ей нужно посвятить целую жизнь. Более того, большинство людей, не часто задумывается над какими-либо философско-мировоззренческими вопросами, а вместо этого легко принимают на веру какое-либо бытующие убеждения.
И так сложилось, что одним из таких убеждений, основанном на поверхностных выводах, на слабом понимании религии и науки, является то, что наука противопоставляется религии. Такая проблема также возникает потому, что многие люди, думая, что борются с религией, борются на самом деле с конкретными, но субъективными и не самыми верными толкованиями священных текстов. С другой стороны, некоторые религиозные люди, борясь с наукой, опять же отстаивают всего лишь свои личные, не самые верные трактовки священных текстов. Особенно это было заметно на заре становления современной науки, когда церковь сохраняла достаточно консервативную позицию. При этом такая борьба, наиболее насыщена различными громкими лозунгами и взаимными обвинениями, и поэтому наиболее заметна для общества. В какой-то мере, спор именно между такими людьми и сформировал бытующее в обществе мнение о том, что наука опровергает религию, так как успехи науки очевидны, а успехи религии, по крайне мере в нашей стране, последний век активно предавались забвению.
2. История взаимоотношений науки и религии
2.1. Синкретический этап
В древних цивилизациях доколумбовой Америки, Египта, Индии, Китая, а затем в эллинистическом мире научное знание использовалось, в основном, для возведения культовой архитектуры, точного исчисления временных циклов, совершения ритуалов над усопшими. Научные знания естественным образом были вписанными в традиционную культуру. Развивались, преимущественно, математика, геометрия, астрономия, медицина. Так, математика возникла как часть религии пифагорейского союза. Она имела целью постижение Божества через гармонию числовых соотношений. Рождение физики тоже состоялось под знаком религиозности – высший разум (Демиург) постигался через осмысление наблюдаемой гармонии мира. Источником этой гармонии – разумного причинного устройства Вселенной – по Аристотелю, являлся «Перводвигатель». В этот период наука не вступает в противоречие с религией.
2.2. Конфронтационный этап
Разногласия между наукой и религий начинаются со времени формирования классического идеала науки во второй половине средневековья и в эпоху возрождения. Этот этап характеризуется тем, что европейские ученые и мыслители пришли к выводу что, так как люди созданы по образу и подобию Бога, а Бог есть Творец мира, то и человек может внести свой вклад в мир, т.е. может изменять его. Кроме того, ученые научились строить абстрактные модели для идеализированных природных состояний (например, вакуум), а вместе с этим появились различные экспериментальные методы, моделирующие эти ограниченные условия, благодаря которым эти теории проверялись. Итак, есть эмпирическая природа (т.е. природа наблюдаемая), есть естественнонаучные теории, которые прошли экспериментальную проверку. Эти теории описывают абстрактную упрощенную природу, написанную на языке математики, т.е. падение в пустоте, несжимаемую жидкость и т.д. При этом многие ученые, которые в дальнейшем развивали науку, как бы забыли о том, что они изначально изучают только упрощенные и поддающиеся экспериментальной проверке явления природы, хотя такими явлениями природа далеко не ограничена.
Естественно, что в этом классическом идеале науки не осталось места для религии, т.к. ее феномены не проверяемы эмпирически. Естествознание, активно развивающиеся в это время, еще раз заставляет усомниться в истинности религиозных догматов, особенно потому, что часто выводы науки прямо противопоставлялись конкретным, не совсем верным трактовкам священных текстов, а церковные деятели были слишком консервативны, и часто вместо того чтобы глубже задуматься над смыслом религии, ответно, прямо противопоставляли свои взгляды ученым. При этом такое противопоставление воспринималось как спор между наукой и религией, а не как противостояние взглядов на мир отдельных людей. Помимо того, успехи прикладных наук заставили людей поверить, что сила человеческого разума безгранична, и человечество не нуждается в вере во что-либо. Считалось, что со временем достижения наук позволят объяснить все.
Также, в этот период еще не было обнаружено в науке таких явлений, которые не поддаются строгой причинной связи, причем причины эти должны были быть описаны наукой. Это также позволяло ученым верить, что все в мире, от самого начала имеет свои чисто научно познаваемые причины и связи. Однако в дальнейшем такие явления были обнаружены в микромире. Оказалось, что в мире частиц, с которого все начинается, все явления имеют вероятностный характер, они могут либо произойти, либо не произойти. Это привело к тому, что ученым пришлось отказаться от принципа всеобщей естественной детерминированности и принять тот факт, что развитие мироздания направляется волей некоего высшего разума. С этого момента начался следующий этап отношений между религией и наукой.
2.3. Синергетический этап
Итак, до конца 19 века происходила экспансия представлений о природе как об идеализированной конструкции на человека, исторический процесс, общество, экономику, однако в начале 20 века окрепло понимание автономии и многообразия подходов к реальности. К этому привело несколько причин. Обострившиеся экологические проблемы, вынудили констатировать, что науку не заботят вопросы нравственности. Если жизнь – это всего-навсего сложное сочетание случайных химических реакций, и не существует ни верховного сознания, ни Творца, ни верховного властителя, то какой смысл следовать моральным ограничениям. Однако подавляющее большинство людей, в той или иной мере следует моральным ограничениям, которые им хотя бы даже в очень малом объеме присущи с рождения.
Другая критика раздавалась по поводу того, о чем говорилось выше, люди как бы вспомнили, что все научные знания — это знания об упрощенных моделях, поняли, что есть явления, о которых наука вообще ничего не может сказать. А также задумались над тем, что наука лишь дает ответ на то какие именно закономерности действуют в природе, но не на вопрос, почему именно такие и каким образом сложились именно такие закономерности.
Наличие парадоксов, отсутствие качественно новых идей на современном этапе в физике означает, что существовавшие в естествознании идеи уже исчерпаны, и естествознание вообще, и физическая теория, в частности, находятся в глубоком кризисе. Фундаментальные исследования стали невообразимо дороги, а результаты - все более скромными, и это еще один аспект кризиса в естествознании - аспект экономический. Однако основным признаком кризиса естествознания является то, что теория и методология современной фундаментальной науки оказываются все менее способными помочь человеку в решении его личных проблем. Если раньше считалось, что увеличение производительных сил в использовании человеком сил природы поможет в увеличении потребления индивида, а, следовательно, в обеспечении его счастья, то суицидальный феномен общества «обладания» Запада развеял эти иллюзии, и общий уровень счастья не поднимается, несмотря на все технические новшества уже долгое время.
Естественнонаучный метод так и не смог познать феномен жизни. Так могло бы быть, если жизнь была бы просто механизмом. Тогда, изучая тело до самой последней детали, и таким образом понимая все механические особенности, можно было бы осмыслить жизнь, но, поскольку жизнь - это гораздо больше, чем просто механизм, то этот метод не достигнет цели. Таким образом, ученым приходится признать, что даже в наблюдаемой природе есть еще что-то кроме физически объяснимых явлений. К тому же выводу приводят безуспешные попытки создания искусственного интеллекта, и объяснения возникновения нравственности у человека.
В итоге к современному этапу, большинство действительно образованных людей признаёт, что есть круг вопросов, которые не вписываются в научную картину мира, а, следовательно, в объяснении этих вопросов полезную роль может сыграть и религия. Возможно, эти люди не стали верующими, или пытаются найти ответы на вопросы выходящие за пределы науки не в области религии, а, например, в философии, но, по крайней мере, религия уже не противопоставляется науке, а знания из этих областей могут взаимно дополнять друг друга до полной картины мироздания.
Подводя итог, следует отметить, что конфликт между наукой и религией заключается в превышении своих полномочий. Ученые осуждались несведущей в астрономии церковью, а ученые позволяли себе отрицать существование Бога на основании его отсутствия в видимом мире. Такие богословы, как Августин, выступающий против идеи о шарообразности Земли, или Лютер, оспаривающий гелиоцентрическую систему, выступая против науки, считали, что они защищают веру в Библию, хотя вместо этого защищали свои толкования Библии. Сам священный текст не решает естественнонаучных вопросов, в его задачу не входит ни подтверждение, ни опровержение теорий естествознания. Там ставится вопрос о целесообразности всего сущего, о высших ориентирах жизненных интенций человека. Однако в современном мире и ученые, и религиозные деятели приходят к большему пониманию своей роли для человечества. Теперь они реже нарушают границы областей влияния друг друга, и даже наметились некоторые тенденции, на основе которых религия и наука могут вернуться к сотрудничеству, и дать человечеству действительно полную картину мира.
3. Соотношение научных и религиозных взглядов
3.1. Настоящее положение дел
Забегая немного вперед, и немного отстраняясь от общей темы данной главы, полезно сделать несколько замечаний. Первое из них касается самой возможности противостояния между религией и наукой. Второе – теории возникновения религии. Дело в том, что в этой работе под наукой понимается в основном естествознание, которое якобы опровергает некоторые священные религиозные тексты. И доказательству отсутствия такого опровержения и будет посвящена остальная часть работы. Однако в таком случае название работы не совсем верно отражает её содержание, оно отражает несколько упрощенный житейский взгляд на понятия «религия» и «наука». Дело в том, что на самом деле религия — это мировоззрение, которое в частности дает ответы на вопросы: кто мы такие, откуда мы пришли, зачем мы здесь и в чем смысл жизни. Наука же эта изменяющаяся система накопленных проверенных знаний о наблюдаемом мире. Она не дает ответ на те вопросы, на которые должно отвечать некоторое устойчивое мировоззрение. И наука действительно не является мировоззрением. Научными или антинаучными могут быть представления (знания) человека о явлениях этого мира, но не его мировоззрение как таковое (религиозное, атеистическое и т.д.). Наука и мировоззрение это два различных, несводимых друг к другу понятия и потому противостоять друг другу они не могут. Таким образом, ученость человека может лишь подталкивать его к нерелигиозному мировоззрению.
Наука и религия просто несопоставимы, как нельзя сравнивать массу одного объекта с длинной другого. Каждая из них занимается своей стороной жизни человека и мира. Эти сферы могут соприкасаться, пересекаться, но не опровергать одна другую. Таким образом, между религией и наукой не может быть некоторого устойчивого соотношения в смысле правоты одной и не правоты другой из них. И ученый, и безграмотный человек могут быть как религиозным, так и нерелигиозным человеком. Религия не требует остановить научный прогресс, а наука не может и даже не пытается ответить на ряд мировоззренческих вопросов. Итак, в дальнейшем, задачей анализа в этой работе станет не поиск некоего устойчивого соотношения между религией и наукой, не выяснение кто из них прав, а доказательство того, что обывательская точка зрения, говорящая, что наука опровергает религию, неверна.
3.2. Происхождение религии
Существует немало людей, которые верят, что религия — это «опиум для народа», что она выдумана жрецами или попами для того, чтобы одурачить народные массы, держать их в повиновении и извлекать из этого личные выгоды для касты священников или вообще для господствующих классов. Однако история показывает, что абсолютно все народы мира, первобытные и грубые, а также самые культурные и цивилизованные, имеют религиозные представления и религиозную веру, в том числе и те народы, у которых еще нет никакого деления на классы или сословия. Также из истории известно, что существовали многие народы, у которых вообще не было касты жрецов или священников, но которые вместе с тем были глубоко религиозны (например, хотя бы народы античного мира).
Причем сам факт того, что религии есть у всех народов, даже самых первобытнейших, притом, что нет каких-либо других общих абсолютно для всех народов культурно-исторических особенностей, очень знаменателен. Этот факт говорит о том, что человеку, в силу его природы (духовной, не физической) присуща религиозность. Кроме того, для того чтобы некие классы религиозных деятелей начали использовать религию в своих целях, эти классы должны сначала сформироваться, а сформироваться они могут только при уже существующей религии.
Также можно вспомнить пример Христианства. Дело в том, что долгое время, около четырех первых веков существования Христианства, представители этой религии были в той или иной степени гонимы, исповедовали свою веру подпольно и испытывали большие житейские трудности в связи со своей приверженностью Христианству, которых могли легко избежать, отказавшись от него. Многие из тех первых Христиан отдали жизнь за свою веру. Причем среди этих людей, пожертвовавших собой, чаще всего встречались именно религиозные лидеры и проповедники. Итак, очевидно, что люди стоявшие у истоков Христианства не извлекли из такого своего положения никаких земных выгод, никого не поработили и не стали относится к господствующим классам.
Здесь также можно сделать еще одну заметку: во многих местах на планете Земля, многие люди и в наши дни преследуются по религиозному признаку. В этих местах лидеры этих преследуемых конфессий находятся даже в большей опасности, нежели рядовые её приверженцы, и опять-таки не извлекают никакой земной выгоды из своего положения, тем не менее, остаются верными своим убеждениям. Если бы этими людьми двигали только меркантильные побуждения, то они вели бы себя совсем по-другому.
Таким образом, минимальные исторические (научные) знания показывают, что религиозная вера никем лично сознательно не выдумана. Вера в сверхъестественное есть коренное, исконное свойство человеческого духа. Религиозность присуща человеку в силу его природы, т.е. религия, возникает там, где есть человек. И никакие другие теории возникновения религии не могут быть полностью верны, они могут указывать лишь на дополнительные причины быстрого становления религии (например, страх перед силами природы и т.п.).
3.3. Вопросы мироздания
Обывательская точка зрения на соотношение религии и науки звучит примерно так: «Религия и наука есть два способа объяснения одной и той же реальности, а именно: сущности и происхождения мира, жизни, человека. Эти два объяснения резко между собой расходятся, и потому, признавая одно, нельзя признавать другого. Например, религиозное представление о мироздании гласит: Земля находится в центре, наверху, на небе, живет Бог и находится рай или «царство небесное», а где-то внизу, под землей, находится ад. Однако, такое представление совершенно несопоставимо с научным представлением о бесконечности мироздания, о вращении земли вокруг солнца и др. Религиозное учение о сотворении человека Богом несопоставимо с выводами эволюционного учения о генетическом сходстве всего органического мира и о постепенном происхождении человека из низших организмов. Или, говоря в целом: религия постоянно допускает чудеса, т.е. нарушения законов природы, твердо установленных наукой». Исходя из таких рассуждений человек, несомненно, приходит к выводу, что между религией и наукой есть противостояние. Такой ход рассуждений проистекает от общей безграмотности людей в основном в вопросах религиозных, но также и в вопросах науки и особенно ее предмета. При этом если человек действительно слабо религиозно образован, то такие рассуждения кажутся ему абсолютно неопровержимыми. Тем не менее, при более глубоком анализе проблемы, оказывается возможным полностью опровергнуть данные «нестыковки» в тех ответах на вопросы мироздания, которые дают религия и наука.
Дело в том, что религия и наука не противоречат и не могут противоречить друг другу по той причине, что они говорят о совершенно разных вещах, противоречие же возможно только там, где два противоположных утверждения, высказываются как ответ на один и тот же вопрос. Коротко характеризуя те предметные области, в которых работает религия и наука можно сказать: наука изучает мир, религия познает Бога. Эти предметные области, очевидно, имеют мало общего. Однако такой тезис еще надо доказать, ведь на первый взгляд кажется, что познание Бога в соответствии с религиозной традицией меняет также представления человека о мире, т.е. нарушает границы своей предметной области и попадает в область где ответы на вопросы должна давать наука.
На самом деле, нужно уточнить, что наука изучает наблюдаемый мир и явления, в нем происходящие, без отношения их к чему-либо иному; религия же, познавая Бога, познает вместе с тем мир и жизнь в их отношении к Богу. Поэтому, хотя и религия, и наука затрагивают, отчасти одно и то же - мир и жизнь, но они берут этот общий предмет в двух разных отношениях и потому говорят все-таки не об одном и том же, а о совершенно разных вещах.
Существует очень удачный и простой пример, иллюстрирующий то, как относясь как бы к одному предмету, две области знаний могут изучать различные вопросы. Возьмем вагон, который движется и в нем сидит неподвижно относительно вагона человек. Если изучать человека относительно Земли, то он перемещается. Если изучать его относительно вагона, то он неподвижен. Вот пример двух противоположных утверждений как будто об одном предмете (о пространственном перемещении или покое человека), которые, однако, нисколько не противоречат одно другому. Потому что берут рассматриваемое явление в двух разных отношениях или в отношениях к разным предметам и, следовательно, в сущности, говорят о разных вещах.
Продолжая эту аналогию, можно сказать: наука изучает явления, имеющие место внутри вагона (нашего наблюдаемого мира), в котором мы все едем (живем), оставляя совершенно в стороне отношение этого вагона и его пассажиров ко всему, что его окружает; религия же учит нас как раз тому, в каком отношении мы, пассажиры этого вагона, находимся к той более широкой сфере, которая окружает этот вагон и из которой объяснимо его движение как целого. Оба рода знания не противоречат друг другу, а скорее даже дополняют друг друга, и, по большому счету, одинаково нужны.
Возвращаясь теперь от примера к актуальной формулировке основного тезиса, нужно его дополнить: «Наука берет мир как замкнутую в себе систему наблюдаемых явлений и изучает соотношения между этими явлениями вне отношения мира как целого к его высшему основанию, к его первопричине, к абсолютному началу, из которого он произошел и на котором он покоится. Религия же познает именно отношение мира, а, следовательно, и человека, к этой абсолютной первооснове бытия - к Богу, и из этого познания черпает уяснение общего смысла бытия, который остается вне поля зрения науки». Обратимся теперь к конкретным примерам.
3.3.1. Происхождение человека и сотворение мира
Сопоставим религиозное учение о происхождении человека и вселенной с научным учением. Наука говорит о происхождении человека относительно нашего мира, и эволюции вселенной относительно некоего начала, т.е. о некотором отрезке истории которую хотя бы как-то можно изучать в рамках наблюдаемых явлений. Также она говорит о биологической преемственности человека от иных, низших организмов на более ранних стадиях органической жизни. Религия же - об абсолютном происхождении человека и мира, т.е. об их происхождении из самого первоначала бытия и об отношении его к этому первоначалу - Богу. Религия утверждает, что человек есть высшее, особое существо, отличное от всего животного мира, что он сотворен Богом, как «образ и подобие Божие», также Богом сотворен и остальной мир. И та же религия в своем учении о грехопадении добавляет, что человек позднее (по тем или иным причинам) «пал», т.е. потерял чистоту своего божественного образа и смешался с миром низшей природы, подчинился ему. Выражаясь популярно, можно сказать, что религия раскрывает нам иную, более раннюю эпоху бытия человека и мира, предшествовавшую всей той космической и органической эволюции, которую изучает наука. Религиозное учение говорит как бы о самом рождении мира и описывает место и значение человека в общем плане мирового бытия в самом его начале.
Для того чтобы лучше это понять в литературе встречается еще один пример: «Представим себе некогда знатного дворянина или еще лучше - царского сына, наследника престола, который в результате какой-то катастрофы опустился материально и морально, нищенствует или тяжелым трудом поденщика зарабатывает себе пропитание. Противоречит ли его нынешнее жалкое состояние, его износившееся платье, его тяжкий труд, его порочность опустившегося человека, длинная история его скитаний и приключений в поисках лучшего социального положения и, может быть, мучительно долгие попытки из нищенства выбиться в «люди» его царскому происхождению, его рождению во дворце, тому, что в его жилах и теперь течет царская кровь и что он по-прежнему питает, может быть, несбыточную, а может быть, и осуществимую, надежду некогда наследовать царство своего отца? Вы можете верить или не верить человеку, который, находясь в таком низком состоянии, гордо утверждает, что он царский сын, но вы не можете отвергнуть его утверждения ссылкой на то, что оно «противоречит» достоверно известным нынешним условиям его жизни».
Так вот, религия и утверждает, что каждый из живущих теперь беспомощных людей, предки которых смешались с животным миром и (по учению Дарвина) оказались в родстве с обезьянами, есть, по исконному своему происхождению и достоинству, дети Божьи, жители царства небесного. Любой человек может этому верить или не верить, но, ни у кого нет логичных оснований отвергать это ссылкой на научно установленную судьбу человека и мира в составе космической и органической эволюции мира.
3.3.2. Строение мира
Когда религия говорит, например, о «земном» и «небесном» мире, то она имеет в виду нечто совершенно иное, чем астрономическое учение о положении земли в мироздании. Ибо «небо» религии, есть не видимое нами и не астрономическое небо, а некий высший, иной мир, чувственно нам вообще недоступный, а раскрывающийся лишь в особом, именно религиозном опыте. Любой человек имеет право не верить в существование этого другого «небесного» мира, но никто не имеет права говорить, что, астрономия доказала, что «небесного» мира не существует. Во-первых, потому, что наука может в вопросах такого рода доказать только наличие, но не отсутствие, а во-вторых, потому, что в предметную область астрономии вообще не входит вопрос о наличии или отсутствии «небесного» мира. Утверждать отсутствие «небесного» мира на основе науки так же нелепо, как говорить, что учение о безграничности Вселенной противоречит «видимой» нами замкнутости горизонта. При этом необходимо подчеркнуть, что современная религия, не имеет ничего против современного представления о структуре вселенной, то есть, как наука не противоречит религии, так и религия не противоречит науке.
3.3.3. Непорочное зачатие
Рассмотрим также самое парадоксальное, «противоречащее» не только науке, но и «здравому смыслу» учение Христианской веры о непорочном зачатии и рождении Иисуса Христа девой Марией. Как и во всех вопросах, касающихся религии любой человек имеет право не верить тому, что именно так и был зачат и рожден Иисус Христос. Но у людей при этом и нет оснований утверждать, что это учение противоречит научным данным биологии. Дело в том, что если бы Христианское учение утверждало, что Мария лишь с помощью одних только женских функций и органов своего тела без участия мужа родила ребенка, то это было бы действительно нелепостью и действительно противоречило бы элементарным выводам или наблюдениям биологии. Но ведь учение это утверждает совсем иное: оно утверждает, что на Марию сошел Святой Дух, что само Божество сотворило себе человеческое тело в ее чреве. Это кажется невероятным, но и религия неутверждает, что этот факт есть что-то обычное и естественное; она, напротив, утверждает, что это случилось лишь однажды, что это событие неслыханное и чудесное, выходящее из ряда всех естественных, обычных и постоянных явлений человеческой жизни.
Биология же, в свою очередь, учит о рождении организмов в порядке постоянных, природных условий; но биология ничего не говорит о том, что происходит, когда в дело вмешивается само Божество, когда Святой Дух низойдет на избранное им тело Святой женщины. Она не утверждает, но и не может отрицать, ни самой возможности такого вмешательства Божества, ни тех или иных его последствий. Биология относится так к этому вопросу потому, что это наука о реальном мире и наблюдаемых явлениях, природных организмах и природных условиях их жизни, а не теология, не учение о стоящем над природой Божестве, его силах и возможностях.
3.4. Вера великих ученых
Одним из факторов, доказывающих непротиворечивость науки и религии, является то, что многие из величайших ученых были верующими, а иногда даже и глубоко религиозными людьми. Очевидно, они понимали, то, о чем говорилось выше. Сошлемся на немногие, самые известные примеры (число которых легко можно было бы дополнить множеством других). Ньютон, открывший законы движения небесных тел, как бы разоблачивший величайшую тайну мироздания, был верующим человеком и занимался богословием. Великий Паскаль, гений математики, один из творцов новой физики, был не просто верующим, но и Христианским святым (хотя и не канонизированным) и одним из величайших религиозных мыслителей Европы. Творец всей современной бактериологии, мыслитель, глубже других проникший в тайну органической жизни – Пастер, был глубоко религиозной натурой. Даже Дарвин, учение которого было потом использовано полуучеными для опровержения религии, не только никогда не думал сам, что его учение о происхождении животных видов и человека противоречит религии, но, напротив, всю жизнь оставался искренне верующим человеком.
Другие ученые, такие, например, как Эйнштейн, хотя и не были очень религиозными, но в виду своей научной грамотности, видели, как сложно устроен мир, как он бесконечно прекрасен, как много невероятнейших событий привело к появлению человека, а также видели и то, что мир познаваем, т.е. в нем изначально заложена глубокая логика. При этом эти ученые (их очень много), не могли себе представить, чтобы столь сложная и одновременно гармоничная система была создана без участия высшего разума. Они верили в Его наличие, в то, что мир создан по Его величайшему замыслу. Фактически они верили в Бога, и, хотя при этом они, возможно, не верили во все догматы церкви, тем не менее, их вера доказывает отсутствие противоречия между научными идеями и религией.
Кроме того, можно сказать и о неверующих ученых то, что они не верили в Бога по каким-то своим причинам. Но при этом они не опирались в своем неверии на науку. Факт того, что действительно высококлассные ученые всегда понимали, что наука не вытесняет религию, подтверждает известный случай. Когда Наполеон I Бонапарт спросил знаменитого французского астронома, математика и физика Пьера Симона Лапласа, почему в его «Трактате о небесной механике» не упоминается имени Бога, ученый имел полное основание ответить: «В этой гипотезе я не нуждался».
Слова Лапласа выражали истинное отношение науки Нового времени к религии: наука не опровергает религию и не может этого сделать, однако, объясняя явления без ссылок на Бога, она делает религию ненужной, излишней для познания. И сегодня ссылка на Бога означает, с точки зрения физики, отказ от науки и научного метода. Однако это совершенно не означает, что наука делает религию ненужной ученому и вытесняет Бога из его души, это всего лишь означает, что данный вопрос выходит за пределы научной компетенции.
3.5. Чудо и наука
На основе приведенных выше примеров, можно перейти к рассмотрению общей формулировки «противоречия» между наукой и религией, которая гласит, что религиозность так или иначе предполагает возможность чудес, наука же пытается доказать, что все явления могут быть описаны математически и, следовательно, все явления предсказуемы и чудес не бывает. Однако это ложное утверждение «науки», а точнее людей, считающих себя научно грамотными. Ведь на самом деле наука не опровергает и не может опровергать возможность чудес.
Дело в том, что под чудом понимается вмешательство высших божественных сил в ход явлений в нашем мире, при этом наука изучает только естественные силы, действующие повсеместно и всегда в нашем мире. Именно потому, что наука не изучает в принципе действие каких-либо других сил кроме естественных, она ничего не может о них сказать, в том числе и опровергнуть возможность их вмешательства. И, с другой стороны, возможность чуда совсем не нарушает установленных наукой законов природы. Так как чудо вовсе не предполагает изменения действия сил самой природы; в его лице лишь утверждается, что возможно вмешательство новой и совершенно инородной силы и что при действии этой дополнительной силы общий итог будет иной, чем при действии одних лишь природных сил. Наука познает природу как некую замкнутую систему сил и явлений; но она совсем не утверждает, что природа действительно есть абсолютно замкнутая система, что вне ее нет никаких иных сил, которые могли бы в нее вторгаться; она только ограничивается познанием внутренних взаимоотношений в природе, так как только такое познание и есть ее предмет, и потому она ничего не говорит ни о возможности, ни о невозможности чудес.
Описанные выше рассуждения можно, для примера, легко приложить к раннему этапу развития науки. Например, Ньютону был известен закон всемирного тяготения, но не была известна подъемная сила крыла. Поэтому если бы ему сказали, что огромный металлический предмет может спокойно лететь в воздухе и не падать, он бы ответил, что это невозможно. А мы можем добавить, невозможно в рамках действия тех сил, о которых ему известно. В рамках этой модели, описывающей лишь часть явлений в природе железное тело должно падать. Также дело обстоит и с чудом, если сейчас ученые говорят, что чудо невозможно, то вероятно, они просто еще не знают или не верят в наличие тех божественных сил, которые могут сделать это возможным. Естественно, это верно лишь в том случае, если речь действительно идет о божественном чуде, а не о человеческом шарлатанстве или недомыслии. Поэтому ученых тоже нужно понять, они действительно должны проверять явления на соответствие научной действительности, чтобы не было слишком много людей, которые мнимыми чудесами захотели бы сделать себе карьеру.
Таким образом, наука не «не допускает» вмешательства божественных сил; она только не занимается их изучением и отвлекается от них, как бы игнорирует их. Наука занимается изучением соотношения между явлениями или силами действительной природы. Поэтому также вполне естественно, что наука, встречаясь с каким-нибудь новым, неожиданным явлением, прежде всего, старается отыскать ответ на вопрос: возможно обнаружено новое природное явление, или новый результат действия старого? И потому не сразу верит в наличность чуда, и в этом смысле в пределах своей компетенции его «не допускает». Таким образом, наука пытается разобраться во всех явлениях мира, но если что-то ей неподвластно, то она спокойно сообщает об этом, и оставляет объяснение данного явления религии, закону (если явление было сфальсифицировано) либо другим областям знания. Такая проверка также входит в саму суть науки, ведь если бы каждое явление, о котором некто заявил, принималось, как достоверное знание, то никакого смысла наука бы не имела.
Таким образом, можно заключить, что истинная наука всегда свободна от притязания на всемогущество, на неограниченное свое единодержавие и потому не содержит отрицания возможности действия высших сил, не входящих в ее компетенцию. Напротив, как мы уже видели, в лице величайших своих представителей, обладающих религиозной верой, она фактически признает эту возможность.
4. Соотношение натурализма и религии
4.1. Натурализм как мировоззрение противоположное религии
В действительности, как уже было сказано, религия — это мировоззрение. Поэтому противопоставляться ей может только другое мировоззрение. Таким мировоззрением, в общем, является материализм или натурализм. При этом некоторые люди считают, что если человек учен, то он должен быть натуралистом. Это и есть основное смещение понятий, которое кроется в столь распространенном и с такой решительностью высказываемом утверждении о противоречии между религией и наукой. Хотя в действительности такой связи нет, потому что, во-первых, уже было показано логически, что сама наука не отрицает ничего из религии, а во-вторых, были приведены примеры верующих ученых. Материализм отрицает вообще существование духовных начал и сил; натурализм утверждает, что, во всяком случае, все силы, обнаруживающиеся в мире, действуют как естественные силы природы, и не допускает никаких божественных сил в видимой природе.
Так вот существует противоречие между натурализмом (включая материализм) и религиозной верой. И корень всей ошибки в том, что наука отождествляется многими с натурализмом. Очень легко понять, как происходит такое недоразумение. Дело в том, что фраза: «Я не верю утверждениям религии, потому что они противоречат истинам науки», на самом деле означает: «Я не верю утверждениям религии, потому что я верю только в науку, т.е. я верю, что кроме научных истин никаких других нет, ибо нет никакой области бытия за пределами той действительности, которую познает наука». Этот тезис выражает именно то, что человек, произносящий его – натуралист. При этом сама наука не отрицает наличие других истин и сфер бытия кроме научно познаваемых.
4.2. Критика натурализма
Между прочим, натурализм или материализм — это тоже вера, истинность взглядов которой не может быть доказана научно (чего бы очень хотелось представителям данного мировоззрения). Натуралисты верят, что единственная реальность это хаос материи, что в мире нет ничего, кроме бессмысленного столкновения слепых частиц материи, что человек не только целиком во власти этого бессмысленного вихря, но сам есть всецело его порождение и часть, и что все его мечты, его жажда счастья, его любовь к добру и отвращение к злу, его искание разума и истины суть лишь жалкие иллюзии, обманчивые импульсы тока, по слепым законам природы, зарождающиеся и затухающие в тех комплексах атомов, которые называются «человеческим мозгом». При этом натуралисты также считают, что, отвергнув религию, с помощью разумного научного знания и своего свободного стремления к совершенству человек утвердит на земле всеобщее счастье, разумный и справедливый порядок и станет вообще хозяином своей собственной жизни. Но дело в том, что если исходить из материализма, то человек это всего лишь сгусток атомов, образовавшийся по законам природы и по ним же действующий. Как тогда вообще, одна составная часть природы может противопоставляться другой, как может быть такое, что один сгусток атомов, действующий по законам природы, вдруг захочет перестроить остальную природу. И что это вообще значит для мировой природы и ее составной части человека – «справедливый» и «разумный» порядок. Природа, как и раньше, будет и дальше просто существовать по своим законам, не опираясь вообще ни на какие понятия справедливости, добра, зла, и не видя никакой цели.
Кроме того, разве хотя бы какой-нибудь другой природной системе кроме человека, вообще присуще думать о соседней системе, разве кто-то из животных пытается справедливо распределить добытое. Нет, в живой природе действует исключительно закон силы. И тут внезапно некоторая часть природы, деятельность которой определяется общими для всех законами, заговорила о справедливости, равенстве и так далее. Такое существенное отличие человека от остального мира природы в духовном, моральном, этическом и культурном плане, наоборот, говорит о том, что в человеке есть и другая составляющая кроме природных естественных сил и материи. Такие вопросы уже наводят на мысль о том, что натурализм – это несколько не до конца логически замкнутая концепция мироздания.
Однако оказывается возможным проследить, настоящее внутреннее противоречие, которое присуще натурализму и которое делает его учение бессмысленным. Дело в том, что натурализм, подобно всякому вообще учению или утверждению, претендует сам на истинность, считая себя теорией, разумно обоснованной, а все, что ему противоречит, например, религиозное сознание, – заблуждением. Следовательно, натурализм верит в абсолютное различие между истиной и заблуждением. Но как возможно для человека установить, где истина и где ложь, и как возможно даже само понятие «истины» и «разумности», если все на свете, в том числе и человеческая мысль, есть только продукт слепых сил природы и не имеет никакого высшего значения. Ведь если человеческая мысль есть только электрический импульс, вспыхивающий в человеческом мозгу на основании некоторых законов природы, и человеческое различие между истиной и заблуждением есть тоже только естественное свойство или естественно возникающая мысль в человеческом сознании, то оно не имеет большего значения, чем различие между «приятным» и «неприятным», «вкусным» и «невкусным». При этом даже практический опыт, указывающий на то, что то, что истиной является то, что оказывается полезным, ничего не доказывает. Потому что, мы всегда можем построить несколько суждений дающих одинаковый результат, но очевидно не все они истинны. Таким образом, природа и человек просто существуют по естественным законам, и у природы, и у её составной части – человека, просто не должно возникать мысли об истинности.
«Абсолютная истина» предполагает «абсолютный смысл»; это оценка человеческих мыслей и утверждений с точки зрения какого-то высшего, уже не человеческого, а именно самодовлеющего, абсолютного критерия. Но если в бытии нет ничего, кроме слепых сил природы, то мысль о таком критерии, о такой окончательной оценке для человеческих мыслей сама бессмысленная, и есть только остаток религиозного верования, веры в абсолютный смысл и разум. Это значит, что, когда натуралисты говорят: «Я утверждаю, что в бытии нет ничего, кроме слепых сил природы, и что к ним принадлежу и я сам». На самом деле они говорят: «Я утверждаю, как разумную и доказанную истину, что никакой истины нет». А это, собственно, значит: «Я утверждаю, что я ничего не могу разумно утверждать». Таким образом, они говорят: «Наука невозможна». А ведь наука — это «опора» натурализма. Так натурализм сам себя лишает всякого смысла и основания.
Таким образом, нельзя, отрицая разум как абсолютную, высшую инстанцию, утверждать разумность науки и неразумность религиозной веры, и быть приверженцем натурализма, или тем более материализма как более острой формы натурализма. Таким образом, хотя в реальной жизни мировоззрение, противоположное религиозному – это натурализм. В действительности это связано с тем, что материалисты просто не до конца сами осознают свою позицию. А настоящей аппозицией к религии может быть только искренний скептицизм.
5. Сходства религии и науки
5.1. Вера в высший разум
У религии и науки есть несколько свойств, которые объединяют научное и религиозное сознание и отделяет их совместно от неверия. Как было показано в предыдущей главе, отрицать объективное значение разума и истины – значит утверждать абсолютный скептицизм, абсолютную бессмысленность всех человеческих утверждений. Другими словами: отрицать основную мысль религиозного сознания, что эмпирическое бытие подчинено высшему, абсолютному началу Правды и Разума значит одновременно отрицать возможность и науки, как системы разумно обоснованных мыслей, имеющих право считать себя подлинно истинными. Ни натурализм, ни вера в положительную науку, а только абсолютный скептицизм, неверие ни во что, ни в какое человеческое знание, и даже неверие в свое собственное неверие, чувство абсолютной бессмысленности всего и беспомощное состояние головокружения от этого сознания – вот единственно «последовательная» позиция, которая остается тому, кто отрицает великое абсолютное, разумное начало в бытии.
Таким образом, вопреки распространенным представлениям, не только наука не противоречит религии, и вера в науку – вере в религию, но дело обстоит как раз наоборот: кто отрицает религию, по крайней мере, основную мысль всякой религии – зависимость эмпирического мира от некоего высшего, разумного и духовною начала – тот, оставаясь последовательным, должен отрицать и науку, и возможность рационального миропонимания и совершенствования. И наоборот: кто признает науку и вдумывается в условия, при которых она возможна, тот логически вынужден прийти к признанию основного убеждения религиозного сознания о наличии высших духовных и разумных корней бытия. Вера в высший разум (Бога), по определению также присуща религии. Таким образом, вера в высший разум, полученная либо путем религиозного чувства, либо путем научных логических мысленных построений, объединяет религию и науку.
5.2. Чувство непостижимости бытия
Есть еще одно свойство науки и религии объединяющее их. Если оба они сходятся в том, что признают некий высший разум, постигающий бытие и воздействующий на него, то оба они, с другой стороны, сходятся и в том, что признают глубокую таинственность, непостижимую до конца беспредельность бытия. Это утверждение может показаться особенно парадоксальным и невероятным. Обычно между наукой и религией в этом отношении усматривается, наоборот, коренная противоположность: наука все объясняет, раскрывает, сводит к рациональным началам, религия окутывает свой объект покровом непостижимой тайны и апеллирует к слепой вере, к покорному послушанию авторитету.
Но это традиционное противопоставление в действительности ложно. Что касается религиозной веры, то она, на самом деле, при всем признании безмерности, таинственности, непостижимости до конца своего объекта, вместе с тем претендует быть таким же строго объективным знанием, как и наука; ее отличие от «рациональных» наук только в том, что в ней единственный источник знания это непосредственный опыт, который не так легко и просто, как в других областях знаний, может быть выражен в системе понятий, и что этот опыт не может быть механизирован, не может получить помощи ни от какого прибора, а требует развития, так сказать, личной остроты зрения – развития, связанного с целостным развитием и совершенствованием человеческого духа. Поэтому стать «ученым» в области религиозного знания, гораздо труднее, чем научиться какому-либо иному знанию, и именно поэтому здесь имеет большее значение авторитет уже ставших такими «учеными» – святых. Но главное заключается в обратной стороне вопроса – в том, что наука, подобно религии, полна чувства тайны: непостижимости бытия, ограниченности человеческого знания перед лицом его объекта.
Главный импульс научной работы — это стремление науки к познанию, к открытиям. Истинный, прирожденный ученый, творец научного знания, останавливается в глубоком недоумении перед лицом как будто общеизвестных и «понятных» фактов. Там, где средний человек довольствуется привычками, ходячими понятиями и где с их точки зрения ему все представляется простым и очевидным, ученый видит поле для своей деятельности. Ученый хочет проникнуть глубже в реальность, чем это принято и чем это делает обычный человек; а это значит, что он всегда сознает скрытую, еще недоступную, ускользающую от обычного взора глубину бытия. Знание своего неведения, выраженное в словах Сократа: «Я знаю только то, что я ничего не знаю», есть начало и постоянная основа научного сознания. Великий Ньютон, проникший в тайны строения и движения Вселенной, говорил о себе: «Не знаю, чем меня признают потомки, но себе самому я представляюсь маленьким мальчиком, который на берегу безграничного океана собирает отдельные ракушки, выброшенные волнами на берег, в то время как сам океан и его глубины остаются по-прежнему для меня непостижимыми». Аналогичные мысли высказывали почти все крупные ученые.
Таким образом, религию и науку объединяет сознание значительности, полновесности, глубины и безмерности бытия; и это сознание сопровождается необходимо определенным настроением изумления и благоговения творцов науки и религиозных деятелей. Религия не только не противоречит науке, не только совместима с последней, но и родственна ей и проистекает из одного общего с ней духа.
6. Заключение
Можно также упомянуть еще несколько аргументов в пользу религии. Это уместно сделать именно в заключении потому, что это не напрямую относится к теме работы. Дело в том, что существует несколько весьма убедительных доказательств существования Бога. Приведем те из них, которые имеют наибольшую убедительную силу, именно для тех, кто на основе «науки» отрицает религию. Итак, вот эти доказательства:
- Принимая причинность как всеобщий закон бытия, делается вывод, что должна быть первопричина и самого бытия, то есть всего существующего. Таковой причиной, естественно, может быть лишь сверхбытие, которое ничем не обусловлено и существует вечно (т.е. является «причиной» бытия самого себя). Это сверхбытие и есть Бог.
- Устройство мира, как в отдельных частях, так и в целом поражают своей гармоничностью и закономерностью, свидетельствующими о сверхразумности и всемогуществе силы, его создавшей. Таковой может быть только Бог.
- Поскольку идея Бога как Существа всесовершенного, вечного присутствует в человеческом сознании как его атрибут, а таковая идея не могла произойти ни от впечатлений внешнего мира (как глубоко отличного от представлений о Боге), ни как результат чисто мыслительной деятельности человека, его психики (особенно одновременно у всех людей), – следовательно, источник ее принадлежит Самому Богу.
Другие аргументы также приводились и в тексте работы. Именно эти доказательства являются тем, что может подтолкнуть ученого-атеиста к мысли о том, что он заблуждается в своем атеизме. Что же касается непосредственно соотношения науки и религии, то в рамках этой работы было убедительно показано, что они не вступают в противоречие. Во-первых, потому что религия — это мировоззрение, а наука эта система знаний и методов их дополнительного получения. Во-вторых, потому, что у религии и науки разные предметы исследований, и лишь может показаться, что эти предметы пересекаются, но в действительности оказывается, что даже в тех случаях, когда предмет один и тот же, то, во всяком случае, религия и наука изучают его в отношении к разным явлениям.
Кроме того, было показано, что у религии и науки есть много общего. Таким образом, если попытаться коротко ответить на вопрос, так в каком же все-таки соотношении находятся религия и наука, то ответ будет следующим: «Религия и наука это две различные области человеческой деятельности, одна из которых отражает мировоззрение части человечества, а вторая отражает набор накопленных знаний человека об окружающем его реальном мире. При этом знания, накопленные религией и наукой, не вступают, и не могут вступать в противоречие, так как изучают различные явления различными методами. Религия не делает человека ученым или безграмотным и со своей стороны наука не обуславливает религиозность или не религиозность человека. Есть несколько свойств, которые объединяют религиозное и научное сознание, это вера в высший разум и безграничность бытия. При удачном стечении обстоятельств, в одном человеке может сочетаться настоящая ученость с искренней религиозностью, и в этом случае, религия и наука, дополняя друг друга, делают такого человека, возможно, наиболее правильно понимающим общую картину мироздания».
И хотя ответ на главный вопрос уже получен, хотелось бы сделать еще несколько замечаний. Например, то, что в рамках дискуссии об отношениях между религией и наукой, бывают не совсем объективны не только ученые, опровергающие с помощью науки религиозные знания, смысла которых они до конца не понимают. Также необъективными бывают и защитники религии, которые пытаются показать, что вся наука есть некая недоказанная, основанная на принятых на веру постулатах, и вообще, возможно, неверная система знаний. Они указывают на то, что физики многого не знают о природе, но ведь наука развивается, и это ее нормальное состояние. Они говорят, что возможно вся наука сейчас это лишь теория, правильно описывающая результаты тех или иных явлений, но не сами явления. Они подвергают сомнению критерии и методы науки. Это по всей видимости, отголоски того спора не понявших друг друга религиозных деятелей и ученых, который разгорелся еще в эпоху возрождения, когда не столько хотели разобраться в каком же действительно отношении находится религия и наука, сколько просто хотели доказать неправоту взглядов оппонентов, на те вопросы в которых сами несведущи.
При этом такие защитники религии, часто, чисто логически бывают очень убедительны. Однако, такие аргументы не свидетельствуют в пользу религии, а скорее призваны снизить значимость науки. Хотя такой метод в данной дискуссии совершенно не уместен. При этом большинство современных твердо установленных научных истин, являются верными в своем круге явлений, и их уже никто неверными не признает. Конечно, ученым не стоит забывать о том, что научные истины верны лишь в некотором приближении, но настоящие ученые об этом никогда и не забывают. Научные знания помогают человечеству и постоянно доказывают свою истинность. Скорее всего, в дальнейшем будут найдены более широкие теории, но и сегодняшние теории в рамках определенных условий останутся верными. А значит, методы и критерии на основе которых были выработаны эти теории также оказались удовлетворительными. Конечно же, научные изыскания не всегда идут по правильному пути, иногда строятся и некоторое время считаются истинными неверные теории, но наука сама обнаруживает их ошибочность и строит новые.
Таким образом, для того человека, который хочет объективно отстоять позиции религии перед теми людьми кто ее пытается критиковать с позиций науки, достаточно и других доводов, которые были изложены в большом количестве в этой работе, при этом саму науку критике подвергать совсем необязательно. Достаточно показать, что нигде в науке никто и никогда не доказал, и не показал противоречивость ее выводов религиозным знаниям. Сделать это удобнее всего лучше объясняя то, о чем говорит религия, в чем ее смысл, и что и с каких позиций она рассматривает.
Например, в соответствующем разделе этой работы, была проанализирована непротиворечивость религиозной и научной картин мироздания. При этом эта непротиворечивость обнаружилась благодаря более правильному объяснению того, что хочет сказать нам религия, а не благодаря тому, чтобы подвергнуть сомнению доподлинно известный науке факт того, что Земля крутится вокруг Солнца. Также более широкое и правильное объяснение людям религиозных истин было бы полезно и по другой причине. Ведь дело в том, что кроме тех людей, кто с позиции науки пытается опровергать неправильно понятые ими религиозные знания, также существуют и те, кто, будучи верующим, но также не до конца понимая смысл религии, пытается отрицать и критиковать даже основные истины науки, выпадая, таким образом, из своего времени.
Развитие современной физики свидетельствует, что она уже вступила на путь согласия с религией. Научное понимание мира и религиозное мировоззрение оказались взаимодополняющими и необходимыми друг другу. Возможно, в будущем произойдет синтез двух глубоких истин – физической и религиозной – во имя создания единой картины мира. Соединение этих истин приведет к взаимному обогащению и физики и религии, о котором говорил знаменитый естествоиспытатель, мыслитель и общественный деятель Владимир Иванович Вернадский: «Рост науки неизбежно вызывает необычайное расширение границ философского и религиозного сознания, религия и философия, восприняв полученные научным способом данные, все дальше и дальше расширяют глубокие тайники человеческого сознания». Так физика и религия, на целые столетия отделенные друг от друга, возвращаются к тому первоначальному состоянию, когда они были неразделимы.