Направляя А.С. Меньшикова с миссией в Константинополь, для разрешения Спора о святых местах, император Николай I уже принял решение: войне с Османской империей быть. И сиятельный дилетант от дипломатии сделал все для того, чтобы эту войну спровоцировать.
Целями будущей войны были вытеснение турок с Балкан, овладение Дарданеллами и освобождение от мусульман-османов бывшей византийской столицы – Константинополя, которую русский царь, по древнерусской традиции, в переписке со своими приближенными, упорно называл Царьградом.
Первоначальный план боевых действий, предложенный Николаем Iеще в декабре 1852 года, принял свои окончательные очертания уже в феврале 1853 года.
14 декабря Николай приказал начальнику Главного Морского штаба А.С. Меньшикову предоставить соображения по захвату Константинополя. Меньшиков с энтузиазмом взялся за поручение царя и, обобщив сведения о состоянии турецкой армии и флота и береговых укреплений турецкой столицы, через два дня доложил о возможности Босфорской экспедиции. Одновременно, Военный министр генерал-лейтенант князь В.А. Долгоруков предложил царю, при составлении плана боевых действий, использовать материалы по подготовке несостоявшейся Константинопольской экспедиции 1840 года, важной составной частью которых являлся проект адмирала М.П. Лазарева по подготовке кораблей и судов Черноморского флота и войск для десантной операции. На основании имеемых сведений, Генеральный штаб пришел к выводу, что береговая оборона Проливов находится в состоянии «большого упадка», «не имеющая большую важность» из-за плачевного состояния фортов и их устаревшей артиллерии.
Перед новым 1853 годом, план высадки на турецких берегах, в разработке которого Николай I принял деятельное участие, был готов.
По плану Николая 13-я пехотная дивизия (в Севастополе) и 14-я пехотная дивизия (в Одессе) в один день садятся на корабли и суда Черноморского флота, оба десантных отряда соединяются у Босфора, и захватывают Константинополь. «… всякая медленность, нерешимость даст туркам время опомниться, приготовиться к обороне, и вероятно, французы успеют вмешаться в дело или флотом, или даже войсками, а всего вероятнее присылкой офицеров, в коих турки нуждаются. Итак, быстрые приготовления, возможная тайна и решимость в действиях необходимы для успеха», - писал Николай в своем Плане. Помня об антироссийской англо-французской политике во время обострения Восточного кризиса в 1833 – 1840 г.г., царь не исключал появление «враждебного флота» с десантными войсками у берегов Турции. «…предупредить сие появление, - считал Николай, - можно и должно быстрым занятием Дарданелл». План кампании предусматривал, силами 4-й пехотного корпуса и приданных ему пехотных и кавалерийских полков (около 34 тыс. человек), осуществить переправу через Дунай, осадить и взять Силистрию и Варну, оккупировать северную часть Болгарии, начать движение в сторону Адрианополя и Константинополя. Для взятия турецкой столицы предусматривалось использовать резервный 3-й пехотный корпус.
12 февраля 1853 года император получил поддержку своей идеи от наместника в Польше фельдмаршала, князя И.Ф. Паскевича. Паскевич в своем письме царю утверждал, что успешная высадка «одним ударом ведет не только к окончанию войны, но и к ниспровержению Европейской Турции».
В феврале 1853 года вице-адмирал В.А. Корнилов представил в Военное министерство расчет перевозки десантных войск кораблями и судами Черноморского флота.
И не успела еще осесть пыль из-под колес убывшей в Константинополь многочисленного каравана миссии Меньшикова, как механизм будущей войны уже был запущен, и русское командование приступило к подготовке осуществления наступательного плана Босфорской экспедиции.
К началу марта 1853 года были сформированы Одесский и Севастопольский десантные отряды, в состав которых вошли две пехотные и две кавалерийские дивизии 5-го пехотного корпуса, а также четыре батальона саперного и тылового обеспечения общей численностью 40 823 офицеров и нижних чинов с 612 лошадями. Оба десантных отряда были расписаны на корабли Черноморского флота в составе 11-ти линейных кораблей, 6-ти фрегатов, 2-х корветов, 5-ти бригов, 3-х шхун, 6-ти пароходофрегатов , 10-ти пароходов, 1-го бомбардирского судна и 21-го транспорта; всего 65-ть из 115-ти кораблей и судов, находившиеся в компании в 1853 году, причем в корабельный состав будущей десантной экспедиции были включены почти все боевые корабли Черноморского флота. Для обеспечения высадки десанта на вражеский берег флоту было предписано выделить 173 гребных судов.
Вице-адмирал Корнилов и генерал-майор Непокойчицкий, входившие в свиту Чрезвычайного посла в Константинополе А.С. Меньшикова, собрали сведения о состоянии турецкого флота и обороны Константинополя. Выводы были обнадеживающими: боеготовность турецкого флота низкая, босфорские укрепления находились в неудовлетворительном состоянии, гарнизон столицы состоит всего лишь из 30 тысяч человек. Позднее выяснилось, что главные силы турок находились на границе с Дунайскими княжествами. Эти выводы подтвердили Донесение военного агента в Константинополе полковника Остен-Сакена, отправленного им Управляющему Военным министерством генерал-адъютанту князю Долгорукову еще 20 июля 1852 года. Остен-Сакен дал развернутый анализ состояния турецкой армии, охарактеризовав его, как неудовлетворительное. А вот, что доложил русский военный агент о Босфорских укреплениях:
«Укрепления Босфора не представляют существенных изменений против того, что нам известно из прежних описаний и планов, разве только в отношении большего их упадка. – Они не принадлежат к какой-либо определенной системе фортификаций, но построены разнообразно и ломанными линиями, смотря по местности.
Кроме невыгодного расположения Босфорских укреплений, дозволяющего взять их с тылу, ибо почти все они от нападений с береговой стороны не защищены, - верки эти, по устройству, недостаточному вооружению и заброшенному состоянию некоторых, не имеют особенной важности и оборона фортов в настоящем их виде не надежна. – Вооружение состоит из орудий крепостных и даже полевых, разнообразных и отчасти малых калибров (Нередко на одной и той же батарее бывают пушки различных калибров); - многие лежат на дурных и ветхих лафетах, станках или платформах и вообще материальная часть крепостной артиллерии в большом небрежении.
Некоторые батареи даже устроены в таких местах, где значительной ширине пролива и малых калибрах орудий, выстрелы едва могут достичь неприятельских кораблей или пересекаться с выстрелами укреплений противолежащего берега. – Вообще нельзя полагать, чтобы огонь сих батарей, будучи направляем менее вдоль, нежели поперек кораблей, мог весьма вредить флоту, который пользуясь постоянными северными ветрами и пролива, прорвался бы в оный с Севера. Южный берег обширного залива Буюкдерского, обращенный к входу из Черного моря, представляет несколько пунктов для постройки таких верков, которые могли бы с выгодою встретить неприятеля продольным огнем, если бы они были вместе с тем поддержаны надлежащими батареями с противоположного Азиатского берега. Но так как Турки, при укреплении пролива не воспользовались всеми выгодами местности, то доступ к Константинополю из Черного моря чрез Босфор, весьма облегчен и при быстром движении поддержанном совокупным действием десантного войска, был бы увенчан несомненным успехом (выделено авт.)».
В.А. Корнилов, по результатам ознакомления с состоянием оборонительных сооружений столицы Османской империи и дислокации турецкого флота представил Меньшикову свои соображения о десантной операции, а по возвращении в Николаев, 31 марта подал донесение на имя Управляющего Морским министерством генерал-адмирала Великого князя Константина Николаевича. В этом донесении Начальник штаба Черноморского флота сообщал свой план десантной операции: «...по личному моему мнению: 1) турецкий флот в руках турок к плаванию в море едва ли способен, но может быть ими употреблен, в числе 5 линейных кораблей и 7 фрегатов, к защите Босфора в виде плавучих батарей, особенно при содействии имеемых у них больших пароходов. 2) укрепления Босфора, хотя и получили против 1833 года некоторые улучшения, но при благоприятных обстоятельствах для Черноморского флота из линейных кораблей, фрегатов и больших военных пароходов покуда легко проходимы; и 3) заняв Дарданелльские укрепления посредством высадки на выгодном пункте, например, в Ялова-Лимане или против греческой деревни Майдос, и имея дивизию на полуострове Геллеспонте, флот Черноморский отстоит пролив против какого угодно неприятельского флота». Для успеха десантной операции Корнилов считал необходимым соблюдать глубокую тайну и дезинформировать турок, распуская слухи о приготовлении российского десанта в Варну или Бургас.
Но князь Меньшиков, назначенный Николаем I руководить Босфорской операцией, не был склонен к столь решительным и смелым действиям. Узнав о том, что началось движение французской эскадры к берегам Турции, Меньшиков посчитал «крайнюю затруднительность или даже невозможность» десанта». То ли он побоялся взять на себя ответственность за столь рискованную операцию, то ли он начал догадываться, что в будущей войне, без вмешательства Англии и Франции на стороне Турции, обойтись не удастся.
Ознакомившись с докладной запиской Корнилова, высокомерный «сухопутный адмирал» 24 марта отправил императору донесение, в котором обосновывал невозможность Босфорской операции. Николай Iсогласился с доводами своего фаворита; план Корнилова был отвергнут. Фельдмаршал Паскевич, презиравший Меньшикова за дилетантство в военном деле, писал Николаю: «Ваше Императорское Величество изволили сказать мне, что князь Меншиков находит десант и занятие Босфора затруднительным. Жаль, ибо мысль была великая. Таким образом, не только война сразу была бы окончена, но можно бы сделать завоевания в Европейской Турции».
«…чем разительнее, неожиданнее и решительнее нанесем удар, тем скорее положим конец борьбе», - писал Николай I в своем плане. Но решительности как раз и не хватило.
Новый план войны также предполагал наступательный характер боевых действий. По этому плану предлагалось произвести высадку десанта кораблями и судами Черноморского флота в Варне или Бургасе. Наступление на Константинополь должны были осуществить 5-й пехотный корпус, высаженный на берег с моря и 4-й пехотный корпус, который должен наступать из предварительно оккупированных княжеств Валахии и Молдавии.
Недостатком второго плана было то, что наступление на Константинополь через Болгарию и Дунайские княжества давали возможность туркам приготовиться к обороне, военные действия затягивались бы, что увеличивало возможность вмешательство Англии и Франции на стороне Османской империи.
Оба плана предусматривали только войну с Османской империей. Николай I еще надеялся на невмешательство Англии и Франции.
Но Османская империя не давала Российскому императору повода для объявления войны. Да и не хотел Николай I брать на себя ответственность первым начинать войну. Он предпочитал, по примеру своей бабки Екатерины II, своими действиями подтолкнуть Блистательную Порту к объявлению войны России. Турки войну начинать не желали, ожидая не только моральной, но и военной поддержки Англии и Франции.
В конце мая 1853 года Николай I увидел, что свершилось то, во что он не хотел верить: Англия и Франция вступили в военный союз против России и проявляют решимость дать ей отпор. Начался дрейф от плана активных наступательных действий к безликому плану, исключающему активные действия.
Еще до того, как английская эскадра отправилась в плавание к турецким берегам, Николаем I-м был принят новый, как оказалось, окончательный план военных действий против несговорчивой Турции. Впрочем, содержание плана совпадало с предложениями князя Варшавского, который, осознав, что благоприятное время для десанта на Босфор упущено, предлагал ограничиться оккупацией Дунайских княжеств. Паскевич считал, что таким образом будет создано средство давления на Османскую империю. Обосновывая свои предложения, Паскевич предлагал использовать для похода к Дунаю один или два пехотных корпуса, а, в случае начала войны против Турции, привлечь к военным действиям кадровые войска Молдавии и Валахии, ополчение из балканских славян и греков. Фельдмаршал полагал, что использование вооруженного славянского ополчения «могло бы сделаться началом распадения Турецкой империи».
Идея использования славянского ополчения понравилась Николаю. Но российскому императору нужен был союзник. Не получилось договориться о разделе Османской империи с Англией, надо предложить это Австрии. Еще не получив согласие Франца-Иосифа, Николай, будучи уверенным, что австрийский император « припомнит, чем ˂Николай˃ для него был в деле с Венгрией» (в сноске объяснить участие России в усмирении Венгрии в 1849 году), включил в свой план идею совместных действий России и Австрии против Турции.
План боевых действий на 1853 год был изложен Николаем в письме фельдмаршалу Паскевичу 29 мая. Хотя, в полной мере, этот план больше походил на план дипломатических и военных мер, чем на план войны. Планом предусматривалось следующее:
1) В случае отклонения ультиматума одним пехотным корпусом с частью пехотной и кавалерийской дивизий занять Дунайские княжества (Валахию и Молдавию). Флот остается у своих берегов и только крейсерством фрегатов и других легких сил, наблюдает за действиями турецкого флота и иностранных судов, не вступая с ними в боевое столкновение.
2) В случае, если Турция будет продолжать не отвечать на требования России, установить блокаду Босфора Черноморским флотом, предложить Австрии занять Герцеговину и Сербию и, в конечном итоге, объявить независимость Дунайских княжеств, Сербии и Герцеговины, положив «начало разрушению Оттоманской империи». «И тогда, - писал Николай, - вряд ли Турецкая империя устоит, и, вероятно, будут везде бунты христиан (выделено авт.), и настанет последний час Оттоманской империи».
3) На Кавказе продолжить борьбу с горцами, заняв против Турции оборонительный образ действия.
Как показали дальнейшие события, второй пункт Плана осуществить не удалось: даже не было попытки установить блокаду Босфора, Австрия не пожелала поучаствовать в захвате турецких провинций, а «бунтов христиан» так и не случились.
Итак, был принят безликий, оборонительный план, исключающий завоевание стратегической инициативы в будущей войне. Да и планом Письмо Паскевичу назвать невозможно; так, «декларация о намерениях». План стратегического развертывания армии и флота на Черноморском театре боевых действий не был разработан.
Босфорская экспедиция и занятие Дарданелл были единственно возможными действиями, имевшими большие шансы на успех, если бы первоначальный план Николая I-го был реализован весной 1853 года. Неожиданное появление русского флота с десантом под стенами Константинополя с одновременным наступлением русских войск через Дунайские княжества, слабость турецкого флота и отсутствие военной поддержки потенциальных союзников (французский флот только начал движение в Саламинскую бухту, а английский находился у берегов Мальты) предоставляли России стратегическую инициативу. Взятие под контроль проливов превращало Черное море во внутреннее море России; Англия и Франция еще не были готовы к войне (экспедиционные войска, к этому времени, не были даже сформированы), что давало возможность российским армии и флоту приготовиться к обороне. Хотя, можно предположить, что англо-французские союзники не решились бы атаковать русские войска, укрепившихся на берегах Босфора и Дарданелл, учитывая то, что блокада кораблями Черноморского флота входа в Дарданеллы лишала преимущество паровых кораблей союзников над русскими парусными кораблями. Успех в Босфорской экспедиции давал возможность в короткие сроки победой закончить войну и делал в будущем невозможность Крымской кампании.
Выбор российского императора в пользу отказа от активных наступательных действий, в будущем, привел к печальным последствиям.
Россия, как один из ведущих игроков мировой политики XIX века, действовала в русле понятий о международном праве того времени. Россия так же, как Англия и Франция, продолжала строить свою империю, только Россия прирастала сопредельными землями, а Англия и Франция осуществляли колониальную экспансию. Всякая экспансия – это война. Для войны нужен повод. Было бы желание, а повод найдется. Так Франция в 1830 году, по ничтожному поводу, начала войну против Алжира, который, после преодоления упорного сопротивления алжирцев, присоединила к себе в 1848 году, накануне Крымской войны. Между прочим, Алжир, хотя фактически и был самостоятельным, формально оставался вассалом Османской империи. А Англия, воспользовалась внутренними индийскими конфликтами, и в результате нескольких англо-маратхских и англо-сикхских войн, превратила Индию в «жемчужину английской короны». И такие примеры можно множить и множить. Ни одна великая держава не была белой и пушистой: каждая из них отстаивала свои геополитические интересы так, как она их понимала, и Россия не была здесь исключением.
Очерк из исторической хроники "Лебединая песня".
Читать также
Оставляйте свои комментарии, отмечайте лайками, подпишитесь на канал. Здесь только уникальный контент. Будет интересно.