- Поля, Валя, у нас брат родился, слышите! - на покосившееся крыльцо бревенчатого дома выбежала Маша.
Девочка была так счастлива, что даже приплясывала, держась за перила.
А сестры, копающиеся в это время во влажной, холодной земле огорода, подняли головы и переглянулись. Рождение четвертого ребенка не могло принести им счастья. Только новые заботы, затраты и беспокойства.
Тамара лежала на кровати, внутри все разрывало от жгучей боли. А на груди, туго завернутый в пеленки лежал Ванечка. Он постанывал и кряхтел, сворачивал губы трубочкой и не получая желаемого, начинал плакать.
-Да покорми ты его, видишь, просит - свекровь, пожилая женщина, только что потерявшая сына, видела в этом комочке его точную копию. Ей казалось, сын вернулся, вселившись в это маленькое тельце.
- Не могу, сил нет- отнекивалась Тамара, - заберите его, иначе уроню.
Пожалуй, рождению этого комочка радовалась лишь семилетняя Маша и бабушка Людмила Петровна. Полина, Валя и сама Тамара, видели в ребенке лишь обузу. Тамара, рано вышедшая замуж, родившая трех девочек и похоронившая мужа, надеялась, что четвертая беременность ничем не закончится. Но этот малыш оказался сильнее всех ухищрений женщины. И вот, теперь он лежал тихо в своей колыбельке, а мать, отвернувшись, оплакивала свою судьбу.
Чем старше становился мальчик, тем сильнее он походил на своего отца Дмитрия. Волосы, черты лица, а особенно глаза. Мать старалась как можно реже брать ребенка на руки. Он мог часами лежать в колыбели, агукая и развлекая себя сам. Только Маша, вертлявая, смешливая девчонка, садилась рядом с кроваткой на пол и развлекала мальчонку как могла.
- Мама, можно я Ванечку на улицу вынесу, на травку посажу? – Маша уже держала его на руках, а мальчик крепко обхватив ее за шею, смотрел, широко раскрыв свои глаза.
- Неси, только смотри, чтобы не уполз, мне некогда с вами нянчится.
Людмила Петровна с грустью смотрела на невестку. Из веселой женщины она превратилась в угрюмую и замкнутую. Мужа она не любила, детей растить было трудно. Ощущение постоянной ненавистной жизни в чужой захолустной деревне. Знание того, что старшая сестра, удачно выйдя замуж, теперь живет в городе, злость, теперь точили душу Томы изнутри. Нет, детей она, наверное, любила, но так устала от их воспитания, что четвертого «пустила на самотек».
В ту осень, Тамара получила письмо от сестры. Та, переезжая, отдавала прежнюю комнату в подвале дома Тамаре и ее детям. Она, недолго думая, собралась ехать в Москву. Это шанс, начать новую жизнь, дать возможность себе и девочкам вырваться из непроглядной деревенской глуши.
- Куда же ты Ванюшу то потащишь, - сокрушалась, заламывая руки свекровь.
- А я его и не беру, я за ним потом вернусь – в лице Тамары тогда не дрогнул ни один мускул, ни сердце.
Телега на которой уезжала Тамара и три дочери, увозила женщину все дальше и дальше от это серой обстановки, вздохов свекрови и пронзительного плача малыша. Она вырвалась отсюда, обрубив все мосты. Она больше сюда не вернется. И лишь младшая Маша, еще долго всхлипывала и спрашивала мать, пока старшие сестры не шикнули на нее. Девочка затихла, молча глотая слезы и оборачиваясь назад.
Ваня спал, а когда проснулся, рядом была только Людмила Петровна. Он еще долго бегал и звал сестер и мать, а потом, словно почувствовав, что случилась беда, забрался на колени к бабушке и уткнувшись в ее плечо, крепко обнял. Людмила Петровна поклялась вырастить Ваню.
Тем временем, Тамара добралась до Москвы и заселилась в комнату. Сестра устроила ее и старших девочек уборщицами на вокзал. Маша поступила в школу. Полина и Валя тоже учились по вечерам. Жизнь этой семьи стала потихоньку налаживаться.
Тамара успокоилась, теперь она больше улыбалась, на щеках ее появился румянец. И вот тогда, когда сердце стало постепенно оттаивать, вспоминало, что значит чувствовать, жалеть, любить. Тома задумалась о Ванечке. Она стала скучать по его пухлым ручкам, так крепко сжимавшим ее огрубевшие руки, по его ровному теплому дыханию, когда мальчик спал у себя в кроватке. Но забрать его сейчас она не могла. В ее голове сразу же рождалась куча доводов, что бы он жил с бабушкой. Видимо, почувствовав вкус жизни, она не хотела его терять. Поля и Валя ни разу не спросили про брата, только Маша писала письма в деревню, но ошибаясь с адресом, так ни разу и не получила ответа на них. Ваня рос, слушая бабушкины сказки, помогая ей по хозяйству. И лишь изредка ему снились сны, где он звал Машу поиграть с ним на лавочке у дома. Потом его личико хмурилось, Маша из сна все не приходила.
- Бабушка, а Маша скоро приедет? - спрашивал Ваня по утру у Людмилы Петровны.
- Вот обустроятся они и за тобой приедут! - уверенно говорила она, хотя знала, что Тамара никогда не вернется за сыном.
Людмила Петровна умерла тихо, во сне. Ваню к себе забрали соседи. Но он скоро от них сбежал.
- Я все равно тебя найду, Маша - говорил мальчик, пробираясь сквозь вагоны на станции. Наконец, он нашел один открытый, забрался внутрь, и, спрятавшись среди кучи ящиков, наваленных в углу, уснул. Во сне он чувствовал, что кто-то его тянет за рукав.
-Вставай! Да вставай же ты! Сейчас вагоны проверять будут! Мальчик открыл глаза, быстро сел и прижал к груди мешок с вещами. Перед ним сидел другой мальчик. Они были ровесниками, даже похожими друг на друга.
- Откуда ты взялся? - испуганно прошептал Ваня.
- Я, Алеша. Я в этом вагоне еду уже давно, а ты кто?
Ваня рассказал новому знакомому, как его бабушка умерла, как он сбежал из деревни, чтобы найти свою мать и сестер. Алеша бродяжничал уже давно. Где его родители, живы ли они он не знал. Да его это и не волновало. Кочевая жизнь, компании таких же, как и он, это его полностью устраивало.
- Я покажу где спрятаться.
Они быстро перебежали железнодорожные пути и забрались в товарный вагон. Там пахло краской, керосином и вдоль стены стояли какие-то ящики и канистры. Этот вагон уже проверяли.
Алеша показал взглядом на мешок, который положил рядом с собой. Мальчик кивнул головой и вынул хлеб. Алеша выхватил кусок из рук и быстро его съел. Вагон, тем временем, быстро закачался, надрывно скрепя и быстро поехал. Алеша все спрашивал про Ванину семью. Ваня охотно делился воспоминаниями и рассказами, которые ему поведала бабушка. Теперь ему было не страшно. Он был уверен, что Алеша поможет найти ему родных. А там, глядишь, может быть можно будет уговорить мать, чтобы она оставила их обоих.
В разговорах прошел целый день. Хотелось есть, но запасы быстро закончились и тут поезд остановился на каком - то полустанке.
- Вань, сходи за кипятком. Вон видишь, там свет горит. Скажи, мать отправила, мол. На вот тебе бидон. Только пожалостливее, как я тебя учил.
Ваня кивнул и, выхватив тару. Выбежал из своего укрытия. Он быстро добрался до сторожки и уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, как услышал за спиной лязг и скрежет. Товарняк, пыхтя и отдуваясь, быстро набирал ход. Ваня бросился назад, уронив бидон, но догнать свой вагон так и не сумел. Алеша махал ему, пытался сам соскочить с подножки, чтобы не бросать друга, но побоялся разбиться о придорожную насыпь. Алеша видел, как мальчик упал, поскользнувшись на мокрой земле, как смотрит с отчаянием, вдаль уходящему поезду. А потом пути повернули направо и лес, врезающийся в дорогу, навсегда скрыл от Алеши маленькую тень в потрепанном пальто. Алексей почувствовал, как по щекам катились слезы. Так бывает, когда теряешь что-то важное. Алеша, быстро стерев слезы, нащупал в углу Ванин мешок, раскрыл его. Там лежали: деревянная ложка, красивые открытки из газет, фотография строгой женщины, сидевшей на стуле в окружении трех девочек, перочинный ножичек. А на самом дне, завернутая в красивый, вышитый по краям платок, маленькая иконка. Она была такая крошечная и потемневшая от времени, что мальчик не смог разобрать, кто там изображен. Алеша покрутил ее в руках и решил оставить, а потом продать кому-нибудь. В городах он встречал тех, у кого глаза загорались от слов «старинная вещь». Семилетний бродяга еще не знал, какую роль сыграет иконка в его жизни…
Валя, Маша и Полина, весело болтая, шли по улице. Они только что купили мороженное и теперь с удовольствием лакомились им. Мать ждала их дома, все в той же подвальной комнате, свет в которую проникал сквозь низкое, вровень с землей окно. Жить здесь было тесно, зимой пол промерзал и холодил ноги, а по стенам проступала плесень. Но Тамара, вырвавшись из деревни, больше никогда туда не возвращалась. Письма приходили от свекрови редко, а потом и вовсе перестали. Тамара пробовала писать сама, но так ответа и не получала.
- Надо съездить, надо- говорила она себе, но потом отвлекалась и забывала возникшую тревогу.
Девочки не торопились, они бродили по улицам и мостовым, рассматривая прохожих. Как вдруг на встречу им бросился мальчишка и хотел отнять у Маши сумку, висевшую на плече. Из-за угла за воришкой наблюдали такие же грязные мальчишки, как и он сам.
-Эй, что ты делаешь? - сестры принялись кричать и хватать мальчишку.
И тут Маша, пристально вглядевшись в грязное, с синяком под глазом лицо, вдруг сказала: «Это же наш Ваня!»
- Я Маша, а это Полина и Валя, твои сестры! Девочки, наш Ваня нашелся!
Она, как и много лет назад, начала весело приплясывать, а потом сгребла мальчишку и крепко его обняла. Сестры, скривившись, смотрели, как платье сестры становится таким же грязным. Оборвыш замер от изумления, но потом заметив, как нахмурились его товарищи, задумался. Он не помнил их, хотя имена уже где-то слышал, а сейчас почувствовал, что это его шанс изменить жизнь. Позади останутся холодные ночевки на вокзале, драки. У него появится семья! Восьмилетний Алеша, уже давно бродяжничающий по столичным улицам, захотел домашнего тепла, заботы и любви.
-Вот мама обрадуется! Ваня, пойдем скорее домой!
Мальчик был очень похож на мужа Тамары- Дмитрия. Волосы, глаза, уши, манера косить губы, когда говорит. Ошибки быть не могло! Маша уверенно взяла его за руку и повела к матери.
И вот уже Алеша, потупив глаза, стоит на пороге комнаты, а Тамара смотрит на него и не может пошевелиться. Прошлое тут же нахлынуло, обдало жаром и тут же дунуло в лицо могильным холодом. Как она могла бросить своего ребенка, как могла не приехать за ним? Почему ослепла ее душа, окаменело сердце. Почему постоянное Машино нытье, не смогло пробудить в ней тоску по сыну? Ответов на эти вопросы у женщины не было. Зато был стоящий перед ней оборванец, в мешке которого лежала та самая иконка. Тамара ее хорошо помнила, именно ей свекровь благословляла их брак с Дмитрием.
- Ты уже бросила его один раз. Теперь у тебя есть шанс все исправить! – кричало все внутри. Это твой сын, подари ему всю любовь, на которую была скупа раньше.
Тамара упала на колени перед мальчиком и крепко обняла. Любовь, которая была до сегодняшнего дня заперта в ее сердце, вырвалась наружу буйным и жарким потоком. Тамара пила из этого источника и не могла им напиться. Мальчик стал для нее всем. Старшие дочери сначала обижались, но ей было все равно. Жизнь дала ей второй шанс, упустить его она не могла. Разве мог тогда признаться этот мальчишка, что он не тот, что это ошибка, что их Ваня потерялся где-то далеко отсюда и жив ли он никто не знает.
Жизнь поставила перед этим ребенком сложный выбор. Уж больно сложно было отказаться от только что обретенной семьи. Мальчик настолько сильно привязался к этим женщинам, щебечущим над ним каждый день, что уже начинал верить в их родство. Память даже подкидывала какие-то смутные, подернутые пеленой воспоминания. Рассказы Маши помогли мальчику слепить заново воспоминания своего прошлого.
- Ваня, Ванечка, Ванюша! - говорил он, глядя на себя в зеркало, и так становилось тепло на душе.
… И вот прошло много лет.
Взрослый, статный Иван, стоит, вытянувшись перед командиром. Война закончилась. Можно возвращаться домой к сестрам и матери. Имя «Алеша» как будто и не существовало вовсе. По всем документам, он боец Иван Дмитриевич Половцев, едущий домой в Москву. Вернувшись домой, он застал мать совсем больной. Она лежала в кровати. Увидев его, она улыбнулась и тихо заплакала. Женщина ждала только возвращения сына. Теперь можно было сдаться и дать душе покинуть измученное болезнью тело. Она умерла, немного не дожив до двадцати пятилетия сына. Тамара так и не узнала, что ее шестилетний Ваня затерялся где-то там, на пути товарного поезда. Что мальчик, встреченный Машей, был совершенно чужим ребенком, хранившим тайну Ваниного исчезновения. Имел ли он на это право? Мог ли занять место другого ребенка, черпая сполна любовь и нежность, предназначавшуюся не ему? Наверное, нет. Но он нуждался в материнской любви и ласке. Наверное, Ваня простил бы его за это…
А Тамара, однажды оттолкнув собственного сына, сполна подарила себя другому, замаливая вину матери…
Ваня никогда не встретился с родными. Он не знал где похоронена его мать. Не узнал в женщине, сидевшей напротив него в метро, родную сестру Полину. Только иногда ему снились смутные, как будто знакомые лица, а потом сон обрывался. И Ваня, поворачивался на бок и обнимал свою спящую рядом любимую жену.
Этот мальчик год за годом, переступая свое одиночество, боролся за право жить на этой земле. И судьба сполна наградила его за упрямое желание быть счастливым, пусть и в дали от матери и сестер.
Вот такая история, друзья. Напишите, пожалуйста, что вы думаете об этой истории. Не забудьте подписаться на канал и поставить лайк. До свидания!
