Надеюсь, что это прочтут именно те солдаты, которые в тот день отправлялись на войну, в Афганистан.
Мне было 12-13 лет, и мы жили в Термезе, в Узбекистане, около железнодорожного вокзала. Во дворе у нас росло очень много винограда, и все они были разных сортов. Крупные и сочные кисти «дамского пальчика», «кишмиша» и еще три сорта, названия которых я уже не помню. Спелые, налитые соком ягоды привлекали к себе внимание многочисленных пчел, которые хлопотливо кружили с восхода и до заката солнца. Винограда было настолько много, что мы не знали, куда их девать. Мама даже пробовала сушить их или делать сок и вино.
Однажды она по примеру наших соседей собрала мне в два эмалированных ведра огромные гроздья виноградов и отправила на перрон вокзала, продавать их. Ведра были тяжелые и огромные, и несла я их с огромным трудом. Девочкой я тогда была стеснительной и скромной, порученное мамой дело мне очень не нравилось, но ослушаться ее, я не смела. Мамой была очень строгой и могла за ослушание отстегать ремнем. Рука у нее была тяжелой, ведь она работала врачом - хирургом.
Стоит сказать, что Термез тогда был закрытым военным городком и когда прибывал пассажирский поезд, все входы и выходы с перрона оцеплялись солдатами срочной службы, которые никого, без специального пропуска или разрешения не пропускали. Представляете, кого местным жителям, живущим за железнодорожной линией? Для них это была своеобразной границей, разделяющая условно территорию и его жителей на городских и тех, кто живет за линией. Для того, чтобы попасть в город или обратно за линию, им приходилось по 30-40 минут ждать когда отъедет поезд и снимут охрану. Солдаты категорически не пропускали местных, если у них не было с собой документа, подтверждающего, что они действительно проживают в этой местности. Носить с собой документы было крайне неудобно, тем более все ходили в легкой летней одежде. Жара в Термезе, особенно в летнюю пору, достигает +45-50 градусов. Трудности с пересечением линии возникали и у подростков, их тоже не пропускали, а если задерживали, отводили в пункт милиции на вокзал. Конечно, после разбирательства и установления личности детей отпускали, но приятного в этом было мало, поэтому во время стоянки поезда, туда больно никто и не совался. Альтернатива перехода линии, конечно же, были, даже два – это по пешеходному мосту и в обход за один километров, что для многих было далековато.
Вот с этими двумя ведрами я дошла до перрона, задолго до прибытия пассажирского поезда. Солдаты только начинали расходиться по своим постам. На центровом месте перрона сидел наш сосед, он был уже стариком и мы все называли его бабаем. Краснея от смущения, следуя его примеру, я разложила свой «товар» на предварительно захваченную и расстеленную на земле газету. Обливаясь потом от высокой жары я буквально горела от стыда, молясь, чтобы меня не увидели одноклассники и знакомые со школы.
Наконец прибыл поезд и из вагонов высыпали пассажиры. К моему удивлению, виноград бабая, который ничем не отличался от нашего, бойко раскупили за считанные минуты. Мои сочные, огромные гроздья сиротливо лежали, и никто даже не спросил цену, которая была ниже, чем у «конкурентов». Диктор объявил об отправке поезда и пассажиры все поспешили в свои вагоны. Я же собрала свой товар обратно и собиралась идти домой, представляя, как будет ругаться мама. Но, видимо это был не мой день. Народу на перроне оставалось еще много и солдаты с оцепления проверяли у них документы, кого-то отпускали, а кого-то задерживали для выяснения. В эту «гребенку», со своими переполненными, тяжелыми ведрами попала и я. Меня остановили скорее, потому что так положено или из вредности. Солдаты прекрасно видели, что я подошла на перрон задолго до прихода поезда, и они меня видели еще раньше, когда я стояла у постов и ждала отъезда состава. Конечно же, меня сразу отпустили, но осадок остался.
Домой я побрела с тяжелыми мыслями и ноющими от тяжести руками. Железнодорожная линия в ширину была довольно таки огромной, чтобы ее пересечь требовалось терпение и некая сноровка. На станцию пребывали не только пассажирские поезда, здесь курсировали и стояли многочисленные составы, в том числе и военные, перевозившие различную технику и другие грузы в Афганистан и обратно. Как правило, такие составы сопровождали солдаты и офицеры, иногда здесь стояли целые эшелоны с техникой и людьми в военной или камуфляжной форме.
Вот и в тот раз там стоял такой состав. Я тогда мало разбиралась в этом, но понимала, что в грузовых вагонах находится военная техника, укрытая брезентом защитного цвета. Здесь же рядом в прицепленных вагонах-теплушках находились солдаты. Ребят было очень много, десятки, сотни человек. Увидев меня, несколько человек подбежали ко мне и стали просить виноград. Такое внимание взрослых парней ввело меня в ступор. Я пролепетала, что не могу им его дать, могу только продать, иначе мама будет ругать. Тогда солдатики с сожалением заметили, что у них нет денег и стали предлагать мне за него консервы – тушенку, кашу с мясом и многое другое. Насчет такого обмена у меня не было инструкций и, замотав головой, я вырвалась из этого круга и побежала в сторону дома.
Мама сидела на топчане во дворе. Увидев меня с полными ведрами, она, вопреки ожиданиям не стала ругаться, а лишь поинтересовалась, почему я так задержалась.
С облегчением я объяснила причину своей задержки и рассказала про солдат, которые просили виноград в обмен на свой сухпаек.
-Так и выменяла бы или так отдала виноград. Иди назад и отдай им, скажи, что ничего не нужно. Или знаешь, что сбегай к ним, приведи сюда, пусть забирают, сколько им нужно, все равно ведь пропадет. Бедные ребята, они отсюда сразу в Афганистан поедут.
Обрадованная я тут же выбежала за ворота и побежала к линии. Мне пришлось пролезть под тремя или четырьмя составами, так я решила и не в первый раз, сократить себе путь до того места, где были военные. Но я опоздала. Состав с грузом и военными уже тронулся и медленно набирал ход. По инерции я побежала за ним и плача кричала, что мама разрешила придти к нам и взять, сколько им захочется винограда. Наверное, они меня услышали, потому что я видела, как мне махали руками.
Я надеюсь, что у этих военных все сложилось хорошо и они вернулись к своим родным и близким живыми и здоровыми.
Автор Мадина Варфоломеева