Наш фонд работает в Крыму, Москве, Подмосковье, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Ярославле и Владивостоке. Москва и Владивосток - 6500 километров, разные часовые пояса. Благодаря фонду я познакомился с прекрасными людьми, которые вкладывают свою душу в организацию помощи раненым бойцам. Во Владивостоке такой Человек - Андриянова Елена Геннадьевна. Прекрасный организатор. Четкость, честность, порядочность и добрейшая душа - это о ней и это совсем мало о ней.
Елена Геннадьевна сформировала прекрасную работоспособную команду единомышленников, которая ежедневно работает в госпитале Владивостока.
В составе команды работает Ольга Гаутди, которая после возвращения из госпиталя успевает поделиться с нами своими впечатлениями о работе, записать и пересказать рассказы бойцов. Ниже несколько зарисовок из жизни добровольца фонда, автор Ольга Гаутди.
«СВОИ»
Я мыла лежачего бойца, когда в палату на костылях зашёл его сосед по палате. Он прошёл у меня за спиной и сел на свою кровать. «Не общительный», - мелькнуло у меня в голове.
- Вам таз с водой принести? – спросила я его.
-Нет, я сам моюсь, - ответил он и через несколько минут вышел из палаты.
Да, взгляд у него говорящий: «Не подходи!». «Ну что же? Сам, так сам. Молодец, расхаживается, значит на поправку идёт»,- подумала я. Горячую воду в госпитале отключили, и я пошла к титану за водой, возвращаюсь и перед дверью в палату опять сталкиваюсь с этим бойцом.
-Вам помочь? Дверь открыть? –спрашиваю я.
-Нет, я сам, -отвечает он.
Его звали Азаматом. Тёмные волосы, чёрная борода натолкнули меня на мысль, что возможно он настороженно относится к «женщинам с тазиками» по религиозным соображениям. Может он мусульманин, а мы одеты не совсем в традициях его народа? Хотя, на мне была просторная рубашка моего мужа, застёгнутая на все пуговицы по самую шею и просторные бриджи. А, может, боец не улыбается, потому что до сих пор находится в состоянии депрессии или болит рана, а я к нему с улыбкой своей докучаю. «Отстань от человека, отстань!» - тихо уговаривала я себя.
В очередной раз, идя в госпиталь, встретила его на улице гуляющего.
- Здравствуйте, -сказала я и ничего не услышала в ответ. Может у них не принято здороваться с мало знакомыми людьми или слуховая перепонка у бойца повреждена, плохо слышит?
«Господи, да что ты пристала к человеку! Отстань!» - закричал мой внутренний голос. «Всё-всё. Проехали. Замолкаю».
Тут как-то задание мне дали собрать желающих на стрижку. Я взяла листок, ручку и отправилась по палатам, опросила всех присутствующих, иду обратно, а мне на встречу наши девчонки из Фонда «Своих не бросаем» взволнованные идут:
- Азамат обиделся, что его на стрижку не записали. Говорит, что вы только СВОИХ обхаживаете.
- Каких СВОИХ? Для нас все бойцы СВОИ: Ромка из Тулы, Саша из Омска, Сергей из Великого Новгорода, Виктор из Туймазы, Айдар из Челябинска,Иван из Новосибирска, Динар из Ханты-Мансийска... «Его же в палате не было, сейчас запишу», - ответила я. «Какой тяжёлый характер у бойца», - подумала я.
В очередной раз, направляясь в госпиталь, я проезжала мимо мечети и мелькнула мысль: «А может человек помолится хочет? Он, наверное, мусульманин, а в госпитале нет такой возможности». Приехала в госпиталь, вошла в палату и осторожно спросила:
- Азамат, вы верующий? Мусульманин? Может у вас на душе тяжело? Может вас в мечеть свозить? – в очередной раз пристала я.
- Я не верующий и грехов у меня на душе нет, я просто не улыбчивый, - ответил Азамат.
- Всё понятно, вы как Сталлоне, просто не улыбаетесь, - расстроено пробурчала я себе под нос.
Да, сплошная засада, у меня с Азаматом. Хочется, как лучше, а получается, как всегда.
Добровольческая наша команда потихоньку разрасталась. Были среди нас и психологи, и массажисты, и тут появилась Светлана – мастер маникюра и педикюра. Список желающих составлять было некогда, и Светлана пошла сама опрашивать бойцов. Зашла в палату Азамата и громко спросила:
- Кто на педикюр?
- Кто что?! – переспросил Азамат, и недоверчиво посмотрел на товарища по палате.
- На педикюр, - громко и решительно повторила Светлана, - ногти на ногах обрабатываю. Может кого вросшие ногти беспокоят или утолщенные, которые трудно удалить самостоятельно?
-А, ногти, а я уж хотел оскорбиться, - сказал Азамат с ухмылкой.
Светлана выполнила свою миссию и собралась уходить.
- Спасибо, может вам денег на шоколадку перевести, отблагодарить вас хочется, давайте номер телефона, - сказал Азамат.
- Спасибо, не стоит. Я ведь вам на шоколадку денег не переводила, когда вы мой сон защищали.
Светлана, собрала свой чемоданчик и пошла в другую палату.
На следующий день, проходя мимо по коридору, через открытую дверь, я случайно увидела, как Азамат улыбнулся. «Ну, Слава Богу! Улыбается!», - наконец моя душа успокоится, ведь для наших маминых сердец улыбки бойцов самые высокие награды.
Я помню чудное мгновенье…
Кирилл лежал на кровати после очередной операции и отходил от наркоза. Вдруг открылась дверь в палату и в проеме, в лучах солнца, возник образ женщины. В голове полетели строки Пушкина: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…».
Я же сплю, - подумал боец, и протянул руку к мимолётному видению. Женщина стала приближаться к нему, и он уже отчётливо видел её лицо.
О, Боже, Александр Сергеевич! – опять обратился он к поэту, - Это, ведь, сама Шамаханская царица пожаловала ко мне! Как прекрасна её восточная красота! В детстве мне мама читала сказку о золотом петушке, но я не думал, что она умеет так завораживать. «Царица» подошла к кровати бойца, присела рядом,и прикоснулась к моей руке. Я прижал её руку к своей груди, почувствовал себя самым счастливым мужчиной в мире и сказочно заснул.
Очнувшись от сна, Кирилл оглядел палату и заговорил:
-Мужики, мне такой сон приснился, закачаетесь! Как будто в палату заходила прекрасная женщина, подошла ко мне, присела на кровать, взяла мою руку в свою… В палате раздался смех.
-Вы, что ржёте, как кони? Правда, приснился! –продолжал Кирилл.
-Да не приснилось тебе это, Наталья, мастер маникюра и педикюра заходила. А ты, как зомби, уставился на неё и протянул к ней руку.
-И что было дальше? – с удивлением произнёс боец.
-А дальше, она подошла к тебе, присела рядом, ты взял её руку в свою, прижал к себе и уснул, - закончил свой рассказ сосед по палате.
- Ну, надо же, а я думал, что это со мной во сне происходит! Ай да, Пушкин! Вот шутник!!! – произнёс Кирилл.
- А, при чём тут Пушкин? – спросил сосед.
- Много будешь знать, скоро состаришься! – смеясь ответил боец.
Теперь у нас с Натальей традиция. Когда она к нам иногда заглядывает, то я протягиваю к ней руку, а она присаживается рядом, я беру её руку в свою и прижимаю к сердцу.
Эх, Александр Сергеевич, так мне хочется ваше стихотворение присвоить себе и назвать его «Письмо Кирилла к Натали»: «Я вас люблю, любовь ещё быть может в моей душе угасла не совсем, но пусть она вас больше не тревожит, я не хочу тревожить вас ничем…»
Рассказ посвящается врачам, медицинскому персоналу и госпитальным волонтёрам, всем неравнодушным.
Светлячки
Вокруг темнота, страшно, я проваливаюсь куда-то. Где я? Кто я? Вспыхивают какие-то воспоминания, какие-то лица, много лиц, но эти лица не радуют, мне сейчас не до них. Я иду по длинному темному тоннелю…Иду уже давно. Когда-же свет? Неужели вечная темнота и я уже никогда не увижу солнца? Холодно, как холодно.
Всё, сил больше нет. Не могу я больше! Моя «свеча» догорает и вот-вот потухнет. Вдруг, из темноты появился мигающий свет и приблизился ко мне. Этим светом оказался светлячок. Он достал волшебную спичку, чиркнул ей об себя и поднес горящую к моей душе. «Живи долго», - произнес он и улетел.
Открываю глаза. Я на больничной койке. Пытаюсь говорить, но бесполезно, меня никто не слышит. Я говорю, а меня не понимают. Тело моё превратилось в скелет, покрытый кожей, но я ещё могу вставать, ходить. Руки мои не могут держать ложку: на правой руке- оторвало два пальца, а на левой- пальцы не разгибаются.Трогаю голову и понимаю, что в черепе дыра, покрытая кожей и волосами. Жутко хочется есть, но всё что в меня вливают через зонт, тут же фонтанирует обратно. Тело моё, ты что творишь? Ты что творишь? Сжалься, задержи хоть малую толику еды. Я такой голодный!
Сколько прошло времени? Сколько я путешествую по госпиталям? Время, суетливое время, остановило для меня свой бег. Как поесть? Как поесть? На повестке только один вопрос: как поесть?
Кто бы мог подумать и сказать мне несколько лет назад, что я высокий стройный красавчик буду лежать на другом краю света от дома и умирать с голоду. Я «Дон Жуан» буду мечтать о каше!!! Неважно какой каше: сладкой или солёной, важно, чтобы каша зашла и не вышла. Силы покидают и гордость засыпает, и я не могу самостоятельно ходить в туалет и памперс уже не спасает от протекания. Господи, за что мне всё это? Чем прогневил тебя?
В очередной раз меня поднимают бойцы, сажают в кресло и везут в помывочную. Потом, укладывают на деревянный стол. Этот стол напоминает мне голгофу.
-Больно, - шепчу я.
-Господи, Игорь, ты умеешь говорить? – слышу я голос в ответ, - Дайте что-нибудь, бойцу больно!
Мне подкладывают под крестец надувную подушку и боль уходит.
Меня моют две женщины: намыливают, обдают водой из ковша и приговаривают: «Куда вода, туда и печали. Куда вода, туда и болезни. Господи, помоги Игорю поправиться килограмм на 10, а лучше на 15». Потом обтирают осторожно полотенцем, накрывают простынёй, и бойцы сажают меня в кресло и увозят в палату.
«Да, я грешен. Прости меня, Господи, и помоги мне.»
И вот передо мной она. Самая прекрасная женщина на свете с овсяной кашей в руках. С самой вкусной кашей в мире. Господи, ты услышал мои молитвы! А, может, это мираж? Может мне уже кажется? Эта мадонна небесная стоит передо мной в маске, в фартуке, а на руках надеты резиновые перчатки. Начинает меня кормить из ложечки. Каша, как обычно это со мной бывает, пытается выпрыгнуть из меня после каждой ложки, а мадонна говорит мне: «Э, Игорёк, это хитрая каша, волшебная, эта не выпрыгнет». Я беру её руку и целую. Наверное, это выглядит нелепо в моём положении, но это всё чем я могу её отблагодарить. Через два часа с тарелкой каши было покончено. Вот оно счастье!
Меня протерли, переодели и перестелили бельё. Моя мадонна стала собираться.
-Не уходи, – шепчу я ей.
Мне надо лететь дальше, - говорит она мне с улыбкой, - Завтра ещё приду.
Спасибо вам, Светлячки, за ваши волшебные спички!
