В Верховном суде Татарстана продолжилось рассмотрение дела так называемого «поволжского маньяка» Радика Тагирова – его обвиняют в убийстве 31 пожилой женщины. По версии следствия, он орудовал в основном на территории городов Поволжья – выслеживал одиноких пенсионерок и душил их, а потом обкрадывал. Это масштабное дело близится к завершению, но Тагиров затягивает процесс как может.
В ходе последнего процесса Радик Тагиров в очередной раз пожаловался суду на издевательства и давление со стороны силовиков. Мужчина настаивает, что ни к каким преступлениям не причастен, а признался во всем только по той причине, что следователи ему угрожали. Последние несколько месяцев Тагиров скрупулезно перечитывал 390 томов уголовного дела, в которых нашел «искаженные факты». В связи с этим он ходатайствовал о вызове дополнительных свидетелей и их допросе.
Рассмотрение дела «поволжского маньяка» началось в Верховном суде Татарстана еще в октябре прошлого года. Ловили предполагаемого маньяка восемь лет: все преступления были совершены в период с 2011 по 2012 год, а задержали Тагирова только в 2020 году. За это время он успел завести семью, у них с женой только что родился ребенок, мужчина даже работал как самозанятый – лепил пельмени на дому.
Сразу после задержания Тагиров во всем сознался. На всех следственных действиях, запечатленных на видео, он подробно рассказывает, как выходил на своих жертв – вычислял по грязным занавескам, ведь одиноким пенсионеркам тяжело их стирать. Потом выслеживал, предлагал помочь донести сумки из магазина или звонил в квартиру и представлялся работником ЖЭКа. А дальше схема одинаковая: жертв преступник сразу же душил, а потом устраивал в квартире погром в поисках денег. Всего в деле 36 эпизодов – и, помимо 31 убийства, Тагирова обвиняют в трех покушениях и двух разбоях. Однако как только стартовал процесс, позиция мужчины изменилась: он заявил, что на протяжении всего следствия на него оказывалось давление – следователи угрожали его семье, а перед записью следственных действий рассказывали ему, что он должен говорить на камеру. Только это не объясняет совпадение ДНК биоматериалов Тагирова и тех, что нашли на некоторых местах преступлений. Собственно, так мужчину и вычислили: в следственные органы обратилась мать потерпевшего, которая рассказала, что в 2012 году поссорилась со своим сыном и тот не выходил на связь уже несколько лет. Пенсионерка хотела узнать о его судьбе. Правоохранительные органы взяли у нее образец ДНК – и оказалось, что он совпадает с ДНК «поволжского маньяка».
Прокурор попросил суд вызвать для дачи показаний заведующую отделом экспертизы трупов по Казани Аделию Шарафутдинову. Сторона обвинения хотела прояснить, можно ли плечо и предплечье считать «неопределенным тупым предметом», которым, как показала экспертиза, были задушены некоторые жертвы. Шарафутдинова ответила, что можно: прямо на скамье подсудимых она зачитывала результаты судебной экспертизы и также обращала внимание на внешние признаки механической асфиксии на телах жертв– кровоподтеки на шее и лице.
Несмотря на ответ эксперта, адвокат «поволжского маньяка» по назначению Марат Аширов (которому Тагиров только недавно отказался оплачивать услуги в размере 600 тысяч рублей), старался найти хоть какую-то лазейку: спрашивал, можно ли по результатам экспертизы судить о том, что жертвы сопротивлялись? Не было ли в их дыхательных путях остатков пищи? Как потом пояснил журналисту «Вечерней Казани» защитник – спрашивал он это для того, чтобы понять, не было ли других причин удушья у жертв.
После допроса судмедэксперта посыпались ходатайства подсудимого: во-первых, он открестился от ранее данных показаний, в которых говорилось о том, что после расставания с первой гражданской супругой в 2012 году он начал вести аморальный образ жизни – перестал работать, начал употреблять наркотики. Тагиров назвал это самооговором и сослался на то, что не состоял на учете в психоневрологическом диспансере, и у него есть много свидетелей в разных городах, которые могут подтвердить, что он действительно работал.
По словам подсудимого, оговор он совершил из-за давления следователей, они якобы его избивали, применяли моральное насилие. Назвать имен терзателей Тагиров не смог, потому что либо не помнит фамилий, либо просто не видел тех, кто его избивает. Он даже рассказал про случай допроса, на который его привели с мешком на голове и, не снимая его, начали бить в грудь и в затылок, выбивая показания.
– Мне говорили: не тупи, делай красиво. Ты знаешь, что мы можем. У тебя ведь семья и сынишка растет, – рассказывает Тагиров.
На вопрос судьи о том, в чем именно заключалась угроза, Тагиров ответил, что ему хватило и того, что сказали силовики. Вообще на этом процессе подсудимый жаловался на множество формальных вещей: на глумление сотрудников правоохранительных органов, которые долго не выпускали его из автозака в изолятор в то время, как Тагиров хотел в туалет – он представил суду справку, что у него простатит, требующий операции. Или на то, что в материалах дела, например, не указано, что в ходе следственного эксперимента они с конвоем сделали дополнительный круг вокруг здания. Или на то, что опознание выжившей жертвы Тагирова происходило не совсем правильно: его переодели в другую одежду и заковали в наручники – это сразу его выдавало, как говорит Тагиров.
Впрочем какие-то ходатайства суд принял во внимание: о состоянии здоровья, о жалобах на глумящихся сотрудников органов – все это судья Ильфир Салихов попросил составить в письменной форме и написать заявление на его имя. Остальные просьбы подсудимого были отклонены.
Главной претензией Тагирова было то, что в ходе следствия он не мог пожаловаться на нарушения со стороны правоохранительных органов, якобы все протоколы он получал уже в заключении – и под угрозами их просили подписывать. Из-за этого подсудимый просил у суда повторных допросов понятых или адвокатов, но судья снова отказал – все подписи имеются, значит, жаловаться нужно было в процессе следствия. Что называется, «на нет и суда нет».
Следующее заседание назначено на 3 ноября, там планируют допросить еще одного судебного эксперта. Медленно, но верно процесс движется к прениям.
Автор: Андрей МАРТЫГИН
Фото: Павел Хацаюк / «Вечерняя Казань»