То, что западные СМИ называли «ядерным шантажом» оказалось копией американской «политики сдерживания».
Ядерное оружие России настолько часто использовалось в риторике и спекуляциях, что само его понятие оказалось в значительной степени выхолощенным. В результате у многих на Западе возникла иллюзия, что этот фактор можно игнорировать, потому что ядерное оружие «ничего не решает», а сам факт угроз подразумевает слабость обычных вооруженных сил.
Однако ряд западных экспертов обращает внимание на более глубокое обстоятельство: сейчас те страны, которых называют «врагами США», используют практически тот же вариант ядерной доктрины, которую ранее использовал сам Вашингтон. Foreign Affairs, например, описывает эту задачу как «убедительно угрожать эскалацией и завести противника, обладающего ядерным оружием, в тупик».
Логика тут берет начало сразу после завершения Второй мировой. Стало понятно, что СССР на суше победить не может вообще никто. Возник блок НАТО, но в ответ – организация Варшавского договора, которые в совокупности превосходили силы НАТО примерно 3 к 1.
В США попытались спастись ядерным оружием. Объявив о том, что в случае нападения СССР на Западную Европу будут задействовать атомные бомбы. Но стратегия просуществовала не более 10 лет и закончилась после того, как СССР создал собственные, достаточные для поражения НАТО ядерные силы. В результате, вплоть до конца СССР у НАТО был неприятный выбор между проигрышем в конвенционной войне и гарантирующим взаимное уничтожение обменом ядерными ударами.
НАТО предприняла новый ход — тактическое ядерное оружие. По замыслу западных стратегов, можно было в случае атаки СССР нанести несколько единиц ЯО по военным целям и продемонстрировать советскому руководству, что война выходит из-под контроля и надо остановиться.
Сложно сказать, насколько бы это сработало. Потому что при начале обмена ядерными ударами было бы непросто найти желание остановиться и подумать, это полномасштабное начало ядерной войны, или пока нет.
Тем не менее, в рамках этой стратегии США разместили тысячи единиц тактического ядерного оружия в Европе, чтобы Вашингтон мог усилить эскалацию — но так, чтобы это не выглядело как тотальный удар США по СССР. В рамках НАТО также было заключено соглашение о «совместном использовании ядерного оружия», согласно которому американское оружие, размещенное в Европе, будет передано нескольким союзникам по НАТО во время войны.
На самом деле, трудно скрыть реальную концепцию. Которая крайне похожа на то, что происходит на Украине сейчас: передача «расходным» союзникам достаточно мощного оружия, чтобы нанести ущерб России — но недостаточно мощного, чтобы вызвать у Москвы желание ударить по непосредственному источнику проблемы.
Ещё один вывод: в рамках этой доктрины ядерное оружие — это оружие слабых. А его использование должно предотвратить военную катастрофу.
Хорошим примером будет Пакистан. Пакистан впятеро меньше по численности населения, чем Индия, в 9 раз уступает по ВВП и в 6 раз — по сумме оборонного бюджета. Большинство крупнейших городов Пакистана находятся менее чем в 200 километрах от границы с Индией, и оборонять их сложно. Пакистан располагает примерно 170 ядерными боеголовками, треть из которых тактические. Пакистанские официальные лица ясно дали понять, что ядерная мощь страны предназначена для сдерживания или остановки индийского вторжения. Победить не сможет, но обеспечить неприемлемые издержки — вполне.
В российском дискурсе западные аналитики отмечают ряд публичных заявлений российских политиков разных уровней, а также неоднократные подтверждения президента России о готовности использовать все имеющиеся в распоряжении России средства при возникновении экзистенциальной угрозы.
Эта фраза достаточно общая, но её хватает, чтобы на Западе усмотрели в Москве признаки готовности к ядерному конфликту на Украине. Причем не в том виде, в котором обычно ядерный конфликт ожидают: удары по украинским войскам не имеют смысла в силу разрозненности этих войск. Поэтому если Россия и задействует РВСН в той или иной связи с Украиной, то это будет при совершенно иной фазе конфликта и для того, чтобы шокировать противника и продемонстрировать неизбежность тяжелых последствий при дальнейшей эскалации.
Из этого следует простой вывод — и ряд западных аналитиков его разделяет — чем сильнее страну с ядерным оружием загоняют в угол, тем больше шанс на его активацию.
Как пишет тот же Foreign Affairs, «американским политикам было бы мудро не сбрасывать со счетов потенциальную мощь своих врагов. И если им нужно напомнить о том, на что могут быть способны их враги, им нужно обратиться только к своей собственной истории».
Подписывайтесь на Телеграм-каналы Института РУССТРАТ и его директора Елены Паниной!
