Они вступили в бой с гарнизоном и 7 суток удерживали город до подхода Красной Армии.
Румыния во Второй мировой войне
Королевская Румыния вступила в войну 22 июня 1941 года на стороне Германии, атаковав советские пограничные заставы от Черновцов (Западная Украина) до Измаила (Одесская область). Румынская артиллерия обстреливала советские города, румынские ВВС бомбили Крым. Одессу штурмовала румынская 4-я армия при поддержке 72 дивизии вермахта.
30 августа 1941 года в оккупированных Бендерах (Молдавия) был подписан немецко-румынский договор, согласно которому территория от Днестра на западе до Южного Буга на востоке, от Могилёва на севере до Очакова на юге (т.н. Транснистрия)переходила под юрисдикцию Румынии. Столицей Транснистрии стал Тирасполь, а с октября 1941 г. – Одесса.
Стоявший во главе Румынии генерал Антонеску старался ни в чём не уступать Адольфу Гитлеру: уничтожение евреев, расстрел коммунистов, грабёж и уничтожение мирного населения – всё это широко практиковалось румынскими властями. Для содержания советских военнопленных румынскими властями были организованы более 40 лагерей. Одним из таких лагерей был «Kgf. Lager1 Slobozia», расположенный в Румынии в окрестностях города Слобозия.
Слобозия-1
Румынский лагерь ничем не отличался от немецкого: та же колючая проволока, те же охранники на вышках, та же баланда, тот же изнурительный труд, те же избиения заключённых, те же расстрелы за малейшую провинность. Большинство узников Слобозийского лагеря попали в плен в 1942 году в Крыму, это были последние защитники Севастополя, взятые в плен на мысе Херсонес.
В лагере действовало подполье: узники собрали приёмник, слушали передачи из Москвы, проводили акты саботажа, организовали два успешных групповых побега, в первый ушли 3 человека, во второй 11. Каждый побег был сложнейшей операцией: заранее собирали одежду, спички, чинили обувь, разрабатывали маршрут, рисовали карту.
Весной 1944 года администрацией лагеря были вскрыты 6 (!) тоннелей – узники готовили массовый побег. Охрану усилили вдвое, у заключённых отобрали верхнюю одежду, обувь, суточный рацион урезали наполовину. Последовали аресты, пытки, однако выкорчевать подполье румынам не удалось. Возглавлял лагерный комитет сопротивления Алексей Рындин.
Комиссар Рындин
Алексей Рындин прибыл в Севастополь в декабре 1941 года из Краснодара как сопровождающий отряд кубанских добровольцев. У него был приказ передать людей и вернуться. Однако прибыв в штаб 25-й чапаевской дивизии, он заявил:
- Разрешите остаться. Я воевал в Гражданскую, был в подполье, в Красной Армии с 1917 по 1927 год, комиссар полка, звание старший батальонный комиссар.
Командир 54‑го стрелкового полка Н. М. Матусевич с уважением раскрыл поданные ему личные документы:
- Комиссар полка у меня есть. В батальон пойдёте?
- Я на фронт воевать приехал, а не за должностью. Пойду.
Рындин воевал до самого последнего дня обороны. 30 июня 1942 года, находясь в санчасти (к своим уже имевшимся 5 ранениям получил ещё 2), получил приказ прибыть на мыс Херсонес для эвакуации, но выполнить приказ отказался: «Я остаюсь с полком!»
Возглавив группу раненых (9 человек при 4 винтовках), пытался пробиться в горы к партизанам. Во время боя был контужен, потерял сознание, попал в плен. Оказавшиеся вместе с ним в плену бойцы пока комиссар был в беспамятстве вытащили его документы и уничтожили, немецкому офицеру сказали: «Он рядовой».
Решение подпольного комитета
В строящемся бараке собрались 12 человек.
- Товарищи! – Рындин старался говорить как можно тише. - Красная Армия наступает. Скоро она будет здесь. Румыны и немцы могут в последний момент принять решение уничтожить лагерь. Должны ли мы сложа руки ждать пока нас тут всех перестреляют? Предлагаю начать подготовку к вооружённому восстанию. Кто за?
12 человек – 12 «за».
Слово взял ответственный за подготовку военной части восстания полковник Хазанович:
- Захват самого лагеря нам ничего не даст: в Слобозии стоит немецкий гарнизон, почти тысяча солдат. Нас вдвое больше, но немцы лучше вооружены. Если мы останемся оборонять лагерь – наше дело проиграно. Поэтому предлагаю самим напасть на гитлеровцев. На нашей стороне внезапность.
К середине августа всё было готово: разработан план восстания, сформированы боевые группы, каждой поставлена задача. Восстание назначили на 25 августа.
Восстание
Ровно в 7 утра два надзирателя в сопровождении сержанта занесли в здание тюрьмы бадью с мутной жидкостью, именуемой «кофе» и поставили её у выхода из камер. Один за другим лениво потянулись заключённые со своими котелками и баночками. Однако в этот раз они не выстроились в очередь, как обычно, а окружили солдат кольцом и по крику «Бей!» набросились на них, обезоружили, затолкали в одну из камер и заперли.
20 узников с сорванными с нар досками бросились к колючей проволоке, ограждающей лагерь и принялись валить её. По другую сторону забора находился оружейный склад – от того, успеют ли восставшие его захватить, зависел успех или неуспех восстания. Свалив забор, узники подбежали к складу, сбили замки, распахнули двери, выкатили во двор три станковых пулемёта и принялись спешно набивать ленты.
Подбегали группы заключённых со своими командирами, получали винтовки, патроны и бежали захватывать здание администрации тюрьмы, караульное помещение, въездные ворота.
К Хазановичу подбежал капитан-лейтенант Шикин:
- Товарищ полковник! Докладываю: охрана арестована, комендатура захвачена, лагерь наш!
- Отлично, - ответил Хазанович, вокруг которого собрались командиры групп, - Шикин – на железнодорожную станцию, Коршунов – занять оборону на шоссе Слобозия–Бухарест, Лысенко – взять элеватор, оседлать шоссе Слобозия-Яссы, Новиков – северная часть Слобозии, шоссе Слобозия-Плоешти, Епифанов – за тобой почта.
Получив задание, командиры убегали, ведя за собой людей.
Бой за город
Одно за другим шли донесения: взята почта, взят вокзал, на станции захвачены два пулемёта, двадцать автоматов, боеприпасы, вагон с продовольствием, в городе идут уличные бои, восставшие берут квартал за кварталом, рассекая оборону противника на изолированные очаги.
Вечером со стороны Плоешти на группу Новикова выехала автоколонна, Новиков подпустил её поближе и дал команду «Огонь!» Результат: захвачены 9 грузовиков с оружием, амуницией, тягач, пленные. Утром 26-го связной принёс известие: захвачен аэродром, взят в плен румынский генерал-майор авиации.
В бывшем кабинете начальника тюрьмы Хазанович, Рындин и командиры подразделений собрались решать, что делать дальше.
- Можно идти на прорыв навстречу Красной Армии, - объяснял ситуацию Хазанович, - а можно остаться в городе и ждать прихода своих.
- Слобозия – важный транспортный узел: железнодорожная станция, аэродром, три шоссе - немцы будут биться за него, - сказал кто-то.
- Совершенно верно, - кинул головой Рындин, - именно потому мы должны остаться здесь: представляете, сколько наших солдат полягут при штурме, если мы вернём Слобозию врагу?
- Тогда сообщите бойцам: мы остаёмся, - подвёл итог Хазанович, - готовьтесь, скоро к городу подойдут отступающие части, нам придётся туго.
Оборона Слобозии
Утром 27-го оставшиеся в городе гитлеровцы попытались контратаковать. В ход пошли миномёты, станковые пулемёты. Контратаку отбили. От пленных узнали, что остатки гарнизона запросили помощь из Бухареста.
Вечером разведчики доложили, что в 5 километрах от города на хуторе на ночь остановились прибывшие на подмогу гитлеровцы.
- Нельзя допустить, чтобы они соединились с оставшимися в городе, - решительно сказал Хазанович, - пока они не ждут, надо атаковать.
Была срочно сформирована рейдовая группа в 80 человек.
На рассвете группа вернулась. Сияющий командир доложил, что захвачены 13 автомашин с боеприпасами, 50 винтовок и автоматов, ручные гранаты, патроны, 2 радиостанции, взяты в плен 70 солдат, 2 офицера.
28-го на окраине города показалась отступавшая на запад немецкая механизированная колонна. Восставшие не стали вести бой на подступах к городу, где у них было мало шансов против танков и бронетранспортёров, а позволили технике войти в Слобозию и атаковали её на улицах. Бой шёл несколько часов. Вечером колонна ушла, оставив на улицах подбитую технику и трупы своих солдат.
В течение последующих 3 дней гитлеровцы предприняли ещё несколько попыток отбить город, но над городом продолжал развеваться красный флаг.
Утром 1 сентября на окраинах защитники города услышали тяжёлый гул – это шли танки. Все приготовились к новому тяжёлому бою, однако боя не было: над головным танком развевалось красное знамя.
Клим Подкова
Прочие статьи автора из цикла "Великая Отечественная. Подвиг народа":