Грузинское кино имеет свои особенности – оно всегда тягучее, неторопливое, с философским подтекстом, - этакая витиеватая восточная философская притча на экране, длинная, как грузинский тост и столь же запутанная.
Ну, а если это еще и артхауз – то вообще убийственная смесь. В смысле – убийственная для зрительского понимания.
Итак, Грузия. Вне времени и вне пространства.
Кондитерская.
Лучший кондитер города Кетеван Баратели печет отличные пряники с изображением храма.
Тут умирает Варлаам Аравидзе. Похороны. Утром его труп стоит у дома его сына.
Похороны. И снова наутро труп у Авеля.
Труп постоянно хоронят и кто-то его постоянно откапывает.
Так забавляться могут только в грузинском кино.
Выясняется, что труп откапывает Кетеван. Из мести.
Когда-то Варлаам Аравидзе был главой города. Такая вот квинтэссенция всех негодяев в одном флаконе – песне, как у Лаврентия, усики, как у Адольфа, манера поведения, как у Бенито.
Он занимался массовыми репрессиями на основании ложных доносов. И за это его нельзя хоронить – земля не принимает.
Ну, странная логика – если бы действительно не принимала, не нужно было откапывать труп.
Среди репрессированных оказался и бедный художник – Сандро, отец Кетеван, а заодно и её мать Нино.
Правда, если внимательно пересмотреть фильм, то там акценты совсем по-другому расставлены.
Там была научная лаборатория, в Храме. И Сандро потребовал у Ваарлама убрать её – дескать, научные опыты мешают Храму.
В результате рам нужно взорвать. А еще Ваарлам попросил Сандро заняться просвещением народа, поднять, так сказать, его культурный уровень понднять. Ну а Сандро возмущен тем, что его – великого художника Города, которого даже в соседних деревнях знают – просят заняться чем-то общественно-полезным.
В общем – сам напросился.
Храм взорвали, художника арестовали.
Судила всех арестованных ожившая статуя правосудия на основе показаний в виде игры на белом рояле.
Я не стебаюсь! Именно так было в фильме:
Ну а массовые доносы писал друг то ли Нино, то ли Сандро. Писал из самых благих побуждений – у него был хитры план – написать столько доносов, чтобы система правосудия захлебнулась от количества осужденных! И тогда Центральная Власть осудит Варлаама!
Я не стебаюсь! Именно так он объясняет свое поведение в фильме!
Все это перемешается с кадрами, когда люди бегают по задворкам железнодорожной станции и выискивают надписи на торцах бревен, надеясь найти имена родных и близких.
Далее – фантасмагория с конфликтом сына и внука Варлаама. Локальный хэппи-энд – внук ценой собственной жизни заставил Авеля выкопать труп и выбросить на свалку истории!
Все счастливы!
Занавес!
И мы снова оказываемся там, откуда началось повествование – в кондитерской. Как оказалось, вся фантасмагория, что мы видели – плод больного воображения Кетеван.
Ну а заканчивается фильм пророческими кадрами. Старушка-путешественница, олицетворяющая пост-перестроечную Грузию, струшивает:
«Эта дрога ведет к Храму?»
«Нет, бабушка, не ведет»
«Зачем нужны дороги, которые не ведут к Храму?»
Удивляется старушка и покорно идет по улице, которая не ведет к Храму, символизируя независимую и суверенную Грузию, с начала Перестройки бодрыми шагами шла по дороге, которая к Храму не ведет.
Ну, а Храм – Храм разменян на лари. Красивые пирожные из кондитерской Кетеван поедаются горожанами, которым даже не приходит в голову, что есть Храм – кощунство. Лари победил Веру, чистоган заменил Совесть, а все мечты – лишь о том, как славное прошлое выбросить на свалку истории, образа будущего нет, только путь по дороге, которая не приведет к Храму
Стоит ли это смотреть?
Если вы любитель грузинского артхауза – посмотрите.
Остальным – не советую.