Возвратясь на время домой после пребывания в Берлине, Тургенев убедился, что устраиваться придется заново и, на этот раз - надолго. Семья оcталась, в сущности, на его неокрепших еще руках. Брат Николай в военной службе, младший Сергей - калека, находился в Спасском под присмотром дворни. Он там же и умер в 1837 году, неполных 16 лет от роду, одинокий и всеми заброшенный. В деревне сгорела дотла их спасско-лутовиновская усадьба. Это случилось летом 1839 года. Дядя и брат, к утешению Ивана, во время пожара были дома и приняли неотложные меры. Даже где переночевать - на первых порах было проблемой. Укрывались в ветхом помещении в Петровском. Варвара Петровна – больная и в сущности бесприютная. Принято решение нанять для нее на зиму такое жилище в Москве, чтобы прилично и комфортно. Понравился дом Лошаковского, в Москве на Остоженке. Лето 1840 года В.П.Тургенева, не имея другого пристанища, пока живет в своем самотёченском флигеле.
Появились грозные признаки повального голода в России. «Ты знаешь, - пишет мать Ивану в чужие края (не опубликовано), - что и прошлый год был уже очень плох. Но! - нынче ничего не родилось, то есть, ничего-ничего, ни единого колоса на всем поле. Еще, слава Богу, что у нас кое-как сберегли лошадей, вспахали. А на посев покупаем рожь - о, ужас! - по 35 рублей четверть (17 августа 1840). Мать не решилась в такой год поехать на лето в Спасское. В Москве бывает у Львовых (калужане, сослуживцы покойного отца – Дмитрий и Андрей Михайловичи), ее навещает А.Е.Берс. С нею живут - А.Я.Шварц и вторая «камеристка» Е.А.Сорокина (Лизочка).
В середине января 1840 года к неудовольствию матери, Иван неожиданно вновь отправляется за границу. На этот раз прямо в Италию. Провел несколько месяцев в Риме. Его соблазнил на это Павел Кривцов
(брат декабриста). Будто бы, для осмотра памятников и древностей. Не исключено, однако, что имелся скрытный план стать секретарем при Кривцове, начальнике русских художников в Риме. На это место, как известно, претендовал Гоголь (сб. Прометей. Вып. 13. М. 1983, с.134). В конечном счёте, секретарем сделан А.В.Сомов, юноша-племянник Кривцова, вскоре сбежавший вместе с имуществом миссии в Америку. Тургенев знал эту историю, как впрочем, и упомянутого юношу. Но он всё же продолжил в тот год путешествие по Европе. Весной он едет из Рима в Неаполь, оттуда в королевство Сардинское, в Саксонию, в Лейпциг, во Франкфурт, в Мариенбад. В июле - снова в Берлине (П.1.153). Живет там в одной квартире с М. А.Бакуниным. Опять слушает лекции в университете.
В Риме Тургенев влюбился той весной в русскую девушку, по имени Александра Ховрина («Шушу»).
Память об этом волнующем, хотя и недолгом увлечении, хранилась долго (Сухарев И. Первая любовь Ивана Тургенева. «Московский журнал», 1992, N 1, с.37-42). Вместе с ним в Риме находился Н.В.Станкевич (Переписка Н.В.Станкевича. М.1914, см. по указателю имён). Друзья часто встречались в доме Ховриных. И тому и другому нравилась Шушу, 17-летняя, хрупкая и обаятельная девочка. Впрочем, за нею рьяно ухаживали и другие русские юноши-художники, учившиеся в Италии. В этом «хоре» кавалеров 22-х летний Иван, к его немалому огорчению, не мог первенствовать. А увлечение было искренним и сильным. И утаить этого восторженный Тургенев-поэт явно не умел. История с Шушу может и не заинтересовала бы биографов, «покрылась пеплом», если бы спустя полтора десятилетия у писателя не возник замысел повести «Фауст». Лето 1856 года он провёл в Спасском. Никакой начатой работы с собой не привёз, мечтал отдохнуть и поохотиться. Но планы деревенского досуга, как теперь выясняется, спутал ему П.В. Анненков,
обратившийся к другу с просьбой прислать свои заметки о Станкевиче. Анненков намеревался издать биографию и переписку покойного уже к тому времени поэта и философа. Тогда всё и вспомнилось. Возник, как мы считаем, очередной сюжет (Чернов Н.М. Источники трёх повестей Тургенева: альтернативные версии. «Спасский вестник». Вып.4. 1997, с.80-85).
О реальных источниках «Фауста» известно немногое (С.5.415). Всё больше легенды и гипотезы. Довольствуемся версией, что первым толчком были события в семействе Толстых - графа Валериана Петровича и его жены Марии Николаевны, сестры известного литератора.
Считается, что М.Н. Толстая
отчасти послужила прототипом Веры Ельцовой в «Фаусте» (Пузин Н.П. Тургенев и М.Н. Толстая. В кн. Тург. сб. 2. М.-Л. Наука. 1966, с.248-258), хотя знакомство с ними состоялось позднее. Впечатления от него, конечно, узнаваемы, особенно во второй части повести. Но похожи лишь детали, внешняя канва, схема. Сущности драматического действия, в которое вовлечены персонажи, это не затрагивает. Повесть - в немалой мере авторская исповедь, из отдалённых запасов памяти. Грустная, с оттенком таинственности и фатализма. В ней отразились печаль и сожаление Тургенева об уходящей молодости. После знакомства с Полиной Виардо он особенно остро чувствовал личную неустроенность, одиночество. Понимал, что, видимо, до конца дней ему придется сидеть «на краешке чужого гнезда».
Повесть «Фауст» возникла «на переломе, на повороте жизни: вся душа вспыхнула огнем воспоминаний, надежд, молодости...» (П.3.170). Центральной фигурой конфликта выступает в ней не сама Вера, молодая героиня, а её мать. Женщина властная и загадочная, с прозорливым характером. Павел Александрович Б., рассказчик, признается, что уважал и побаивался её. Создавая такой сложный образ, автор не мог обойтись без материала, взятого, по его словам, живьем. В молодости старуха Ельцова блистала красотой южного типа, говорила на нескольких языках, хорошо образована. Выросла она сиротой. Её батюшка, путешествующий русский помещик, долго жил в Италии, и - тоже со странностями в характере. Занимался химией и кабалистикой, замкнут, нелюдим. Соседи считали его за колдуна. От него и родилась Ельцова - старшая. Матерью её, бабкой Веры, была простая крестьянка из Альбано, вскоре убитая женихом-итальянцем, у которого приезжий будто бы похитил.
Кратко тургеневский сюжет в следующем. Героине повести, Вере Ельцовой, исполнилось 16 лет, когда берлинский студент Павел Александрович Б. случайно встретился с нею в деревенской глуши. Она даже ни в одном городе никогда не бывала, не исключая и уездного. Мать вырастила Веру без мужа и страстно её любила. Но воспитывала деспотически, влияла словно гипнозом. Дочь слепо ей верила и повиновалась. Читала лишь то, что позволяли, даже указанные страницы пропускала, не заглядывая. Поэзию и художественные повести Ельцова - старшая вовсе не разрешала читать, боясь дурного воздействия на воображение дочери. Героя-любовника в «Фаусте» Тургенев снабдил некоторыми подробностями из собственной биографии. Что, конечно, не случайность. Дом и поместье Павла Александровича и тургеневское Спасское очень похожи. Описание окрестностей совпадает до мелочей. Оба в одни и те же годы учились в Берлине. Отличались слабой, беспечной, романтической натурой. Не достигнув определенного положения, и тот и другой готовы безоглядно связать себя браком. И формально объявляют об этом намерении. В повести мудрая и властная мать героини, выслушав от влюбленного просьбу о «руке и сердце» ее дочери, сказала: «Нет, мой милый, поезжайте в Берлин, надломитесь-ка ещё. Вы добры; но не такой муж нужен для Веры».
Мария Дмитриевна Ховрина, мать Шушу, рожденная Лужина, была памятной личностью. Умная, привлекательная сорокалетняя дама. Известна почти всей литературной Москве (Герцен А.И. Собр. соч. в 30 томах. Том VIII. М.1956. Былое и думы, с.189-190,467). М.Д. Ховрина обладала живым чувством изящного - так однажды отозвался о ней Белинский. Даже Гоголь не пренебрегал мнением М.Д. Ховриной, слушавшей его новые вещи. Она дружила и со славянофилами, и с «западниками», пользовалась любовью и уважением М.С.Щепкина и семейства Аксаковых. В трудный период жизни А.И.Герцена Мария Дмитриевна помогла ему, поддерживала Н.П.Огарева (Аксаков И.С. Письма к родным. 1844-1849. М. Наука.1988, с.640).
Заметки Тургенева о Станкевиче, написанные летом 1856 года в Спасском-Лутовинове одновременно с повестью «Фауст», при жизни писателя не публиковались. Рукопись предназначалась лично Анненкову в качестве подсобного материала в его занятиях. Но к истории «Фауста» эта мемуарная «заготовка» имеет, по нашему мнению, самое непосредственное отношение. Благодаря работе над рукописью о Станкевиче, как можно теперь догадываться, и был вызван к жизни художественный замысел. В этих заметках, конечно, есть упоминание о Ховриных, о днях, проведенных в 1840 году в Риме, о том, как несколько молодых людей «вздыхали по Шушу», к которой, как признавался Тургенев, «грешный человек, и я не был совершенно равнодушен» (С.5.364-365). Станкевич, по словам Тургенева, «первый дал Шушу читать Шиллера». Эта деталь, как известно, стала одним из элементов фабулы. Только Шиллер заменен «Фаустом» Гёте.
В тургеневской повести вскользь говорится о том, что Павел Александрович Б. хотел посватать Веру Ельцову (С,5.114). Какова была реакция её суровой матери, сказано выше. Увы, Иван тоже, как видно, проявлял интерес к возможному браку с Шушу, хотя исследователи полагают, что это было лишь преувеличенное восприятие Варварой Петровной характера увлечения ее сына дочерью Ховриных (С.11.455). И позднее, работая над «Фаустом», Тургенев, судя по всему, с раскаянием вспоминал о своем мальчишеском поступке. Но в 1840 году Тургенев-романтик был в таком угаре, что, кажется, без колебаний намекнул своей матери о возможной женитьбе. Та ответила сыну в присущей ей манере. В письме от 9 ноября 1840 года она обрушилась на М.Д.Ховрину –старшую, которую, видимо, знала. Но относилась к ней совершенно иначе, чем Белинский и Герцен. «Ты мне описывал семейство Ховриных. Ховрина - мать - сестра Шеншиной Анне Дмитриевне. Родная племянница по матери Катерине Васильевне Шеншиной, взята за красоту дураком. Она была высокая, прекрасная, чёрная цыганка. Мать её - преглупая старуха и – цыганка. Была глупа и оригинальна. Вышедши замуж за богатого, она [мать М.Д. Ховриной, Елизавета Васильевна Лужина, в девичестве Акинфова. Н.Ч.], вообразила, что так хороша, что с неё будут брать фасоны, надевала чепцы зад наперёд, шарфы вроде дьякона-ораря, крест накрест, и прочие странности. И довольно, что она [т.е. М.Д. Ховрина] - племянница Шеншиной» ( 9 ноября 1640 г.).
Упомянутые здесь лица были достаточно хорошо известны Ивану, чтобы всё понять. Сестра М.Д. Ховриной, Анна Дмитриевна,- мценская соседка Тургеневых, замужем за Семеном Николаевичем Шеншиным (О нём см. А.А.Фет. Ранние годы жизни. М.1893, с.173-174) Катерина Васильевна - её тётка по матери, урожденная Акинфова. Она тоже была соседкой Тургеневых, замужем за другим Шеншиным, бригадиром Александром Матвеевичем (упоминается в книге В.Р. Апухтина Болховская старина. Вып.1.Болхов, 1913, с.105). Их сын В.А.Шеншин, друг юности Лермонтова (Лермонтовская энциклопедия. М.1981, с.623 (с библиогр.), знакомый многим русским литераторам мценский уездный предводитель дворянства. Варвара Петровна именует Лужину - старшую «цыганкой» явно по недоброжелательству. Те считали себя с греческой кровью и очень этим гордились (Виноградов А.К. Мериме в письмах к Соболевскому. М.1928, с.140). Почему она так обозвала бывшую Акинфову - не ясно. Кажется, за чернявый облик. Е.В.Лужина выросла в Поволжье, её отец Василий Нилович Акинфов казнен пугачевцами (Род дворян Акинфовых. Симбирск.1899, с.20).Шушу Ховрина, кстати сказать, унаследовала черты обеих родовых ветвей: отличалась внешностью красивой смуглянки. Об этом свидетельствует её акварельный портрет 1847 года работы П.Ф.Соколова из Таганрогского художественного музея (воспроизведен в кн. Н.Чернова «Тургенев в Москве». М.1999, с.119).
Отец - дурак, отец-тряпка - серьёзный упрёк семейству потенциальной невесты. – «Дочь такой матери, - продолжает В.П.Тургенева в том же письме, - имея в виду юную А.Ховрину, - может быть, хороша, учена, невинна, умна, но!.. она не будет п о м н и т ь правила матери, потому что у матери никаких правил нет, как у глупой < ... >. Она не будет уметь умереть для мужа и пользы детей. Она не будет другом мужу и после его смерти не будет уметь кончить начатое отцом воспитание < ... >. Жена должна быть хорошим вахмистром у своего мужа, приказы исполнять в точности, и скоро, и верно» (ГПБ, ф.795, N 93, л. 20; отрывок: в кн. Н.С.Никитиной. Летопись, с.57).
Ко времени получения вышеприведенного письма Тургенев уже покинул Рим, а потом и вовсе охладел к Александре Ховриной. Да и ей, вероятно, больше нравился яркий и умный Станкевич. По возвращении Ховриных из Рима в Москву в 1842 году Тургенев изредка посещал их салон. Об этом он упомянул в своем «Мемориале» (С.11.199). Шушу вскоре вышла замуж за красавца-мужчину, богатого офицера П.В. Бахметева. П.Мериме, в одном из писем С.А.Соболевскому злословил по адресу этой четы: дескать, красавица-гречанка только из боязни черта хранит супружескую верность (Виноградов А.К.,указ. книга, с.140). Александра Н. Бахметева превратилась в благоразумную, добродетельную даму. Помогала бедным, увлеклась делом духовного воспитания и благотворительности, сочиняла для детей книги религиозного и нравственного содержания. Умерла без малого 80-ти лет, в 1901 году (Гумеров Ш.А.Бахметева Александра Николаевна. В кн. Русские писатели.1800-1917. Биогр. словарь. Том 1.А-Г. М. 1989, с. 181-182).
Вера Ельцова из «Фауста» тоже хладнокровно отвергла своего пылкого воздыхателя. Послушалась маменьки. Роковая страсть настигла её лишь десятилетие спустя, когда была замужней женщиной. Чем и погубила себя. Перед смертью потрясенной Вере явилась укоряющая тень покойницы-матери. Её запреты, словно заклятие, тяготели над дочерью. По повести, в гостиной у Приимковых всегда висел портрет Ельцовой - тёщи. Вера усаживалась напротив и смотрела на мать. Старуха, изображенная en face, казалось, с осуждением следила глазами за поступками дочери. Портрет Марии Дмитриевны Ховриной в пожилом возрасте писал академик живописи В.Г.Худяков в 1859 году. Добрый взгляд, интеллигентный облик умной женщины (Московский журнал. 1992, N 1). Портрет хранится теперь в музее А.И.Герцена на Сивцевом Вражке. Тургенев художника Худякова знал и ценил, но портрет, если когда и видел, то уже после «Фауста». «Жизнь не шутка и не забава, жизнь даже не наслаждение. Жизнь - тяжелый труд. Отречение, отречение постоянное - вот её тайный смысл, её разгадка: не исполнение любимых мыслей и мечтаний, как бы они возвышенны ни были, - исполнение долга, вот о чем следует заботиться человеку..» (И.С.Тургенев. С.5.129).
Только в мае 1841 года Тургенев возвращается в Москву и в Спасское. К этому времени относится его сближение с «белошвейкой» Авдотьей Ивановой. 26 апреля (8 мая) 1842 года родилась девочка, названная Пелагеей (П.2.611; Тургеневский сборник [Алексеев], вып. II, с. 324).