Маленькая девочка плакала на скамейке . Точнее сказать - девушка. Но слово «девушка» - подразумевает нечто взрослое и сильное. А в восемнадцать лет еще не отрастают клыки и когти, необходимые для жизни в Москве. Поэтому я написала правильно. На платформе пригородного поезда плакала девочка. Небольшая, тоненькая, совсем не похожая на современных жертв фастфуда. По ее щекам неконтролируемо текли прозрачные слезинки. Девочка уже устала вытирать мокрые щеки, платка у нее не было, и приходилось делать это тыльной стороной ладони. Девочке было стыдно перед идущими мимо пассажирами, и она старалась пониже опустить голову. Но слезы все не кончались и не кончались. Словно где-то в голове сломался водопроводный кран, и вода из него непрестанно капала. Она закрывала глаза, пытаясь не выпустить эти капли на волю. Но они бесстыдно пролезали между ресницами, захватывая с собой крупинки туши.
И что же было причиной? Сложно сказать. Либо фея крестная ушла в отпуск. Либо сказочнику стало лень дописывать сказку, и он оборвал повествование, не дойдя до happyend.
А что это за сказка, спросите вы? Старая, как мир сказка про Синдереллу. Она поворяется вновь и вновь. Иногда целиком, а когда фрагментами. Но начинается всегда одинаково...
2.
Жила-была девочка. Звали ее Синдерелла. Сокращенно - Синди. Да, как-то не очень звучит для наших широт. Тем не менее пусть остается Синди.
Она родилась в большой и дружной семье. Совсем молодая мама, веселый папа, еще молодые бабушки и дедушки по паре с каждой стороны. И даже прабабушка и прадедушка! Это не считая теть, дядьев, племянников и племянниц. Все обожали маленькую Синди. Она была сущим ангелочком, не любить ее было невозможно.
Но дело все же происходило в двадцать первом веке. Напоминаю - веке эмансипированных женщин. К тому же нянек было достаточно. И молодая мама пошла работать. У нее оказались потрясающие способности, и на работе ее скоро заметили и стали продвигать по службе. Семья все понимала. Надо - значит надо. И все чаще маленькая Синди сидела с бабушками. Нет, не подумайте, те ее очень любили. А папа просто обожал.
Маме предложили работу в другом городе. Брали на хорошую должность.
А семья?
Куда она денется.
Мама уехала. Папа скучал и рассказывал маленькой Синдерелле, как они заживут, когда мама приедет. Мама копила деньги. Им нужна была квартира. Нельзя же все жизнь прожить с родителями мужа! Он тоже старался. В маленьком городке, где они жили, купить квартиру было реально. Мама хотела, конечно, большую, в центре. И папа с ней соглашался. Все, что угодно, милая. Лишь бы ты была счастлива. Лишь бы ты вернулась. Синди скучала по маме. Когда кто-то при ней кричал: "Мама!", она отворачивалась, чтобы не видеть, как чужая мама обнимает своего ребенка. Ее мама иногда приезжала, но ненадолго. И у нее всегда была масса дел. Маленькая Синди обхватывала маму руками и ногами и готова была висеть на ней вечность. Но тяжелая работа лишила маму сентиментальности. Она решительно снимала дочку, небрежно гладила по голове и убегала. Отпуск короток, а успеть надо много. Массаж, спа-салон, стоматолог, парикмахер. Все то, на что в круговерти дел не хватало времени.
А дочка?
Что дочка... Растет. Нянек, слава богу, достаточно.
3.
Наконец купили квартиру. Собрались всем миром - и осилили. Только бы мама вернулась и жила в семье. Дочке скоро идти в первый класс, мама должна быть рядом. На том, что бы отдать шестилетнюю Синди в школу, настояла именно мама. А ее слово всегда было в семье решающим.
Квартиру купили такую, как мама и хотела: просторная трехкомнатная квартира располагалась в лучшем районе их городка. В тенистом дворе росли старые раскидистые липы.
Квартира, правда, нуждалась в ремонте.
Мама посмотрела: " Ну, что же вы хотите, мои дорогие! Я не могу в этом жить. Я буду жить только в самых лучших условиях! Мы сделаем прекрасный ремонт!"
Только на ремонт опять нужны деньги, и не мешает отдать долги за только что купленную квартиру.
Маме опять предложили хорошую должность. Правда, очень далеко. Аж, за полярным кругом! Но зато высокая зарплата. И карьера! Это загадочное слово все чаще звучала в доме. Синди слышала его днем и ночью, просыпаясь от громких голосов родителей. Мама произносила его с пафосом, папа иронически и с горечью. Синди и сама уже поняла, что эта загадочная "карьера" для мамы куда важнее маленькой дочки. Иногда она думала, что там, куда постоянно уезжает мама, у нее есть другая дочка, которую она любит, играет с ней в куклы, водит в парк, читает ей книжки и целует перед сном. И долго сидит рядом, приглаживая непослушные кудряшки.
А иногда Синди казалось, что на Севере маму обязательно съедят медведи. Она знала, что там живут большие белые медведи. И малышка тогда засыпала в слезах. К тому же она не любила, когда родители ссорились.
В сентябре Синди пошла в школу. Малышку было не видно за пышными белыми бантами и огромным букетом. Для своих шести Синди была маловата, как ее не откармливали бабушки, все равно казалось, что девочку может унести ветер. А уж на фоне рослых семилеток, она вообще казалась феечкой. За плечами у Синди висел новенький ранец с принцессами. Ее провожали все. Растроганный папа в строгом костюме. Две бабушки, два дедушки и пробабушка. А за руку Синди вела мама! Самая прекрасная мама на свете! Это был незабываемый день!
Мама после школы встречала дочку. Они вместе разучивали буквы и цифры. Мама показывала Синди, как правильно надо держать ручку. У мамы был очень красивый подчерк, и девочка хотела научиться писать так же. А по вечерам, за ужином в новой квартире они вместе обсуждали, какие обои они купят в комнаты и какого цвета будет плитка в ванной. Мама хотела розовую ванную комнату, но папа сомневался, что они найдут розовую раковину. Синдирелле было все равно, что и где они поклеят и положат. Она просто наслаждалась тем, что наконец-то они вместе, всей семьей. Ее любимые люди с ней, над столом горит уютный абажур, на столе чай в красивых чашках. Что еще нужно для счастья?
Продолжение