Хотите – верьте, хотите – нет. А случилась со мной однажды такое, о чем вспоминать страшно. Сразу душа холодеет. Служил я тогда в армии в маленьком городке на Волге – Сызрань называется. Молодой был, да горячий. Головы на плечах не имел… В общем сбежал я как-то раз в самоволку. Да непросто из казармы, а самовольно оставил важный пост – вместе с оружием.
Конечно, оправданий куча: влюбился в девушку, а у нее день рождения был. К ней, родимой на хату и отправился. То, что парень в городе в шинели да при погонах бродит никого не насторожило бы. Мало ли какие дела у меня могут быть. А вот автомат-то куда девать? «Придумаю», – решил я и отправился на свидание к зазнобе. Перемахнул через забор с колючей проволокой, все руки себе в кровь расцарапал, только мысль, что любимую увижу, боль помогла позабыть. На мою радость какая-то непутевая баба забыла белье на ночь снять, что на веревке сушилось. На дворе стоял январь и оно застыло колом. Сдернул я простынь, кое-как завернул в него оружие, и как ни в чем не бывало, со свертком побежал за речку Крымзу в частный сектор, где жила моя Любанька. Да, не зря говорила моя бабка: «Коль не снимет хозяйка белье, ночью бесы с ним позабавятся!».
Прибежал я, кинул белый сверток в сенях, да и забыл про него. Время пролетело незаметно: чаи с баранками, посиделки и обнимания. Позвал я любимую замуж, я вижу вроде как она согласная. Да только темнит что-то. Я пытать, она – в слезы: говорит, что нагадала ей соседка, что муж у нее убийца будет. «Дура, – смеюсь, твоя гадалка, – я и мухи не обижу, и тебя никому не отдам. Вот какой кульбит». А она обиделась. У нас, говорит, в городе многие магией промышляют, не смейся над этим.
Утром, вернее часа в четыре, продрав глаза, заспешил я в казарму. Не хотелось уходить из теплого любовного гнездышка, да труба, как говорится, зовет. Хвать, а простыня моя пустая. Калашникова не видать. Душа ушла в пятки: меня ждал трибунал. Если бы я тогда знал, что это – самое легкое, что случилось в тот день. От страха я стал заикаться. В панике оббежав Любкин и соседние дворы, я понял – оружие не найти.
«Я знаю, что делать», – внезапно девка впрыгнула на босу ногу в валенки, накинула тулуп и потащила меня куда-то. Мы бежали, не разбирая дороги. Она прерывисто бормотала «Быстрее, быстрее». От ужаса я не понимал, что делать, поэтому покорно как во время армейского кросса, бежал рядом. У одного неказистого домишки она остановилась. Велела ждать и молится. Я знал только «Отче наш». Его и повторял под какой-то монотонный стук: то ли мои зубы стучали от холода, то ли сердце от ужаса, то ли мозг разрывал голову от паники. Вышла девушка, с какой-то старушенцией.
«Бабка Марья хоть и слепая, а видит все – колдунья она, – шепнула мне Люба, – говорит ружье твое сперли зеки, и убьет оно сегодня кого-то. Бежать советует в сторону тюрьмы. (А недалеко от нашей часть и в прям был пересылочный пункт, в нем осужденные ожидали своей участи.) Дай ей что-нибудь за помощь». Из ценного у меня был лишь портсигар дедов, тот его в Германии «экспроприировал» в каком-то богатеньком доме в 45-м году.
Махнув Любке, поскакал я по указанному бабкой маршруту. «Если убью я – светит пожизненно, если убьют меня…», – мои мысли были одна мрачней другой. На освещенном луной пяточке я увидел драку. Два мужика вырывали мой автомат друг у друга. Помня, что могу быть убитым, я спрятался за чей-то сарай, и стал осторожно приближаться к ним. Мат, брань, шум и… в этот момент прозвучал выстрел. Один из них упал замертво. Пуля прошла навылет, и я слышал, как гильза, стукнувшись о камень упала рядом. Не знаю, откуда у меня взялись силы: как бешеный зверь, одни рывком прыгнул я на растерянного убийцу и наставил на него вырванный у него же калаш. Под прицелом я заставил его протащить труп подельника до самой моей части и даже затащить его на забор с колючей проволокой. Как мой воспаленный мозг мог придумать такое – я не знаю… Для шума мне пришлось сделать еще один выстрел в неживое тело, и подкинуть первую гильзу на место происшествия.
Между двумя выстрелами прошло всего 7 минут, а мне показалось часа два. Как я успел провернуть все эти дела – не понимаю. Сбежавшиеся сослуживцы увидели, что тюремщик был застрелен мной при попытке пробраться в часть. Дело об убийстве, как ни странно, замяли. Второго сбежавшего зека так и не нашли.
Люба стала моей женой. И мы уехали в другой город (какой–не скажу) и родню ее перевезли. Однажды жена призналась, поклялась той старухе за магическую помощь и обещание «замедлить» время и «помутить разум моих командиров» после ее смерти обедню служить полгода. А вот узнать – жива ведунья или нет она ни у кого не могла, мучилась и переживала по этому поводу. А недавно на одном интернет-аукционе я увидел свой портсигар: внук распродавал наследство предков. Я анонимно выкупил его, а жена помолилась за упокой души нашей спасительницы. Круг замкнулся, словно и не было той истории. Спасибо тебе, бабка Марья!
Полина Риц
#мистика #мистическиеистории #эзотерика #магия #рассказы