Пятый роман Тургенева «Дым» (1867) я люблю, пожалуй, более всех его романов, не считая «Отцов и детей» (которые, конечно же, сложно встраивать в какие-то ряды), потому что он стал частью национального сознания наряду с «Капитанской дочкой», «Героем нашего времени», «Мёртвыми душами» и «Соборянами».
В общем, отличный роман и, как по мне, на три головы выше и «Рудина», и «Накануне», и «Нови».
В советские времена «Дым» считался сочинением реакционным: там были даны совершенно издевательские портреты «релоктантов» тургеневского времени – именно что не политических эмигрантов, а праздношатающихся по Европе как бы оппозиционеров, чёрт знает на что живущих. Советские филологи были те ещё чудаки, потому что Тургенев описал по большей части классических российских либералов – в сущности, не слишком отличимых от той же породы, наблюдаемой нами лет 100-120 спустя. Кривляки, фарисеи и болтуны.
Советская филология, так и не уяснившая для себя разницу между «социал-демократами» и «либералами» (хотя уже для Ленина она была очевидна), валила всех их в одну кучу; в итоге мы в своё время врага просмотрели. Советского читателя в поздние 70-е, в начале 80-х надо было пичкать этим романом Тургенева и «Бесами» Достоевского – тогда у него, быть может, имелся бы шанс разглядеть, кто начнёт его учить жизни в перестроечном «Огоньке» и прочих подобного толка изданиях. Вот этих романов персонажи устроили нам 1991-й. Но – не случилось этого, не прочитали мы вовремя этих книг и не смогли себе объяснить их смысл.
Тем более советская филология должна была приветствовать роман «Дым», что российская аристократия и генералитет, отдыхающие в Баден-Бадене, описаны там ещё с большим отвращением, чем «прогрессисты». Если над либералами Тургенев издевается, то аристократию – и вовсе презирает, описывая её как сонмище надутых глупцов.
Однако текст мой будет не «про политику», а про любовь; заранее прошу прощения, что мне придётся сформулировать несколько жёстких вещей.
В силу ложной репутации романа в советские годы его не экранизировали, и кино появилось лишь в 1992 году: режиссёр Аян Шахмалиева (азербайджанка), в главных ролях – Лариса Борушко (яркая красавица в молодости; рано ушедшая актриса), Владислав Ветров (отличный актёр в этом кино; он снялся в 172 фильмах, но я ни одного не видел) и гениальный (и в этом фильме тоже) Станислав Любшин.
И вот что не так в этом (хорошем на самом деле) фильме. Если коротко – примерно всё.
Итак. Рассмотрим сюжет, как он дан в книге.
Главная героиня: Ирина Ратмирова (в девичестве Осинина) – представительница древнего, но обедневшего княжеского рода.
Главный герой: Григорий Литвинов – сын отставного чиновника из купеческого рода и дворянки.
В юности у них была чистая и яркая любовь, они уже готовились пожениться, и тут в самый последний момент Иру Осинину позвали на бал в самый-самый высший свет, куда её семье давно не было доступа. Предчувствуя что-то, она сказала своему Грише: «Если ты мне прикажешь – я не пойду». Он, глупый молодой человек, сказал: «Нет, иди, ты никогда не бывала на таком бале».
Это стало их последней встречей. На балу она произвела фурор, её быстро прибрал к рукам её очень богатый дядя, увёз в Санкт-Петербург, потом она удачно вышла замуж, и с тех пор Ирина и Григорий не виделись, пока не встретились сколько-то там лет спустя в Баден-Бадене.
Ирина отдыхала там с мужем-генералом, а Григорий, несколько лет обучавшийся западным технологиям в сельском хозяйстве, ждал свою невесту, которая двигалась в сторону в Баден-Бадена с тётей.
Встреча, что называется, «всколыхнула» воспоминания. Григорий, чистая душа, удержался бы от роковых поступков и точно не стал бы инициатором сближения. Но узнав, что он ждёт невесту, Ирина умело и стремительно вскружила ему голову. И между ними случилась связь. Один раз. Как она это назвала: «Я вернула вам долг». (В юности между ними ничего не было.)
На самом деле никакой «долг» она не возвращала, она просто растоптала его, чтоб самоутвердиться. Не сказать, что это было сделано ей совсем осознанно, но внутренние побуждения были именно эти и никакие другие.
Некоторое время она ещё мучила его, обещая, что убежит с ним и они поженятся.
Тут как раз явилась невеста – ясная, невинная русская душа – с тётей, тоже славной бабкой; и, видя поведение как в воду опущенного Григория, невеста вскоре обо всём догадалась; а потом и он сам ей признался.
Следом произошло окончательное выяснение отношений между Ириной и Григорием, и та ему объявила: да, я презираю высший свет и всех этих людей, с которыми вынуждена общаться, я презираю своего мужа (а муж её в романе Тургенева – кретин), но, прости, Гриша, прости, я не уйду из этого мира, я привыкла к нему.
Ирина предлагает Григорию стать её любовником, но тот, ужаснувшийся тому, как в считанные дни была растоптана вся его жизнь, отказывается. И уезжает в Россию. Ирина (чтоб доиграть игру и пощекотать свои нервы) явится его провожать. Он предложит ей место в вагоне, она почти уже готова будет сесть, но, конечно, не сядет.
Он едет и, глядя за окно, говорит: всё дым, всё дым, любовь – дым, Россия – дым, и я сам – дым.
Так в книге.
А теперь – про кино. Кино называется – «Дымъ», с ером.
В кино режиссёр ввел несколько отсутствующих в романе деталей, мотиваций и эпизодов, которые буквально рушат тургеневский замысел.
Во-первых, простите за подробности, Ирина и Григорий, встретившись в Баден-Бадене, становятся любовниками всерьёз. Она ходит к нему. У них близость происходит неоднократно. Но это стирает заложенное Тургеневым!
У Тургенева она не испытывает к Григорию физической страсти. Ей вполне достаточно одного раза, чтоб вмять его во прах. Возможно, она вообще «не про это». Добившись желаемого, Ирина безо всякого труда избегает близости с Григорием; впрочем, он и не настаивает, уверенный в том, что они скоро убегут вместе и тогда уж он насладится своей возлюбленной.
Во-вторых, режиссёр вводит «нравственный аспект». Муж Ирины уже не кретин, как у Тургенева, – возможно, в силу того, что в 1992 году не слишком хотели показывать аристократов и генералов «России, которую мы потеряли», кретинами. Он хороший, чувствующий человек, и в фильм введена (отличная на самом деле) сцена, когда генерал (блистательно сыгранный актером Александром Романцовым) просит жену не унизить его честь и не посрамить самоё себя. Потому что прозорливый муж обо всём догадался.
И в фильме получается, что Ирина не уходит к Григорию не в силу того, что она, простите, сытая барыня и полная сука, а в силу того, что перед ней встала нравственная дилемма, и в итоге она выбирает остаться пусть и с нелюбимым мужем, зато не погубив его генеральское сердце.
Всё бы хорошо, но у Тургенева ничего про это нет! Он не про это писал!
Он писал про то, как эта тварь ломает хребет одному человеку, на которого, заметим, печально смотрит герой Станислава Любшина, которого она также переломала некоторое время (лет десять) назад.
Читавшие Тургенева легко заметят, что коллизия романа «Дым» воспроизводит коллизию тургеневской повести «Вешние воды», где чистая любовь русского барина к его невесте разрушается в силу прихоти другой беспощадной барыни, также походя рушащей человеку судьбу. Причём в повести «Вешние воды» Тургенев идёт ещё дальше, потому что та барыня соблазняет героя... на спор со своим мужем.
Ну вы поняли, как Тургенев относится к этому типу женщин. Видимо, его самого неслабо переехало однажды тем же способом.
В довершение всего этого, когда (в фильме) Григорий уезжает на поезде, Ирина бежит за ним, рыдая, и валится потом на скамейку в совершенной истерике. Но в книге нет ни этой истерики, ни этой страсти. Всё это придумала режиссёр, чтоб очеловечить героиню.
Причём Аян Шахмалиева – хороший режиссёр, и первые две серии трёхсерийного фильма смотрятся с удовольствием. Надо сказать, Шахмалиева до этой работы снимала фильмы в основном про детей – но чувствуется, что именно к этой истории она долго подступалась, и вот ей удалось снять фильм по роману Тургенева, где она переставила все важнейшие акценты местами, словно бы разрешая какую-то свою личную историю.
Последние 30 минут третьей серии Шахмалиевой уже совершенно нечего снимать, и она тянет плёнку, как кота за ухо, давая бесконечные русские виды, а в финале присобачив и вовсе отсутствовавшую у Тургенева сцену: как Ирина, вернувшаяся в Санкт-Петербург, является к совсем уже больному герою Любшина и всем своим видом показывает, как ей одиноко, как она раскаивается за свою прошлую не всегда честную жизнь.
Но у Тургенева, говорю, никакого раскаяния Ирины нет! Оно вообще у него не предусмотрено!
В итоге, когда досматриваешь фильм, невольно сострадаешь героине и думаешь: как она настрадалась; да, быть может, она согрешила раз или два, но ведь она осталась в семье, с мужем, тем самым лишив себя страсти и любви – во имя долга.
В книге же показано натуральное женское животное, которому, в сущности, не жалко никого.
Ну у Тургенева так, я тут ни при чём.
К тому же Шахмалиева переделала хороший и добрый на самом деле (что у Тургенева большая редкость) финал. У неё он тоже хороший, но она в очередной раз ввела отсутствовавшие у Тургенева обстоятельства и сделала куда хуже, чем в романе. Но тут уж вы сами прочитайте, посмотрите, а потом сравните. Не буду рассказывать.
И тем не менее.
Шахмалиевой с нами уже нет, Царствие ей Небесное. И я не хотел бы на этой ноте завершать свой досужий текст. На самом деле, сравнение книги и фильма даёт очень серьёзный повод задуматься – причём сразу обо всём.
О мужчинах (которые, конечно, тоже хороши) и женщинах. О либералах тех и наших времен. О том, как скоро менялись акценты в 90-е годы, но на поверку оказались они столь же надуманными, как и навязчивые «советские» акценты – например, в экранизации «Рудина», о которой мы говорили не так давно.
В любом случае этот малоизвестный фильм (в Википедии даже нет о нём статьи) именно что стоит посмотреть. В нём есть и атмосфера, и стиль, и подача, и актёрский состав совершенно замечательный.
А то, что образ главной героини режиссёр вывернула наизнанку – на то у неё, похоже, были свои веские причины.