В русской музыкальной культуре конца XVIII — начала XIX века и в музыкальном искусстве России в целом Степан Аникиевич Дегтярёв (1766—1813), крепостной графа Николая Петровича Шереметева, занимает особое место. Это был один из самых образованных музыкантов своего времени: он играл на скрипке, гуслях, фортепиано; выступал как солист и в ансамблях; был капельмейстером певческой и инструментальной капелл графа; активно участвовал в деятельности театра; создавал собственные и редактировал чужие сочинения.
Творческое наследие Дегтярёва огромно, особенно в хоровом жанре: известны 150 его хоровых концертов. Один из них — концерт «На всяк день» (фуга, фа минор). Исследователи считают, что концерт входит составной частью в четырёхчастный цикл — большой концерт «Изми имя от враг моих», состоящий из разделов «Изми мя», «Яко се уловиша», «Боже увеждь» и «На всяк день благословляю».
Свою музыкальную карьеру Степан Аникиевич Дегтярёв начал уже в семилетнем возрасте, когда благодаря природному таланту его взяли в придворный хор графа, где пели также его сестра Степанида и младший брат Евдоким. Одарённость Степана Дегтярёва была замечена Шереметевым, который дал крепостному очень хорошее по тем временам музыкальное и общее гуманитарное образование: в частности, музыкант владел французским, итальянским и немецким языками. Он изучил теорию музыки, сольное и хоровое пение, освоил игру на скрипке, фортепиано и даже гуслях.
Очень скоро юный Степан Дегтярёв становится одним из лучших сначала среди певчих, а затем — оперных артистов крепостного театра Шереметева; постепенно занимает всё более высокие посты в капеллах и театре графа. Однако он оставался крепостным, и его жалованье составляло едва ли десятую долю жалованья любого «вольного» композитора, равного ему талантом и образованностью. Скупость графа Шереметева, когда дело касалось его крепостных, была общеизвестна.
Большое количество созданных им произведений можно объяснить как внутренними стремлениями композитора, так и внешними обстоятельствами: постоянная работа с придворным хором обязывала его не только проводить репетиции оперных спектаклей, но и писать новый музыкальный материал. Важно было и обучать певчих, используя песенный фольклор и хоровые концерты русских композиторов и иностранцев, живших в России, — Максима Созонтовича Березовского, Фёдора Михайловича Дубянского, Степана Ивановича Давыдова, Джузеппе Сарти.
Некоторые исследователи плодовитость композитора также объясняют тем, что, остро нуждаясь, Дегтярёв брал сторонние заказы на сочинение хоровых опусов: многие помещики, следуя моде, открывали в своих поместьях капеллы и обращались к нему за новыми произведениями. Граф нередко за это наказывал: из жалованья Дегтярёва вычитались деньги (не менее пяти рублей, составлявшие, например, жалованье певчего за целый год) и передавались тому, кто бдительно доносил графу о «левом» заработке собрата.
Степан Аникиевич писал музыку яркую, глубокую, эмоциональную, полную драматизма. Представителей духовенства такая музыка раздражала; они считали, что на него слишком сильно повлияла музыка итальянских композиторов. Однако Дегтярёв многое впитал также от Моцарта и Гайдна. Обе школы — итальянская и венская — в гармоничном сочетании с русской музыкальной традицией (кантами, партесным концертом, музыкальным фольклором) лежат в основе хорового письма композитора.
Самым известным произведением Дегтярёва считается первая русская оратория «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы» на либретто Николая Горчакова. И, хотя сочинение входило во все учебники по истории русской музыки, его партитура была полностью опубликована лишь спустя 195 лет после создания — в 2006 году. До этого были доступны лишь клавир 1913 года и отдельные хоровые номера, изданные в советское время.
Личная жизнь Степана Аникиевича была под жёстким контролем Шереметева. Её попросту не было, свидания запрещались. И лишь после 40 лет Дегтярёву позволили жениться на 23-летней Агафоне Григорьевне Кохановской.
Композитор неоднократно просил графа дать ему вольную, но при жизни Дегтярёва этого не случилось. По решению Сената вольную Степан Аникиевич получил через два года после смерти — в 1815 году.
Статья подготовлена совместно проектом «Книжные памятники» НЭБ и редакцией Ленинка.Дзен.
Подписывайтесь на телеграм-канал Ленинки.