Самое простое писать о том, что знаешь. А вот как пишут люди фантастику – ума не приложу. Я пишу на основе того, что видел или чем увлекся в данный момент, и получается некий коктейль. Поясню…
Меня увлекает история, в том числе эпоха открытий и изобретений (конец XIX и начало XX века), а также путешествия, генеалогия, фотография и эмоции людей. Думаете, что смешаете всё это и вуаля – роман готов?!
Но все не так просто, как хотелось бы. Многие авторы, хотя уверен, что не все признаются, что пишут своих героев с себя, добавляя герою свои переживания и черты характера, или наделяют его теми характеристиками личности, которыми хотели бы обладать сами.
Я решил пойти по проторенному пути. Близкий круг знает, что в моей родословной встречаются французы и немцы, а значит, наш главный герой становится… правильно – французом родившимся в Германии.
Но продолжим…
Люблю я исторический антураж и бац… мы переносимся в канун Рождества 1892 года. Посетил дальние страны и наш персонаж едет туда.
Наш персонаж – человек, у которого в крови есть гены франко-германского коктейля и чуть больше русской крови, и наш герой, как и автор, который родился в Москве, путь тоже на какое-то время поселится в Москве.
Всё же любые совпадения случайно не случайны. Поэтому познакомлю вас поближе с главным героем моего романа Эрнестом Лакуром. Но сделаю это осторожно, лишь приоткрыв завесу тайны и сопроводив описание отрывками из глав, но так чтобы сохранить интригу романа до конца… Ведь когда всё узнаешь заранее, то и читать книгу целиком не захочется. Или всё-таки захочется? И так…
* * *
«За окном шёл снег и рота солдат. На их серые шинели падали снежинки, а тем из них, которым не повезло задержаться на этом свете, уже скрипели на морозном воздухе под чёрными сапогами.
Гимназистки, с лёгким румянцем на щеках от декабрьского мороза, кокетливо смотрели в сторону молодого офицера, который шёл впереди колоны. Он же, не обращая на весёлых девушек внимания, отдавал резкие команды и явно куда-то поторапливал своих солдат.
Мальчишки, пристроившись в задние ряды колонны, старались попасть в строевой шаг, дабы почувствовать себя воинам, маршировали в след уходящей роте. Извозчик лениво ругался с дворником из-за неправильно поставленного экипажа у ворот дома. Того самого дома на Тверской, чей парадный вход охраняли «львы», воспетые ещё Александром Пушкиным в «Евгении Онегине». Видно было, что мужики ругаются больше для порядка и удовольствия, так как никому не хотелось портить себе настроение в рождественский сочельник.
Молодой человек, с трудом оторвавшись от созерцания московской жизни через заиндевевшее от мороза окно Английского клуба, заказал себе ещё одну чашку кофе. Ожидание затягивалось, его друг рыжий шотландец Максимильян Стюарт, опаздывал уже на полчаса.
По словам Макса, друзья редко использовали полное имя в личных беседах, тот вёз сюрприз для друга. Кофе в клубе был отменным, настоящим. Любимый сорт Эрнеста – аравийский мокко бодрил и одновременно дарил ощущения уюта.
Сам же Английский клуб, в библиотеке которого должна была состояться встреча старых друзей, был самым многочисленным джентльменским собранием Москвы, известным карточными играми, роскошными обедами и политическими дискуссиями.
Девиз клуба звучал как «Concordia et laetitia» – «Согласие и веселье»»
* * *
«Эрнест Лакур родился в 1847 году, за 24 года до превращения лоскутных германских земель в Германскую империю, в славном Генезийском городе в Везелье на Рейне или просто Везель. Его предки пришли в эти земли из Франции столетием ранее, породнившись с прусаками, и остались жить на территории новообразованной Империи.
Так что одновременно он чувствовал себя и французом, и германцем, в его жилах текла кровь обоих наций. Родители по отцу были из старинного дворянского рода Лакур.
Дед Эрнеста – Вильгельм Лакур, офицер 10 кирасирского полка, погиб в 1812 году в походе на Россию, в местечке Тарутино. Но это не помешало Эрнесту, будучи французом, влиться в светское общество Москвы.
Прожив два года в Москве, он пришёл к определённому выводу, что русская интеллигенция и власть хорошо принимает образованных людей Европы, несмотря на прошедшие войны и не обращает пристального внимание на национальность. А вот собственных писателей, художников и учёных не гнушается иногда «притравливать».
Сам же Эрнест был мужчиной тридцати шести с небольшим лет, среднего роста, брюнетом с правильными чертами лица, носом с небольшой горбинкой, серо-голубыми глазами, которые меняли свой цвет в зависимости от настроения их владельца, они часто были грустны, даже когда он улыбался. Словно в его судьбе была какая-то тайна, которую разгадать пока так никто и не смог. Темпераментом он обладал довольно неординарным, живо брался за интересное дело, но, если идея со временем становилась пресной, он её бросал. Нельзя сказать, что это была какая-то ветреность в его делах, он просто не любил скуку. Путешествия, впечатления и новые знакомства это те страсти, которые давали возможность почувствовать вкус и жажду жизни.
Эрнест не был женат, хотя недостатка в женском внимании не испытывал, напротив, он умел общаться с женщинами, красиво ухаживать и быть интересным собеседником. Не что не мешало бы ему построить свою жизнь классического бюргера, но всё же страсть к путешествиям и творчеству занимали его больше всего.
Оставаться в уютном городке на древнем Рейне и вести дела своего поместья в окружении многочисленной родни он не хотел, его манили новые неизведанные горизонты. И прислушавшись совета своего дальнего родственника, члена французской академии Поля Армана Лакура, Эрнест отправился поступать в Берлинский университет, где и получил высшее историческое и географическое образование на факультете Карла Риттера. Вскоре он стал членом почти сразу двух географических обществ – Берлинского и Парижского.
Как и во многих странах Европы, полученного гуманитарного образования, молодому человеку для успешной карьеры было мало, на горизонте маячила воинская служба. Ему не были чужды воинские традиции в семье, в его роду были офицеры с обеих сторон, но последняя война между Францией и Германией в 1870–1871 годах, между странами, каждую из которых он мог считать своей родиной, перечеркнула его желание посветить себя военной карьере.
Россия же, напротив казалась ему той терра инкогнито, где можно было раскрыть свой потенциал первооткрывателя, найти что-то новое, посвятить себя созиданию, а не только служению богу Марсу.
И вот в конце 1890 года по приглашению своего друга Максимильяна, действительного члена Английского клуба, того самого друга, что уже безбожно опаздывал практически на час, Эрнест прибыл в Москву…»
Продолжим?
