Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи!
Сегодня мы продолжим наш разговор об обряде перенесения Даров на престол, сосредоточив все свое внимание на сопровождающих его песнопениях.
Одним из первых источников, в котором упоминается о пении во время перенесения даров, является «Беседа о Пасхе» св. Евтихия патриарха Константинопольского, жившего в VI веке. Причем в этой беседе патриарх осуждает практику пения,… хотя не столько за само пение, сколько за его содержание, которое вводило простой народ в заблуждение.
Из самой цитаты не понятно о каком песнопении идет речь, хотя если посмотреть на совершаемый в нашей Церкви Великий Вход с пением «Херувимской» можно сказать, что слова его актуальны и по сей день в виду того, что некоторые наши прихожане в этот момент становятся на колени и кладут земные поклоны, хотя ничего такого Устав не предписывает.
В чем же причина такого поведения и почему оно считается неправильным?
Давайте разберемся. Св. Евтихий говорит: «Глупо поступают те (разумеются клирики), которые научают народ петь какие-то псалмодийные песнопения, когда священники должны принести на престол хлеб приношения и смешанную чашу... Народ же об этом гимне говорит, что ему становятся понятными слова - Царь славы».
Слова «известные псалмопения» указывает на то, что исполнялись какие-то псалмы. Это предположение подтверждается и свидетельством еп. Иллария о том, «что гимны для алтаря употреблялись из книги псалмов как перед приношением (перед освящением даров), так и при раздаче народу (причащении)». И если посмотреть где в Псалтире употребляется выражение «Царь славы», то можно с уверенностью сказать, что речь идет о 23 псалме, в котором есть такие слова: «Возьмите, врата, князи ваша, и возьмитеся, врата вечная; и внидет Царь славы. Кто есть сей Царь славы? Господь сил, Той есть Царь славы» (Пс. 23, 7–10). Неудивительно, что данный псалом стал использоваться при Великом входе, ибо тут сам контекст стихов указывает на некое шествие.
Кстати, в настоящее время указанные стихи можно услышать в чинопоследовании освящения престола в связи с торжественным входом священнослужителей в освященный алтарь. И еще на Великом Входе, подходя к святым вратам, некоторые священники до сих пор читают вполголоса седьмой стих 23 псалма: «Возмите врата князи ваша и возмитеся врата вечная, и внидет Царь славы» (Пс. 23;7), а заходя в алтарь, произносят входной стих праздника Богоявления: «Благословен грядый во имя Господне, Бог Господь и явися нам» (Пс. 117, 26-27)?
О том, как попали в обряд Великого входа стихи из 117-го псалма мы может когда-нибудь еще обсудим, а пока сосредоточим свое внимание на том, что первоначально во время перенесения Даров исполнялся 23 псалом, тот самый с которого сегодня начинается «Последование ко Причащению»!
Так что же смущало св. Евтихия в этом псалме? - Фраза о том, что идет Царь славы. А простой народ, слыша такое, думал, что несут Тело и Кровь Господню. И это заблуждение было настолько долгим, что даже в XVII веке Московский Собор осуждает тех, кто думает, что на Великом Входе несут уже освященые Дары?
Кто-то может подумает, что из-за этого пришлось заменить 23 псалом на херувимскую песнь! - Нет. Все было немного не так. Практика совершать перенос Даров в молчании (несмотря на неприятие некоторыми) довольно рано сменилась традицией петь 23 псалом с припевом «Аллилуиа» после каждого его стиха.
А к VII веку в качестве припевов к его стихам стали использовать еще и тропари, которые со временем вышли на первый план и остались в результате без псалма.
Ну, а так как во всех этих тропарях обычно речь шла о херувимах, то их и стали называть херувимскими песнями. В настоящее время в нашей Церкви употребляются лишь 4 херувимские песни: «Иже херувимы», «Ныне силы небесныя», «Вечери Твоея тайныя» и «Да молчит всякая плоть человеча», но когда-то каждое выдающееся церковное воспоминание сопровождалось приличной ему херувимской песней.
Например, во все великие праздники пели: «Тебе страшному и незримому, невидимых Создателю, на незримом престоле седящему, Царю всех, прославляющие празднество, дары приносим. Тебе невидимому по Божеству и незримому светлостию, служат многоочитии херувимы и шестикрылии серафимы, непрестанным гласом взывают и глаголют: Свят, Свят, Свят Господь, Царь славы».
А на особые праздники были еще и свои песни. Так, на праздник Богоявления Господня пели «Тебя, Христе, от раба Своего Иоанна во Иордане крестившагося, ангелы славою воспевают: Свят, Свят, Свят еси, Господи, исполнь небо и земля славы Твоея».
А в период Великого поста (начиная с Сыропустной недели и до Входа Господня во Иерусалим) пели тропарь 2–го гласа: «Иже херувимы тайно образующе, и Животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение. Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми».
А теперь этот тропарь стал употребляться практически за каждой литургией. Правда из-за неправильного перевода его смысл для наших прихожан до сих пор остается непонятен.
Во-первых, в нем допущена грамматическая ошибка, когда вместо артикля множественного числа «мы» (οί) употребляется относительное местоимение «иже». И петь следует не «Иже херувимы тайно образующее», а «мы, херувимов тайно изображающие».
Во-вторых, до сих пор в нем употребляется неточность. Так, слово переведенное как «подымем» (ὑποδέχομαι) больше соответствует русскому «встречаю», «принимаю», «угощаю», «прошу на обед». Именно в таком значении этот глагол используется в раннем византийском литургическом комментарии, который дает еп. Феодор Андидский (1055–1063): «Исполняемая Херувимская песнь побуждает всех с этого времени и до конца священнодействия иметь ум сосредоточенный, могущий изгнать всякую житейскую заботу, чтобы через причащение принять Великого Царя». Согласитесь, что при таком понимании открывается несколько иной смысл гимна, призывающий не просто к перенесению даров на престол, а к участию в совершаемой Евхаристии.
В-третьих, в нем есть полупереведенное слово «дориносима» (δορυφορούμενον), в котором δόρυ, означаемое копье, осталось без перевода. И приходится объяснять, что «носящие копье» - это те, кто составлял почетную стражу, а следовательно, «дориносима» означает буквально «сопровождаемый воинством ангельских чинов».
Таким образом, правильней петь так: «Мы, тайно образующе херувимов (таинственно изображающие херувимов) и Животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе (и поющие трисвятой гимн Животворящей Троице), всякое ныне житейское отложим попечение (оставим все наши житейские заботы). Яко да Царя всех воспримем (чтобы принять всех Царя) ангельскими невидимо сопровождаема чинми (невидимо сопровождаемые ангельскими чинами). Аллилуия».
Еще пожалуй можно указать на то, что ныне херувимскую песнь поют как правило один раз, но было время когда ее исполняли как минимум троекратно. Так в рукописи Ватиканской библиотеки, датированной 1292 годом, в службе Великой Субботы и в первый день Пасхи встречаем указание: «И поем Херувимскую трижды, два раза поскору, в третий же медленно».
Отголоском этой практики является троекратное ее чтение священнослужителями во время ее однократного пения хором.
Правда в одних Служебниках указывается троекратное чтение, а в других однократное, а в иных и вовсе о ней не упоминается. Последний вариант более правильный, если считать, что совершение Литургии означает совместное участие многих лиц, где каждый исполняет предназначенную ему часть так, что нет необходимости двум участникам делать одно и то же в одно время.
Когда же однократное пение Херувимской стало всеобщим, тогда указание на троекратность пения этого гимна отнесли к слову «Аллилуиа», которым он заканчивается. Хотя первоначально «Аллилуия» в конце херувимской пелось однократно, указывая тем самым на свою связь с прежним псалмопением, которого на мой взгляд все же не хватает на Великом входе, когда вместе с нами входит Царь славы... Кто есть сей Царь славы? Господь сил, Той есть Царь славы! Аминь.
Слушайте и скачивайте наш подкаст вот тут