Какую, все же, злую шутку играют над школьниками разнообразные хрестоматии и пособия, предлагая готовые варианты прочтения литературнных произведений. Не так давно по дороге из Стамбула (а кто нынче не летает в Стамбул) я нашел в своем ридере "Вишневый сад" и впервые по-настоящему зачитался этой короткой пьесой. С тех пор возвращался к ней еще несколько раз, нащупывая то главное ощущение, что поразило меня. Что там говорилось в советском учебнике? Лопахин, мол, олицетворяет собой нарождающийся новый класс капиталистов, пришедший, чтобы уничтожить старые сословия. Не совсем, конечно, "Песнь о буревестнике", но близко. Лопахин, кстати, вполне подходит на эту роль, но вот незадача - Раневская-то ну просто никак не годится на роль представителя уходящей эпохи. Да, она помещица, да - дворянка, но икона прошлого из неё не получается.
К сожалению, люди очень легко принимают на веру все сказанное учителем, начальником, ученым, блогером или, как сегодня говорят, лидером общественного мнения, и не делают даже легких попыток составить собственное впечатление. Лень, просто лень. Так и c литературой.
Вообще же, помимо известной позиции авторов учебника существует еще несколько вариантов прочтения чеховской пьесы.
Одни говорят: это истоpия любви Лопахина к Раневской или Раневской - к Лопахину. Но в пьесе на этот счёт нет ни одной реплики. Лишь однажды Лопахин говорит, что любит Раевскую как родную и даже сильнее. Звучит как банальная дежурная фраза, которая впоследствии гасится тем нескрываемым удовольствием, с которым Лопахин, как новый владелец поместья, выставляет прежних хозяев за порог.
Существует версия поиска экономического смысла в поведении Раневской. Предполагается, что для этого нужно понять, кому достались те 90 тысяч рублей, что Лопахин заплатил сверх стартовой цены имения. Но поскольку в тексте ничего об этом не говорится, версию предлагаю считать тупиковой.
Интересную идею предложил несколько лет назад Александр Минкин. Он провел целое журналистское расследование, вычислил площадь, занимаемую садом (действительно, огромную) и сделал, вывод, что Раневской сад воспринимается как безбрежное, до горизонта, море цветущих деревьев, затрагивающее особые чувствительные струны в душе, и для неё продажа сада подобна смерти. Интересная идея, но не убедила. Имение расположено в равнинной местности, не в Альпах, несколько сотен метров - предел охвата человеческим взором даже c высоты второго этажа усадьбы (предположим, что он был). Умозрительно пейзаж получается великий, но Раневская видеть его не могла. Впрочем, если изучать саму хозяйку, очень скоро можно вообще усомниться в искренности ее любви к родному дому, а впридачу - заметить некоторые другие, и, увы, не всегда приятные свойства её натуры.
И здесь мы наталкиваемся на еще одно фальшивое зеркало, спрятанное за цветущими вишевыми деревьями. Читая историю постановок, я замечаю, что большинство режиссеров делали из Раневской может быть, не очень хозяйственную, но добрую и романтичную фигуру. Этакую милую немолодую даму, сталкивающуюся с бесжалостным наступлением новой эпохи. И вспомните, как выглядела Раневская в классическом исполнении великих актрис прошлого. Нам, например, в учебнике, показывали вот такую фотографию.
Конечно, у каждого режиссера есть право на свое прочтение пьесы, но позвольте, есть же еще авторский текст, и я, как раз, о нём. Разве кто-то сказал, что Раневская - пожилая дама? Вот это и есть то самое фальшивое зеркало. Почитав учебники, мы идем в театр и не удивляемся увидев на сцене помещицу - ровесницу наших бабушек. Но ведь даже дети не верят в сказку, если на сцену выходит Снегурочка пенсионного возраста. А мы не дети. Но верим, или стараемся верить, потому что когда-то нам сказали, что так нужно. Но я - за то, чтобы сначала изучить позицию автора, а потом уже заниматься режисерскими девиациями.
Отсюда начинается изложение теперь уже моего прочтения "Вишнёвого сада", построенного на рассмотрении психофизиологического портрета главной героини. И для этого сначала придется вычеркнуть из памяти старые фото.
И прежде всего, Раневская - молодая женщина, скорее всего, лет 35-40. Её дочери исполнилось 17 лет, а рожали в те времена не в 40. Так вот, молодая не имеет ничего против плотских развлечений, из Парижа она уехала, просадив там за пять лет все наследство, в чем ей усердно помогал французский любовник. Она в поместье провоцирует чистого и простодушного Трофимова, называя его уродом и недотепой потому что у того нет любовницы.
Любовь Андреевна. Надо быть мужчиной, в ваши годы надо понимать тех, кто любит. И надо самому любить… надо влюбляться! (Сердито.) Да, да! И у вас нет чистоты, а вы просто чистюлька, смешной чудак, урод… ... «Я выше любви!» Вы не выше любви, а просто, как вот говорит наш Фирс, вы недотёпа. В ваши годы не иметь любовницы!" (Видео, где этот текст произносит уже совсем немолодая Книппер-Чехова, выглядит откровенно смешно при всей гениальности заслуженной артистки).
Совсем не случайно Гаев называет Раневскую порочной. "Вышла за не дворянина и вела себя нельзя сказать чтобы очень добродетельно. Она хорошая, добрая, славная, я ее очень люблю, но, как там ни придумывай смягчающие обстоятельства, все же, надо сознаться, она порочна. Это чувствуется в ее малейшем движении".
В её отношениях с людьми нет простоты и открытости. Она может умилиться нищему старичку и дать золотой прохожему, возможно, это помогает ей в самоутверждении, но в то же время отпускает презрительные замечания в адрес не зависящего от нее Лопахина, рассказавшего, что любит читать и бывает в театрах. "Вам не пьесы смотреть, а смотреть бы почаще на самих себя. Как вы все серо живете, как много говорите ненужного".
Видимо, сама Любовь Андреевна считает яркой какую-то иную жизнь. Она с теплотой вспоминает пять лет в Париже, рестораны и шик (жаль, что деньги кончились), и после продажи поместья снова уезжает во Францию. Спасибо богатой ярославской тетушке, подкинула 15 тысяч на то, чтобы расплатиться с долгами. На спасение поместья денег не хватило, и Раневская, без лишних угрызений совести решила пожить на них в Париже. Я быстро вернусь, говорит она дочери, два-три месяца, на большее этих денег не хватит. На минуточку, 15 тысяч в те годы - это зарплата врача за 10 лет.
Итак, предпочитаемый Раневской образ жизни более-менее очевиден. А что в пьесе говорится о таком, малопопулярном, но востребованном у приличных людей качестве, как порядочность? Как мы помним, богатая тетушка деньги прислала на выкуп имения, а не на кутежи в столице Франции, правильно было бы вернуть, но .... это не наш метод...
Инфантильность, непрактичность, очевидные пробелы в воспитании - все это присутствует. И есть что-то еще, что-то, знакомое по другим персонажам. В очередной раз перелистывая пьесу, наткнулся на диалог Раневской и Лопахина, в котором последний опять предлагает свое решение:
Любовь Андреевна. Что же нам делать? Научите, что?
Лопахин. Я вас каждый день учу. Каждый день я говорю все одно и то же. И вишневый сад и землю необходимо отдать в аренду под дачи, сделать это теперь же, поскорее — аукцион на носу! Поймите! Раз окончательно решите, чтобы были дачи, так денег вам дадут сколько угодно, и вы тогда спасены.
Любовь Андреевна. Дачи и дачники — это так пошло, простите.
Я узнал в этом диалоге хорошо известную всем советстким и многим российским людям людоедку. Точнее, не саму жену инженера Щукина, а, так сказать, зарождение нового тренда. В общем, не исключено, что Раневская - мама Эллочки-людоедки. На том и порешу пока.
PS. Удивительно хорошо ложится частичное описание Эллочки из Википедии: Мещанка. Красивая и недалёкая женщина, живущая за счёт мужа в своё удовольствие, с ограниченным кругозором, занятая только потреблением.