Приключения ведьмы с котом, колдуна и призрака или Шабаши бывают разные

***Шарес***

Что может изменить жизнь круче, чем ее неестественное окончание?

Не скажу, что раньше мое существование было серым и унылым. В конце концов, одна только эпическая битва, в которой мне довелось расстаться с бренным телом, стоила отдельного героического эпоса. Но до этого эпохального события мне успели прилично наскучить обычные мирские радости: терпкие вина и изысканные яства, шелка и драгоценности, даже красота и чувственная ласка прекраснейших существ моего мира стали не более чем обыденным фоном.

Так что, когда в дверь моего замка постучалась та кучка наивных светлых идеалистов с непристойным предложением помочь им свергнуть местного самодура и тирана, возомнившего себя то ли пророком, то ли мессией света и под эту тривиальную басню начавшего истреблять всех по его мнению недостаточно светлых, долго раздумывать не пришлось. Признаться, больше всего в той истории меня удивило, что именно светлые пришли просить моей темнейшей помощи, чтобы спасти, как они это называли, магическое и биологическое разнообразие мира от их же светлейшего патрона. А само появление очередного «спасителя человечества», возжелавшего во имя всего доброго и светлого уничтожить несколько миллионов живых и не очень существ, в принципе не особо удивило. Ведь любому разумному существу хорошо известно, что хуже вселенского Зла может быть только вселенское Добро.

Но не будем отвлекаться! Как уже было сказано, в результате состоялась великая битва между Тьмой и Светом, где разнообразия ради Тьма в моем лице выступала за жизнь и всеобщий мир, а Свет… Свет при помощи какого-то иномирного артефакта пытался всех то ли распалить, то ли распылить на какие-то непонятные атомы. Короче, мне пришлось очень много бегать и еще больше колдовать, а потом вообще пожертвовать собственной тушкой, чтобы нивелировать последствия устроенного светлым мессией бедлама. В итоге было совсем не скучно, но из родного мира меня вышибло раз и навсегда, да еще и в форме бестелесного духа.

И вот дрейфую я в безмирьи, лениво размышляя о собственном существовании, как вдруг вижу впереди мягкое свечение. Событие это само по себе странное, ведь глаз у меня, как и остального тела нет, да и пространственное ориентирование здесь отсутствует, ввиду отсутствия самого пространства. Но, тем не менее, я точно понимаю, что где-то впереди есть некое свечение, и мне к нему очень надо. Стоило только осознать эту мысль, как свечение уже окружает меня со всех сторон, а в центре него я вижу, что бы вы думали, мою собственную горячо любимую волшебную палочку!

Самое смешное, что она никогда не была мне нужна для колдовства, ведь для управления магическими потоками нужны лишь знания и воля. Но еще в далеком детстве мама рассказывала нам с братьями забавную сказку о волшебниках в остроконечных шапках и с волшебными палочками, и мне захотелось сделать себе такую палочку из сказки в качестве талисмана. За столетия моей жизни палочка превратилась из детской игрушки в могущественный артефакт с собственной волей и теперь решила последовать за мной в безмирье.

Как только наши энергии соединились, окружающее меня ничто исчезло, а на смену ему появилось крыльцо таверны. Таверны между мирами, о которой мне довелось слышать лишь однажды от одного полубезумного архимага, славившегося любовью к астральным путешествиям. Тогда мне казалось, что магистр выдумал это место, но сейчас, стоя на ее пороге, я понимаю, что это самое реальное место в моей новой не-жизни.

Мне и раньше было известно, что после смерти границы возможного размываются, но, существо, отразившееся в прекрасном старинном зеркале, стоящем напротив входа, не было даже отдаленно похоже на меня при жизни. Буквально на глазах эктоплазма клубами свилась в полупрозрачный точеный силуэт. Длинные белые косы канатными жгутами легли на высокую грудь, а косая челка, разбившись о пару аккуратных витых рожек, оттенила огромные глаза без зрачков. Если бы это прекрасное тело было осязаемым, то в моем мире за право хотя бы прикоснуться к тонким пальчикам с острыми как бритвы коготками могли заплатить немалую цену. А тот, кому бы посчастливилось сорвать поцелуй с этих восхитительных будто бы слегка припухших губ, рисковал умереть на месте от восторга.

Какая ирония, что к этому прекрасному воплощению желания не способен прикоснуться даже ветер. Но это не значит, что не найдется желающих попробовать… или сойти с ума от невозможности это сделать!

Что ж, думаю, моя новая не-жизнь не даст мне поводов для скуки. Тем более, в столько удивительном месте, как Таверна девяти миров!

***Ли***

Сегодняшнее утро ни чем не выделялось в череде рабочих дней, а, значит, грозило опять раствориться в однообразных буднях. Вместо работы и рутины хотелось приключений и праздника, но кот, умываясь над в миг опустевшей миской, немым укором янтарных глаз напомнил, что корм сам на себя не заработает, а других причин терпеть рядом с собой ленивую хозяйку, он не знает. Пришлось, пока не забыла, лезть в телефон и заказывать пушистому шантажисту сразу две пачки его любимого корма и новую игрушку.

Увлекшись просмотром распродаж на модном маркетплейсе, я случайно нажала на рекламный баннер и вылетела на страничку с одним единственным объявлением на весь экран:

«Дорогая Ли, шабаш в Таверне девяти миров ждет только тебя!»

Забавно, конечно, но ни адреса, ни телефона, даже даты мероприятия нет. Несколько раз потыкала пальцем в объявление, но ничего не добилась. Только телефон подвесила.

– Фигня какая-то! – пробормотала я, убирая смартфон.

– Мяу? – отвлекся от вылизывания миски кот.

– Не переживай, наглая морда, тебе я еду заказать успела.

Кошак сощурил глазищи и, тяжко вздохнув, продефилировал из кухни. Тут я вспомнила о времени и поняла, что уже безнадежно опаздываю на работу. Одной рукой натягивая сначала брюки, потом кофту, второй я пыталась заказать себе такси. Из дома выскочила, чуть не забыв сумку и ключи. Краситься пришлось уже по дороге.

Когда машина наконец остановилась, я как раз успела закончить и убирала помаду в косметичку. Поблагодарив водителя, я вышла и вместо набившего уже оскомину офиса увидела перед собой деревянное здание, над дверью которого красовалась табличка: «Таверна девяти миров».

«Это что еще за прикол? – мелькнуло в голове. Но тут же подсознание выдало самый вероятный ответ, – Наверное, заглючивший телефон все-таки скопировал адрес из объявления и перенес его в приложение такси, а я, дурында, в спешке не посмотрела, делая заказ на автомате!»

Я обернулась, чтобы попросить водителя довезти меня за наличку, но такси, что называется, и след простыл. Я повертела головой и обнаружила вокруг лишь незнакомый мне дикий пейзаж.

«Так, без паники! – попыталась взять себя в руки я, - Сейчас нужно просто заказать другое такси. С геолокацией знать точный адрес совсем необязательно!»

На пятой минуте безрезультатных поисков телефона паника меня все-таки догнала и прочно обосновалась в мозгах, переходя в истеричные всхлипы.

– Лучше бы ты голову дома оставила, балда! – бормотала я себе под нос.

«Надо идти в эту загадочную Таверну, – тем временем пытался добраться до сознания здравый смысл, – У них есть сайт, значит, есть и интернет. Вызову такси и поеду домой. Черт с ней, с работой. Позвоню и скажу, что заболела».

– Мяу? – вдруг раздалось у меня под ногами.

– Баська?! – не поверила я своим глазам, – Морда пушистая, ты что тут делаешь? Неужели за мной в такси залез?

Кот, убедившись, что целиком завладел моим вниманием, встряхнулся и деловито потрусил к «Таверне». У входа он обернулся и, вновь выдав свое коронное «мяу», толкнул на вид дубовую дверь и просочился внутрь.

– Куда? – наконец подобрав отвисшую челюсть, завопила я и бросилась следом.

Стоило мне пересечь порог «Таверны девяти миров», как старинное зеркало в резной антикварной раме завибрировало и прогудело:

– Последняя приглашенная ведьма прибыла. Да начнется шабаш!

Если бы во времена земного Средневековья крестьянин услышал слово «шабаш», то перед его внутренним взором непременно бы предстали волосатые черти, костры с котлами и полуголые девицы, орущие непристойные песни и вешающиеся на чертей. Если бы эту картину увидел человек современный, то просто бы решил, что попал на слет туристов или ролевиков.

Если бы я своими глазами не видела приглашение, то решила бы, что происходящее мне просто на просто снится. Огромный каменный зал, в который я попала, никак не мог поместиться в небольшом с виду деревянном домике. Повсюду горели факелы и свечи. На столах, сдвинутых к стенам, были выставлены различные закуски, как хорошо мне знакомые, так и никогда ранее невиданные. Например, те непонятные дрыгающиеся щупальца, стоящие по соседству с тарталетками с красной икрой, я бы в жизни не рискнула положить себе в рот.

Но не еда была самым интересным объектом в зале, а те, кому она, судя по всему, предназначалась. Зал был полон существ, о которых раньше я могла только в сказках прочитать: крылатые, рогатые, хвостатые, иссине-черные, ядовито-зеленые и алебастрово-белые – все они после объявления зеркала замолчали и повернули головы ко мне.

– Это какой-то маскарад со спецэффектами? – жалко пролепетала я.

– Не угадала, ведьмочка, – смеясь, прошелестел над ухом ветер.

Я обернулась и окончательно потеряла дар речи. Только его потеря собственно и позволила мне не заорать во весь голос, ведь рядом со мной, игриво помахивая когтистой девичьей ручкой, в воздухе плавал настоящий призрак.

– Да начнется шабаш! – чуть тише и будто бы сварливо пробасило Зеркало. На этот раз вместо отражения за стеклом проявился ухоженный аристократ со слегка надменным выражением лица. Бархатный темно-алый камзол подчеркивал белизну шелковой рубахи с рюшами на средневековый манер. Темные чуть вьющиеся волосы спускались до плеч и создавали эффект легкой небрежности.

– Мюррей! – раздался бархатный голос из центра зала – Вечно ты куда-то торопишься, мой дорогой Стекляш!

Толпа приглашенных расступилась перед говорившей, и я увидела ослепительно красивую темноволосую женщину в красной бархатной накидке. На руках у нее сидел и довольно урчал мой собственный кот. Увидев мой ошарашенный вид, эта наглая пушистая морда мне подмигнула и продолжила бодаться об руку красавицы, настойчиво требуя ласку.

Женщина потрепала кошака за ушами и, переведя на меня взгляд своих поразительных изумрудных глаз, подозвала к себе:

– Подойди, ведьмочка, – когда я, робея, приблизилась, она продолжила, – Знаешь, у тебя очень умный кот.

Зверюга, безошибочно определив, что его хвалят, затарахтел еще громче.

– Правда? – ляпнула в ответ я, – Никогда за ним этого не замечала!

Женщина в ответ мелодично рассмеялась.

– Меня зовут Хельга, а это, – она указала на белокурую кареглазую девушку, будто бы излучающую в полутьме таверны мягкий теплый свет, – моя подруга и напарница Ольга. Твой проводник привел тебя на наш шабаш.

– Но я же не ведьма! – озвучила я очевидное, – Я даже не знаю, как сюда попала!

– Все женщины в душе немного ведьмы, – подойдя ближе, улыбнулась мне Ольга, – А ты чуточку больше ведьма, чем остальные. И попала ты сюда потому, что была нужна нам, а мы были нужны тебе. Просто ты об этом пока не знала.

– А зачем я вам понадобилась? – с опаской косясь на неведомые закуски, спросила я хозяек шабаша.

– Потому что время не стоит на месте. И всему требуется обновление. Даже ведьминскому шабашу, – не замедлила с ответом Хельга.

– Каждый год мы принимаем в свой круг молодую неинициированную ведьму, и, благодаря этому у нашего шабаша есть будущее, – поддержала ведьму подруга, – Так что, добро пожаловать! Сегодня ты наша почетная гостья.

С этими словами Ольга протянула мне кубок с дымящемся зельем, а Хельга подняла точно такой же над головой и прокричала:

– Да начнется шабаш!

– Да начнется шабаш! – взревела осчастливленная толпа.

Стоило гостям шабаша осушить свои кубки, по залу зазвенела прекрасная мелодия. В древнем этническом мотиве сплелись шепот дождя и дыхание вулкана, рокот разбивающихся о скалы волн и стон несущейся вниз лавины. Будто под гипнозом присутствующие один за другим замирали и погружались в чарующую музыку с головой.

Когда мелодия вытеснила все посторонние звуки, хозяйка Таверны, до этого спокойно стоявшая у барной стойки, чистым уверенным голосом начала вплетать в ноты слова заклинания:

Как огонь, пожирающий древо,

Дарует растеньям золу,

Как прекрасное звездное небо,

Умирая, встречает зарю,

Так и круг колдовской, замыкаясь,

Порождает часов новый бег,

От начала времен и до края

Над землею идет ведьмин век.

Я огнем и водой заклинаю:

Да хранят духи наших сестер!

Ведьмин путь между адом и раем

И ведет от костра на костер.

Плод запретный, как клятвою, свяжет,

Обещая вкусившему власть.

Ведьмин век нашу кровь будоражит,

Разжигая внутри пламя-страсть.

Он проходит по душам невинным,

Их свободой дурманит, зовет,

Предлагает испить знаний вина

И отправиться вместе в полет.

Духи трав и дерев заклинаю -

Зелья льются пусть словно ликер!

Ведьмин путь между адом и раем

Пусть он стелется будто ковер!

Я ветра и огонь умоляю:

Да хранят духи наших сестер!

Ведьмин путь между адом и раем

И ведет от костра на костер.

По мере того, как музыка вбирала в себя силу древнего заклинания, к пению подключались все новые голоса, и Таверна сотрясалась от громоподобного хора нечистой силы. Даже я, хотя слышала эти слова впервые тихонечко подпевала повторяющиеся строчки.

***Шарес***

Стоило отгреметь последним аккордам старинного ведьминского гимна, как разгоряченная когтисто-клыкастая толпа снова загудела на сотню различных ладов, обсуждая особо отличившихся исполнителей.

Мне до сих пор не удалось до конца привыкнуть к новому облику. Призрачная дева все еще воспринималась мной, как очередная маска, и свыкнуться с тем, что так я буду выглядеть целую вечность, было тяжело. Теперь, когда местная кухня представляла для меня разве что исследовательский интерес, внутри зарождалась зависть к обладателям физических тел. Но уныние никогда не значилось в списках моих умений. Так что, раз мне довелось стать невероятно соблазнительной призрачной девой, значит, будет извлекать из этого, если не пользу, то хотя бы удовольствие. И чем же заняться в Таверне девяти миров красотке-призраку?

Гостям шабаша явно не терпелось промочить глотки, и они всем скопом осадили местный бар. Тихонько посмеиваясь над, ошалевшим от такого избытка клиентов, барменом, я парила над головами, рогами и щупальцами страждущих. Периодически кто-то поднимал на меня взгляд и слал воздушные поцелуи и недвусмысленные сальные намеки. В ответ я кокетливо грозила им средним пальцем и показывала язык, за что пару раз пришлось уклоняться от духогонных экзорцизмов. Когда одна из местных фурий засветила в мой адрес чем-то посерьезней, не иначе как приревновав своего рогатого спутника, мне на всякий случай пришлось отлететь подальше от толпы.

– Тоже мне поборница морали нашлась, – проворчала я под нос, – Вся из себя такая правильная, слова ей ни скажи, а у самой вон – мужик с такими выдающими рогами, что аж в астрале светятся!

Снизу раздался тихий смех. Опустив голову, я увидела ту рыжую молоденькую ведьмочку, что пришла на шабаш последней. Она сидела одна за дальним столиком и держала на вытянутых руках здоровенного пушистого котяру. Зверюга ни капли не возражала, обвиснув увесистой тряпочкой и басовито урча.

– О! Свежая кровь, – поприветствовала я ее, спустившись на уровень сидящего за столом человека, – Ты чего одна скучаешь? Может, составить тебе компанию?

Мой игривый намек девушка проигнорировала, продолжая разглядывать кота, но ответить все-таки соблаговолила:

– Местные ведьмы сказали, что эта пушистая морда, оказывается, разумна. Вот я теперь сижу и пытаюсь понять, в каком месте у него разум прячется.

С этими словами рыжая повертела котяру из стороны в сторону, а потом подняла вверх, чтобы посмотреть на просвет. Теперь настала моя очередь смеяться:

– И как ты собираешься это определить?

– А вот это науке пока не известно, – вздохнув, ответила ведьмочка и прижала кошака к себе на манер плюшевой игрушки, – А, вообще, было бы здорово, если бы Бася оказался не только разумным, но еще и говорящим.

Девчонка по всем параметрам выглядела одним из самых вменяемых персонажей на этом шабаше. К тому же за свою жизнь мне чаще приходилось общаться со всякой нечистью, чем с людьми, тем более иномирными. Так что от чего бы ей не помочь, а заодно и понаблюдать из первых рядов за тем, что получится:

– Ну, кота, читающего лекции, обещать тебе не могу, но пообщаться, думаю, у вас получится, – я довольно улыбнулась, а потом, подмигнув, спросила, – Не хочешь ли выпить?

Девушка с откровенным скепсисом покосилась на бар.

– Если я попробую сейчас сунуться в эту толпу, то рискую сама стать местным экзотическим коктейлем. Так что с выпивкой придется основательно подождать.

– Три раза «ХА!», – торжественно воскликнула я, вызывая из небытия свою волшебную палочку, – Вуа-ля!

Артефакт, активируясь, слабо засветился, и на столе перед изумленной ведьмой появился большой запотевший стакан с молочным коктейлем. Бармен, секунду назад сжимавший точно такой же бокал в руке, удивленно сжал и разжал пустоту, а потом со злостью плюнул на стойку, моментально задымившуюся шотами с обжигающим огневиски, и ушел в подвал, объявив перерыв.

– Ну вот, – довольно улыбнулась я, – лучший «Поцелуй Йети» в девяти мирах.

– А что он делает? – рыжая подозрительно пригляделась к зефирной пенке, выпирающей из бокала.

– Не попробуешь – не узнаешь, – философски заметила я, а потом, патетично заломив руки, добавила, – Или ты мне не доверяешь?

– Нет, конечно! – фыркнула девушка, но в руки бокал взяла.

– Поразительно разумное создание, – честно восхитилась я, – Пей давай!

– Ай, была не была! – ведьмочка зажмурилась и, как следует, затянулась коктейлем через витую трубочку, – А ничего так! Сладенький… Только что должно произойти? Я ничего не чувствую.

– Ну, что, выпила, наконец, хозяюшка, – раздался ленивый голос с ее колен, – А теперь давай-ка обсудим мой ежедневный паек!

– Ой, – пискнула рыжая, от удивления выронив пушистого поганца.

– Ой? – переспросил кот, – Я тебе покажу «Ой»! Ты мне еще за прошлый поход к ветеринару ответишь!

Я в голос рассмеялась, откровенно потешаясь над семейной сценой. Эти домашние фамильяры – те еще зануды и шантажисты, так что сегодняшний вечер мне определенно удался.

– А нельзя ли как-нибудь отменить действие коктейля? – с мольбой посмотрела на меня ведьмочка.

– А много ты выпить успела? – ответила я вопросом на вопрос.

– Ой… – обреченно пискнула хозяйка новообретенного говоруна.

А мне вдруг подумалось: «Может, сделать ей подарок, и взаправду подарить кошаку голос?»

***Ли***

Утомленная трехчасовой лекцией о правильном содержании разумных котов, я устало облокотилась на дубовую столешницу. Коктейль, позволяющий понимать звериную речь, был давно выпит, как и успокоительная настойка, понадобившаяся мне после выслушивания делегации местных мышей. Смешно сказать: воспользовавшись моим временным состоянием, зверьки требовали передать хозяйке Таверны условия совместного пользования амбаром. Слава всем богам, что действие «Поцелуя Йети» начало сходить на нет, и оставшиеся переговоры взял на себя кошак. Что-то мне подсказывало, что мыши зря так обрадовались его предложению продолжить разговор в более спокойной атмосфере.

Впрочем, тот факт, что своего пушистого вымогателя я хуже понимать не стала, волновал меня куда больше судьбы его потенциально обеда. Когда я поделилась этими соображениями с витавшим над головой призраком, та лишь коварно рассмеялась и растворилась в воздухе, оставив меня в одиночестве наблюдать за царящим в Таверне весельем.

К тому времени участники шабаша уже порядочно надегустировались зельями и перешли к активным развлечениям. Я расслабленно наблюдала за тем, как Хельга и Ольга танцуют в окружении гостей, когда сбоку раздалось старческое кряхтение:

– Хорошо пляшут, кхе-кхе, как будто живые!

Я подавилась зевком и резко обернулась. За соседним столиком в полутьме сидела сгорбленная старуха и, подслеповато щурясь, тоже смотрела на веселящихся ведьм.

– В смысле «как будто»?! – потрясенно спросила я.

– А в прямом! – беззубо шамкнула незнакомка, – Я еще маленькой девочкой своими собственными глазами видела, как этих двоих сожгли на костре.

– Но этого же просто не может быть! – возмутилась я.

– Девочка, – перевела на меня тяжелый взгляд старуха, – Ты сидишь в Таверне, которой не существует, окруженная существами, которых не может быть в реальном мире, и еще удивляешься, что часть из них не очень-то живая?

Произнеся это, жутковатая бабка каркающе рассмеялась, а у меня по спине пробежал неприятный холодок.

– Бабушка, – как можно вежливее попросила я, – А расскажите, пожалуйста, поподробнее об этом сожжении?

– От чего же не рассказать-то, коли просят? – прошамкала старуха и, прокашлявшись, начала повествование:

– Уже больше сотни лет минуло с тех пор, как поселились в моей деревне две сестры. Одна была черная, как смоль, другая же, наоборот, белее снега. По началу простой люд их сторонился. Хоть и не была у нас магия под запретом, да побаивались чаровников селяне. Но со временем деяниями своими сестры заслужили в деревне почет и уважение: как хворь какая нападала, так шли к Ольге за лекарствами, да исцелением, а ежели беда случалась – проклял кто, али лихие люди обидели, – так сразу к Хельге за защитой бежали. Годы шли, люди жили в согласии, и деревня процветала.

Но однажды появился у нас на пороге странствующий рыцарь, высокий, златокудрый, стати богатырской. Увидели того рыцаря ведьмы наши, да в тот же миг покой от любви потеряли. А странник этот, как на зло, то одной сестре улыбнется, то вторую под локоток возьмет. Вроде как и приличий никаких не нарушает, ни за кем конкретно не ухаживает, а огонь в сердцах ведьминских все ярче и ярче горит.

А где поселяется страсть, там со временем появляется и ревность. Забыли сестры, что ближе друг друга у них нет никого, от любви к красавцу приезжему совсем обезумели, в чародействе соперничать начали, да с простых людей плату требовать и все спускать на наряды дивные, да угощения с подарками. А ежели кто в плате той отказывал, так мигом в фурий превращались, да столь злобных и жестоких, что ни один тать им и в подметки не годился.

И, когда нашли в лесу младенца невинно-убиенного, не выдержал деревенский люд. Собрались всем миром, да схватили преступниц, по рукам и ногам цепями связали, обереги противочародейские на шеи повесили, да на костер потащили. Без суда всякого и следствия. Вот только стоило оберегам тем подействовать, как будто бы очнулись ото сна сестры. Поняли они, что натворили, плакать начали и прощения просить. Говорили, что наваждение на них нашло какое-то, де не виноваты они и младенца никакого ни одна из них даже в помутнении не тронула бы.

Но поздно уж было каяться. Не поверили им люди, а пуще всех тот рыцарь приезжий сокрушался, да народ на расправу скорую подбивал. И стоило огню только жертв своих обуять, как обратился странник тот черным вихрем и с хохотом зловещим подхватил души ведьминские и в преисподнюю утащил.

Так закончился земной путь сестер-чародеек Ольги и Хельги.

Я сидела, боясь пошевелиться, чтобы ненароком не сбить рассказчицу. А старуха тем временем снова посмотрела в центр зала и сказала:

– Я рассказанное своими глазами видела, а вот, как ведьмам из Преисподней вырваться удалось, и зачем им этот шабаш понадобился, – женщина на мгновение замолчала, – то мне не ведомо.

– Ммм, какая забавная история! – материализовался над головой дух, – А сюда ты старых знакомых навестить пришла. Да, бабушка?

Последнее слово он протянул будто бы издеваясь. Хоть на вид приведение и выглядело юной и непорочной девой, но я почему-то была абсолютно уверена, что эта «дева» может спокойно назвать деточкой не только столетнюю старуху, но и ее прабабку, будь та жива.

– Милочка, кхе-кхе, – беззубо улыбнулась незнакомка, – я всего лишь усталая путница, пришедшая погреться у огня. Я и подумать не могла, что мои старые глаза еще раз увидят ту, что когда-то спасла мне жизнь.

– Какие интересные совпадения, однако, случаются на шабашах, – все еще подозрительно протянул дух.

Старуха тем временем совсем загрустила. Она будто бы не услышала последнюю реплику призрака и с головой окунулась в воспоминания. По сморщенной щеке потекла одинокая слезинка.

Неожиданно на нашу компанию обратила внимание Ольга, до этого танцевавшая в кругу света. Легкой походкой прекрасная знахарка приблизилась ко мне, но, заметив старуху, удивленно обратилась к ней:

– Бабушка, разве вы с нашего шабаша? Я не помню, когда вы пришли…

Стоило ей произнести эти слова, как незнакомка преобразилась. До того мирно сощуренные глаза теперь пылали неприкрытой ненавистью, а старческое лицо исказилось жуткой оскаленной гримасой.

– Сдохни, нечестивая тварь! – гортанно прокричала старуха и молниеносно выбросила руку в сторону стоящей рядом со мной ведьмы.

В следующий миг музыка в таверне оборвалась, а в незнакомку со всех сторон полетели заклятия. В то же время мелькнувший хрустальной слезой фиал, который бросила старуха, разбился на лету и высвободил светящееся облако частиц, бросившихся к нам стаей хищных ос.

Я уже прощалась с жизнью, когда передо мной появилась призрачная дева, закрывая от неминуемого и жуткого конца. Частицы впились в казалось бы бестелесного духа и вспыхнули нестерпимым светом. Я непроизвольно зажмурилась.

Когда обугленная головешка, бывшая еще минуту назад старой путницей, глухо упала на пол таверны, удивленный мужской голос передо мной мягким баритоном произнес:

– Кхм, это что-то новенькое!

Я распахнула глаза и уставилась на молодого мужчину, одетого в темные лохмотья.

– Что... Что это было? – промямлила я.

– Должно быть заклинание истинного облика, – рассматривая на просвет свою вполне материальную руку, продолжил рассуждать он, – Только вплетенное в какую-то разновидность яда. Будь я жив на момент атаки, то вряд ли бы мы получили такой, кхм, необычный эффект.

– П-п-призрак? – ошалело уточнила я. А когда он довольно кивнул, выдала самое “важное” на тот момент замечание, – Но ты же должен быть девушкой?

Мужчина посмотрел на выражение моего лица и в голос заржал. И хоть вид у него был весьма и весьма потрепанный, а на впалых щеках виднелась недельная щетина, бывший призрак был определенно счастлив вновь оказаться в числе живых.

– Не переживай, ведьмочка, – задорно подмигнул он, – Даже будучи призрачной женщиной, я оставался, как это принято тут называть, джентльменом, и не воспользовался новым обликом, чтобы увидеть что-то недозволенное.

Подумав об этом “недозволенном”, я покраснела до корней волос.

– Ты сказал “яд”? – деловито уточнила подошедшая к нам Хельга. Ведьма выглядела скорее заинтригованной, чем удивленной, – Можно немного поподробнее?

– Да, думаю, основой для него послужила выжимка ассорийской адской птицеловки, настоянная на крови вертиго. Так же тут можно уловить еще около десяти компонентов различной степени ядовитости, – деловито начал алхимический анализ этот удивительный тип, – А вот магический компонент должен был стать “приятным” послевкусием. Его закрепили слезой астрального демона.

Полагаю, что яд был составлен таким образом, чтобы гарантированно и окончательно убить любое живое или неживое существо, а после его физической смерти показать выжившим истинный облик. Удивительный набор и ужасно редкие компоненты. Составивший его был чертовым гением! Но похоже, что он не знал, на ком именно придется применять его шедевр.

– Жаль только, что имя этого зельевара нам теперь не узнать, – наклонившись к еще дымящейся старухе, задумчиво проговорила хозяйка Таверны. А я, заслушавшись лекцию по ядам, даже не заметила, как она появилась.

Тем временем к женщине подошли Ольга с Хельгой и шёпотом начали совещаться.

***Шарес***

Шок, который я прочитал в глазах юной ведьмочки при моем триумфальном появлении, не шел ни в какое сравнение с тем, что сейчас испытывал сам.

Конечно, я ни капли не жалел ни о прожитой раньше жизни, ни о героической смерти, считая призрачное посмертие в Таверне уже большим подарком судьбы. Но проказы, доступные существу бестелесному, и в подметки не годятся возможности снова дышать, ощущать прикосновения и прикасаться самому. К тому же вдвойне приятно оказалось снова оказаться в теле мужчины.

Когда хозяйка Таверны в сопровождении ведьм удалилась куда-то за пределы видимости, я на мгновение выкинул из головы и их, и Таверну, и жуткую старуху с ее ядами и тайнами. Наслаждаясь ощущениями, я потянулся до хруста в суставах, а затем переключил все свое внимание на рыжую девчонку, которую так хотел защитить, что бросился под неизвестное заклинание. Все это время она продолжала таращиться на меня, словно призраком я стал только сейчас. Интересно, она на всех мужчин так реагирует, или мне все-таки повезло?

– Ведьмочка, – улыбнулся я ей, – что именно тебя так во мне привлекло?

Девушка от моего вопроса вспыхнула пунцовым факелом, что придало ей еще больше привлекательности в моих глазах.

Признаться, смотреть на нее мужскими глазами было очень и очень приятно. Мягкие женственные изгибы радовали, не пугая при этом гигантизмом. Чуть круглое лицо с дерзко вздёрнутым аккуратным носиком и по-кошачьи чуть раскосыми серо-зелеными глазами обрамляли каштановые с медным отливом волосы. Кто-то мог бы сказать, что ничего особенного в ней нет, но для меня ее живое и непосредственное очарование было в тысячи раз милее, чем идеальная красота эльфийской розы, столь же прекрасной, сколь и холодной.

– Почему ты стал мужчиной? – наконец выдала мучавший ее вопрос ведьмочка.

– Потому что и был им всю сознательную жизнь, конечно, – как само собой очевидное объяснил я, – Не знаю, какие именно завихрения в магическом поле вызвала та термо-ядрёная штука, которую мне пришлось блокировать, но думаю, что смена пола – одно из ее последствий.

– Ты остановил термоядерный взрыв? – ошеломленно воскликнула рыжая.

– Голыми руками и толикой магии, – наслаждаясь ее реакцией, заметил я, – А еще в процессе спас целый мир от безумного тирана. Пришлось, правда, жизнью пожертвовать, но это же все равно считается за подвиг?

– Не то слово! – засмеялась девушка, – Можно сказать, что одним действием перекрыл всю годовую отчетность по подвигам!

***Ли***

– Ну скажем честно, это было не так уж легко, – замялся этот поразительный мужчина, – Но зато мне однозначно было не скучно!

– А без подвигов, значит, твоя жизнь была скучна и лишена смысла? – подначивая, спросила я.

– От чего же? Раз в пару десятков лет обязательно случались какие-нибудь забавные случаи.

– Забавные? Может, поделишься?

– Дай-ка подумать, – поскреб щетину маг, – Была одна история про молоденькую ведьмочку.

Мужчина на мгновение задумался, и, запустив руку в кудри на затылке, смущенно добавил:

– У меня к вам, видишь ли, слабость!

– Даже так? – поразилась его откровенности я, – И в чем же эта слабость выражается? Ты крадешь ведьм из отчего дома, коварно их соблазняешь и потом... Ешь?

– Почему это сразу ем? – шутливо возмутился он, – Разве хорошенькие молодые ведьмочки годятся только на жаркое?

– То есть по первым двум пунктам возражений у тебя нет? – попробовала подловить мага я.

– Ну сказать, что такого со мной никогда не было, было бы не совсем верно, – виновато вздохнул он, – А врать тебе я не хочу.

Мое скептическое хмыканье он проигнорировал.

– Но история, о которой идет речь, была не об этом. Хотя, признаться, именно так все и подумали. Думаю, даже Мила рассчитывала на что-то подобное, когда сваливалась мне на голову. Если вообще тогда соображала, что творит!

– Так, – тряхнула я головой, – Ты меня окончательно заинтриговал! Требую подробности.

– Что ж, если дама просит, – отвесил мне шутливый поклон этот невозможный тип, – то кто я такой, чтобы ей перечить?

В один дождливый промозглый вечер я спокойно засыпал над зубодробительным трактатом архимага Корнелиуса у себя в библиотеке, когда мой сторожевой дух доложил, что в замок пытается незаметно проникнуть какая-то девчонка. Мне стало любопытно, что там за сумасшедшая, и я телепортировал ее прямо в  библиотеку пред мои несветлые очи.

Сначала она знатно струхнула, но поняв, что ее визит меня не разозлил, девушка быстро взяла себя в руки и потребовала у меня (это же какую отвагу надо иметь, чтобы что-то требовать у сильнейшего мага континента!), чтобы я ее обучил.

Когда я от души насмеялся, девчонка уже была свято уверена, что с мозгами у колдунов конкретно не все в порядке, и начинала паниковать. Пришлось ее отпаивать сначала успокоительной настойкой, а потом и горячим вином. В процессе мы все-таки познакомились и выяснилось, что Мила (так ее звали) является младшей дочерью одного из пресветлых князей Святого престола. И ее папочка, фанатично-набожный борец со всем нечистым ради всего чистого, в дочке души не чает, но при этом за разумное существо особо не считает.

Магический дар, который девушка обнаружила еще в детстве, ей развивать никто не давал. Да и о каком развитии может идти речь, если благочестивый родитель, рыдая в три ручья, уже собственноручно спровадил милину тетку на костер (между прочим, свою родную сестру!) только за то, что та по глупости увлеклась лекарством и травами.

Короче, судьба у девчонки так и так была незавидная, но в качестве добивающего камня любящий батюшка решил выдать ее замуж. Естественно, мнение невесты он учесть забыл. Зато вспомнил какую-то допотопную традицию, перенятую, наверное, еще у пещерных людей, и устроил рыцарский турнир. Победителем в нем вышел благородный рыцарь Руснал. Парень был честно влюблен в Милку по самое перо на шлеме и силен, как целое стадо ездовых туров. Вот только интеллектом он от тех же  туров недалеко ушел.

Но пресветлый князь был доволен, Руснал вообще светился от счастья, менее удачливые конкуренты кусали локти, а остальные участники и гости турнира просто собирались качественно надраться на свадебном пиру. Невесту «осчастливили» новостями о скором замужестве и начали готовить на убой, то есть, простите, на брачное ложе.

Если рыцарскую попойку Мила еще как-то высидела, то на моменте единения молодых ее нервы не выдержали и спровоцировали спонтанный магический всплеск. То есть как только новоиспеченный муж скинул латы и направился получать свой первый в жизни супружеский долг, вместо красавицы-жены в опочивальне его встретил локальный ураган и сделавшая ему ручкой юная прелестница.

И все бы в этой истории хорошо и забавно, если бы ни два момента.

Момент первый: стоило ведьмочке успокоиться, как она потеряла контроль над силой, снесла голову говорящей статуе (моей, между прочим, статуе!) и, чуть не свернув себе шею, оказалась около моего замка.

И момент второй: заявить на весь мир, что его любимая дочка на самом деле стихийная ведьма, пресветлому князю не давали гордость и страх прогуляться на костер вместо нее (святой престол у нас же терпим только к платежеспособным грешникам, но никак не к родственникам магов или политическим оппонентам, что еще хуже). В итоге безутешный отец объявил, что «на самом деле» невинную деву похитил наитемнейший и наизлобнейший колдун, которого он только вспомнил в тот момент, то есть ваш покорный слуга! Ну и заодно, чтобы очернить потенциального свидетеля, милкин папаша отменил свадьбу (И куда только подевались нерушимые брачные обеты, данные пред светлым ликом божества?) и объявил, что тот, кто дочь вернет, тот ее мужем и станет.

Намаялся же я тогда женихов от замка гонять! Милку-то, само собой, пришлось у себя оставлять. Да и куда ее с таким багажом выставить? Папаша-фанатик, муж-дурак, поклонники, опять  же таки, извращенцы те еще, да в добавок нестабильный дар: то грозу вызовет, то невидимой станет, то уснет беспробудно... Короче, что ни день, то происшествие!

В итоге мне это надоело, и, когда горе-муженек заявился в тридцать первый раз (упорство у него, как и сила с мозгами, от одного зверя были!), я взял самого злобного черного козла в своем стаде (Эх, Черномордушка... Такой боевой козлище был!) и превратил его в человека. Зверь был лощеный и здоровый, а человечек получился маленький и неказистый. Зато борода у него получилась шикарная! Видимо, вся козлиная шерсть в ней сплелась.

Так вот, приперся этот доморощенный Руснал в замок, увидел Черномордушку и решил, что он и есть я. Козел тоже встрече, мягко говоря, не обрадовался и сначала по привычке попытался незваного гостя боднуть, чем чуть не разрушил нам всю легенду. Пришлось срочно придумывать, как этим двоим, в общем не самым умным людям, бой устроить. Тут Мила вспомнила про ураган, на котором она от муженька улетела. И мы решили, что полет – это звучит гордо. Заодно и ведьмочка в левитации попрактиковалась. Правда, благоверного своего пару раз головой о землю уронила, да ему-то что? Явно же сотрясение не грозит. Короче, победил в итоге рыцарь козла, отрезал ему зачем-то бороду и потащил это великолепие к несостоявшемуся тестю. Чуть, зачем приходил, не забыл на радостях.

– И он увез Милу к отцу-фанатику? – ахнула я, не сдержавшись.

– Нет, конечно, – фыркнул колдун, – Кто б ему дал мелкую обидеть!

– Тогда что же произошло?

– Мы с ней две недели репетировали трагическую гибель. Я хотел обойтись обычным мороком, но Милка настояла на реалистичности. Ей, видите ли, какой-то дух в астрале (то ли Станис, то ли Слава) рассказал, как правильно смерть сыграть, – вздохнул мужчина, возвращаясь в воспоминания, – Сказать по правде, получилось очень круто! Даже я всплакнул и чуть не пропустил момент, когда должен был испарить “труп”. С испарением мы на всякий случай подстраховались, чтоб этот рыцарь не додумался его утащить к святому престолу. Но в остальном все прошло, как по нотам, и Руснал убыл восвояси с козлиной бородой и вестями о том, что не злого колдуна, ни его жертвы в живых не осталось. Так что нас достаточно быстро оставили в покое.

– А потом вы жили долго и счастливо много-много лет?

–– И умерли в один день? – иронично продолжил за меня мужчина, – Ведьмочка, а не ревнуешь ли ты меня часом?

– Пфф! – за возмущением скрывая смущение, ответила я, – По факту мы с тобой даже не знакомы, господин бывшее приведение!

– Ну это же легко исправить! – проворковал он, целуя мою моментально подхваченную руку, – Зови меня Шарес.

– А-Алиса, – выдавила я тихо, – но друзья зовут меня Ли.

– Очень приятно познакомиться, Ли, – ответил колдун, не отпуская мою ладошку, – Могу же я надеяться на честь стать твоим другом?

– Д-да, конечно, – совсем растаяв, промямлила я.

Стоя перед колдуном и ощущая нежное прикосновение его твердой руки к моей дрожащей лапке, я чувствовала себя мороженным, оставленным на солнцепеке. Стоило только осознать это, как я отвесила себе мысленную затрещину, вернула назад свою ладонь и пошла в атаку сама:

– Не нужно заговаривать мне зубы, Шарес, и менять тему, уходя от ответа!

– Если ты сейчас спрашиваешь, что у меня было с Милой, то я тебя могу разочаровать, – маг сделал паузу, подогревая мое любопытство, но все же продолжил, – Она не для того сбегала из-под венца, чтобы сменить одну кабалу на другую. Когда мы смогли стабилизировать ее магические способности, и Мила перестала представлять угрозу для самой себя и окружающих, она отправилась путешествовать по миру. Больше я княжну не видел.

– И ты никогда не пытался ее найти? – вырвалось у меня.

– А зачем? – как-то невесело улыбнулся маг, – Перед уходом я дал ей защитный амулет. При необходимости она в любой момент могла телепортироваться ко мне или хотя бы подать сигнал, но необходимости, видимо, не возникло. К тому же поначалу я приглядывал за ней на всякий случай. Мила путешествовала, изучала магию, знакомилась с новыми людьми, даже выступала в театре. Словом, была абсолютно счастлива. До меня ей дела не было.

***Шарес***

Ведьмочка выглядела расстроенной и возмущенной одновременно. Она отвела взгляд и о чем-то размышляла, закусив губу. Через пару минут она не выдержала и сказала:

– Это как-то неправильно, что ли. Нечестно по отношению к тебе.

– Моя очаровательная Ли, – решил я расставить все точки над “и”, – Ты думаешь, что я рассказал тебе историю о любви? Но нет. Мы с княжной никогда не были влюблены и не планировали совместное будущее. Я помог ей, потому что больше было некому это сделать, а одна она не справилась бы. Я дал ей столько, сколько она могла взять, и отпустил в мир, чтобы она нашла в нем свое место самостоятельно. Потому что нельзя просто взять живое существо, ткнуть в коврик у двери, тронный зал или пыточную и сказать, что тут оно должно провести всю свою жизнь. Этот выбор мы делаем сами. И делаем его одни.

Алиса была явно расстроена и надолго ушла в себя, обдумывая мои слова. Я ее не торопил. Ведьмочке было всего на всего тридцать. По сути, еще детский возраст. Тем более для ее мира, где не нужно думать о выживании каждую минуту. Да и не было у нее никакой необходимости мимолетом принимать судьбоносные решения.

Когда девушка уже собралась с мыслями, чтобы ответить мне, от барной стойки мы услышали сдавленные завывания:

– Алиса! – с непоколебимостью оленя, бегущего в свете автомобильных фар, на нас несся ведьмочкин фамильяр, – Хозяйка! Хозяяяяйка! Лиииии!!!

Добежав до нашего угла, он грузно плюхнулся на пол и по-собачьи высунул язык, чтобы отдышаться.

– Морда, – взволнованно спросила девушка, – Что стряслось? У тебя вид такой, будто следом гонятся черти!

– Я не морда, – возмутился кошак, – Я граф Себастьян фон Кошечкин!

– Прямо настоящий граф? – не сдержался я.

– Потомственный! – Себастьян встал во весь рост и гордо распустил пушистый хвост, – мой дедушка по материнской линии, между прочим, был знатным и породистым котом из графского питомника.

– Вопрос снимается, – рассмеялся я, поднимая руки в знак капитуляции.

Котяра гордо встопорщил усы, а затем, спохватившись, спросил:

– А ты еще кто такой? И чего от моей хозяйки хочешь?

– Бася, это Шарес, – представила меня зверьку Алиса, – Он был тем самым приведением, которое дало тебе возможность говорить.

– Мужик? – вылупился на меня кошак возмущенно, – Что-то не похож ты на бестелесного духа. Слушай, хозяйка, тебе тут больше ничего подозрительного выпить не давали? Я знаю массу способов, как живому человеку стать призраком, знаю даже, как сменить пол без магии, но, чтобы все сразу, да еще в обратном порядке... Такого мне видеть еще не доводилось!

– Ничего я не пила, – рассмеялась девушка, – А Шарес закрыл меня собой, когда одна сумасшедшая кинула в нас с Ольгой какой-то жутко редкий яд с проклятием истинного облика. Я видела это все своими глазами, пока ты мышам экскурсии устраивал!

– Подожди! – тряхнул ушастой головой кот, – Какой яд? Какие проклятия? И ты сказала “в вас с Ольгой”?

Девушка достаточно лаконично и быстро пересказала фамильяру события вечера, а, когда он прекратил ахать и охать, спросила:

– Бася, если ты не знал о случившемся, то чего же тогда так орал?

– Алиса, я был в подвале! – приглушенно выдал он, оглядевшись по сторонам, – И ты не представляешь, что я там видел!

– И что же такого ты там мог увидеть? – улыбнулся я, – Комнату пыток или оргию инкубов?

– Нет, – перейдя на еле слышный шёпот, ответил кот, – Я видел Алтарь!

– И что тут такого? – фыркнула Ли, – Даже я знаю, что  для ведьм алтарь в порядке вещей. Посчитай, у каждой есть. Как домой вернемся, я себе тоже сделаю.

– Да, но не алтарь же Тиамат!

– Что ты сейчас сказал? – шутить расхотелось в момент.

– Что слышал! – огрызнулся кошак, а потом переключился на Алису, – Хозяйка, это место опасно! Нам срочно нужно отсюда бежать!

***Ли***

Я непонимающе переводила взгляд с кота на колдуна и обратно. Они явно знали что-то такое, что мне было неизвестно.

– Да кто этот Тиамат такой в конце концов? – в итоге не выдержала я.

– Тиамат – это не он, а Она, – объяснил мужчина, – Древняя богиня Хаоса, пожирательница миров и разрушительница жизней. В отличие от других богов она не привязана к конкретному месту, а существует как бы одновременно во всех мирах и при этом ни в одном из них. Ее цель – это уничтожение жизни в глобальном плане.

– Но, если ее нет ни в одном из миров, как ты сказал, – попыталась разобраться я, – то как она может проникнуть сюда?

– Во-первых, Таверна как раз и не находится ни в одном из миров. Тут власть Тиамат практически безгранична, – ответил колдун, –  А, во-вторых, у нее есть последователи.

– Ты же не думаешь, что могущественные богини сами себе возводят алтари? – дернул ухом Себастьян.

– Зачем им это? – изумилась я, – Кто добровольно будет служить той, кто хочет уничтожить мир?

– Последователи получают от своей покровительницы огромную силу. В некоторых мирах с этой силой они сами становятся подобны богам, – грустно сказал маг, – Богиня бессмертна и может позволить себе подождать пару-тройку тысячелетий, пока ее слуги насладятся своей властью. К тому же и они не забывают о своей покровительнице и регулярно приносят ей кровавые жертвы. Такое вот взаимовыгодное сотрудничество.

– Это просто ужасно!

– Поэтому-то у нее, слава светлым богам, и не так много последователей, – промурчал кот, – Зато каждый из них опаснее любого другого злодея во сто крат.

– Кошак прав, Алиса, – серьезно сказал маг, – Тебе нужно срочно покинуть Таверну. Междумирье – территория Тиамат, а мы в логове ее приспешника. Хуже и быть не может!

– Почему только мне? – возмутилась я.

– Ты права, – кивнул Шарес, – Кота тоже уноси.

– А как же остальные гости шабаша? – воскликнула я, не сдержавшись. Несколько посетителей повернулись на мой возглас. И я, опомнившись, понизила голос, – Неужели вы думаете, что все присутствующие на столько отпетые негодяи, что хотят уничтожения мира?

– Я же говорил, что у Тиамат не так много последователей, – пробурчал кот, – Но мы не можем точно знать, кто здесь на чьей стороне. И рисковать всеми девятью жизнями разом, выясняя это, я не собираюсь. И тебе не дам.

– Но мы можем, узнать, кто воздвиг этот алтарь!

Мне казалось, что моя идея гениальна или около того. Со мной великий маг, останавливающий термоядерные реакции голыми руками, и забавный говорящий зверек. По всем канонам фэнтези мы – идеальная команда для спасения мира. Но оба мужчины, пушистый и человекообразный, мой порыв явно не оценили.

– Алиса, ты с ума сошла? – вздыбил шерсть от негодования Бася.

– Ли, это просто ужасная идея! – поддержал его Шарес, но, видя мой настрой, он смягчился, – Я невероятно восхищен тем, какая ты добрая и отважная, но это абсолютно точно не твой уровень. Давай сделаем так: я выведу вас с пушистиком из Таверны, а затем вернусь и попробую вытащить отсюда как можно больше непричастных.

– Я никуда не пойду! И не отпущу тебя одного, – в ответ возмутилась я.

Максимально понятно изложив свою позицию, я развернулась и пошла в сторону подвала.

– Ты куда, ненормальная? – ужаснулся кот, забегая вперед.

– К алтарю, конечно. Там наверняка есть подсказки о личности последователя, – объяснила я очевидное, –  По крайней мере откуда-то же надо начинать.

– Постой, Ли, – колдун взял меня под руку и зашептал на ухо, почти касаясь его губами, – Нам нельзя попасться, понимаешь?

Дождавшись моего кивка, Шарес продолжил:

– Если ты действительно хочешь попасть в подвал, нам нужно замаскироваться. Сейчас в Таверне полно поваров, и все готовятся к праздничному пиру. Думаю, суета нам будет только на руку. Внешность я изменю заклинанием. Осталось только выбрать поварской колпак. Но ты уверена, что хочешь рискнуть не только жизнью, но и душой, чтобы спасти кучку разгулявшейся нечести?

Такая постановка вопроса звучала как-то не особо ободряюще. Я остановилась и оглянулась по сторонам. Вокруг царило веселье и предвкушение пира. Менестрель, устроившись у барной стойки пел залихватские частушки, несколько ведьм пританцовывали в такт, заливисто смеясь над самыми забавными куплетами. Благообразный водяной с глазами всеобщего любящего дедушки вел философский диспут с лешим, а смущенная русалка в дальнем конце зала не сводила с него влюбленных глаз. Темноволосая молодая колдунья с серьезным видом что-то втолковывала ослу с заковыристым узором на груди. Тот в ответ важно кивал. За одним из столиков сидела красивая аристократка в шляпке с вуалью и букетом фиалок. У лестницы на второй этаж расположился лохматый мальчишка. Он что-то сосредоточенно черкал в замусоленной записной книжке, нервно жуя игрушечную сигарету. За ним ненавязчиво приглядывал эльф с грустным взглядом.

Кто-то из этих людей и нелюдей хотел уничтожить мир ради эфемерной власти, а кто-то должен был стать кровавой жертвой для жесткой богини. Если бы здесь и сейчас оказался обычный человек из моего мира, при виде всех этих рогов, клыков, крыльев и копыт он бы в ужасе добровольно сдался в психушку, закрывшись в палате изнутри. Но я на шабаше увидела не щупальца, хвосты и когти. Я увидела существ, которым хотелось веселиться, любить и наслаждаться жизнью. Здесь они чувствовали себя в безопасности, даже не подозревая, в какой опасности находятся.

– Да, Шарес, – твердо решила я, посмотрев магу в глаза, – Я готова рискнуть собой, чтобы их спасти.

***Шарес***

Как же мне «везет» на таких вот юных идеалистов, готовых поставить на кон все ради спасения других. Как их еще естественный отбор не выбраковал? Эта ведьмочка даже пожить толком не успела, но уже рискует собственной сущностью ради малознакомой толпы. Должно быть мироздание любит сумасшедших!

– Хорошо, Ли. Если ты решила, то я буду с тобой до конца, – ответил я девушке уверено.

Не знаю, любит ли мироздание меня, но Алису я защитить сумею. Каким бы темным и бессердечным циником меня не считали в родном мире, увидеть смерть еще одного наивного светлого создания я не готов. Как и жить, зная, что мог ее предотвратить. Да и кое в чем девушка была права – далеко не все гости шабаша заслуживают быть съеденными Тиамат.

– Себастьян! – обратился я к паникующему коту, – Морда пушистая, успокойся! В конце концов, ты же у нас благородных кровей, вот и возьми себя в лапы!

– Но как же так, колдун? – поднял на меня перепуганные глаза фамильяр, – Разве мы можем что-то сделать? Разве тебе захотелось опять умереть?

– А кто говорит о смерти? – улыбнулся я зверьку, присаживаясь перед ним на колени, – Для начала мы осмотрим алтарь, а там решим, что делать. Обещаю, что в случае опасности, я телепортирую нас из Таверны так далеко, как это только возможно. Так что, граф фон Кошечкин, быстро отыскивайте в себе аристократическое хладнокровие и ведите нас в подвал.

Я думал, что нам нужно пробраться за барную стойку и нырнуть в дверь подсобки. Но кошак вывел нас наружу и повел в обход здания. Неприметную дверцу, расположенную напротив амбара, показали пушистому парламентеру местные мыши. Как таковых защитных чар на входе не было. Лишь заклинание сокрытия - посторонний просто не увидит никакой двери, даже если будет искать с помощью магии. Зато, если кто-то знающий покажет вход другому человеку, то тому  будет достаточно просто откинуть щеколду.

Вот удивится могущественный приспешник Тиамат, когда узнает, что его великая тайна утекла вместе с дипломатичными мышами.

Использовать магию внутри чужого магического логова я не рискнул, как и пользоваться факелом со стены – не хотелось раньше времени привлечь внимание хозяина этого места. А вот взять источник света с собой не догадался. Повезло, что у Алисы с собой было небольшое устройство связи из ее мира с мощным, как она его назвала, фонариком. Удивительная, кстати, штука! Жаль, нет времени изучить ее поподробнее.

Мы друг за дружкой спустились вниз. Кот бежал впереди, показывая дорогу, я шел следом, освещая путь. Ведьмочка замыкала шествие, держась за мой камзол рукой.

Подвал оказался длинным коридором, уходящим во тьму. По бокам располагались деревянные двери. Я тщательно сканировал пространство на предмет защитных или сигнальных чар, но хозяева этого места, видимо, были абсолютно уверены в том, что подвал надежно защищен от проникновения.

Одна из дверей была чуть приоткрыта, и из щели лился тусклый свет.

– Ой, – пискнула Алиса у меня из-за спины, – Это же Катрин!

Девушка приоткрыла дверь, и мы увидели пыльную коморку два на два метра. В центре стояла железная кровать с полуистлевшим матрасом, а на нем металась в забытии любвеобильная чародейка. С шабаша она пропала пару дней назад, но никто не придал этому значения – решили, что в девушке опять взыграла кровь суккуба, увлекая ее в объятия очередного красавца. Руки и ноги бедняжки были прикованы цепями к металлическим ножкам, а от головы и сердца исходили магические нити, невидимые обычным взглядом.

Алиса бросилась к несчастной, но я успел удержать ее за талию.

– Пусти! Ей же надо помочь! – дернулась в моих руках ведьмочка.

– Поможем, – прижимая к себе мягкий женский стан, ответил я, – Но сначала найдем алтарь и разберемся, что к чему. От нее идут магические нити. Если их оборвать, то это послужит сигналом для того, кто ее пленил. А нам нельзя привлекать к себе внимание раньше времени.

Девушка согласно обвисла в моих руках. Убедившись, что необдуманных поступков от нее ждать не нужно, я неохотно выпустил ведьмочку из объятий.

– Пойдем дальше, Ли, – прошептал я и отдал команду коту, – Себастьян, ведь к алтарю.

Тот молча развернулся и, штандартом задрав пушистый хвост, потрусил дальше по коридору. Мы прошли еще несколько метров, когда впереди показались кованные двухстворчатые ворота. На них были изображены сцены кровавых жертвоприношений. Алиса, разглядев это, зябко передернула плечами и инстинктивно прижалась ко мне. Кот тоже выглядел напуганным. Прижав уши и опустив хвост, повернулся к нам:

– Собственно вот, – неуверенно потоптался на месте он, – проход к алтарю.

Я внимательно осмотрел двери, но снова не обнаружил никаких заклинаний. Этот факт меня уже порядком нервировал. Ни один уважающий себя злодей не оставит свое логово без защиты и не позволит гулять там кому ни попадя. Ощущение гостеприимно распахнутой ловушки усилилось стократно. Больше всего мне сейчас хотелось открыть телепорт, закинуть туда Алису с кошаком и прыгнуть следом. Но образ метавшейся в коморке Катрин отчетливо встал перед глазами. Сколько здесь еще таких индивидуальных пыточных? Сколько еще живых существ окажется в них, привязанными к истлевающим кроватям?

– Встаньте у меня за спиной, – скомандовал я, активируя все известные мне щиты. Лучше уж выдать свое присутствие неизвестным хозяевам этого места, чем в первое же мгновение получить в лоб банальным пульсаром.

Я тяжело вздохнул и толкнул жуткие массивные двери. Они открылись легко и бесшумно, будто только и ждали посетителей. Перед нашими взорами открылся просторный каменный зал, в центре которого стояла огромная каменная статуя семиглавой драконоподобной твари, сидящей на корчащихся телах своих жертв.

– Тиамат... – с неприкрытым ужасом пробормотал кошак.

– Тшшш! – шикнул я на пушистого графа, – Не зачем призывать Ее в ее же святилище.

Кот ойкнул и забавно прикрыл лапой мордочку.

Ведьмочка же во все глаза рассматривала статую и зал, слабо освещенный зеленоватым светом магических свечей, сделанных пчелофеями. Она же первой заметила клетки, вдавленные в каменные ниши за статуей.

– Хельга? – неуверенно позвала Алиса, – Ольга?

Я приготовился к отражению атаки, но вместо летящих к нам заклинаний увидел лишь слабое свечение. Мы осторожно двинулись к свету, обходя статую по максимальной дуге. Подойдя к клеткам вплотную, я пораженно опустил руки. Внутри были заперты не живые и веселые хозяйки шабаша, а их измученные печальные души.

Заметив нас, ведьмы открыли глаза и подлетели вплотную к стенам своих узилищ:

– Спасите нас! – зашелестели они чуть слышно, – Освободите нас! Мы так давно заперты здесь, что почти забыли свои имена...

– Что здесь, черт побери, происходит? – выдохнула потрясенно Алиса, – Я же видела вас в зале не дольше, чем час назад. Мы разговаривали. Вы пели и танцевали вместе с остальными...

– Это все Кукловод, – донеслось до нас из-за решетки, – Его подручный пленил наши души уже больше сотни лет назад. И с тех пор нас раздирают на части и вкладывают их в гомункулы, послушные воле Кукловода.

– То есть ведьмы на шабаше, – не могла поверить девушка, – на самом деле злобные подручные этого самого Кукловода?

– Они не злые, – вздохнула Ольга.

– Они – это мы, – поддержала сестру Хельга, – Они думают, что они настоящие. Они искренне любят, веселятся, играют и поют. И они так же умрут со всеми, когда придет конец шабаша.

– Но зачем тогда они нужны Кукловоду? – решил докопаться до сути я, – Не проще ли просто выпить всю вашу силу и поймать новых? Зачем создавать копии?

– Как вы представляете себе «веселье», устроенное Ее приспешником? – ответила знахарка, посмотрев на статую в центре зала, – Кукловод не способен собрать вокруг себя столько магически одаренных светлых и удерживать их рядом по доброй воле тринадцать дней, пока активируется заклятие жертвоприношения. Для этого ему нужна приманка, которая будет аккумулировать вокруг себя энергию шабаша, многократно ее усиливая.

– Наши копии, – грустно продолжила вторая ведьма, – ничего не знают о жертвоприношении. Они каждый раз просыпаются с ложной памятью и желанием повеселиться. Они не хотят причинить никому вред, как не хотели и мы. Их воля ограничена шабашем, и, когда заклинание активируется, еще одна часть наших душ умрет вместе со всеми его участниками.

– Подождите, – ужаснулся я своей догадке, – Вы сказали «еще одна часть»? Сколько их уже было? Сколько раз проводился шабаш?

– Мы уже почти сбились со счета, – по призрачной щеке Хельги стекла одинокая слеза, – Но, думаю, что этот шабаш как раз будет сотым.

Алиса, до того беззвучно плакавшая над рассказом ведьм, резко повернулась ко мне и спросила:

– Шарес, мы же можем им помочь, правда? – ее взгляд стал умоляющим, – Скажи, что мы можем прекратить весь этот ужас! Я прошу тебя...

– Шарес? – вдруг спросила Ольга, – Ты темный маг Шарес, хозяин Лукморского замка?

– Откуда ты знаешь о моих землях, ведьма? – насторожился я.

– Хельга, ты слышала? – проигнорировав мой вопрос, обратилась она к сестре, – Этот тот самый Шарес, которого звала Мила! Он все-таки услышал и пришел за ней.

Я почувствовал, как мое сердце сковывает тисками. Воздух будто бы выбило из легких неведомой силой.

– Мила была на вашем шабаше? – еле выдавил я, – Когда? Когда она была здесь?

– Ты не знал? – прошелестели духи, – Но мы подумали, что ты пришел по маяку, который она успела активировать прежде, чем ее схватили.

– Что с ней произошло? – чувствуя, как в душе драконом расправляет крылья гнев, почти прорычал я, – Отвечайте!

– Она пришла сюда десять шабашей назад, – ответила мне знахарка, – Как и ты, она что-то заподозрила и спустилась в подвал еще до активации жертвоприношения. Княжна нашла нас здесь и, узнав тайну Кукловода, сразу же активировала твой амулет. Она хотела открыть телепорт, но пробиться через завесу богини не смогла.

– Но Мила считала, что ты сразу же получишь сигнал о помощи, – вторила Ольге сестра, – Она была абсолютно уверена в тебе, поэтому не стала тратить время и попыталась открыть наши клетки. Тогда-то слуги Кукловода и схватили ее.

– Они увели княжну от алтаря, и больше мы ее не видели, – закончила рассказ Ольга.

Боль от бессилия изменить прошлое и осознание того, что я не защитил доверявшее мне существо, затопили разум красной пеленой. Каким идиотом я был, когда решил, что Мила просто решила вычеркнуть меня из жизни вместе со своей фанатичной семейкой!

– Старый эгоистичный дурак! – выплюнул я, добавив пару ругательств, – Вместо того, чтобы приглядывать за девчонкой, заперся со своей мелочной обидой в замке и отвернулся от окружающего мира.

– Шарес, – Алиса подбежала ко мне и прижалась всем телом, – Ты не виноват! Ты не мог знать ни о Таверне, ни об алтаре!

– Я знал! – сокрушенно выдавил я, – И сам рассказал ей о приключениях полоумного архимага в междумирьи. В качестве забавной байки. Но я и понятия не имел, что она воспримет мой рассказ за чистую монету!

– Нам очень жаль, маг, – прошелестели плененные ведьмы.

–Я разнесу это место до самого основания, – взревел я в ответ, высвобождая силу.

Кот, почуяв неладное, прыгнул к ведьмочке, продолжавшей прижиматься ко мне, и всеми когтями вцепился в сумочку. Ударная волна магического импульса разнеслась от нас по жертвенному залу. Отразившись от стен, она активировала до этого молчавшую охранную систему, заставив проявится защитные символы на камне и статуе.

Свечи вспыхнули метровыми факелами и залили алтарь мерзким болотным светом. Все помещение сотряслось до основания. С потолка посыпалась каменная крошка. Клетки с душами ведьм искорежило до неузнаваемости, и Ольга с Хельгой наконец-то получили долгожданную свободу.

– Мы свободны! – кричали духи, носясь над головами, – Мы наконец-то свободны! Спасибо вам! Спасибо, Шарес! Ты сделал нам лучший подарок из всех возможных.

Пелена боли и гнева постепенно сходила с глаз, оседая горечью где-то глубоко в груди. Алиса мелко дрожала, прижимаясь ко мне.

– Прости, маленькая! Сильно испугалась? – положив руки девушке на плечи, я пытался заглянуть ей в глаза, – Меньше всего я хотел тебя напугать! Ну же, Ли, взгляни на меня!

Продолжая вздрагивать, ведьмочка подняла на меня красные от слез глаза и сказала совершенно не то, что я ожидал услышать:

– Шарес, мне так жаль! Позволь забрать часть твоей боли. Позволь разделить ее с тобой!

С этими словами она положила свои ладошки мне на грудь и закрыла глаза. Через мгновение между нами появилось золотистое свечение, от которого черная дыра в моем сердце начала постепенно затягиваться.

***Ли***

Я чувствовала, как сильное мужское сердце под моими руками постепенно замедляет свой бешенный бег. Чувствовала, как его боль становится моей. Мне хотелось кричать от переполнивших душу эмоций, но ради Шареса я сдержалась.

Не знаю, сколько мы простояли так в темноте подземелья, разделяя одно на двоих горе. Но вдруг от входа в алтарный зал раздался самоуверенный мужской голос:

– Так-так-так! Кто же это такой невежливый, что ходит в гости без приглашения?

Я подскочила от неожиданности и юркнула за спину к колдуну, моментально засветившемуся боевыми чарами. Перед нами стоял Мюррей – мужчина, который по утверждению ведьм навечно заперт в Волшебном зеркале. Только ни стекла, ни рамы рядом с ним не было.

– Удивлены? – довольно улыбнулся он, рисуясь перед нами.

За спиной мужчины заклубились два черных вихря. Из первого вышел сосредоточенный бармен, второй обратился Аксакалом – нелюдимым постояльцем Таверны, которого до этого момента я видела только издали.

При его появлении притихшие было ведьмы двумя разъярёнными баньши с яростным криком бросились в атаку. Мюррей лениво взмахнул рукой, будто бы отгоняя назойливых мух, и Ольгу с Хельгой отбросило от него парой бестелесных тряпочек.

– Ай-ай-ай, девочки, – погрозил сестрам злодей, – Вы сегодня ведете себя очень не хорошо. Придется попозже отдать вас Аксакалу для перевоспитания.

Услышав свое имя, мужчина мрачно улыбнулся и вперил тяжелый немигающий взгляд в своих будущих жертв.

Ведьмы затряслись от смеси ужаса и гнева:

– Лучше сразу убей нас, Мюррей!

– Мы больше никогда не вернемся в клетки!

Тем временем Шарес, по достоинству оценив и силу, и численное превосходство противников, подобрался для атаки. Чуть склонив голову на бок, он еле слышно прошептал:

– Ли, спрячься куда-нибудь. Мне будет слишком тяжело одновременно атаковать их и защищать тебя, – дождавшись кивка, колдун продолжил, – Как появится возможность, беги наверх и зови сюда весь шабаш. Будем надеяться, что основные действующие лица уже все равно тут.

Я постаралась, как можно более незаметно, отойти от своего защитника и укрыться за статуей.

Оказавшись в относительной безопасности, напомнил о себе и Баська, все это время увесистым брелоком болтавшийся на моей сумке. Встряхнувшись, он пролез между моим коленом и пьедесталом статуи, осмотрел будущее поле боя и философски резюмировал:

– Хозяйка, не хочу показаться паникером, но, по-моему, нам трындец!

Возразить пушистому каркуше я не успела, так как в это мгновение Шарес атаковал. Я думала, что он нацелил свой удар на Мюррея, но шаровая молния, лишь слегка задев щит главного злодея, устремилась вправо.

Бармен не успел даже среагировать. Сотни маленьких молний за один миг пробежали по его телу и выжгли на лбу неизвестный мне символ. На пол повалилась уже безжизненная деревянная марионетка.

– Так я и думал, – спокойно сказал лукморский чародей, – Еще одна кукла. Сколько их осталось у тебя в запасе, Стекляш?

– Не играй со мной, колдун! – сбросил всю учтивость Мюррей, – Добром для тебя это не закончится!

– Плевать, – зло улыбнулся Шарес в ответ, – Я, знаешь ли, никогда не был добряком!

– Аксакал, – рыкнул на подчиненного злодей, – Вытряхни из этого гада его мерзкую душонку!

Черный туман потек из рук молчаливого приспешника, будто живой. Мужчина резко тряхнул опутанными этим туманом кистями и через секунду сжал два хлыста, клубящихся первозданной мглой.

Спустя мгновение, воздух наполнился свистом рассекаемого с бешеной скоростью воздуха. Так и не проронивший ни звука Аксакал, не переставая, наносил удар за ударом. Часть атак Шарес парировал магией, от части – уклонялся, постепенно отступая к статуе Тиамат. Это напоминало поразительный танец на грани между жизнью и смертью.

Неожиданно один из хлыстов обвился вокруг каменной шеи богини. Оппонент отвлекся на долю секунды, и колдун сразу же воспользовался заминкой, атаковав сам.

Но магическая стрела, не достигнув цели, пронзила лишь черный туман, в который обратился Аксакал. Пропустив заклинание сквозь себя, туман снова принял форму мужской фигуры. Через мгновение на колдуна вновь был направлен немигающий взгляд темного.

– Инфернальный туман, я полагаю? – поинтересовался Шарес, разглядывая оппонента, будто музейный экспонат, – Я читал о таких, как ты.  На редкость сильная и не убиваемая тварь.

Противники замерли напротив друг друга, размышляя и оценивая силы заново. Колдун с видом натуралиста, встретившего редкий вид ядовитых пауков, и оскалившийся демон преисподней, больше не скрывавший своей сути за человеческим обликом.

– У вас есть лишь одна маааленькая слабость, из-за которой вы предпочитаете не связываться со светлыми магами, посвященными солнечным богам, предпочитая охотиться на темных, которых заждались на Той стороне, – продолжал лекцию Шарес, – Ведь таким как я не доступно воззвание к силам Света.

– К чему ты клонишь, чародей? – пророкотал Аксакал, – В тебе нет Света.

– Увы и ах! – улыбнулся мужчина, разводя руками, – Но его было очень много в одном моем юном друге, который кое-чему успел меня научить.

С этими словами Шарес поднял руки к потолку и прокричал несколько слов на неизвестном мне языке. Тут же пространство над ним раскрылось, и на демона воззрился огромный золотой глаз.

В отчаянном рывке демон попытался дотянуться до призывателя, но низкий вибрирующий гул прижал его к каменному полу.

– Невозможно, – прорычал Аксакал.

Золотой взгляд метался по алтарном залу, разрушая саму матрицу заклинания, поддерживающего стены. В конце концов он остановился на демоне и ударил по нему лучом нестерпимо яркого света. Темный дико завыл, меняя обличия с туманного на человеческий и обратно, но поток света только рос, захватывая все новые области пространства.

Когда смотреть на происходящее стало просто невыносимо, я изо всех сил зажмурилась и даже закрыла лицо руками. Но даже тогда свет продолжил заливать пространство вокруг.

***Шарес***

Когда я, наконец, проморгался, поле боя претерпело существенные изменения. Часть крыши обвалилась, погребя под собой вход в алтарный зал и пять из семи голов статуи Тиамат. В провале над руинами виднелись звезды и отблески факелов. Откуда-то сверху были слышны взволнованные голоса. Инфернальный туман исчез навсегда, стертый из реальности по воле бога Солнца.

Если честно, мне до последнего не верилось в то, что солнечное божество отзовется на мой призыв. Когда Антониил рассказывал о своем покровителе, то говорил о строгости, неподкупности и нетерпимости ко всему темному. Я был готов рисковать, потому что на кону стояла жизнь Алисы, а другого способа справиться с тварью из преисподней я все равно не знал. Но демон был прав - назвать светлым лукморского чародея не повернулся бы язык даже у самого отъявленного оптимиста. Поэтому меня крайне удивило то, что смертоносный луч не сжег дотла за компанию и меня самого.

Впрочем, как я уже говорил, мироздание любит сумасшедших, а на фоне семиглавой богини я точно выгляжу, если не ангелом, то где-то очень близко к тому. Кстати, об ангелах:

– Шарес, ты в порядке? – подбежала ко мне взволнованная Алиса.

Девушку солнечная ярость не задела вовсе. Лишь каменная пыль разрушенного святилища припорошила ярко-рыжую шевелюру.

– Все в порядке, малышка, – улыбнулся я, – Я все еще жив и все еще в мужском теле. Что еще может быть нужно магу в самом расцвете сил?

Она облегченно вздохнула и прижалась ко мне. Болтавшийся под ногами кот, окончательно посеревший в пыли, убедился, что все наше трио в порядке, и помчался вверх по обвалу, стремясь как можно скорее поведать шабашу и всему миру о заговоре приспешников Тиамат и своем героическом участии в его раскрытии.

Ведьмочка улыбнулась, глядя Себастьяну в след, но вдруг начала крутить головой по сторонам:

– А куда подевался Мюррей?

Ее вопрос тут же вернул меня в боевое состояние. Хотелось бы, конечно, верить, что светлое божество развеяло заодно и этого зеркального гада. Но за свою долгую жизнь я убедился, что единственный закон во Вселенной, который никогда не дает осечек, – это закон подлости.

Как всегда в таких ситуациях, я оказался прав.

Мюррей, видимо, понял, что скоро весь шабаш узнает, какой финал был уготован гостям, и разъяренная нечисть незаметно уйти ему уже не даст. Так что, как и положено всякому уважающему себя злодею, он решил поступить подло и взять в заложники ни в чем неповинное существо.

Из темноты между обломками зеркальный маг вышел, уверенно прижимая к себе перепуганную хозяйку Таверны. Руки женщины была заведены назад, а к горлу приставлен обсидиановый кинжал.

– Лезвие отравлено, – закричал мужчина так, чтобы услышали даже те, кто собрался у провала наверху, – Если вы хотите еще хоть раз увидеть свою обожаемую хозяйку, то не пытайтесь меня остановить!

Маг выглядел весьма паршиво. Щегольский сюртук, еще пять минут назад безукоризненно чистый и элегантный, сейчас напоминал половую тряпку и местами дымился. Ворот и манжеты белой рубашки порвались и висели грязными лохмотьями. Видимо, даже его хваленные техники отзеркаливания не смогли полностью отразить ярость бога Солнца. Поразительно, что он вообще был еще жив!

Всклокоченный, весь в пыли, мужчина осторожно двигался к единственному оставшемуся из подземелья выходу, затравленным взглядом озираясь по сторонам.

Мне было интересно, как он собирается карабкаться наверх вместе с заложницей. Обвал выглядел труднопроходимым даже для существа без дополнительного груза. Левитировать он тоже вряд ли умел – слишком редкая способность для бескрылых, к тому же требующая серьезной концентрации. Одним словом, задача не для похитителя с жертвой.

Я рассчитывал воспользоваться ситуацией, чтобы магией выбить кинжал и освободить хозяйку Таверны, но Мюррей меня удивил – он воспарил над полом и медленно стал подниматься вертикально вверх.

– Смотри, – неожиданно шепнула мне Алиса, – У него над головой что-то блестит.

Я пригляделся получше и в неверных отсветах факелов заметил подозрительные блики. Магически усилив зрение, приблизил картинку и тихонько присвистнул. Руины, провал и даже еще не развалившиеся стены святилища были опутаны тончайшей паутиной. Тут же в памяти всплыл символ на лбу марионетки – стилизованное изображение паука.

– Все чудесатее и чудесатее, – пробормотал я и начал инструктировать ведьмочку, – Ли, меняем планы. Теперь ты не отходишь от меня ни на шаг и внимательно высматриваешь паутину. Ни в коем случае не касайся ее, не наступай и по возможности не давай этого делать мне. Когда я скомандую «держись», ты обхватишь меня изо всех сил и будешь держаться так крепко, как только можешь. Поняла?

Алиса уверенно кивнула. И я снова поразился ее здравомыслию и умению сохранять хладнокровие даже в самых пугающих обстоятельствах.

Тем временем Мюррей вместе с заложницей уже добрались до верха и зависли над провалом в подвал, балансируя на почти невидимых паучьих нитях. По виску хозяйки тонким ручейком струился пот.

– Скажи им, чтобы не шевелились, – приказал злодей своей жертве, усилив нажим на сонную артерию.

– Прошу вас, друзья, оставайтесь на своих местах, – послушно и испуганно тут же проговорила женщина.

Судя по тому, что в ответ не раздалось ничего громче сдавленного рычания и нескольких приглушенных ругательств, посетители Таверны вняли просьбе заложницы.

Стараясь производить как можно меньше шума, мы с Алисой подобрались к краю обвала, и я смог лучше разглядеть, что творится наверху.

Оказывается, алтарь был расположен прямо под обеденным залом Таверны. Из-за действия солнечного заклинания обрушилась часть пола и внешняя стена, открыв злодею вполне реальный путь к отступлению. Что происходит на поляне перед зданием, из подвала мне было не видно.

Что ж, у меня определённо не лучшая диспозиция, а рассчитывать на других посетителей в сложившихся обстоятельствах не стоит. Поэтому действовать придется быстро и очень аккуратно, иначе я спугну Кукловода, и он со временем воздвигнет новый алтарь где-то в другом месте.

– Ли, держись, – скомандовал я и, втянув воздух сквозь сжатые зубы, резко выдохнул струей огня, целясь между Мюрреем и пробоем в стене.

Провокация удалась. Паутина, на которой стоял беглец, моментально вспыхнула, а инстинктивный страх перед бушующей огненной стихией заставил чудовище проявить себя.

Усилив мышцы заклинанием, я в несколько прыжков взобрался наверх и обнаружил прелюбопытнейшую картину. Под самым сводом потолочных балок, растопырив паучьи лапы, зависла хозяйка Таверны. Несмотря на гнев, она до сих пор умудрялась сохранять почти человеческое лицо. Несколько дополнительных пар глаз и бритвенно-острые жвала не в счет.

Ни о каком кинжале у горла даже речи не шло. Мюррей с распоротой грудиной и остекленевшим взглядом валялся у завала, заливая пространство вокруг кровью.

По Таверне пошел удивленный гул. Нечисть инстинктивно пыталась оказаться как можно дальше от жуткого создания.

– Шарес, что это еще за паук-переросток? – деловито поинтересовалась ведьмочка, увидев нового противника.

Тварь вопрос проигнорировала и продолжала хранить молчание, оглядывая собственное логово новыми глазами. Так что я решил, что любознательность надо поощрять:

– Познакомься, Ли. Перед тобой легендарное, я бы даже сказал, почти мифическое существо. Имя ей Арахна. И, полагаю, что именно ее здесь зовут Кукловодом.

После официального представления круг свободного пространства вокруг паучихи увеличился вдвое, а «счастливчики», оставшиеся в первом ряду ощетинились оружием и заклинаниями.

– Ух ты! – неожиданно обрадовалась Алиса, – А я читала о ней в школе! Она была обычной женщиной, пока не достала чем-то богиню мудрости Афину. И та в наказание превратила провинившуюся в паука. Слушай, Шарес, как ты думаешь, чем можно вывести из себя богиню мудрости?

Похоже, неистребимый дух натуралиста оказался не чужд нам обоим. Либо я плохо влияю на малышку.

– Злить богов в принципе – не самое умное занятие для смертного, – философски заметил я в ответ.

– Ты! – заскрежетало чудовище, прервав наш научный диспут, – Ты все испортил! Целое столетие я собирала здесь силу для моей Богини. Целое столетие не иссякал жертвенный поток, а ты пришел и раздушил все за один день!

Тварь заклекотала, обрастая жесткой черной шерстью и окончательно теряя человеческий облик. Теперь на потолке сидела гигантская черная паучиха с телом женщины вместо головы и острым ядовитым жалом на конце азартно трепещущего брюха.

При виде такой хозяйки гости Таверны в панике бросились к пролому в стене. Но дорогу им преградили Ольга с Хельгой. На лицах ведьм не промелькнуло даже тени эмоций, а в широко открытых глазах читалась пустота безвольных марионеток. В руках знахарки появились какие-то склянки, а ее товарка засветилась боевыми чарами.

– Пусть ритуал нарушен, но энергия страха мне тоже сгодится, – заклекотала Арахна, – Мои жертвы от меня еще никогда не уходили!

– Это не настоящие ведьмы, – заорала во все горло Алиса, – Это просто ее послушные куклы!

***Ли***

Если к легендарному демону большая часть нечисти испытывала безотчетный страх, то безвольные марионетки таким эффектом не обладали. Разношерстная толпа, осознав, что перед ней не полюбившиеся многим шаловливые зачинщицы шабаша, бросилась в атаку.

Что тут началось! В ход пошли не только всевозможные заклинания, но и оружие, а так же когти и клыки. Воздух наполнился гулом, свистом, криками и рычанием.

Паучиха тоже не теряла время даром, разбрасывая свои страшные сети по залу. Заметив это, часть публики переключилась на нее. Шарес, заметив подкрепление, быстро сориентировался и начал командовать совместной атакой.

Мне оставалось лишь не мешаться под ногами. Как жаль, что я еще не успела выучить ни одно боевое заклинание! Краем глаза я заметила, что основной массе народа удалось вытеснить марионеток за пределы Таверны, и бой продолжался уже за ее пределами. Внутри оставалась лишь группа магов, сражающаяся с приспешницей Тиамат.

Фатальной ошибкой Арахны стала попытка пленить одну из атаковавших ее чародеек. Стоило паутине попасть на одежду, как женщина замерцала и начала обращаться. Через мгновение у провала стояла уже прекрасная драконица. По ее чешуе алыми всполохами гуляло пламя. Столь могущественному созданию было слишком тесно в замкнутом пространстве Таверны. Словно разозленная кошка, драконица ударила хвостом, и во все стороны полетели щепки и камни.

Опешили все, включая паучиху. Понимая, что под градом заклинаний, спеленать целого дракона ей не под силу, демоница сделала стремительный рывок, попытавшись вонзить ядовитое жало во врага. Для уклонения драконице не хватило бы места. Вместо этого чешуйчатая бестия раззявила пасть, и поток драконьего огня поглотил Арахну, вместе с ней затапливая все вокруг.

В ту же секунду Шарес подскочил ко мне и накрыл нас обоих магическим щитом. Когда маг снял заклинание, все уже было кончено.

– Ничего не греет лучше, чем драконье пламя на шабаше, не так ли? – рассмеялся колдун, увидев скрюченную обугленную тушу в центре зала.

Чародейка, снова принявшая человеческую форму, смущенно потупилась. К ней тут же подошел другой маг и с поклоном отдал свой плащ – ее собственная одежда трансформацию не перенесла.

– Да уж, – потрясенно выдала я, – Лучше инсектицидов человечество еще точно не изобрело!

Отражаясь от обгоревших стен, в Таверне грянул радостный смех. Ответом ему послужил стон оседающего здания.

Эпилог.

На поляне, залитой закатным солнцем, суетились люди и нелюди. Кто-то деловито рылся в обгоревших развалинах здания, меньше суток назад бывшего мистической Таверной девяти миров. Кто-то, отыскав под завалами винный погреб, во всю дегустировал найденное, празднуя победу и поминая павших.

Но большая часть гостей злополучного шабаша сбежала еще ночью, как только все приспешники Тиамат оказались повержены. И никто из оставшихся не стал их за это винить. Пусть алтарь кровожадной богини был разрушен до основания, злая магия этого места, больше нескрываемая зеркальными чарами, фонила словно радиоактивный осадок, отпугивая разумную жизнь на многие километры вокруг.

С первыми лучами солнца, маги, немного восстановив силы, спустились в злополучный подвал. К радости мужской части шабаша через какое-то время оттуда вывели шатающуюся Катрин. Чародейка выглядела изможденной и осунувшейся, но под чуткой заботой пары рогато-хвостатых красавцев, она быстро начала улыбаться и строить спасателям глазки. Как глубокомысленно заметил наблюдавший эту картину эльф, для общения с противоположным полом у девушки явно существовал отдельный источник энергии, которому ни один злодей не был страшен.

Найденную внизу темную библиотеку Арахны коллегиально было решено уничтожить. Слишком уж опасны и жестоки были ритуалы, описанные там. И слишком большим искушением была власть, которую эти ритуалы сулили.

Так же удалось отыскать и кукольную мастерскую демонессы. Далеко не для всех марионеток злодеи использовали плененные души. Для придания своим творениям черт и характеров реальных существ паучиха использовала так же личные вещи. В шкатулках, хранившихся рядом с куклами, нашли целый склад амулетов, украшений, а так же волос и ногтей прошлых жертв приспешников Тиамат. Некоторые из исследователей узнали в найденном вещи своих знакомых и друзей.

Была там и заколка молодой стихийной ведьмы Милы, и подаренный ей спасательный амулет, из которого выпили всю силу. На прикрепленной к вещам бирке аккуратным подчерком Арахны были выведены имя и дата. Ровно десять лет назад.

Темноволосый колдун сидел на поваленном стволе огромного дуба и сжимал в руках вещи своей бывшей ученицы, бездумно глядя перед собой.

– Шарес, – позвала его рыжеволосая ведьмочка, положив руку мужчине на плечо и садясь рядом, – Я знаю, что ты винишь себя в смерти подруги, но подумай сам. Даже если бы ты знал, что она отправилась на шабаш в Таверну, то все равно не смог бы ее спасти. Ты же сам говорил, что зеркальные чары тщательно укрыли это место от любого магического поиска и сканирования.

– Но я мог отправиться вместе с ней, – бесцветным голосом ответил колдун.

– И вместе с ней погибнуть, – продолжила за него Алиса, – Пока Баська не рассказал нам об алтаре, ты ведь даже не подозревал, что в Таверне обосновались приспешники Тиамат. Где гарантия, что десять лет назад вам с Милой удалось бы узнать о таящейся здесь опасности?

– Но она же как-то узнала! – воскликнул Шарес, впервые проявив хоть какие-то эмоции.

– Узнала, – обреченно согласилась девушка, – Но мы никогда не узнаем, повторились бы эти обстоятельства, будь ты рядом.

– Что ты имеешь ввиду? – поднял на нее взгляд колдун.

– Мы не знаем и никогда не узнаем, что бы Мила делала и как себя вела на шабаше, если бы ты отправился вместе с ней, – попыталась объяснить свою мысль рыжеволосая, – Даже самая маленькая деталь, как, например, сломанный каблук или забытые часы, может изменить ход событий. А могущественный темный маг, притягивающий к себе всеобщее внимание, точно будет посущественнее каблука. Если постоянно думать о том, что могло бы случиться, можно просто сойти с ума!

Девушка серьезно посмотрела ему в глаза и сказала:

– А я очень не хочу, чтобы ты стал сумасшедшим архимагом!

– Я пока еще даже не архимаг, тем более сумасшедший, – слабо улыбнулся мужчина своей собеседнице.

– А почему, кстати, не архимаг? – уцепилась за шанс отвлечь собеседника ведьмочка.

– Мне лень, – притворно вздохнул он.

– В каком смысле? – уже неподдельно заинтересовалась девушка.

– Ли, архимаг – это просто научная степень. Нужно написать какой-нибудь зубодробительный трактат, потом защитить его перед кучкой престарелых маразматиков, и, если им все понравится, то меня официально признают таким же маразматиком, то есть архимагом.

– Да, – вздохнула Алиса, – звучит не очень-то весело.

– Так вот и я о том же, – усмехнулся колдун, – Нудная теория – это не мое.

– Чем же тогда мы будем заниматься? – забавно тряхнув рыжей шевелюрой спросила ведьмочка.

– Мы? – удивленно переспросил мужчина.

– Конечно мы! – уверенно кивнула собеседница, – Смотри сам. В моем мире магии фактически нет, как и говорящих котов, между прочим. Дома меня ждет нелюбимая работа, съемная квартира и полное отсутствие развлечений. Так что нам с Басей там делать абсолютно нечего. А других миров я еще никогда не видела и понятия не имею, как там себя вести, и что делать. Опять же таки нужно учиться колдовать, а то все вокруг зовут меня ведьмой, а из всего ведьминского во мне только говорливый фамильяр. Знаешь, как обидно было во время сражения понимать, что я абсолютно ничем не могу вам помочь? Только под ногами путаюсь. Мне даже начинает казаться, что я просто обычная женщина и попала сюда по ошибке.

– Ты вовсе не обычная, Ли, – улыбнулся колдун и приобнял девушку за плечи, – И во многом именно благодаря твоей магии мы все еще живы.

– Вот сейчас не поняла, – захлопала глазами Алиса.

– Ты даже не замечаешь, как твоя сила влияет на окружающих, маленькая, – прижал ее к себе покрепче мужчина, – Ты тонко чувствуешь эмоции других людей, интуитивно говоришь и делаешь то, что нужно, чтобы помочь, подбодрить, вдохновить на подвиги в конце концов!

Помолчав немного, колдун смущенно продолжил:

– Стыдно признаться, но, если бы рядом со мной вместо тебя оказался какой-то другой человек, я скорее всего просто убрался бы куда подальше от логова Тиамат. Надеюсь, после этого ты не будешь думать обо мне сильно хуже.

Девушка тепло улыбнулась собеседнику, поудобнее устраиваясь у него под боком и сказала:

– Шарес, я же тебе уже говорила: не стоит думать, что бы было, если бы, – она тихонько рассмеялась и продолжила, – Но я очень рада, что встретила именно тебя, и все сегодня сложилось именно так и никак иначе!

– Я тоже, маленькая. Я тоже.

Какое-то время парочка сидела молча и любовалась закатом. Потом Алиса не выдержала и спросила:

– Как ты думаешь, что случилось с душами Хельги и Ольги?

– Их забрал к себе бог Солнца, когда сжег туманного демона, –посмотрев на закат, ответил Шарес, –Теперь и до скончания веков им больше ничего не будет угрожать, и они смогут восстановить утраченные части себя.

Маг продолжал смотреть на заходящее солнце, но взгляд его становился все мрачнее.

– О чем ты так усердно думаешь? – спросила его ведьмочка, – Никак не могу понять идущие от тебя эмоции.

– Ты еще помнишь, как я вернул себе тело? – ответил вопросом на вопрос маг.

– Такое разве забудешь? Думаешь, та старуха знала об алтаре?

– Не знаю, – задумчиво сказал Шарес, – Если она и знала о Тимат, то точно не представляла, против кого придется использовать зелье. Слишком уж специфический у него был состав. К тому же я практически полностью уверен, что не она его составила. Отпечаток ауры на нем был совсем другой. Значит, где-то остался, как минимум, еще один могущественный маг или ведьма, от которых непонятно чего ждать.

– Тебя это беспокоит? – взволновано спросила девушка.

– И да, и нет, – пожал плечами мужчина, – С одной стороны мы уничтожили алтарь и всех приспешников, а, значит, сделали за кого-то его работу. С другой – мы не можем утверждать, что охота велась именно на адептов богини.

Алисе было нечего на это ответить. Поэтому она лишь теснее прижалась к спутнику и постаралась мысленно укутать его теплом и спокойствием.

– Знаешь, я тут подумала, – вдруг сказала она, – что вообще-то на шабаше было довольно-таки весело. Всюду царили радость, свобода и любовь…

– К чему ты клонишь? – заинтриговано поднял бровь колдун.

– Ты же не очень торопишься обратно в свой мир?

– Ты имеешь ввиду мир, населенный светлыми фанатиками, где из всех приятных собеседников у меня остался только дворецкий-зомби? – все еще не понимая идею девушки, на всякий случай улыбнулся Шарес, – Совсем не тороплюсь.

– Тогда почему бы нам с тобой не построить новую Таверну между мирами, куда всегда смогут прийти за помощью магические создания из любого мира? Только, чур, на этот раз давай обойдемся без кровавых алтарей!

– Договорились! Думаю, в таком месте нам точно никогда не придется скучать! – ответил колдун и притянул девушку к себе.

*КОНЕЦ*