Любой ответит на этот вопрос: "Конечно, это значит - деньги подать нищему!". Но для египетских монахов это значило нечто иное, если почитать творения преподобного Ефрема Сирина, которые очень интересно объясняет протоиерей Константин Корепанов на телеканале "Союз".
В пустыне редко встретишь нищего, да и сами монахи были бессребреники. Откуда у них деньги? А в то же время египетские подвижники считали милостыню важной составляющей душевного спасения. Что они имели в виду?
По их мнению милостыня - это милостивое отношение к человеку, снисхождение к падшим.
Любой согрешающий человек находится в плену сатаны, князя тьмы. Если я могу его освободить, надо сделать это. Если не могу, значит надо плакать, печалиться о том, что брат томится.
Единственное, что не надо делать, это каким-то образом его судить. Мой брат в плену греха, надо помочь ему подняться. Но тут опять же мы все понимаем неправильно. Как мы это делаем? Мы не несем его немощи, возлагая на свои плечи, а мы стараемся обличить его, укорить, поучать его или подчинить его, чтобы он меня слушался и делал, как я скажу.
"Ну как ты мог это сделать?! Ну ты что, совсем? Не понимаешь, что это плохо?! Сколько раз я тебе говорю: не надо этого делать, а ты делаешь! Ну сколько раз тебе можно говорить, что так делать нельзя! Вчера было так же и много лет назад! Ты послушайся меня, я ж тебе плохого не скажу!" - вот так в нашем понимании выводятся слова о "немощи немощных носить".
Мы видим, что наши многочисленные слова, укоряющие, обличающие, не имеют никакого эффекта. Мы пятнадцать лет говорим, а воз остается там. Мы продолжаем говорить. Но это же не работает? Но мы же хвалимся, гордимся тем, что мы заботимся о спасении падшего. Он должен ценить нашу заботу о его спасении. "Я тебе говорю: вставай!" И пинком, пинком - "Ничего он не слушается, ничего не понимает!"
Как далеко наше отношение ко грешнику от того, что было заповедано апостолом Павлом, от того, что было явлено Иисусом Христом. Это надо понять. Наша помощь - не та, которая присуща христианам. Наша помощь не работает именно потому, что она - не та. Так людей не поднимают!
Христос встретил заблудшую овцу, оставляет 99 незаблудших, берет ее на плечо и несет, вырывает ее из пасти волка и несет. А мы? Найдем овцу, сначала ее отчитаем, хорошенько выпорем, если не слушает, после этого подождем, когда придет волк, покажем ей: "Видишь, какой злой, может тебя укусить, видишь - ногу отгрыз!". Потом пинком погоним в стадо и стаду объявим: "Видите - ноги нету! Вот будете отставать, со всеми так будет! Если не будете меня слушаться, всех вас проглотят!"
Христианство, которое мы понимаем и делаем - это совсем другое!
Преподобный говорит: "Помочь можно далеко не всякому!"Но и в этом случае, если помочь не можем, надо плакать об этом человеке. И апостол Павел говорит: "Не о каждом человеке можно молиться, есть грех, совершаемый к смерти". О таком человеке мы молиться не можем, но плакать и переживать мы все равно можем. И этот плач и переживание очень много делает.
У преподобного Ефрема описывается житие преподобного Авраама и племянницы его Марии, рекомендую прочитать. Там есть эпизод, где племянница подвизалась рядом со своим дядей, но была совращена молодым человеком и сбежала. И вот Авраам оставляет пустыню и начинает ее искать. Долго искал и наконец нашел в кабаке за определенным ремеслом.
Он надевает красивую одежду, чтобы выглядеть богатым, останавливается в кабаке, покупает у нее ночь. И только когда двери закрыты, начинает с ней разговор. Не обличает, как мы бы сделали! Нет! Он начинает ворковать с ней: "Радость моя! Любовь моя! Голубушка моя! Как я по тебе соскучился! Как устал жить без тебя!"
И, естественно, это принесло плод. Утром он уходит вместе с ней, возвращает ее в пустыню. Это действительно так, и другого пути вырвать человека из плена греха нет! Но мы почему-то решили, что путь нравоучения, укорения - это более христианский путь. Хотя ни Евангелие, ни послания апостолов, ни жития святых не дают для этого никакого основания.
Хотя если даже человек ищет, как бы помочь человеку, это - хорошая активность, но активность не обличающая, поучающая, как скажем, отец вдохновляет сына на бой, не пинает его. Или как мать утешает больную дочь, вдохновляя, что исцеление возможно.
И молитва - это тоже активность, активность любви! Но важно, чтобы это было - излияние скорби, боли за этого за человека. Именно это и есть осуществление слов Христа, что "больше любви нет, кто душу свою положит за други своя". Это не только воинский долг, хотя и он тоже. Молиться за ближнего - это кровь проливать. Это кровавое дело, христианское.
Это выражение христовой любви за людей, за которых я переживаю больше, чем за самого себя.
Мира всем и спасения!
Еще интересная статья: