Папа мой был директором школы, коммунистом. Партбилет не помешал отцу в 1969 году крестить мою сестру Лену, а в 1975 году и меня.
В городском Дворце культуры я произносил клятву, целовал Красное знамя. А потом, под рокот барабанный, выносил его на 1 Мая, на 9 Мая, на 1 сентября перед всей своей школой, она носила имя Героя Советского Союза лётчика Молева — он погиб, повторив подвиг Гастелло. Я нёс Красное знамя, проходя мимо его бюста. Он смотрел на меня.
Сегодня я постоянно слышу: надо отказаться от советского прошлого! Надо покаяться за него! Иначе счастья нам не будет.
Самое комичное, когда подобное предлагают беженцы с Украины — как бы русские патриоты, беспрестанно торчащие на российском ТВ.
Самое трагичное, что в России есть люди, которые выслушивают это и даже с этим согласны. Но меня в детстве учили другому: предавший однажды предаст всегда.
Меня учили беречь галстук, потому что он одного цвета с нашим победным Красным знаменем — именно оно воссияло над миром, заслонив собой человечество от самого страшного зла.
От кого я должен отказаться? От папы? От старшей сестры, ведущей маршем свой пионерский отряд? От октябрятской звёздочки с маленьким Володей Ульяновым? От себя самого, идущего под дробь барабанов с Красным знаменем в руках 9 мая 1987 года?
Я думаю, что истинная вера не может учить людей отказываться от отцов и сестёр, от песен, воспитавших их, от знамени, трепетавшего на октябрьском ветру: через годы я слышу его чистый запах — оно касалось моего лица.
Никогда я в это не поверю — что так надо.