Машкову запретили делать какие – либо заявления и давать обещания от имени российского правительства.
Впрочем, не смотря на то, что подчиненное уже само положение Абиссинии или нет, так и оставалось до конца не проясненным, (Германия и Великобритания уже признали итальянский протекторат над ней, Франция - нет), покровительство экспедиции со стороны Русского географического общества давало основания для участия в ее судьбе Министерства иностранных дел.
Тем временем, Машков готовился. Он запросил на экспедицию в Минфине около 115 тысяч рублей и по военному ведомству - до 350 единиц стрелкового оружия. Денег было жалко, «стволов» - тоже. Ванновский опять негодовал, Боголюбов отвечал ему, что, ежели не доверять поручику Машкову, то и затеваться с экспедицией нечего, поскольку заменить его некем:
"Сложно было бы заменить его, не отказавшись от самой экспедиции... Машков обладает многими такими данными, коих для данного поручения нет ни у кого другого".
Сотню «стволов» ему все же дали.
А еще Виктор Машков влюбился. С женой, оставшейся в Карсе, он отношений не поддерживал, будучи откомандированным на время подготовки экспедиции в распоряжение Генерального штаба, находился в Петербурге, где и встретил поразившую его даму. Звали ее – Эмма, была она - лютеранкой, к тому же - шведской подданной. Но Машков твердо вознамерился ее увезти. Тем более, знание нескольких европейских языков и ясный острый ум говорили в пользу такого решения.
Но вот состав экспедиции… Монахи будут против.
Машков рисковал всем. Некоторую надежду на удачу его авантюры давало то, что представленный ему в январе иеромонах Тихон, который будет его сопровождать, прежде служил врачом в гвардии – был «из своих». И когда пришло время погрузки экспедиционного груза на пароход в Одессе, а к месту назначения участники экспедиции прибывали порознь, только на борту парохода обнаружилось, что Машков не один: помимо верного черногорца Златко с ним были родной брат Александр и некая молодая дама.
Иеромонах Тихон принял объяснения Машкова о том, что это – его суженая. И окрестил Эмму прямо на судне.
16 мая пароход "Санкт-Петербург" пришвартовался в Александрии.
Имущество экспедиции при помощи французского консула маркиза де Реверсо переправили в Суэц, где оно было загружено на французское судно до Обока.
18 мая члены экспедиции прибыли в Каир.
Там уже упоминавшийся консул Кояндер посоветовал Машкову, до отъезда в Абиссинию нанести визит коптскому патриарху Кириллу и развеять появившиеся в египетской прессе слухи о том, что русские направляются для склонения эфиопского клира к отложению от коптского патриарха.
Заодно предполагалось заручиться у него рекомендательными письмами. Однако встреча не состоялась. В связи с внезапной болезнью патриарха Кирилла.
Позднее через осведомителей Коядер выяснил, что к отказу приложили руку англичане: патриарху, полностью в финансовом отношении от них зависимому, британский консул в Египте настоятельно советовал от встречи воздержаться…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Подробнее, и вообще - много интересного: https://t.me/ugol_naklona