Тем не менее, Машков, будучи человеком деятельным и упорным, не сдавался. И спустя год, уже в 1888 году, памятному эпопеей казака Ашинова (https://t.me/c/1504368852/32), попал к военному министру Ванновскому на доклад. Тот идею экспедиции воспринял, однако резонно опасаясь обострения отношений с европейскими державами, в первую очередь, Францией и Италией (и не без оснований) доложил о ней Александру III.
Император идею экспедиции одобрил. Однако придавать ей официальный статус ей все же не стали, и поручику Машкову было предложено переквалифицироваться… нет, не в управдомы, а в журналисты.
В Африку он отправлялся в качестве корреспондента ежедневной газеты «Новое время». Денег дали. Для такого путешествия – немного. 2 000 рублей. И придали отставному поручику спутника – черногорца Сладко Златычанина.
***
Поскольку экспедиция Машкова по времени совпала с подготовкой громкой миссии Ашинова – Паисия, первоначально бывшего поручика предполагалось отправить в Абиссинию в составе миссии Архимандрита Паисия – вместе с монахами и казаками.
Однако Ашинов отбыл в свою экспедицию тремя днями ранее чуть задержавшегося поручика, а в пути он ашиновцев нагнать так же не успевал. Министерство иностранных дел, кстати, о его миссии не оповестили.
А вот у версии отправки Виктора Машкова с ашиновцами, кстати, была вполне «железная» легенда: газета «Новое время» выступала в качестве одного из спонсоров экспедиции Ашинова, и наличие в ее составе, пусть и внештатного, корреспондента газеты, было вполне объяснимо.
Как позднее выяснилось, опоздание Машкова сказалось в его пользу: как сообщает Хренков*, когда в первых числах февраля Машков высадился в Обоке (порт во Французском Сомали), последняя партия ашиновцев была уже депортирована французами на родину.
Отныне поручику приходилось полагаться только на себя и своего добровольного ординарца, черногорца Сладко Златычанина. Машков нанял караван, охрану (эфиопских ашкеров), и двинулся в сторону Абиссинии.
***
Преодолев пустыню и добравшись до границ, Машков был вынужден задержаться в Харэре. Чтобы следовать дальше, требовалось разрешение негуса, или официальное письменное поручительство своего правительства, без чего въезд иностранцам в пределы этой страны был закрыт.
Тут военное ведомство было вынуждено обратиться к коллегам из МИД, с просьбой о помощи, однако Гирс уведомил Ванновского о том, что сие невозможно: у Петербурга с абиссинским негусом нет никаких сношений. К тому же у Машкова заканчивались выделенные ему на экспедицию 2 тысячи рублей.
Опять же, разобравшись в местных реалиях, Машков обратился по военному ведомству с просьбой о выделении ему партии оружия: легкого, столь ценимого абиссинцами.
Андрей Хренков* цитирует письмо бывшего поручика Машкова на имя начальника Военно-ученого комитета Главного штаба генерала Андрея Андреевича Боголюбова. Машков сообщал:
"Абиссинцы очень ценят ружья, которые имеют небольшой вес; поэтому, если возможно, я просил бы штук 20 кавалерийских карабинов и штук 5 драгунских; если бы при том нашли возможным дать штуки 3 крепостных ружья, то это было бы очень хорошо: эти ружья здесь чрезвычайно любят и применяют для охоты на слонов".
Без оружия в те времена в восточной Африке делать было нечего: помимо того, что они были чрезвычайно ценной валютой, открывая любые двери не хуже, а то и получше письма от императора негусу и даже письма самого негуса, так его еще постоянно приходилось использовать по назначению – для охоты, обороны от хищников и набегов кочевников.
*Хренков Андрей Вальтерович - кандидат исторических наук, заведующий сектором Института востоковедения РАН.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Подробне, и вообще - много интересного: https://t.me/ugol_naklona