Пассивная защита, улучшение работы разведки и активные действия, чтобы уничтожать украинские морские дроны на подходе – это единственное, что мы можем предпринять для защиты Крыма и Новороссийска
Потому что большой ответ США и Британии грозит новым витком эскалации, которого Россия пока опасается, считает директор Института политических исследований Сергей Марков.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее Владимир Зеленский пригрозил, что Россия останется без судов, если продолжит блокировать зерновой коридор в Чёрном море.
- Сергей Александрович, без флота мы, конечно, не останемся, но технически мы не можем полностью защититься от террористических атак противника, которые он осуществляет с помощью безэкипажных катеров. Какой сигнал и кому мы могли бы послать, чтобы Киев прекратил эти атаки?
- Тут не сигналы надо посылать, а предпринимать конкретные действия.
К сожалению, мы в какой-то мере оказались в ловушке. Потому что эти атаки осуществляет не Украина, а США и Великобритания. Они пользуются тем, что они выставили участником конфликта украинское государство, у которого фактически нет торгового флота.
Поэтому Вашингтон и Лондон играют на выгодном для себя поле.
Да, у Украины есть портовая инфраструктура, которая позволяет ей торговать зерном. Но Россия и так наносит по ней удары, существенно уменьшая возможности Киева вывозить это зерно. Поэтому здесь нам пока нечего противопоставить.
Реальный ответ мог бы быть только в том случае, если бы мы стали наносить удары по странам, которые реально являются агрессорами. Мы же понимаем, что Украина – неоколониальное прокси-государство, а ВСУ – армия рабов, которая действует по приказу США и Великобритании.
Зато Лондон и Вашингтон имеют большой торговый флот. И удар по нему имел бы большой политический эффект и нанес бы ему реальный экономический ущерб.
Но мы опасаемся задевать интересы США и Великобритании.
Более правильным и разумным решением со стороны России было бы создание своих прокси-государств, которые могли бы активно использовать диверсионные методы прямого насилия. Например, в Донбассе.
Но Россия – гуманистическое государство. Мы на эти меры не пошли, поскольку хорошо относимся к жителям Донбасса. В отличие от США и Великобритании, которые рассматривают жителей Украины как своих рабов, чье предназначение – умереть за интересы Лондона и Вашингтона.
Лично у меня нет интеллектуального ресурса, чтобы ответить на вопрос, как все это прекратить. Пассивная защита, улучшение работы разведки и активные действия, чтобы уничтожать морские дроны на подходе – это единственное, что мы можем предпринять в данный момент. Потому что большой ответ США и Британии грозит новым витком эскалации.
- Если наносить удар по торговому флоту США и Британии, где можно было бы это сделать?
- Где угодно. Если бы нашлись силы, которые нанесли бы такой ответный удар, это привело бы к кардинальным изменениям. И атаки на российские корабли прекратились бы.
- Почему мы боимся США и Великобританию? Что они могут нам сделать, кроме угрозы ядерной войны?
- Они могут нанести еще более мощный удар по нашему торговому флоту. Наверняка у них есть подготовленный ответ на этот счет. Мы боимся эскалации, которая пока непредсказуема по своим военно-техническим характеристикам и которая еще больше вовлечет США и Великобританию в боевые действия против России.
- А хотя бы Румынии или Болгарии мы можем намекнуть, чтобы они не предоставляли свою морскую инфраструктуру для террористических атак?
- Наверное, можно. Но я не уверен, что именно они предоставляют инфраструктуру и разведданные Украине. Все равно это делают США и Великобритания.
Румыния и Болгария – такие же колонии Запада. Просто США используют украинцев в еще более жестоком формате, чем румын и болгар. По отношению к ним подходит знаменитый советский анекдот: "Прошу расстрелять меня по собственному желанию".
- Что должно произойти, чтобы мы перестали бояться еще более серьезной эскалации в отношениях с США и Великобритании?
- Наверное, только убийство одного из высших российских руководителей или теракты на территории России, носящие массовый характер.
Сейчас противник осуществляет индивидуальный террор против руководителей на новых территориях и лидеров общественного мнения из радикально-патриотического сектора. А если произойдут взрывы в метро или убийство одного из губернаторов, то это уже станет реальной "красной линией".