"Милая Тонечка!
Я не знаю, прочитаешь ли ты когда-нибудь эти строки. Но я твёрдо знаю, что это последнее моё письмо. Сейчас идёт бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку...
Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоём - Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нём. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины и не боимся умереть за Родину.
Я сижу в изрешеченном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои глаза, и мне становится легче - ты со мной...
Танк содрогается от вражеских ударов, но мы пока живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьёт по врагу прицельным огнём, а я "отдыхаю", с тобой разговариваю... Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго - долго... Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожала на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно тебя любить...
Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зелёные деревья, цветы в саду яркие - яркие... У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, как эти цветы, и счастливая... За неё умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придёшь, да и будет ли она - могила-то?"
P.S.: это было последнее письмо , написанное 27 июня 1941 года вчерашним ленинградским токарем, а затем - 24-летним танкистом своей супруге. Это письмо будет обнаружено в кармане гимнастерки танкиста местными жителями, обследовавшими полуобгоревшую машину.
