Лихие 90-е, воспетые в «Бригаде», и не только: красивые, сильные, удачливые пацаны….. А на самом деле трупы, предательство, трагедии. Скольких «подсадили» на наркоту старшие "товарищи", сколько трупов, изломанных судеб....
В городке N не было кровавых разборок. Нет, убийства одиночные были, конечно, но так, чтобы пальба на улице - нет. Так, столы на рынках переворачивали, несогласным платить за крышу жгли машины, ларьки, магазинчики…
По районам сколачивались бригады. Каган, здоровый пацан, с огромными кулачищами, внешне добрый, как плюшевый медведь, тоже собрал около себя районную братву.
Вроде как все бригады сами по себе, но у каждой есть крыша в ментовке. Видно, все пошло оттуда: у каждой ментовской группировки была своя криминальная бригада. И невозможно было в то время не зависеть от ментов, бандиты и менты нужны были друг другу, как тогда, так и сейчас.
Ну вот, сбылось. Каган стал лидером. Есть братва: сильные, смелые, жена красавица Аленка, поет хорошо. Собирается в столицу, послала туда записи, приглашают, обещают раскрутить. Будет как Апина, или Журавлева, да и похожа она на тех див иЗ телевизора, даже лучше. Но денег маловато, конкуренция большая, городок маленький.
Собрал Каган своих как-то вечером на хате:
- «Менты предлагают крышу. Взаамен обещают поддержку и отдают кафе и денег дают на раскрутку».
- Как-то не по понятиям, брат. С ментами……..
- Ну, так сами посмотрите, не мы одни... У всех бригад в ментовке крыши. Без этого никак.
Ну, порешали, и согласились.
Теперь можно было собираться не у кого-то в хате, а как уважаемые люди, в своем кафе «Взлет».
Свои были и официантами, и буфетчиками, и охранниками, в провинции насчет этого было проще. Поваров только наняли, двух теток, неудачные, правда, тетки попались, вечно в запой уходили, но хоть приходящая бухгалтерша была грамотная, учила их. И они, вчерашние двоечники, осваивали арифметику, товарные отчеты, и прочие ресторанные премудрости.
А в свободное от "работы" время: рэкет и борьба с конкурентами.
Самый популярный метод борьбы: устрашение, с вывозом конкурента за город в лес, где его избивали и подвешивали за ноги на дерево.
Вот и вывезли одного из другой бригады, да переборщили и выбили парню глаз.
Главным зачинщиком и глазовредителем был Картуз, трусливый, хвастливый и вертлявый, чем-то похожий на Промокашку, из знаменитого фильма.
И это уже было не по понятиям, за это нужно было держать ответ, не барыге глаз выбили, а по беспределу равному.
И Кагану объявили войну все. Спрятались по квартирам, изредка собираясь у него дома, думать, что делать дальше. Нужно было слить Картуза, но Каган уперся, слить его, значит, показать свою слабость. Кафе не работает, там сидят в осаде их жены, пляшут и вино пьют. И выйти не могут, потому что окружили их со всех сторон. Позвонили жены начальнику милиции, но тот ответил: «Вы там деньги делите, и сидите дальше……….» А в кафе уже вломилась братва-конкуренты с пистолетами в руках, против пьяненьких девах. Тут, правда, и милицейская машина подъехала, захмелевших жен развезли по домам.
А ночью в кафе был погром, разбили все что можно, вино и деликатесы вывезли, в некоторые бутылки с вином "нас..с...али".
Картуз конкурентам был не нужен, нужно было уничтожить Кагана, и его выследили, и также вывезли в лес, на то же самое место, с которого все и началось. Только никто его никуда подвешивать не стал, и бить тоже, просто помочились на него и все, это стало началом его конца..........
Свои же отвернулись, и осколки кагановцев разбрелись по другим группировкам.
А Каган сидел засел дома и пил, выйти никуда нельзя. Уехать из города ума не хватило, да и куда? Потом отец выменял ему барак на окраине города, построил там ему баньку. И стал Каган жить там один, как сыч. Брат, да еще пара бывших друзей, которые никуда не прибились, приходили попить самогона, промышляли вместе по дачам, да еще где чего плохо лежит, сдавали металл, попадалась еда, так шла на закуску.
Аленка про столицу забыла, денег нет, мужа бросить совесть не позволяла. Уж теперь она не жена авторитета. Устроилась в санаторий поваром, с деньгами плохо, так продуктов хоть можно домой принести. Терпела долго, а Каган спивался, теряя человеческий облик, обросший, грязный, пьяный валялся на кровати, размазывая злые слезы по обрюзгшему лицу. О мести почему-то даже в голову ему не приходило.
Десять лет Аленка ходила к Кагану, кормила его, потом не выдержала и бросила его, вышла замуж за местного музыканта и стала петь в ансамбле. Не столица, но все-таки, немножко исполнилась мечта. Но потом заболела, онкология, рак горла и сгорела быстро, оставив после себя в маленьком городке светлую память: свои песни, и несбывшуюся мечту.
Каган ненадолго пережил ее, умер один в заблеванной хате, всеми забытый и никому не нужный.
А Картуз живет и здравствует, все у него хорошо. Бумер……… рулит.
Вот такая некрасивая сказка про провинциальную бригаду.