Европа планирует заместить российский газ австралийским водородом
Правительство австралийского штата Тасмания и управление порта Роттердама выступили с совместным заявлением о намерениях, которое иначе, как сенсационным не назовёшь. Стороны собрались создать в Нидерландах биржу HyXchange, где будет идти торговля самым лёгким в природе газом, произведённым в Стране кенгуру. Срок реализации проекта – 2030 год.
Неужели западные учёные совершили настоящий научно-технологический прорыв, который позволит совсем скоро создать рынок водорода и заметно снизить антропогенное воздействие человечества на окружающую среду? И если это так, то на какой стадии сейчас находятся исследования в данном направлении?
Как оказалось, в последнее время власти Австралии действительно не скупились на дотации компаниям, которые занимаются проектами в сфере производства Н2, в связи с чем их число в одной только Тасмании уже достигло пяти. Но это далеко не финальная цифра. Как следует из совместного коммюнике, «существует необходимость быстрого расширения соответствующей инфраструктуры».
Цели ясны – достижение углеродной нейтральности и спасение европейцев от «энергетического голода», который они испытывают в связи с частичным отказом от поставок российского газа. А вот способы претворить в жизнь столь амбициозные планы, несмотря на оптимистичный настрой инициаторов создания биржи, пока совершенно непонятны. Ведь для того, чтобы привезти в Голландию водород, необходимо обладать хотя бы небольшой флотилией газовозов или же иметь доступ к их фрахту.
Проблема в том, что во всём мире существует всего лишь одно судно, способное реализовать такую задачу - Suiso Frontier. Оно было спущено на воду в Японии перед самой пандемией, а в прошлом году совершило свой первый рейс – отправилось в австралийский порт Виктория, за пилотной партией сжиженного водорода, которая затем была благополучно доставлена в Страну Восходящего солнца.
Стоил этот корабль $365 млн. Для сравнения: в прошлом году средняя цена наиболее популярной у перевозчиков модели СПГ-танкера, построенного на южнокорейских верфях, составляла $222 млн. Но это с учётом глобальной инфляции, в 2021-м она была значительно меньше - $210 млн.
При этом Н2 быстрее испаряется в процессе транспортировки и обладает гораздо меньшей плотностью производимой энергии, чем природный газ. То есть водорода для генерации одного и того же количества киловатт-часов (если это вообще будет возможно, учитывая технологические сложности) требуется в несколько раз больше. А ещё процесс его перевода из газообразного в жидкое агрегатное состояние происходит при температуре минус 259 градусов, что почти на 100 градусов ниже, чем требуется для метана. Само собой, это сопряжено с огромными энергозатратами – они примерно в два с половиной раза выше.
Получается, что ни о какой рентабельности перевозок водорода в сжиженном состоянии не может быть и речи. Собственно, именно этим и вызвано отсутствие какой-либо информации о втором рейсе. Для того, чтобы он состоялся, нужен очень щедрый спонсор, который либо в принципе не заинтересован в возврате инвестиций, либо не понимает, почему Дмитрий Менделеев поставил этот химический элемент на первое место в своей периодической таблице.
Всё дело в том, что молекулы этого вещества крайне малы, они могут проникать в кристаллическую решётку практически любой стали и очень быстро разрушать её. Особенно в местах сварных швов. Это значит, что в обычный газовоз или трубопровод, предназначенный для транспортировки метана, водород не загрузишь. Подобные эксперименты рано или поздно закончатся взрывом, который произойдёт из-за взаимодействия самого лёгкого в природе газа с кислородом, как это было во времена дирижаблей.
Это значит, что резервуары на таких судах, как Suiso Frontier должны быть сделаны из сверхпрочных материалов, разработка и производство которых стоит умопомрачительных денег. Аналогичные требования, само собой, предъявляются ко всей инфраструктуре, задействованной в логистической цепочке длиной в полмира – от австралийского производителя до европейского потребителя.
О том, что точную цену подобного рода проектов сегодня попросту невозможно определить, поскольку в её формуле заложено слишком много неизвестных, говорят практически все эксперты. Но перспективы кораблей-водородовозов вызывают у них особенный скепсис, поскольку такие танкеры - чрезмерно дорогое удовольствие, причём не только на этапе строительства.
«Высокие издержки, возникающие в процессе эксплуатации такого судна, во многом связаны с высокой стоимостью хранения жидкого водорода, поскольку это крайне сложная в техническом плане задача», - говорится в отчёте Всемирного банка двухлетней давности.
С тех пор практически ничего не изменилось, разве что суммы дотаций, которые западные правительства выделяют бизнесу, развивающему стартапы в области водорода. Государственные инвестиции, которые направляются в эту «бездонную бочку», исчисляются миллиардами долларов и евро. Само собой, эти средства уходят и в адрес компаний, которые строят корабли, теоретически способные перевозить H2. В Австралии это Global Energy Ventures, а в Канаде - Ballard Power Systems. Правда, вице-президент последней Николас Покард недавно сообщил, что разработка судна завершится не ранее 2025 года, так что на скорый прорыв в этой сфере рассчитывать совершенно точно не приходится.
Самое удивительное в этой истории – способ производства водорода, который в Стране кенгуру является доминирующим. Его изготавливают путём газификации из… бурого угля. То есть налицо очевидный обман «почтенной публики». Все мы ждём создания и внедрения технологий, которые с одной стороны будут содействовать углеродной нейтральности, а с другой не приведут к бесконтрольному росту цен на электроэнергию. А нам вместо этого подсовывают безумно дорогую фальшивку, которая генерирует больший объём выбросов парниковых газов, чем традиционная ТЭЦ, работающая на метане.
Правительство Австралии, правда, обещает, что со временем поменяет методологию, и она станет такой же «зелёной», как трава на кортах Уимблдона. Но все мы прекрасно понимаем, что это сделает конечный продукт ещё более дорогим и абсолютно нерентабельным. А перспективы его выхода на рынок – практически нереальными.