Часть 1.
Гошка Байдаков вырос в детском доме в райцентре одной из областей. Ни мать, ни отца он не помнил. Их лишили родительских прав, когда Гошке было 3 года. Он, наверное, был самым рыжим мальчишкой на свете. Шли 90-ые. Его родители жили в небольшом рабочем поселке городского типа и сильно пили, а до маленького сына им почти не было никакого дела. В те периоды, когда мозг не был залит самогоном, мать могла сварить ему что-то поесть, но это было нечасто. В основном о Гошке заботились сердобольные соседи - тётя Ира и её муж - Иван Николаевич. Их единственный сын Егор, служивший в ВДВ, погиб 26 марта 1999 года в Югославии, спасая кого-то из мирных из-под завалов, когда страну осыпали бомбами любители западных демократических ценностей. С тех пор мир для них стал бесцветным, они просто жили, потому что кому-то надо было ухаживать за его могилой. Когда у соседей-алкоголиков родился Гошка, Иван подошел к Гошкиному отцу и предложил отдать малыша им, предлагая хорошие деньги. Родители, которым Гошка был только обузой, радостно согласились на обмен, поскольку маленький кричащий комочек просто мешал им радоваться жизни, постоянно выдёргивая из синего тумана и требуя внимания. Но получив согласие родителей на "обмен" сына на пачку купюр, Иван Николаевич неожиданно столкнулся с законом в лице отдела опеки и попечительства, начальник которого, хоть и был знакомым Ивана, едва услышав о просьбе забрать ребенка у соседей-алкоголиков, наотрез отказал в оформлении документов. "- Да ты что, Иван, сам-то понимаешь, о чём говоришь? Ты хочешь ребенка купить?!!!
Я всё понимаю и знаю, как тебе с Ириной досталось, но ты уж прости, не могу. Нас обоих прокурор в клетку посадит, как жирафов, за такие вещи. Не могу, и не проси. Прости ты меня, но не могу." Разговор на этом был закончен. Несмотря на отказ чиновников, соседи всё равно частенько приходили к Гошке, передавали его родителям продукты и одежду для малыша. Но с той поры в квартиру к Гошиным родителям стали частенько приходить полицейские из отдела по делам несовершеннолетних вместе с органами опеки. В конце концов поняв, что убеждать бесполезно, Гошку однажды попросту забрали у родителей, когда те находились в очередном запое, и передали в детский дом, а вскоре суд лишил нерадивых папу и маму родительских прав. Они так и не заметили, что ребёнка с ними нет, да и не особо переживали по этому поводу. А в скором времени они траванулись какой-то сивухой, приобретенной за недорого где-то на просторах алкогольных полей. Приехавшая бригада "скорой помощи" помочь им уже не смогла. Вместе с ними в квартире нашли еще несколько таких же не обремененных жизненными проблемами граждан, которые тоже так и не проснулись после употребления "огненной воды". Конечно, было расследование, искали источник смертельного пойла и виновных, но то ли не нашли, то ли нашли, но потом снова потеряли... Так, в свои три с половиной года Гошка остался круглым сиротой. Он всего этого, конечно, в тот период не знал и не понимал. Он просто жил. Жил, каждый день самостоятельно постигая мудрости и прелести жизни. Не стоит думать, что для малыша жизнь легче, чем для взрослого. Она для него также тяжела, так как у него нет опыта. Конечно, воспитатели в детском доме как могли, помогали таким детишкам, как Гошка, стараясь максимально дать им тепло и заботу, но всё равно они не могли заменить им семью. Дядя Иван и тётя Ира часто приходили навещать Гошку, балуя его подарками и игрушками и он ждал их каждый день, забираясь на подоконник и подолгу засиживаясь на нём, высматривая, не идут ли... После смерти родителей Гоши, они хотели забрать мальчика к себе и занялись усыновлением, но процесс оформления документов занимал много времени. Гошке к тому времени уже исполнилось пять лет и он, хотя и рос в детском доме, был весёлым мальчуганом с копной огненно-рыжих волос. А однажды, под Новый год, они не пришли. Гошка не знал, что они, наконец-то, оформили опеку и, счастливые, поехали за ним в детдом. Они всё приготовили к Гошиному приезду, выделив ему комнату, в которой когда-то жил их сын и которая с 1996 года так и оставалась пустой. После получения документов на усыновление, в них словно снова вдохнули жизнь. Она вновь обрела цель и смысл. Иван Николаевич, всю дорогу от посёлка до райцентра, где находился детский дом и где их ждал Гошка, был необычайно возбуждён. Управляя их стареньким "Фордом", он обсуждал с женой то, как они будут счастливы вместе с их рыжим солнышком, как через пару лет отправят его в школу, а если Господь позволит, то и погуляют на его свадьбе. Но неожиданно вылетевший на красный свет "Фольксваген", за рулем которого находился пьяный сын главы района, перечеркнул их планы. Они даже не успели ничего понять, что случилось. Дядя Иван был очень аккуратным водителем, но не смог увернуться от несущегося ему в бок "Фольксвагена". Похоронили стариков рядом с могилой их Егора. А Гошке никто ничего не сказал. От него скрыли правду, сказав, что дядя Ваня с тётей Ирой вдруг срочно уехали в другой город. Да и кто он такой, маленький, живущий в детском доме сирота? Так, на сердце Гошки появился первый рубец от предательства самых дорогих для него людей. Дети меряют жизнь гораздо проще, чем взрослые. В их маленьком мире нет слова "деньги", "связи", "бизнес". Есть "мама", "папа", "дом". Ребенок верит в чудеса, в зубную фею, в и во всём старается быть похожим на взрослых, которых он считает авторитетами для себя. Он их копирует во всём и очень счастлив от того, что взрослые им занимаются. В Гошкином мире ничего этого не было. А после того, как люди, которых он считал самыми близкими, с которыми делился своими мечтами, секретами, счастьем и горем, которые обещали забрать его к себе насовсем, неожиданно "уехали в другой город", Гошка потерял веру в людей. В нём словно что-то надломилось, треснуло в душе и на сердце стало совсем холодно. Конечно, время лечит. Но с той поры он понял, что верить нельзя никому. Все обманывают. Замкнувшись в себе, Гошка стал ходить на секцию бокса, которой в их же детском доме руководил физрук, Андрей Варламов, неплохой мужик, отставной армейский капитан, в прошлом служивший в спецназе и прошедший много горячих точек. После увольнения в запас капитан Варламов вернулся в родной райцентр и устроился работать в местный детский дом учителем физкультуры и стал там же вести секцию бокса. Семьи у Варламова не было, как-то не вышло, поэтому после возвращения стал жить один в старом родительском доме на окраине посёлка. Он-то и разглядел в маленьком рыжем пацанёнке жёсткий мужской стержень. Когда Гошка в первый раз пришёл на секцию, Варламов, смерив мальчишку своим цепким холодным взглядом, сказал: "Здорово, Гошка-бандит, мужиком хочешь стать?", а присутствовавшие в зале мальчишки со словами "Ха, бандит", рассмеялись. "Да, хочу", - спокойно ответил Гошка. На весельчаков он никакого внимания не обратил. С той поры к Гошке прочно пристало прозвище "бандит". Гошка этому не расстраивался. После "переезда" дяди Вани с тётей Ирой он стал молчалив и замкнут. Особой дружбы со сверстниками у него не было. И только в спортзале он находил себе отдушину. В учёбе Гошке не везло, и почти всё свободное время он уделял физкультуре и боксу. Варламов был жёстким, требовательным и не любил много говорить. Привыкнув в армии не щадить себя, он заставлял своих учеников и на уроках физкультуры, и на тренировках в секции бокса, выкладываться максимально для достижения результата, повторяя при этом: "Знаешь, чем отличается жизнь от камня?", и сам же отвечал на него: "Жизнь жёстче". Гошке нравился Варламов и, сам того не замечая, Гошка понемногу стал перенимать от старого военного его характер. Он тоже, как и Варламов, не любил много говорить, мог молчать часами, занимаясь чем-то своим. Во многом они были похожи. Отставной капитан и детдомовский сирота. Будто две горные сосны, выросшие в скале. К тому времени Гошке уже было двенадцать лет и он по-прежнему жил, как одинокий волчонок. В детском доме свои порядки и свои правила и однажды "старшаки" решили повеселиться над Гошкой. "Эй, чучело рыжее, ходи сюда!", - услышал он как-то в коридоре и увидел ребят из старших классов. Их было четверо, каждому было по пятнадцать лет и их боялись, так как в детском доме они считались заводилами. Гошка молча подошёл к компании "старшаков". "Чего надо?", - спросил он у Антона, главаря их компании. "Слышь, рыжая, ты попутала? Ты как базаришь?", - Антон почти перешел на крик. Он встал и, засунув руки в карманы, направился к Гошке. Дальнейшее произошло так быстро, что никто из друзей Антона не успел ничего понять. Гошка слегка присел, его рука вылетела вперёд, хлёсткий удар и гроза всего детдома, словно куль с сеном, рухнул на пол. Гошка посмотрел на остальных, но те, встретив его холодный и колючий, как у дяди Андрея, взгляд, решили для себя, что им есть, чем заняться. А Гошка, ничего не сказав, пошёл дальше. С тех пор авторитет Гошки-бандита стал непререкаемым. Однако он им не пользовался, так ни с кем больше и не сдружившись. Общался Гошка только с дядей Андреем да с мальчишками с секции бокса. Время шло. Когда Гошке было четырнадцать, в один из летних дней, Варламов подозвал его после тренировки к себе и спросил: "- Слышь, Гошка, какие планы на жизнь?". "- Да нет планов, Андрей Васильевич. Не думал пока. С учёбой у меня так себе. Ещё год здесь отучусь, а там не знаю. Может, в ПТУ какое возьмут". " - Ты вот что, друг. Есть у меня к тебе разговор. Хочешь в Суворовское? Ты, конечно, подумай. Учиться там придётся по полной. С поступлением, думаю, что я тебе смогу помочь, но потом сам. У меня с прежней службы остались кое-какие контакты, позвоню старым товарищам". "Спасибо Вам, дядя Андрей. Я согласен". А в августе того же года Гошка уже ехал на поезде в Тверь поступать в кадетку. Варламов сказал, что поговорил кое с кем и Гошку там ждут. Он же дал немного деньжат на дорогу. Перед отъездом он по-отцовски обнял Гошку, сказав на прощанье: "Ну давай, парень. Дальше сам, назад не смотри и ни на кого не надейся. Иди только вперёд". И отвернулся. В его холодных глазах появилось что-то похожее на слезинку. Твёрдый как камень Варламов вдруг проявил какие-то эмоции. Но ведь камень плакать не может. Наверное, ветер занёс соринку в глаза... А по итогам экзаменов рыжеволосый Гошка-бандит из маленького рабочего посёлка на Южном Урале стал курсантом первого курса Тверского суворовского военного училища Байдаковым Георгием Петровичем.
Часть 2.
Гошка словно был рождён для армии. Многие мальчишки не выдерживали постоянной непривычной муштры и кто-то уходил, возвращаясь в родные дома, кто-то терпел. Ему же нравилось всё. Это был его мир. Выросшая на камне в уральских горах маленькая горная сосна наконец-то обрела для себя почву. Даже учиться Гошка стал намного лучше. Секции бокса в училище не было, но всё своё свободное время он проводил в спортзале. Там висела боксёрская груша, были перчатки и лапы, что давало ему возможность не забывать любимый его сердцу бокс. В училище Гошка познакомился с Сергеем Глущенко - выходцем из хутора Балабинка Ростовской области. Сергей был абсолютной противоположностью Гошке. Весёлый, шумный, рубаха-парень и душа компании, с лихим казацким чубом на левую сторону, таким же, как носили все его предки-казаки, столетиями жившие в дельте Дона. Сергей учился в параллельном взводе и с Гошкой они встретились в спортзале. Гошка бил по груше, когда за его спиной раздался характерный южно-русский говор: " - Здаров, хлопец. Ловко бьёшь. Я Сергей", и он протянул Гошке руку. "Корешами будем?". Гошка на секунду помедлил, глянул на Сергея, словно что-то решая внутри себя, и ответил: " - И тебе привет. Я Гоша. Давай". Мальчишки пожали друг другу руки. Сергей рассказал Гошке о себе, о своих казацких корнях, об отце, матери, дедах и прадедах. А Гошке рассказать было нечего и он просто сказал: "А я с Урала", а потом встал и буркнув: " Увидимся", пошёл в душевую. В глазах Серёги мелькнуло удивление, но расспрашивать он не стал. Словно почувствовал какую-то неловкость перед Гошкой после его ответа. Через некоторое время офицер-воспитатель их взвода - майор Стрижак, назначил Гошку "замком", как среди кадетов называли заместителя командира взвода, которого назначали из числа курсантов. Так, впервые в своей жизни, Гошка стал командиром и на его погонах появились три "лычки" вице-сержанта. Серёгу тоже назначили "замком" в своём взводе. В скором времени они снова встретились в спортзале. Тут уже Гошка сам подошёл к Сергею и сказал: "Привет. Ты извини, если что не так. Не люблю о семье разговаривать. Нет у меня никого. Один я". К его удивлению, Глущенко просто сказал: "Бывает. Понимаю", но расспрашивать не стал, а просто подал Гошке руку, которую тот пожал в ответ. Так у Гошки появился первый товарищ. Их часто видели вместе или в спортзале, где они стучали по "лапам", да и в увольнительные в город они тоже ходили вместе. Так и прошёл первый год обучения, мальчишки перешли на второй курс и разъехались в летний отпуск по своим городам. Серёга тоже поехал домой к родителям. Он и Гошку с собой звал, но тот отказался, было как-то неудобно и потому остался в казарме, ехать ему всё равно было некуда. Лето шло, Гошка жил в училище и это его абсолютно не тяготило. Почти всё свободное время он проводил в спортзале. Кроме того, неожиданно для себя, Гошка стал читать книги. Делать по вечерам было нечего, и он взял в библиотеке "Чужие пространства" Евгения Гуляковского. Сюжет настолько захватил его, что Гошка прочёл книгу за три дня. Так у него появилось ещё одно любимое занятие. Однажды в июле в казарму зашёл дневальный и, подойдя к Гошке сказал: "Тебя на КПП вызывают, кто-то приехал". Его удивлению не было предела. К нему кто-то приехал... Поправив форму, Гошка быстро пошёл ко входу в училище. "Здорово, Гошка-бандит! Ну что, стал мужиком?", - услышал он. На КПП стоял Варламов. К горлу подступил ком. Впервые в жизни Гошка почувствовал, что он не один и что он кому-то нужен. "Пока нет, дядя Андрей, но обязательно стану". Он быстро подошёл к Варламову и они обнялись. "Андрей Васильевич, а Вы специально ко мне приехали?", - спросил Гошка. Он всё ещё не верил в то, что он мог быть кому-то нужен и для кого-то небезразличен. "Да, Гошка, специально к тебе". Потом они гуляли по Твери и болтали. Варламов рассказывал Гошке про свою службу в армейском спецназе, про своих товарищей, многие из которых сложили свои головы во славу Отечества. А Гошка рассказал ему о дяде Ване и тёте Ире, которые сначала хотели забрать его к себе, а потом бросили, о своём новом друге Серёге, о жизни в кадетке. "Знаешь, Гоша, дядя Ваня и его жена не бросали тебя. Они погибли в аварии в тот день, когда ехали за тобой. Пьяный урод за рулём врезался в их машину. Они погибли мгновенно. Жаль, парень. Не думай о них плохо. Их похоронили рядом с их сыном". Гошка опешил. "Андрей Васильевич, как же так? Мне же сказали... я думал... я...". Варламов просто обнял его: "Ничего парень. Жизнь жёстче". Нет, Гошка не плакал. Он просто почувствовал себя виноватым, что плохо думал о людях, которые были ни в чём не виноваты перед ним. Прошло два дня и Варламов поехал домой. Перед расставанием он ещё раз крепко обнял Гошку и сказал: "Будь мужиком, парень. Ты сможешь". "Да", - ответил ему Гошка. Виделись они в последний раз. Зимой того же года Варламов умрёт. Оторвавшийся во сне тромб остановил его сердце. Гошка об этом не узнал. Тем временем летние каникулы закончились и в кадетке жизнь продолжалась. Все мальчишки в этом возрасте уже начинают знакомиться с девчатами, гулять вечерами, дискотеки, кино. Однажды Сергей предложил Гошке сходить на дискотеку, которую традиционно по субботам устраивали в училище. Гошка помялся немного, но в итоге сказал "А пошли". Там же Гошка встретил её. Густые рыжие волосы, смешливый взгляд с озорной искринкой и голубые, цвета неба, глаза. Катя училась в десятом классе и пришла с подружкой, которая уговорила пойти с ней на танцы в кадетку. Их взгляды встретились и Гошка пропал. Он подошёл и сказал: "Меня Георгий зовут", и протянул руку. "Катя", - улыбнулась девушка и протянула в ответ свою. С той поры Гошка ждал каждого увольнения в город, чтобы провести с ней вечер. Они встречались и шли гулять по городу. Гошка непременно покупал Кате одну розу. Катя краснела и говорила спасибо. А однажды поцеловала его в щёку. Иногда с ними гулял и Серёга с Верой, той самой Катиной подружкой, которая и привела её на дискотеку. Вскоре Катя познакомила Гошку со своими родителями, которые приняли его с большой теплотой. Они увидели в ещё совсем молодом мальчишке то, что видел в нём и Варламов - хорошего человека с сильным характером, надёжного и простого. Так прошёл и второй год обучения. Гошка решил пойти по стопам Варламова и по окончанию Суворовского училища поступил в Новосибирск, в высшее военное командное училище на факультет войсковой разведки. Кате он сказал: "Я вернусь за тобой и мы поженимся. У нас будут дети. Только, если первым будет сын, давай назовём его Андреем". "Да", - ответила девушка, "Я буду ждать тебя". А Серёга поехал в Ростов-на-Дону, где поступил в Ростовский военный институт ракетных войск, который по-старинке иногда называли Ростовское артиллерийское училище, на факультет РЭБ. Приятели часто созванивались и разговаривали. С Катей он разговаривал каждый день.
Часть 3
Гошка был на хорошем счету у командования училища. Его спокойный характер, физическая сила, выносливость и неплохие оценки по военным дисциплинам выделяли его среди курсантов. Кроме того, Гошка пришёл в училище из Суворовского, а это тоже было большим плюсом, так как он уже знал воинский устав и был готов физически к армейской жизни. Итогом этого стало его назначение старшиной курса и присвоение воинского звания "старшина". В высших военных училищах в году два отпуска, 14 дней зимой и 30 дней летом. Оба отпуска Гошка проводил в Твери с Катей, которая после школы поступила в Тверской медицинский университет на факультет педиатрии. Она с детства мечтала стать врачом и лечить детей и сейчас шла к своей цели. А на четвёртом курсе Гошка, как и обещал, предложил Кате руку и сердце. Они поженились летом. На свадьбу к ним приехал и Сергей. Он расстался с Верой, которая после его поступления в Ростовское училище, не стала ждать, быстро выйдя замуж за начальника отдела в местном муниципалитете. Сергей и не расстроился, так как девчата ходили за ним по пятам, а он не торопился останавливать свой выбор. После свадьбы студентка 4-ого курса теперь уже Байдакова Катя уехала с мужем в столицу Сибири, где продолжила учёбу, переведясь в медицинский университет на тот же факультет. Командование училища предоставила молодой семье комнату в общежитии. А ещё через год, почти сразу после окончания училища, командир взвода войсковой разведки лейтенант Георгий Байдаков приказом был командирован в дружественную арабскую страну, раздираемую изнутри гражданской войной, которую вели правительственные силы против отрядов международных террористов. Катя, пока муж будет в командировке, решила вернуться в Тверь к родителям. Гошка был только "за". Перед отъездом Катя хотела рассказать ему важную новость, но потом решила всё же промолчать, чтобы муж не переживал за неё. Там же, на Ближнем Востоке, Гошка вновь встретился с Серёгой, который, окончив институт и получив звание лейтенанта, стал командиром "Красухи" - комплекса радиоэлектронной борьбы, экипаж которой состоял из 4-х человек. Встреча произошла случайно, когда Гошка прибыл в штаб для получения очередного задания, а Глущенко в это время докладывал командованию об успешном развёртывании своей установки в месте дислокации. Парни даже не поверили своим глазам. "Гошка! Здорово, хлопчик", "Ха, Серёга!", - и бывшие суворовцы, обнялись, как пять лет назад перед расставанием после окончания училища. После доклада своим командирам им удалось немного поговорить между собой. А ещё через пять дней группа лейтенанта Байдакова была направлена в район Алеппо, где боевики нарастили атаки на отряды правительственных сил. Гошке и его разведчикам было поручено выявить координаты мест скопления техники и живой силы противника. Добравшись до передовой, разведчики приступили к выполнению боевой задачи. В это время на позиции сирийской армии началась атака. Это были хорошо обученные и подготовленные боевики, которые прошли обучение у западных инструкторов. В ход пошло всё, пушки, минометы, даже танки. Целью атаки было выбить войска сирийской армии из Алеппо. Из-за возникшей неразберихи сирийские войска отошли, а группа российского спецназа осталась одна на передовых позициях. Несколько часов подряд атаки шли одна за одной, но разведчикам удавалось отбивать их. Поняв, что выбить упрямых русских не выйдет, ближе к ночи боевики пригнали джихад-мобиль - пикап с установленным в кузове вооружением и танк. "Ну что, парни, садыки* (жаргонное название военнослужащих Сирийской правительственной армии от арабского слова "садык" - друг. Прим. автора) удрали?", - Гошка окинул взглядом своих бойцов. "Ага, удрали. Смотри, лейтенант, бармалеи дабабу** (жаргонное название танка - прим. автора) привезли", - ответил ему Ерохин - старший сержант, контрактник родом из деревни во Владимирской области. "Слушай, Вовчик, - обратился к нему Гошка, садыки, когда сваливали, тут ПТУРСы (противотанковый управляемый ракетный снаряд прим. автора) побросали, чуть правее от нас. Давай за мной туда и вдвоём их сбоку накроем". "Погнали, лейтенант". Как раз в это время боевики решили снести русских с их позиций. Танк стал медленно разворачивать башню для атаки, когда ему в бок влетела выпущенная из ПТУРСа ракета. А вторая ракета в это время уничтожила и пикап. "Есть, Вовка. Валим обратно". В это время боевики открыли беспорядочный огонь в сторону, откуда по танку был нанесён удар. Случайная пуля попала в живот Ерохина, он скрутился от боли. Гошка подполз к нему. "Ты как?". "Кажись всё, лейтенант, дальше без меня". Голос Ерохина был слабым. "Ну да, конечно", - Гошка рывком взвалил раненого Ерохина к себе на спину и короткими перебежками стал продвигаться в сторону своих. В это время вдалеке показалась колонна правительственных войск сирийской армии, то самое подкрепление, которого давно ждали. "Смотри, вон подкреп идёт, сейчас всё ровно будет, терпи". Но Ерохин уже потерял сознание и просто стонал от боли. Гошка продолжал упорно нести раненого солдата на себе, когда ему в ногу попала пуля, выпущенная снайпером. А через несколько секунд вторая пуля попала ему в правую руку. Снайпер явно издевался и расстреливал их, получая садистское удовольствие. Гошка кое-как смог найти укрытие между камней, защищающих его пуль снайпера, и подтащить туда же Ерохина. Решив, что двое русских стали для них лёгкой добычей, террористы стали медленно приближаться, чтобы взять разведчиков живыми. Увидев это, Гошка здоровой левой рукой взял гранату, раненой правой выдернул чеку и левой рукой метнул гранату в сторону пытавшихся их окружить боевиков. Крики и стоны на арабском языке дали понять, что граната нашла свою цель. Сознание Гошки мутилось от потери крови, но его дух не был сломлен. Говорят, что в минуты смертельной опасности сознание человека творит чудеса. Перед глазами раненого и истекающего кровью Гошки вдруг появился Варламов: "Ну что, Гошка-бандит, стал мужиком?". "Стал, дядя Андрей", - прошептал он, "Хрен им, не дождутся", - в целой левой руке он сжимал последнюю оставшуюся у него гранату, решив, что сдаваться не будет. "Катьку вот только жалко, но жизнь жёстче". "Да, Гошка, жёстче - ответил Варламов, но ты пока обожди", и ушёл. В этот момент позиции боевиков накрыла авиация. Конечно, Гошка тогда не знал, что нападавших было около трёхсот и что все они были хорошо экипированы и обучены, и рвались взять Алеппо. Узнал он об этом уже потом, очнувшись в госпитале. Там же он узнал, что вытащенный им на спине Ерохин выжил. Потом израненного Гошку долго лечили. С ногой ситуация была ещё терпимой, но вот перебитый сустав на правой руке исключал для него дальнейшую службу в разведке. Вскоре его навестил Серёга. "Ну ты, хлопчик, дал. Мужик". Они ещё немного поговорили. В конце разговора Сергей как-то хитро улыбнулся: "Ну что, домой что ли?". "Да, Серёг, домой". За беспримерное мужество командование представило Гошку к награде и на этом представлении рукой Президента было написано: "Вручу лично". Через несколько месяцев герой России, уже старший лейтенант Георгий Байдаков, наконец-то вернулся домой. Ещё предстояли формальности с переводом по службе, но это уже было неважно. Гошка был дома. Когда он позвонил в дверь, его сердце забилось сильнее. Дверь открылась. На пороге стояла его любимая Катя, которая держала на руках улыбающегося полугодовалого рыжеволосого мальчишку. "Поздоровайся с папой, Андрюша", а малыш, самый рыжий малыш на свете, радостно агукнул в ответ.