Эта история может служить неплохим пособием, позволяющим познать культуру и менталитет Японии и японцев. Но главное, конечно, то, что она послужит и наглядной иллюстрацией быта гейш, этого уникального явления японской (да и не только японской) действительности. А что касается интереса к этой стране, к её обычаям и особенно к такой специфической сфере культуры, как институт гейш, то не избежал погружения в эту тему и такой известный и плодовитый американский писатель, как Артур Голден.
Началось это у него с «общей теории вопроса», в частности сначала с интереса к деятельности гетер в античной Элладе. Но так как, в силу малочисленности прямых свидетельств той поры, глубоко в тему погрузиться не удалось, он обратил взор на то, что было буквально под боком – то есть на Японию с её и до сей поры существующими школами гейш. Тем более, что можно было пообщаться вживую с вышедшей на пенсию… в 29 лет(!) знаменитой и совсем недавно ещё востребованной Минэко Ивасаки.
«Мемуары гейши», версия Голдена
Скажем сразу: книга вышла скандальной. И не в последнюю очередь из-за разности менталитетов автора и той, у кого он брал многочисленные интервью. Впрочем, иначе и не могло быть, и Минэко нужно было изначально учитывать то, что невинное, с её точки зрения, замечание о чём-либо американец с присущей ему самоуверенностью и даже бесцеремонностью станет трактовать как-то иначе. И дело ведь не только в трудности или некорректности перевода мысли с одного языка на другой. Любой язык многозначен (а японский особенно), любое слово, в зависимости от контекста сказанного, может обернуться своей противоположностью.
Что и случилось с трудом Голдена. Ведь он так и не смог отрешиться от восприятия гейши как пусть элитной, высокообразованной и высококультурной, но - эскортницы. Или куртизанки в европейском смысле этого слова. Ну, то есть той, что способна вести интеллектуальную беседу, заинтересовать своего спутника в первую очередь как интересную личность, проявить к нему интерес, неотличимый от искреннего… но которая всё равно рано или поздно окажется с клиентом в одной постели!
В случае с гейшами это не совсем так. Или даже совсем не так! И для жриц продажной любви в Японии есть совсем другое слово – юдзё, или имбай-фу. Скажем сразу, слово неприличное, имеющее аналоги во всех европейских языках и проходящее по категории «обсценная лексика». «Тело для утех», «продажная любовь» - как ни назови, суть от этого не меняется. И в этом смысле шок, который испытала Минэко, был вполне прогнозируемым – нужно ведь было понимать, с представителем какой культуры она будет иметь дело! Ну а нам для понимания лучше погрузиться в историю вопроса ab ovo… Притом учитывать и контраргументы Минэко, которые она позже изложила в своей книге – своеобразном ответе опусу Голдена.
Почва, на которой вырос цветок
Итак, жила-была девочка по имени Масако Танака. К 5 годам ребёнок был похож на очаровательную куколку (такие выпускались в Японии, притом личико и руки делались из фарфора, а наряды сшились из лучших и самых дорогих тканей). Нужно ли говорить, кого эти куколки изображали? Правильно, гейш. Вот и Масако уже в 5-летнем возрасте любила с своих детских мечтах представить себя представительницей этой вполне почтенной в Японии профессии. И в связи с этим вполне можно верить её мемуарам, где она говорит о самостоятельном решении (да-да, именно в этом возрасте!) идти в Окиа, школу гейш, как ататори – продолжательницы и наследницы традиций.
Правда, 5-летний ребёнок вряд ли осознавал, какой чудовищный груз взваливает на свои хрупкие плечи. Понимание пришло потом, в результате каждодневной самомуштры. А пока что её, наряду с несколькими сёстрами из семьи разорившегося аристократа Синэдзо Танака, госпожа Оима, берёт на полный пансион, начинает обучение каллиграфии, музыке, танцу, тонкостям чайной церемонии. А когда убедилась, что вот эта куколка и станет в дальнейшем звездой окиа, удочеряет её, с согласия родителей. И на свет появляется Минэко Ивасаки.
Приглашения на встречу с клиентами она стала получать начиная с 15 лет, после посвящения в предпоследнюю ступень «майко», когда до звания «гейко», или гейша, остаётся всего один шаг. Да, пока что в сопровождении уже посвящённых, более старших. Понадобилось ещё 6 лет стажировки, чтобы к 21 году стать профессионалкой, которой уже не нужна никакая опека. И она стала буквально нарасхват!
«Настоящие мемуары гейши», или её ответ
Миллиардеры, ведущие банкиры Запада, президенты великих держав, знаменитые творческие личности, великие спортсмены – вот каков стал круг ежедневного общения «фарфоровой куколки из Киото». Выходных не было. Спать иногда приходилось максимум по три часа в сутки, да и то при этом голова укладывалась на деревянную дощечку с выемкой особой формы, чтобы не помять сложную причёску, на сооружение которой уходят часы. Минэко потом, в своей книге «Настоящие мемуары гейши», вспоминала, что как раз в такой вот один из самых напряжённых периодов её деятельности, Японию посетила британская королевская семья. И, отбросив обычную японскую вежливость, отозвалась об этом эпизоде своей жизни очень негативно. И этому способствовали два момента:
- Королева Елизавета сидела с каменным лицом, не отведав ни крошки из тех блюд японской кухни, что готовили специально для неё. Минэко посчитала такое поведение неприемлемым.
- Но больше всего её шокировало поведение принца Чарльза!
Дело в том, что все атрибуты гейши, помогающие ей с создании образа, стоят баснословно дорого. Поистине драгоценным был и веер, которым она то обмахивалась с непередаваемым изяществом, то складывала. И вдруг принц этот веер у неё попросил – что было неслыханным нарушением этикета. А Минэко так растерялась, что просьбу уважила. И что сделал Чарльз? Он расписался на этом веере!
Видимо, привыкшая к собственной значимости английская монаршая особа посчитала такой поступок комплиментом. Однако элитная гейша приказала служанкам этот веер просто выбросить, как безнадёжно испорченный.
Нет сомнения, что потом до Чарльза донесли всю глубину его промашки. И вряд ли ему реакция гейши понравилась. Но… знай обычаи и ритуалы страны, куда наносишь официальный визит!
Работа в таком напряжённом режиме в конце концов довела общепризнано лучшую в своей профессии гейшу до нервного истощения. Дошло до того, что постоянное нервное напряжение вызвало проблемы с работой почек, отчего Минэко едва не получила инвалидность. Плюс проблемы в личной жизни, ведь самая высокооплачиваемая гейша Японии впервые влюбилась, когда ей уже было 25 лет. Притом в женатого человека старше её в два раза, актёра Синтаро Кацу. И в этом отношении просто отвратительным выглядит эпизод романа Голдена, в котором он утверждал, что она продала свою девственность на аукционе. А на попытки заставить его убрать этот эпизод из романа ответил отказом.
Счастливое завершение карьеры
Но настоящее женское счастье наша героиня обрела лишь со второй попытки, выйдя в 1982 году замуж за художника и реставратора Дзинъитиро Сато. Он так любил свою жену, что даже взял себе её фамилию. У них есть дочь по имени Косукэ, а Дзинъитиро считает себя самым счастливым мужем на свете – ведь ему досталась в жёны женщина, бывшая предметом обожания как в Японии, так и во многих странах.
