На следующий день архимандрит с Максимом уехали с Томером из дома, едва расцвело. Завтракать решили на месте. Ехали на побережье, в легендарную Хайфу.
- Поселишься в Хайфе,- инструктировал Максима Илларион.- Погуляешь, поплаваешь в море с недельку. А потом продолжим.
Максиму очень хотелось закончить тот разговор, узнать, что же делают девушки Ольги и что ищут ее подразделение и Ватикан. Но понимал, что сейчас это невозможно. Он заселился в маленькую квартирку с одной спальней на самом побережье, все дни плавал, лежал на пляже, много читал. Оказалось, что купить русскоязычную литературу в Израиле не проблема. Максим с удовольствием глотал книги, которые упустил, живя на острове. Максим выглядел вполне отдохнувшим, на загорелой голове белел льняной выгоревший ёжик. Рана на руке затянулась и больше не беспокоила. В туристической лавке Максим купил красную веревочку и завязал на левом запястье. Веселый мальчишка-продавец уверял, что это настоящая нить, которая была обмотана округ гробницы Сары. Он напомнил Максиму цыганенка с Ленинградского вокзала, который просил денег. Красивые израильские солдатки-срочницы приходили на пляж прямо в форме, купались, улыбались Максиму, заговаривали с ним на иврите и на английском, когда он улыбался и отвечал, что не понимает. Девушки были хороши, некоторые даже очень. Но что-то мешало ему думать о них всерьез. В каждой он искал черты Наны, размышлял, какая она теперь, когда прошло столько лет. Он был уверен, что узнает ее сразу же. Шрам, облако тонких пушистых рыжих волос, пронзительные бирюзовые глаза. Здесь повсюду продавались красивые серебряные украшения с этим ярким голубым камнем. Максим долго разглядывал витрины, и наконец, нашел. Он решительно зашел в лавку.
-Чего угодно господину? – мгновенно сориентировался продавец.
- Мне нужны вон те серьги с бирюзой, с витрины. – ответил Максим.
- Для девушки или для мамы? – учтиво поинтересовался продавец.
- Для старого друга. - строго поправил продавца Максим и покраснел.
Он не мог признаться себе в том, что не смеет до сих пор назвать ее своей девушкой. И вообще, что будет, когда они встретятся, он не представлял. В такие моменты он на мгновение переставал дышать, но немедленно вспоминал слова Ларисы о том, что она говорила о друге на воле, к которому хотела бежать, и надежда вновь возвращалась к нему. Он твердо решил поговорить с архимандритом перед отъездом.
Через неделю, ровно как договаривались, прибыл архимандрит в сопровождении Томера.
- Куда мы едем? – бодро спросил Максим, садясь в машину.
- В Мегиддо. Посмотришь страну и заодно поговорим нормально.
Томер остался у машины, а архимандрит и Максим решили подняться на холм.
- Итак, как я и обещал. Продолжаем. Сначала мы работали с Ольгой вместе, потом она начала отдаляться и окончательно закрылась. Ей выделили монастырь, в котором она развернулась. Они получили доступ к очень обширному пласту информации. Их задача- переиграть Ватикан и вывести нашу страну, нашу верхушку в мировые лидеры. Последним известным мне проектом был поиск долголетия, крепкого здоровья, вечной жизни.
- Но это невозможно. – улыбнулся Максим.
- А вот это как сказать. –строго остановил его Илларион - началось все с ускоренной регенерации для солдат, а теперь это. Ты догадываешься, кто в этом заинтересован больше всего?
- Но как? – Максим был совершенно обескуражен.
- Этого я не знаю. Они используют какие-то древние артефакты, получили доступ к таким документам, которых официально в природе не существует. А теперь ты являешь непосредственным участником этого проекта. Мы предложили ей на смену вторую группу, чтобы разгрузить вас, но она наотрез оказалась. Мотивировала тем, что сезон в России с апреля по ноябрь. У вас достаточно времени, чтобы отдыхать. Она не хочет допускать никого. Если бы не угроза потерять тебя из-за проклятия мертвеца, она ни за что не выпустила б тебя сюда. Посмотри какой вид! Я считаю, что это самое вдохновляющее место во всем Израиле. Вот так мог стоять здесь Иисус Навин. Прямо здесь. На этом месте. А мог и Тутмос Третий, и Наполеон! Скольких великих людей видел этот холм, а теперь и мы стоим тут!
Под ними на 60 метров ниже лежали поля, рощи, дороги, а где-то вдалеке, в синей дымке горы. Ощущение стертых границ и безвременья не покидали. Здесь могло пройти три минуты, а могло и три часа, три дня, три тысячелетия. Максим мог бы остаться здесь навсегда. Он потер лицо рукой, отгоняя наваждение.
- Видишь, - улыбнулся архимандрит – на этой земле древние системы работают так же четко, как и тогда, когда их создали. Непобедимая крепость, призванная сохраниться в веках. И сохранить людей, доверенных ей.
Обратно шли молча и лишь в машине архимандрит сообщил, что теперь их путь лежит в Тель-Авив. Максиму предстояло подготовится к возвращению. Для него была приготовлена образовательная программа, чтобы он смог разобраться в том, что готовится в монастыре Дубравной Божьей Матери.
Изучение артефактов, суеверий, существующих и утраченных реликвий, все имело смысл. Вели занятия сам архимандрит и молодой веселый москвич, востоковед Константин, которого Илларион привлек к обучению Максима в обход церковных властей. Максим поселился в официальной гостинице для православных паломников, куда приходил только ночевать. Все время он проводил в Университете. Природное любопытство и выработанные на острове навыки к обучению позволили в короткий срок овладеть большим объемом информации. Теперь Максим неплохо разбирался в истории православия и древнего Востока. Постарался Константин. Еще и пару толковых учебников на прощание подарил. Илларион остался доволен. Последние дни отпуска Максим снова проводил в доме матери архимандрита.
- Эх, Максим, если бы жизнь повернулась по-другому...- сказал Илларион как-то когда они прогуливались по старому городу. – Поехал бы в Православный университет учиться…
- Я не жалуюсь, отче. Я рад, что познакомился с Вами и с отцом Андреем. И ребятами с острова. Для уличного мальчишки не было лучшего выхода. – улыбнулся Максим
Илларион положил руку ему на плечо.
-Я еще тогда знал, когда впервые тебя увидел, в красной шапке, что ты необыкновенный парень. Будь осторожен, в плохую историю мы с Андреем тебя втянули, но уже нет пути назад. Придется тебе нашими глазами и руками стать там.
- Отче, у меня пару вопросов есть, могу спросить? – решился наконец Максим
- Конечно, на любой вопрос-любой ответ- улыбнулся архимандрит
- Отче, а что там делают с этими девочками в монастыре? Они все какие-то проблемные, что ли…Ульяна без глаз, как будто ей их вырвали, что ли, Юля немая. Ульяна сказала, что Юля сама язык откусила. А еще …ну вы, наверное, помните бабку Макарьиху? Нищих с цыганами у собора, где отец Андрей меня подобрал.
Архимандрит помрачнел.
- Не знаю я сам, Максим. Правда не знаю. Это тайна за семью печатями. Они никого не допускают, нам не подобраться. А насчет цыган, то тут я не могу помочь, тоже ничего про это не знаю.
Максим в ту самую минуту был уверен абсолютно точно, что Илларион лжет. За все эти годы он достаточно изучил мимику начальника, чтобы сейчас знать, что он не ошибается. Архимандрит неприкрыто врал. Но было непонятно, почему. И как здесь замешана Нана. Последняя ниточка, ведущая к ней обрывалась. Максим надеялся на отца Андрея.
- Отче, а как бы мне отца Андрея повидать? – перевел тему Максим
- А, ну это не сложно. На острове он, новичков набрал. Меньше вас, конечно, всего 40 человек. – обрадовался архимандрит. – Я тебе билет возьму дня на три пораньше, съезди к нему, полезно будет.
Максиму показалось, что Илларион готов выставить его из Израиля побыстрей после неудобных вопросов. Он с радостью согласился улететь завтрашним рейсом, тем более, что давно хотел увидеться с отцом Андреем.
Ранним утром он заглянул к Софье Марковне в спальню, попрощаться, по ее настойчивой просьбе.
- Хорошего тебе пути, Максим. Во всех смыслах. Понимаешь? - и она заглянула в его глаза. – Береги себя, слышишь?!
Она ухватила его за шею, наклонила к себе и крепко поцеловала в щеку. Когда Максим выбрался из ее объятий,то неловко толкнул тумбу, уставленную рамками с фотографиями. Несколько из них попадали на пол, Максим бросился поднимать. Из последней аккуратной рамки на него смотрела девушка в форме армии обороны Израиля. Это была Нана. Взрослая, высокая, короткостриженая. Но это была она. Он не мог перепутать.
Максим хотел выхватить эту фотографию, спрятать под одежду и унести с собой, но моментально одумался. Аккуратно вернул все на место и, стараясь не показать волнения, тепло попрощался и вышел. В машине его голова пульсировала как от мигрени. Но самым главным было то, что Нана была жива. И, скорее всего, находится в Израиле. Он был так близко от нее где-то здесь. А какое отношение к этому имеет архимандрит, если фото Наны стоит среди родни и друзей его матери? Теперь понятно, почему Илларион так хотел его отправить к отцу Андрею. А это значит, что Андрей ничего не знает и абсолютно безопасен с точки зрения сохранения этой тайны. Но Максим все равно решил ехать к нему.
