История Великой Отечественной – это, прежде всего, летопись о мужестве, отваге, любви к Родине. В этой войне наши земляки не жалели жизни ради своей страны, семьи. И тем обидней и больней изучать документы, на основе которых вряд ли захочется снять кино или написать книгу. Одна из этих тем – дезертирство солдат Красной Армии... . На первый взгляд, мысли о бежавших с фронта красноармейцах кажутся невозможными. Будто и не могли ходить они по одной земле с теми, кто погибал за Родину.
28 июля 1942 года был опубликован приказ № 227 Наркома СССР И. В. Сталина. Его смысл был прост: «Ни шагу назад». Приказ выполнили не все.
Прятки в погребе
Село Миткирей Бековского района находится в двухстах километрах от областного центра. Здесь в годы Великой Отечественной в своём доме прятался дезертир. И почти все жители знали о нём.
«Эту историю рассказала мне свекровь, – вспоминает пензячка Валентина Ерушова. – Через несколько дворов от неё жила семья. Муж избежал призыва, не пошёл на фронт. Теперь уже гадай, что у них на уме тогда было... Жил тихо, на глаза никому не показывался. То в погребе сидел, то в сарае прятался от лишних глаз. Чуть что – юрк за дверь. И будто его не было. Соседи, думаю, догадывались, что он там находится, неспроста же дети появлялись в семье».
Так мужчина прожил несколько лет. Пока глава местной администрации не узнал о дезертире. Как именно – история умалчивает. Возможно, сам увидел, возможно, кто-то из местных доложил. Но избежавшего призыва решили брать. За избой установили наблюдение. Караулили днём и ночью. Спустя какое-то время взяли и передали его сотрудникам милиции. Больше в деревне ничего о судьбе мужчины не слышали... Немногим позже жена и дети собрались и уехали из села. Куда – неизвестно.
«Я не скажу, что к его жене плохо относились, избегали, стремились как-то обидеть или задеть. Она, как и все, жила, растила детишек. Её зачем осуждать-то? Она в чём виновата, если муж такое сотворил?», – заканчивает рассказ Валентина Григорьевна.
Лейтенант «Соня»
Некоторые из дезертиров шли на хитрости. В одной из своих статей пензенский историк Виктор Кладов приводит выдержки из двух документов государственного архива Пензенской области.
Двое военнослужащих – рядовой и лейтенант – в разное время «сбежали» по одному сценарию: переодевшись в женские платья. Причём оба соблюдали «маскировку». Чтобы скрыть мужской голос, солдат прикинулся глухонемым и сделал себе липовую биографию, в которой указал: «...до 12 лет я не была глухонемой, читаю и пишу по-русски. В 12 год моей жизни, во время бури, я была поражена громом и после этого перестала говорить...». Офицер же сбежал к жене, которая помогла скрываться и даже при посторонних звала «Соней».
Историки признают: случаи дезертирства были редкостью, встречались и в других регионах. Нередко сбежавшие с фронта приходили с повинной в военкоматы и получали соответствующее наказание. Не всегда это был «расстрел» или пожизненное заключение. Часто – сроки в колонии на 6–8 лет.
Некоторые дезертиры сопротивлялись при задержании. Наносили военкомам, пришедшим по их душу, травмы топором, вилами... Могли отстреляться с помощью оружия. Но поддержки у односельчан они не получали.
В марте 1944 года красноармеец, уроженец одного из пензенских сёл, сбежал из части, вернулся к жене. Сначала сказал: мол, я на сутки, за хлебом. Забрав продукты, ушёл в лес с товарищем. Спустя несколько дней вернулся домой к жене, попросил хлеба и признался самому близкому человеку: «Дезертир... Струсил!»
Жена не стала укрывать мужа. Только показала фронтовые письма двух сыновей, ушедших на войну. Смалодушничавший боец застыдился и пообещал: завтра же – в военкомат! С повинной! Но ночью снова испугался и убежал из дома. Его нашли. Но не жена или односельчане, а сотрудники НКВД...
У жителей отношение к дезертирам в большинстве было однозначным: «Я не могу даже думать о «неоднозначности» поступка. Мой отец – отец семерых детей! – ушёл в первый же день войны на фронт, даже попрощаться с семьёй не дали! И погиб, защищая Родину! А здесь решили – отсидятся как самые «умные», – не сдерживает эмоции Валентина Ерушова.
Место на скотомогильнике
Были в Пензенской области и дезертиры, объединившиеся в банды. Существует немало документов, свидетельствовавших о разбоях, бесчинствах, учинённых теми, кто бежал с фронта. История об одной из таких группировок сохранилась в документах Государственного архива Пензенской области, её изложил директор Сулеймановской МТС Неверкинского района Виктор Педалев.
Сейчас его заметки о жизни в «тылу Победы» оцифрованы и размещены на сайте «Пенза – город трудовой доблести». На нескольких страницах записаны его воспоминания о том, как работники станции ковали Победу в тылу. Какие трудности они преодолевали каждый день. А ближе к концу текста повествования – фраза, начинающая страшный рассказ: «Однако было бы неверным утверждать, что все люди в районе были патриотически настроены... ».
По словам Виктора Викентьевича, небольшая группа дезертиров, пять-шесть человек, пряталась в лесной глухомани, там, куда не пойдёт ни один житель. А ночью преступники набегали на скромные хозяйства колхозников: вычищали погреба и амбары, уводили скот, уносили мёд с пасеки.
Лидер этой «команды» в начале войны попал в облаву, его увидели, когда тот шёл в баню. Мужчина в одном исподнем выскочил из сруба и побежал за село, чтобы переплыть озеро и скрыться в лесу. Но меткий выстрел – и преступник, выходивший из воды, получил ранение таза. Могучего беглеца доставили в сельсовет и заперли в сарай. На другой день отправили в больницу. Особых примет Виктор Педалев не указывает, пишет только то, что дезертир, «сверкая глазами, со злобой смотрел на людей».
Ночью он сбежал из больницы через окно в лес. Найти раненого не удалось. Позже он собрал шайку таких же дезертиров, которые держали обычных жителей в страхе благодаря своим «подвигам».
Однажды на рассвете банда шла по селу Могилки Неверкинского района. Возвращались в лес с добычей. И тут как на грех из подворотни выскочила собака. Животное встретило лаем непрошеных гостей. Чтобы не привлекать внимания, один из бандитов застрелил животное. На звук выстрела выскочил молодой колхозник, которого разбойники встретили ещё одной пулей. От смертельной раны юноша умер...
Не раз банда устраивала рейды по домам сельчан, сообщавших о преступниках в милицию и председателю сельсовета. Один раз вечером в селе началось собрание. И вдруг кто-то закричал: «Дом горит!» Все участники мигом побежали тушить пламя. Только-только победили стихию, опять крик «Пожар!», но теперь уже в другом конце села! Делать нечего – вёдра в руки и бегом. Только закончили – снова «Пожар» – в другом конце села! Так банда за вечер спалила дома трёх неугодных активистов.
Но сколь верёвочке не виться, а конец рано или поздно придёт. Сотрудники НКВД получили наводку о логове предателей. Решили брать. Отряд вооружённых людей окружил лесную землянку, в которой мирно спала банда с главарём. На предложение сдаться раздались выстрелы, начался смертельный бой. Главаря группировки убили при попытке к бегству. После, когда встал вопрос о его похоронах, жители села единогласно заявили: «На кладбище хоронить не дадим!» Преступника, ещё вчера наводившего страх на жителей, погребли на местном скотомогильнике...
Заместитель министра культуры и туризма Пензенской области Виктор Кладов:
«Тема дезертирства в годы Великой Отечественной войны – сложный и важный вопрос. В отечественной историографии не так много работ по этой теме: в советское время данная проблема, по понятным причинам, «замалчивалась»; в постсоветской России ей просто не уделяли внимания. Сложно, особенно спустя десятилетия после войны, давать какую-то моральную оценку поступкам красноармейцев, покинувших места несения службы. Стоит лишь сказать, что не каждый акт «дезертирства» был продиктован человеческой трусостью или малодушием. Бывало, что бойцы просто опаздывали из отпуска или госпиталя на несколько дней, убегали к родным в случае трудности или болезней, чтобы оказать им помощь.
Но стоит отметить два важных момента. Первое: число дезертиров было несопоставимо мало по сравнению с теми, кто достойно выполнил воинский долг. Напомню, что из нашей области призвали около 300 тысяч солдат, участвовавших в войне, тогда как о бежавших с фронта земляках можно найти в лучшем случае несколько десятков дел. Второй момент: каждый, кто оставил место службы, был наказан в соответствии с законодательством. Здесь проявился принцип неотвратимости наказания, который особенно важен в условиях военного времени».
