Тим Бёртон, 49 лет, Лондон
До того, как я начал снимать фильмы, я почти не разговаривал. Об этом-то и был «Эдвард Руки-ножницы» – о том, когда у тебя много чувств, но ты не можешь их выразить.
Многие фильмы про монстров не являются фильмами ужасов. Они рассказывают об аутсайдерах. Для меня Франкенштейн, Кинг-Конг или Тварь из Чёрной Лагуны никогда не казались злодеями. Они были хорошими. А убл*дками были всегда люди. То, что почти заставило меня заплакать, это то, когда убили того плохого актёра в резиновом костюме во второсортном фильме «Тварь из Чёрной Лагуны» (1954).
Как-то раз в детстве я сымитировал аварийную посадку инопланетного космического корабля в ближайшем парке. Я насобирал много странного на вид мусора и грязи, и просто разбросал всё это среди деревьев. Я сделал следы инопланетян на земле и убедил всех маленьких детей в том, что там упал космический корабль. В другой же раз я бросил одежду в бассейн и сказал детям, что я подрался с одним мальчиком, и он упал в бассейн, а люди, которым принадлежал этот бассейн, добавили в него слишком много кислоты, из-за чего его разъело, когда он упал в воду. Дети младших классов всегда верили таким вещам. Теперь же я могу изгонять всех своих бесов, снимая фильмы. Съёмка кино – это как дорогая форма психотерапии. Только тебе не надо платить за неё. За неё платит кое-кто другой.
Я всегда ощущаю себя вполне комфортно наедине со своим подсознанием и не особо комфортно, когда я думаю о чём-то слишком много. Это похоже на то, когда я рисую всякие свои каракули. Именно тогда-то я и понимаю, что на каком-то странном уровне это что-то значит для меня, в отличие от того, когда ты сидишь с определённой идеей нарисовать скелет. Скажем, я разговариваю по телефону, просто сижу и рисую каракули. Затем я посмотрю на то, что я намалевал, и подумаю про себя: о, странный персонаж. А потом я замечу за собой, что я рисую его снова и снова. Такие персонажи имеют наибольшую значимость для меня, потому что они появляются из глубины моей души.
Люди говорили мне: «Ты либо слишком самоуверен, либо абсолютно больной». В случае со «Суини Тоддом» мы сделали мюзикл с рейтингом R [лицам до 17 лет без хотя бы одного родителя или законного представителя смотреть фильм нельзя]. Само слово «мюзикл» вселяет страх в сердца руководителей студии. Несмотря на большое количество успешных фильмов такого рода в последнее время, мюзиклы всё ещё вызывают мурашки на коже у представителей киностудий. Так ещё и с рейтингом R? С кровью? Но должен сказать, что мне понравилось снимать этот фильм больше, чем многие другие.
Есть люди, которые делают вид, что разбираются в кино. Но если бы ты действительно разбирался в кино, каждый твой фильм был бы успешным.
Когда я снял «Большое приключение Пи-Ви», он оказался в нескольких разных списках десяти худших фильмов года. А потом - несколько лет спустя - те же самые критики, которые включили его в те списки, вспомнили про него и назвали этот фильм классикой. И я такой: «В смысле? Вы говорили, что он один из десяти худших фильмов года. А теперь это классика?». Со временем ты понимаешь, что всё в этом мире каким-то образом уравновешивается.
Вы можете спорить с человеком, который говорит: «Я знаю то, я знаю сё». Но вы не можете спорить с любовью к своему делу.
В одной из лондонских газет как-то раз появилась статья о том, что мы с Хеленой хотим получить разрешение на строительство этакого фэнтезиленда в нашем саду, что-то вроде необычного цыганского каравана. Во-первых, наш сад примерно такого же размера, как эта комната, в которой мы сидим. И во-вторых, в газете была напечатана фотография какого-то района, который выглядел как место, где собираются бездомные люди. Это уморительно, ей богу. Они считают меня странным, а про неё [Хелену] говорят, что она ужасно одевается. Раз в две недели в какой-нибудь газете появляется сенсационная статья с заголовком «ХЕЛЕНА БОНЭМ КАРТЕР ОДЕЛАСЬ КАК Д*РЬМО». Так что, похоже, у нас репутация местных чудаков. Но такое происходит со мной ещё с детства. Что бы я ни делал, что бы я ни говорил, на меня ставят клеймо Князя Тьмы.
Сцены секса, как правило, довольно ужасны в кино. Я пытаюсь вспомнить те, что мне понравилось, но ничего не приходит на ум. Я также не считаю порнофильмы такими уж эротичными. Не знаю почему. Может быть, потому, что люди выглядят в одежде лучше. Я-то уж точно лучше выгляжу в одежде.
Иногда мне встречаются люди, которые говорят: «Я буду таким-то, я буду сяким-то». И тебе становится немного жалко их, потому что они ограничивают себя. Это полностью отличается от того, когда у тебя есть энтузиазм к чему-то и ты видишь, куда тебя ведёт жизнь. Мне повезло, что я никогда не планировал заниматься тем, чем занимаюсь. Я просто всегда говорил: «Всё, что я хочу делать, это создавать что-либо, будь то, занимаясь рисованием или писательством». Если бы я сказал: «Я буду режиссёром», этого, скорее всего, не произошло бы.
Я помню одну выставку Матисса [Анри Матисс — французский художник, 1869-1954 гг], на которой можно было проследить за всем его художественным развитием. Там было продемонстрировано, как художник всегда пытается вернуться к простоте, чтобы как бы посмотреть на жизнь в первый раз. В этом действительно есть что-то. Нравится тебе это или нет, но маленький ребёнок действительно способен перенести тебя в то время, когда всё для тебя ново. Это очень важно не только для художественных начинаний, но и для человечества в целом.
В Лондоне я чувствую себя абсолютно как дома. Я всё время думаю, что я буду скучать по нему, когда я в Лос-Анджелесе. Но этого так и не происходит. Единственное, по чему я скучаю, это езда на машине по пустыне на юго-западе. Есть что-то действительно захватывающее и бодрящее в этой свободе под открытым небом и в том факте, что ты просто едешь, куда глаза глядят, останавливаешься в каком-то дешёвом мотеле и по пути находишь всякие странные вещи вдоль дороги. Это так сюрреалистично, прекрасно, волнующе и безмятежно. Так что по этому я скучаю. Но только по этому.
Всем нравятся шимпанзе, потому что они такие милые и всё такое, но если навести справки, ты узнаешь, что шимпанзе страшные создания. Они убивают друг друга и могут быть каннибалами. Им нравится бросать в тебя г*вно из своих клеток. Хотя, мне кажется, что, если бы меня заперли в зоопарке, я бы, скорее всего, тоже стал бросать г*вно в людей.
Дата проведения интервью – 25 октября 2007 года. Дата публикации интервью – январский номер Esquire за 2008 год.
Источник: Esquire