Несвежий носок как символ футуризма? Кто такой Уотт-Зангвильд-Иоанн? Где бурлючили, футурили и венедиктили? Бабушка какого поэта была крепостной?
Владивосток 1917—1922 годов переживал уникальный исторический и культурный период. Этот «южанин карт», как назвал его поэт Давид Бурлюк, был единственным на Дальнем Востоке России, испытавшим в это время феноменальный прирост населения. К восточным морским границам страны стекалась творческая интеллигенция, бежавшая от революции и войны. Благодаря высокой концентрации интеллектуальных сил Владивосток становится мощным культурным центром. В числе вновь прибывших были и представители футуристического движения, одного из самых ярких, эпатажных и скандальных направлений в искусстве первой половины XX века. Название этого направления произошло от латинского слова futurum, то есть будущее. Другими словами, футуризм позиционировался как искусство будущего. Футуристы утверждали революционное искусство (и самих себя как носителей этого искусства) с яростным упорством и даже мистической верой. Его приверженцы отказывались от достижений классической культуры и воспевали наступающую индустриальную эпоху. В литературе для них был характерен отказ от традиционной грамматики, провозглашались право поэта на свою орфографию, словотворчество, ритм, «самовитость» слова вплоть до попыток создать заумный язык (заумь), использование неологизмов и эпатаж.
Возросший в последнее время интерес к футуризму и к конкретным его представителям побудил нас создать этот маршрут. Он пройдет по исторической части города. Начало его — на Пограничной улице, у дома 6, на стене которого расположен портрет известного художника и отца русского футуризма Давида Бурлюка. Затем на Светланской, одной из самых известных и популярных улиц в городе, нас встретит сначала Музей истории Дальнего Востока имени Владимира Клавдиевича Арсеньева, а далее, через перекресток, на другой ее стороне, — здание Приморской краевой филармонии. У него очень любопытная, также тесно связанная с футуризмом история. Именно здесь, с 1919 по 1921 год, находился знаменитый футур-клуб «Балаганчик», вокруг которого в то время сконцентрировалась культурная жизнь Владивостока. Ну а мы повернем на Пушкинскую и будем двигаться к конечной точке нашего маршрута — у дому 25, где жил в те годы со своей женой поэт Николай Асеев.
Город бережно хранит свою историю, литературную в том числе. А поистине футуристические виды современного Владивостока только подчеркивают эту связь времен.
Адреса:
— Мурал-портрет Давида Бурлюка, Пограничная улица, 6, Владивосток (координаты: 131.880121, 43.118547)
— Музей-заповедник истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева, улица Светланская, 20, Владивосток (координаты: 43.116334, 131.882003)
— Приморская краевая филармония, Светланская, 13, Владивосток (координаты: 43.11666, 131.88316)
— Дом, в котором жил Н.Н. Асеев, улица Пушкинская, 25, Владивосток (координаты: 43.115595, 131.899561)
Длина маршрута:
Маршрут составит около 3 км, не более часа медленной прогулки, не считая посещения музея.
Кому подходит:
Маршрут будет интересен всем любителям авангардного искусства.
Возвращение через сто лет
Точка на карте: Мурал-портрет Бурлюка, Пограничная улица, 6, Владивосток (координаты: 131.880121, 43.118547)
Во Владивостоке муралы — фасадная живопись — давно уже привычная часть городского пейзажа. Они позволяют посмотреть на город с другой, необычной стороны. Коллекцию муралов в 2021 году пополнил портрет футуриста Давида Бурлюка. Основой для его создания стала знаменитая фотография поэта в цилиндре, с лорнетом и птицей на щеке. Бурлюк словно изучает, рассматривает перекресток на углу Пограничной и Семеновской улиц. Поэт слегка улыбается, держа в руках символичные розовые очки.
Почему Бурлюк? Во-первых, до эмиграции знаменитый поэт и художник жил во Владивостоке. Кроме того, именно Бурлюк совместно с Маяковским провозгласил в манифесте «О площадной живописи»: искусство должно быть не в музеях, а на площадях, заборах.
Давида Бурлюка с легкой руки поэта Василия Кандинского назвали «отцом русского футуризма». Вот одно из его скандально известных произведений — «Щастье циника»:
Изменно все! И вероломны своды
Тебя сокрывшие от хлада бурь!
Везде, во всем — красивость шаткомоды!
Ах, циник, щастлив ты! Иди и каламбурь!
Давид Бурлюк родился в 1882 году на хуторе Семиротовка Харьковской губернии. В детстве мальчик потерял левый глаз: младший брат Николай в игре нечаянно выбил его. Бурлюк превратил свой физический недостаток в роскошную деталь стильного облика. Всегда одетый «с иголочки», с жемчужной серьгой в виде капли, продетой в ухо, и с громоздким лорнетом, Давид, по воспоминаниям современников, вполне мог в пылу спора схватить своей огромной рукой блистающий стеклянный глаз и размахивать им на публике.
Он был подлинным бунтарем, отрицал классические, давно проверенные временем приемы в поэзии и живописи, не признавал поэтическую гладкопись.
Пускай судьба лишь горькая издевка
Душа — кабак, а небо — рвань
Поэзия — истрепанная девка
а красота кощунственная дрянь,
— декларировал он.
Решение поэта и художника уехать с семьей из Москвы созрело после революции из-за хаоса, вызванного Гражданской войной. Бурлюк прекрасно понимал: нужно любой ценой выжить и спасти семью. Вместе с женой Марией и детьми они преодолели многие тысячи километров, двигаясь на восток. В конце поездки поэт заболел тифом. Семье пришлось сойти с поезда на станции Никольск-Уссурийский и оставаться там, пока Давид Давидович не выздоровел. Ослабевший после тифа, Бурлюк снова отправился в путь, читал лекции и продавал картины. Осенью 1919 года Бурлюки добрались до Владивостока. Во Владивостоке поэт прожил год, за сопкой на улице Шилкинской, в двухэтажном доме.
По воспоминаниям Николая Асеева, друга и поэтического соратника Давида Бурлюка, в реальности Бурлюк ничуть не походил на карикатурного декадента или ниспровергателя всех ценностей. «Бурлюк жил с двумя детками и женой за сопками, в Рабочей слободке… в парикмахерской, брошенной владельцем. Комнаты были заняты нарами, книгами и холстами для картин. Бурлюк жил берложной жизнью. Он ходил, устраивал выставки, издавал книги, шумел и громил мещан и пассеистов… жена его Мария Никифоровна сидела рядом, записывала диктуемые им рассказы и воспоминания. Был он похож на дрессированного рабочего слона».
При содействии Асеева поэт вошел в состав ЛХО (Литературно-художественного общества). В подвале гостиницы «Золотой Рог» при участии Бурлюка и Асеева в 1919 году открылся клуб футуристов «Балаганчик». Там Бурлюк устраивал выставки и конкурсы, поэтические вечера. Он иллюстрировал свои и чужие материалы, создавал и публиковал собственные стихи.
Атмосферу Владивостока тех лет Давид Бурлюк красочно передал в стихотворении «Приказ»:
И, где Луны остродвурогой
Грядут разбрызгать перламутр
Изгибах Золотого Рога
Волнокеанских толпы судр,
Не устьем, а зимы истоком
Затерт полярно ненароком
Южанин карт – Владивосток…
Однако в начале 1920 года власть в городе снова меняется, и поэт задумывается об отъезде из России. Во второй половине года Бурлюк с семьей уезжает в Японию, а затем, в 1922 году, — в Америку.
С возникновением мурала-портрета, через сто лет, произошло «возвращение» Давида Бурлюка во Владивосток. Таким образом, его слова из предисловия к книге воспоминаний Марии Бурлюк «Футуризм… через сто лет будет изучаем, как одно из чудеснейших преддверий революции великого СССР» можно считать пророческими.
Мартовский зайчик Венедикта Марта
Точка на карте: Музей-заповедник истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева, улица Светланская, 20, Владивосток (координаты: 43.116334, 131.882003)
В 1884 году в молодом Владивостоке появился Музей Общества изучения Амурского края, сейчас — Музей истории Дальнего Востока имени Владимира Клавдиевича Арсеньева.
Современное название музей получил в 1945 году в честь исследователя Дальнего Востока Владимира Клавдиевича Арсеньева, офицера, путешественника, писателя, ученого. Арсеньев совершил по Дальнему Востоку двенадцать крупных экспедиций.
Он внес огромный вклад в различные естественные науки: географию, метеорологию, биологию, климатологию, естествознание, а также в изучение археологии и этнографии Дальнего Востока.
В музее находится коллекция работ Давида Бурлюка. В 2012 году был приобретен рисунок Бурлюка «Женский портрет» (1949). А в 2013 году коллекционер из США передал в дар музею два других его произведения — одну графическую работу и акварель. Здесь также хранится акварельный портрет Заикина, знаменитого борца и авиатора, написанный футуристом в 1920 году. Помимо картин краевым музеем собрана существенная коллекция книг и журналов, изданных Давидом Бурлюком в Соединенных Штатах.
Отдельно стоит рассказать любопытные истории двух экспонатов коллекции. Первая — о пустом холсте в раме с прикрепленными к нему мужскими носками. Он является напоминанием о поступке Бурлюка перед открытием одной из своих выставок. Художник очень волновался, что на нее придет мало народу. «Он взял натянутый на подрамник чистый холст, вытащил из-под кровати свой несвежий носок и прикрепил его в центре холста», — рассказывал свидетель эпатажа Николай Асеев. Бурлюк назвал это произведение «гвоздем выставки». Второй экспонат — чудом сохранившийся семейный рукописный журнал «Мысль» поэта Венедикта Марта. В нем Бурлюк оставил свой рисунок и автограф. По сути, это первый рисунок футуриста, сделанный во Владивостоке. Этот рукописный журнал хранился в семье Матвеевых, где некоторое время у поэта-футуриста Венедикта Матвеева (Марта) проживала семья Бурлюка.
Венедикт Март родом из Владивостока из семьи известного писателя, краеведа, переводчика Николая Амурского. Его крестным отцом был народоволец Иван Ювачев, в будущем — отец Даниила Хармса.
Март входил в руководящую пятерку Литературно-художественного общества, объединяющего всю владивостокскую литературно-художественную интеллигенцию той поры. Но уже в декабре 1919 года он выходит из ЛХО, а через полгода печатает в газете «Рассвет» статью «Футуризм — музейная плесень» с обвинением бывших друзей в убожестве. Вместе с женой и сыном он уезжает в Харбин. Затем, 1923 году, следует переезд в СССР. Летом 1937 года поэта арестовывают и «обвиняют в шпионаже в пользу Японии», припомнив и его антисоветские стихи, и поездки за границу, и аморальное поведение. В октябре Венедикт Март был расстрелян.
На сборнике своих стихов «Луна» поэт сделал посвящение четырехлетнему сыну, которого назвал очень странным экзотическим именем — Уотт-Зангвильд-Иоанн:
Лунных-Зайчиков — Зайчику
Уотту-Зангвильду-Иоанну Марту
Сыну моему возлюбленному
«Бисер лунного сока»
посвящаю.
В дальнейшем у сына Марта — поэта Ивана Елагина — от этого странного имени останется только прозвище Залик.
«Балаганчик» футуристов
Точка на карте: Приморская краевая филармония, Светланская, 13, Владивосток (координаты: 43.11666, 131.88316)
Величественное кирпичное четырехэтажное здание с угловым фасадом на две улицы всегда играло заметную роль в культурной жизни города. Построено оно в самом начале XX века. В восточном крыле размещался театральный зал на 1000 мест, с двумя ярусами лож, фойе и подсобными помещениями при зале. В остальной части здания — гостиница «Золотой Рог» с рестораном.
1 февраля 1919 года в «мрачном сыром подвале» гостиницы был открыт клуб футуристов «Балаганчик». Название он получил в честь первой лирической драмы Александра Блока.
Увлеченные футуристы стащили туда из гостиницы старые стулья, ветхие декорации, сами провели электричество, обили стены самым дешевым китайским ситцем с огромными алыми маками по зеленому фону, соорудили подмостки. Накануне газета «Далекая окраина» поместила приглашение Н. Асеева «На открытие «Балаганчика»:
Скорее в «Балаганчик» идите,
Кто жизнь свою с песней связал.
Протянуты нежные нити
От звезд в этот маленький зал.
В «Балаганчике» собиралось Литературно-художественное общество (ЛХО), и его деятельность быстро приобрела яркую футуристическую направленность. С того времени культурная жизнь Владивостока стала концентрироваться вокруг этого клуба. Он стал местом, где не утихали творческие страсти. ЛХО проводило литературные вечера, лектории, вечера поэзии, концерты, театральные постановки, выставки картин и творческие конкурсы. Например, весной 1919 года с большим успехом прошли пьесы Гумилева «Дон Жуан в Египте» и Ростана «Два Пьеро», которые давались в только что открытом «Балаганчике». Большинство конкурсов и выставок ЛХО проходило там же. Особенно пользовались успехом конкурсы. Так, в начале 1920 года прошел архитектурный конкурс на разработку проекта памятника борцам за свободу, павшим в период первой русской революции. Его планировалось установить над братской могилой на Вокзальной площади Владивостока. Или, например, конкурс эскизов «Улица современного Владивостока», конкурс статей и рефератов по теме «Искусство и революция». Выставки назывались салонами. При этом в «Балаганчике» знакомили публику и с модерном. Например, в апреле 1920 года состоялся вечер, посвященный 5-летию со дня смерти композитора Александра Николаевича Скрябина. В этом клубе Давид Бурлюк создал серию портретов, изображая друзей, которые собирались здесь «на огонек».
В «Балаганчике» сформировалась своеобразная литературно-художественная творческая среда, которая определила культурную жизнь города на ближайшие два года. Николай Асеев, Венедикт Март, Давид Бурлюк и другие наслаждались здесь стихами, вином, коньяком и, из песни слов не выкинешь... запрещенными веществами. В городе сначала посмеивались: кто-то в «Балаганчике» бурлючит, кто-то футурит, Март стихи венедиктит. Однако вскоре мнение переменилось, а в одной из газетных статей даже прозвучала фраза, что «Балаганчик», словно прожектор, «прорезал темную тайгу».
И хотя наряду с похвалой звучала и критика: за неразборчивость репертуара, за однобокий подход к искусству, однако место это продолжало пользоваться огромной популярностью у горожан.
«Балаганчик» просуществовал до 1921 года. Позднее в здании в разное время располагались: Оперный театр, Театр юного зрителя, краевой драматический театр. В 1980 году здесь был открыт концертный зал Приморской краевой филармонии. Рядом с Большим залом оборудован Малый — для камерных концертов и выступлений.
Поэт на улице поэта
Точка на карте: Дом, в котором жил Н.Н. Асеев: ул. Пушкинская, 25 (координаты: 43.115595, 131.899561)
Пушкинская улица, пролегающая по историческому центру города, за столетие мало изменилась. Она осталась уютной, заповедной. Сохранился и деревянный, с каменным цоколем, одноэтажный особнячок ХIX века, украшенный сквозной плоскостной резьбой. В нем в 1919—1920 годах снимал с семьей квартиру поэт Николай Асеев. До 1988 года в здании жили люди. Сейчас здесь Приморский краевой центр народной культуры.
Николай Асеев родился в 1889 году в провинциальном Льгове. Его воспитывали бабушка с дедушкой. Дед по материнской линии был замечательным рассказчиком, знал много народных сказок и песен, любил природу, был охотником и рыбаком. Он оказал большое влияние на будущего поэта. Николай любил слушать его рассказы о молодости. Особенно романтическую историю женитьбы деда. Дед, влюбившись в молодую крестьянку, выкупил бабушку поэта из крепостных.
В 1907 году Асеев оканчивает реальное училище в Курске, уезжает в Москву и становится вольнослушателем филологического факультета Московского университета. Начинает печататься, знакомится с Бурлюком, Хлебниковым, Маяковским. В 1915 году мобилизованный Асеев попадает на австрийский фронт. Позже с эшелоном раненых отправляется в Иркутск, а в 1917 году с женой приезжает во Владивосток.
История его семейных отношений заслуживает отдельного внимания. Асеев был женат на Ксении (Оксане) Синяковой, одной из пяти сестер Синяковых — муз русского футуризма, вокруг которых в 1910—1920-х годах в Харькове, а потом и в Москве крутился весь цвет творческого общества. За старшей, оперной певицей Зинаидой, ухаживал Владимир Маяковский. У Надежды был мучительный роман с Борисом Пастернаком. В художницу Марию был влюблен Давид Бурлюк. А Велимир Хлебников волочился за каждой по очереди. Перед уходом на фронт Первой мировой войны Асеев попросил руки любимой. Она ответила согласием. Оксана хорошо играла на фортепиано, неплохо пела и рисовала, но основным ее талантом была забота, проявленная к Асееву. Вместе они прожили достойную полувековую жизнь. Даже на склоне лет поэт восторженно пишет о своей любимой:
Я каждый день, проснувшись, долго думаю
при утреннем рассыпчатом огне,
как должен я любить тебя, звезду мою,
упавшую в объятия ко мне!
А о Владивостоке Асеев писал так:
«Город рушится лавиной с сопок в океан; город, высвистанный длинными губами тайфунов, вымытый, как кости скелета, сбегающей по его ребрам водой затяжных дождей…»
Во Владивостоке поэт никого не знал, как он потом напишет, у него были только две знакомые: жена и Революция. Асеев устраивается на биржу труда, начинает работу в местной прессе, в газете «Дальневосточное обозрение».
Освоившись в городе, Асеев создает Литературно-художественное общество, руководит обустройством клуба футуристов «Балаганчик», а затем, в 1920 году, организует футуристическую группу «Творчество».
В 1921 году Асеев издает сборник стихов «Бомба», с восторгом принятый Маяковским.
Это был его стихотворный отклик на революцию в России. О настроении поэта в то время за него говорят стихи, например, стихотворение «Сегодня»:
Товарищ — Солнце! Выведи день,
играющий всеми мускулами,
чтоб в зеркале памяти — прежних дребедень
распалась осколками тусклыми.
Сборник был сожжен во Владивостоке интервентами вместе с разгромленной типографией. Да это и понятно: почти все стихи в сборнике были ярко - «красными».
Вскоре Владивосток оказался перед угрозой белогвардейского переворота. Весной 1921 года Асеев получил письмо без подписи — сообщение о подготовке белогвардейского мятежа и совет поскорее уезжать. Не дожидаясь ареста, поэт вместе с женой выехал в Читу. А потом в дело вступил нарком просвещения Анатолий Луначарский, высоко ценивший творчество поэта и вытащивший Асеева в Москву.
Вернувшись в столицу, Асеев активно включается в литературную жизнь.
В период Великой Отечественной войны его стихи печатались во всех газетах. После победы Николай Асеев продолжил публиковать книги, писать стихотворения, занимался литературными переводами.
При жизни поэта вышло более 50 прозаических и поэтических сборников.
В конце жизни Николай Асеев сильно болел. Когда в день его кончины жена пришла к нему в больницу, поэт, превозмогая боль, читал ей стихи…
Что почитать:
Давид Бурлюк (1882—1967)
Стихи: «Щастье циника», «Приказ», «Долбя глазами вешний лед...»
«Фрагменты из воспоминаний футуриста»
Венедикт Март (1896—1937)
Стихи: «Жених черный», «Мой гипсовый череп», «Песенцы»
Николай Асеев (1889—1963)
Стихи: «Сегодня», «Северное сияние»
«Воспоминания о Николае Асееве»
Шайтанов И. «В содружестве светил: Поэзия Николая Асеева»
Аудиогид по маршруту
С аудиогидами удобно путешествовать: их можно слушать во время прогулки. Ловите вдохновение и путешествуйте с русскими поэтами!
