Сааке - саачья смерть (пословица)
- Этот, в бассейн идет — трусы забывает! (из к/ф «Изображая жертву»)
Нет в моих действиях системы кроме нервной (из песни группы «Кирпичи»)
Как говорилось ранее, в предыдущих частях этой повести, политика той или иной страны отображает менталитет людей в ней проживающих. Понимание ментальных особенностей народа дает возможность для наиболее точного прогноза, как политики тех или иных стран поведут себя в определенной ситуации. Именно эта способность, которую многие принимают за интуицию или «звериное» чутье, была невероятно развита у И.В. Сталина, что, во многом, и позволило ему стать рекордсменом по принятию правильных решений (по мнению современных китайских аналитиков).
Мой метод заключается в выявлении и обратной взаимосвязи - если найти человека, с модельюмышления, схожей с действиями определенной страны, можно без труда отследить жизненный путь человека, и спроецировать на страну. При том, что развитие исторических процессов происходит медленно, и многие вещи мы можем не отследить, в меру весьма короткого срока нашей жизни относительно исторической спирали, то наблюдать развитие и финал той или иной линии поведения на модели отдельного человека, нам вполне по силам. В данном материале я провожу детальный анализ жизненного пути одной своей знакомой, который как по лекалу накладывается на ход развития Украины в качестве независимого государства. Буквально до мельчайших деталей. Примечательно, что схожа у них не только логика, но и ментальная ловушка, в которую они обе попали.
Предисловие
Наверняка вы задумывались, дорогой читатель, почему одни люди успешны, способны достигать поставленных целей, а у других ничего не получается, за что бы они не брались. Наблюдать это мы можем как на примере людей, так и целых сообществ, и даже стран. К примеру, отделившиеся от СССР республики, получившие независимость в 1991-м году, очень по разному этой самой независимостью распорядились. Так, если экономика Белоруссии с того момента непрерывно и поступательно развивалась, то экономическое состояние Украины все эти годы падало, столь же равномерно и прямолинейно. И это при том, что исходные данные у Украины были в разы лучше, чем у Белоруссии. Уверяю вас, точно также происходит и у людей — одни эффективно развиваются, достигая все новых горизонтов, другие же, при схожих стартовых возможностях, столь же неизбежно деградируют, и выпадают на периферию социума. В чем же тут фокус? Мне видится, что я нашел ответ на этот вопрос. Он не столь прост и очевиден, как хотелось бы, и потому не сможет претендовать на универсальный рецепт, но внимательный читатель отметит принципиальные закономерности.
Я продолжу рассказ об одной своей знакомой, сыгравшей в моей жизни важную роль. Именно благодаря ей я смог детально проанализировать данную проблематику, выявить закономерности, и сделать определенные выводы. Так исторически сложилось, что именно в период развития наших отношений с этой дамой, на Украине начали происходить события, форсирующие ее деградацию и гибель. Причем, явно воодушевившись идеей постиндустриальной экономики, политическая верхушка Украины сделала из этого процесса телешоу, транслируемое по всей Европе, России и США, вот уже на протяжении почти 10-и лет. Не будет сильным преувеличением утверждать, что «Украина» - самое высокобюджетное, и массовое телешоу из всех, когда-либо существовавших. И в то же время, пожалуй, самое циничное и кровавое (любые фантазии, вроде «Бегущего человека» с Арнольдом Шварценнегером - рядом не стояли). Джордж Сорос, как режиссер-постановщик, может по праву гордиться своим проектом. И, поскольку, будучи человеком активным, я слежу за политическими и экономическими событиями, происходящими в мире, в какой то момент стал наблюдать некоторое сходство в поступках моей подруги с действиями украинской власти. Причем, и в риторике, часто идущей вразрез с поступками — тоже. Некоторые — буквально по одному лекалу! В рамках этого материала, в порядке эксперимента, я все же возьму на себя смелость, вплести свою даму в исторический контекст.
Вкратце напомню, что же изначально общего было у Украины и у Анастасии. Общая была вера. Если быть точным — вера в запад. На уровне бескрайнего поклонения. Украина, как мы знаем из новейшей истории, шла, и продолжает идти на запад, Анастасия же, с юности учила английский язык, читала западную литературу, слушала западную музыку, путешествовала по Европе. В общем, ее культурный код был западный процентов этак на 90. Но было у них обеих и общее советское прошлое — Украина была республикой СССР, Анастасия была дочерью советского военного. И это обстоятельство является ключом к пониманию всего дальнейшего трагизма обеих. Украина, предав свое прошлое, отказавшись от статуса правопреемника СССР и Великой Победы, автоматически заняла противоположную сторону — фашистской Европы (сегодня уже не является секретом, что СССР воевал со всей фашистской Европой, а не только с Германией). Анастасия же, по сути, предала (но не до конца, как мы увидим дальше) своего отца, воевавшего за Россию, и стала, простите, подпиндосницей. Именно этот диссонанс лежит в основе всех дальнейших трагических событий, происходящих с обеими. Ибо социальные инженеры США, проектируя новый миропорядок, допустили критическую ошибку в расчетах — русский культурный код стереть до конца нельзя. Ни в Украине, ни в Анастасии. И если ранее я верил, что когда-нибудь они это осознают и сами, то сейчас я уверен в обратном. Не поймут. Что и станет причиной гибели обеих.
2022-й год — призрак из прошлого
Как-то раз, примерно в середине лета, мне написала Анастасия. С нового аккаунта, так как старый был мной давно и безапелляционно заблокирован. Признаюсь, содержанием сообщения я был озадачен — моя бывшая дама вдруг, ни с того ни с сего, стала меня благодарить за все, что я для нее когда-то сделал, и даже за некоторые жизненные уроки с моей стороны, которые якобы, были ей усвоены, благодаря чему ей удалось выстроить прекрасную жизнь. Разумеется, поверить в подобное я никак не мог — слишком хорошо знал устройство мышления Анастасии, но в то же время отрицать тот факт, что она находится в состоянии краткосрочной эйфории тоже было невозможно. Да, она явно была под кайфом, не так уж важно каким — химическим или эмоциональным. Но кайф, в отличии от счастья, не только быстро заканчивается, но и сменяется противоположным состоянием — депрессией. Поэтому немного поболтав на абстрактные темы, героиня повествования исчезла так же внезапно, как и появилась. Уже тогда я понял, что это не финал, и в обозримом будущем произойдет что-то неприятное. Предчувствия меня не обманули. Как всегда.
На дворе стояли еще довольно теплые осенние деньки. Я возвращался домой с каких-то переговоров, весь погруженный в осмысление локальных задач. И вот, поднявшись на свой этаж, открывая дверь в коридор, я вдруг услышал голос — меня кто-то окликнул. Голос был слабый, еле живой. Я обернулся, и далеко не сразу узнал даму, который голос принадлежал. Точнее силуэт, так как одета она была в бесформенный спортивный костюм с капюшоном (в кино такие используют одноразовые киллеры из отдаленных регионов или рецидивисты в бегах). Вглядевшись, я узнал Анастасию, и внутренне содрогнулся — от некогда, весьма эффектной женщины, производящей фурор в любом мужском коллективе не осталось и следа! Лицо было буквально истощено. Впечатление складывалось такое, что она не ела недели две, да и вообще жила впроголодь довольно долго. Помня количество зла, которая она мне причинила, все же, мне не хватило какой-то внутренней жесткости сразу послать еек такой-то матери, чувство жалости взяло верх. Правильно ли я поступил тогда? Ответа на этот вопрос я не могу дать и сейчас. Скорее всего да, так как в подобной ситуации не помочь — наверно, грех. С другой стороны, я предоставил себе возможность пронаблюдать весь процесс взаимоотношения с подобными людьми, развеяв по итогам даже остатки собственных сомнений. Но не будем забегать вперед. Гораздо интереснее то, что мне на сей раз открылось.
Как выяснилось в ходе разговора, происходящего у меня на кухне (пришлось впустить, хоть и с сомнениями — идти ей явно было некуда), наша героиня в очередной раз выскочила замуж (а как мы помним из предыдущей истории — это был единственный метод ее выживания), и как всегда «брак» закончился феерической чернухой. Новый муж Анастасии уже избивал ее публично, никого и ничего не стесняясь (с ее слов, конечно, но не верить в это обстоятельство у меня оснований не было — ее били все мужья). Более того, якобы по его инициативе, ей пришлось втянуться в столь сатанинские сексуальные (или даже околосексуальные) извращения, что «старый-добрый БДСМ» на этом фоне смотрелсяпросто детской шалостью! В это я уже не поверил. Точнее, не поверил в то, что Анастасия в этой игре была лишь жертвой. На самом деле, разумеется, Анастасия была инициатором - начав двигаться по извращенческой линии уже довольно давно, она просто от раза к разу делала следующие шаги, ломала своипсихологические барьеры. К сожалению, чаще всего, ломая при этом и мужей. Однако, каждый раз выставляя себя жертвой пред новым «мужем», Анастасии удавалось вызвать невероятную жалость. Что, как мы понимаем, загоняло новую, ни о чем не подозревающую жертву прямиком в лапы хищника. О технологиях подавления воли, особенно с применением психо-сексуальных практик, написано много, не буду утомлять этим читателя. Отмечу лишь, что талант Анастасии в этом плане был не просто незаурядный, а, пожалуй, выдающийся. Плюс постоянное развитие — больше в жизни она ни в чем не преуспела, поэтому вся энергия сублимировалась в достижение целей через секс и подавление воли мужчин. Гипертрофированная гордыня не позволяла нашей героине просто договариваться с представителями мужского пола(любой из них был бы готов ее на руках носить и пылинки сдувать), ей нужна была власть над ними. Власть полная и безоговорочная, как над поверженным, сломанным врагом. И она этого добивалась. Примерно так ведут себя бандеровцы с пленными, упиваясь своей абсолютной властью над беспомощной жертвой.
Одно звено в этой логической цепочке было явно выпадающим, а именно, фигура самого мужа. Ибо, был он, хоть и склонным к мошенничеству и воровству, но, все же, простым русским парнем. В меру этого, даже его попытки смошенничать выглядели столь наивными, что кроме улыбки, пожалуй, ничего вызвать не могли. Такие люди не только не практикуют изощренные сексуальные извращения, но о большинстве из них даже и не знают — защитная реакция срабатывает раньше, как антивирус в интернете. Этот муж, естественно, не был поклонником маркиза де Сада. О существовании творческого наследия (уж простите) Лепольда Захер-Мазоха даже не догадывался. И даже фильмы Ларса фон Триера, как м в целом такое прискорбное явление, как европейский арт-хаус, едва ли были ему знакомы. В общем, по меркам нашей прожженой героини, сей новый муж был практически девственником. Что, в свою очередь, привело и к его трагическому финалу тоже — психика не выдержала и сломалась, будучи не в состоянии выдержать изощренного психологического ультранасилия.
Так произошел наш первый за почти три года разговор. Анастасия жадно поглощала еду, ибо действительно давно не ела. Однако, речь ее была спутанной, мысли не связывались между собой, и понять общие очертания смысла я мог лишь зная Анастасию очень давно, понимая категории, которыми она мыслит. Налицо было психическое расстройство, причем довольно сильное. В пользу этого свидетельствовал тот факт, что ей были выброшены в урну рюкзак с ноутбуком, телефон, личные документы включая паспорт — ей казалось, что вся техника напичкана шпионским софтом, и муж, обещавший на сей раз сломать ей шею, идет за ней буквально по пятам. Я предупредил, что остаться она может лишь до утра — очень мне не хотелось ввязываться снова в этот клубок грязной, лживой, чернушной жизни, свойственной маргинальным слоям, или, как раньше говорили, деклассированным элементам. Пробубнив что-то сама с собой (я не мог и не хотел дольше копаться в этом) до самого утра, Анастасия покинула мой дом. То плача, то причитая. Данный ей смартфон (у меня был лишний аппарат и сим-карта), она, естественно, забыла на кухне. Выскочив за ней на улицу с этим смартфоном в руках, я нигде ее не обнаружил — видимо, натянув капюшон как в кино, моя подруга быстро скрылась. Честно говоря, я очень надеялся что больше ее не увижу.
Самоощущение жертвы, как основа новой западной религии
Дня через два раздался звонок в дверь. Конечно, я надеялся увидеть кого-либо другого, но, все же, это была Анастасия. Все в том же спортивном костюме, столь контрастирующим с московской жизнью, и в еще более изможденном виде. Скорее она напоминала недавно освобожденного узника концлагеря. Пришлось опять впустить, чтобы хоть убедиться в том, что ей есть куда ехать далее. Однако я понимал — так просто эта история не закончится. Наивно было даже на это надеяться.
История, поведанная мне на сей раз, была логическим продолжением предыдущей. Куда может пойти человек, которому некуда идти? Ну конечно же в ближайший торговый центр. Собственно, там с нашей героиней случилась паническая атака от чрезмерного изобилия людей вокруг. Важно отметить, что последние несколько лет она проживала в сельской, не очень густо населенной местности. Привыкнув к двум-трем соседям, ведя постоянный диалог лишь с собой, Анастасию буквально шокировал бурный поток городской жизни, и нервная система дала серьезный сбой. Охрана торгового центра среагировала довольно жестко - заметив неадекватное поведение посетительницы, она была повалена на пол и зафиксирована (об это свидетельствовали многочисленные ссадины и синяки по всему телу). Вызванные врачи скорой помощи забрали героиню повествования в больницу, где проведя тест на алкоголь и наркотики, не обнаружили ничего противозаконного или опасного для жизни. Вкололи успокоительного и оставили приходить в себя, диагностировав нервный срыв. Естественно, Анастасия, будучи без каких-либо документов, сбежала через двое суток. И в этом состоянии вновь предстала предо мной.
На сей раз речь была уже более связная, более спокойная. Способность логически мыслить понемногу возвращалась. К вечеру и вовсе приступы мании преследование стали даже ей самой казаться смехотворными. Наш разговор стал уже более похож на человеческое общение, хотя разница культурных кодов проявлялась все острее. Более всего, как и в былые времена, меня поразила феноменальная способность Анастасии выставлять себя в качестве жертвы. Причем, в абсолютно любой ситуации! Естественно, несмотря на то, что вышла замуж она именно от нищеты (я это знал совершенно точно, так как незадолго до этого имел сомнительное удовольствие общаться с ней), в ее сознании каким-то противоестественным образом сложилось устойчивое ощущение, что именно она зарабатывала больше мужа (напомню, у которого, с ее слов, не было ни одного достоинства, только тяжелейшие недостатки), и практически содержала его. С точки зрения логики, самодостаточной в финансовом плане женщине, такой мужчина попросту не нужен. Однако, не будем забывать, что логика — это москальская лженаука, и на «прогрессивистов» (людей, подвергшихся массированной идеологической обработке, в результате которого был сломан русский культурный код, и заменен на западно-сатанинский) она не распространяется. Такие люди живут исключительно неконтролируемыми эмоциональными потоками, по сути — подсознательными импульсами. Эти самые импульсы, в каждую секунду выбирают наиболее выгодные позиции, без какой-либо привязки к объективной реальности и морально-нравственным принципам. Примерно как в поговорке «я художник, я так вижу», только здесь «я западник, я так ощущаю», при этом с маниакальной уверенностью в собственной правоте, даже если само явление - полностью плод их воображения. В последствии, я уверен, этот синдром будет детально изучаться психиатрами, так как он имеет абсолютное сходство с шизофренией, с той лишь разницей, что в данном случае вызван искусственно, посредством сложных психо-эмоциональных технологий. А поскольку болезнь распространяется с помощью массовой культуры, и имеет колоссальный охват поражения, можно смело говорить о социальной шизофрении (выведенной Джорджем Соросом на основе соединения технологий Геббельса, Бернейса, Поппера). Пораженная этим тяжелым недугом аудитория абсолютно восприимчива к фейкам, и вообще к любой дезинформации, так как критическое мышление, осмысление, полностью заблокировано (проще говоря, эти люди уже не в состоянии отличать ложь от правды).
Поскольку я детально изучил данную модель мышления, для меня не составляло труда вычислять реальную картину произошедшего, слушая рассказ Анастасии. Часто было достаточно просто менять смысл на противоположный, особенно в тех местах, где она делала яркие эмоциональные акценты. Таким образом ситуация постепенно прояснялась. В сухом остатке картина сложилась следующая — выскочив замуж за очередного финансового донора, Анастасия стала выжимать из него по максимуму. Не отдав еще предыдущие кредиты (а их было много, коллекторские агентства звонили регулярно), наша героиня вынудила набрать кредитов и нового мужа. Однако, быстро к нему охладев (выпотрошив по максимуму), Анастасия стала дистанцироваться, ведя полностью автономную жизнь без оглядки на семейный статус указанный в паспорте. Собственно, она и не знала как вести себя в браке, так как под ним всегда подразумевала лишь выкачку ресурсов из объекта (напоминает политику западных стран, не правда ли?), после чего бросала. Но, что примечательно, не сразу. Ей никогда не хватало смелости поставить точку самой, ибо как потом выставлять себя жертвой? И вот здесь для всех многочисленных мужей начиналась медленная, изощренная эмоциональная пытка. Полностью игнорируя потребности мужчины, наша героиня просто начинала жить исключительно своей жизнь, выбросив мужа за периметр собственной личности, подобно тому, как дети игнорируют сломанную ими же игрушку. Объект просто становился не интересен, но прямо об этом ему никогда сообщалось. Муж, в свою очередь, сталкиваясь с подобным явлением впервые, совершенно не понимает что происходит — он абсолютно дезориентирован. Здесь примечательно, что наши мужчины весьма благородны, и начинают пытаться загладить несуществующую вину. На самом деле его вины в происходящем нет, но и игнорировать внезапные изменения настроения жены наш мужик не может. И он начинает пытаться задобрить жену, наивно полагая, будто он ее чем то случайно обидел. Однако, многократные попытки задобрить не приносят ровным счетом никакого результата (он для своей жены уже не существует в качестве мужчины), и наш мужик начинает психовать, буквально требуя к себе внимания. Но на это он лишь получает встречные эмоциональные удары, причем выверенные, жесткие, точные, и очень болезненные (жена «бьет» его не как человека, а, скорее, как грушу, как неодушевленный предмет), совершенно игнорируя недавно оказанные им знаки внимания, подарки, как будто их попросту не было. Со стороны мужчины сие воспринимается буквально как свинство (это оно и есть на самом деле), и он впадает в поток неуправляемой ярости. Далее уже зависит от характера мужчины — либо он уходит в запой, громко хлопая дверью и уходит на некоторое время, либо начинает жену избивать. Чаще всего происходит и то и другое. Собственно, в нашей истории (как и во всех предыдущих историях замужеств Анастасии) именно это и начало происходить — со слов нашей героини, муж уже перестал стесняться соседей, и бил ее публично. Потом, естественно, пил, понимая безнадежность и безвыходность ситуации — отпустить Анастасию он был не готов. Эмоциональная зависимость столь же прогрессировала у него, сколь у жены сходила на нет. В конечном итоге он стал зависеть от нее буквально как наркоман от наркотика (психологи знают этот синдром, и часто сравнивают эмоциональную зависимость с химической). Но одно лишь это не заставило бы нашу героиню сбежать, ибо она не только привыкла к боли за свою горемычную жизнь, но даже любила ее — это позволяло ей чувствовать собственную правоту, выставляя себя жертвой, и самозабвенно жалеть себя. Так могло продолжаться довольно долго, пока не закончились деньги. Муж, на этом витке отношений (если эту болевую взаимосвязь можно так именовать) уже пил и гулял отдельно от жены, лишь отправляя ей всевозможные смс - либо любовного содержания, либо полные ненависти угрозы. В зависимости от фазы опьянения. Конечно, его мало интересовал тот факт, что у жены нет денег, и она не ела уже несколько дней — он был полностью погружен в собственную боль, по-есенински ей наслаждаясь (это особое состояние, его крайне трудно выразить словами). Справедливости ради надо отметить, что и Анастасия очень любила выпить в одиночестве, и тоже погружаясь примерно в те же состояния — а-ля «...мне приснилось рязанское небо, и моя непутевая жизнь...». Единственной штрих, который принципиально различал наших героев — внутренние болевые переживания Анастасии были несравнимо более художественные и утонченные, нежели у ее мужа, человека простого, лишенного каких-либо изысков.
И вот, из последних сил, нашей героиней было принято решение уехать. Без денег, без какой-либо цели. Просто уехать оттуда куда-то в другое место. Я не просто так говорил о том, что эти люди живут некими «эмоциональными пятнами» - это не фигура речи. Я довольно долго изучал сие прискорбное явление, и могу утверждать со всей ответственностью, что так оно и есть. Логика становится им недоступной в меру захлестывающих эмоций (в данном случае это был страх), и ноги сами несут куда-то, в неизвестном сознанию направлении. Сделаю еще одну важную оговорку — американские социальные инженеры, разрабатывая деструктивные общественные технологии, уже давно перешли на подсознательный уровень личности, как наиболее эффективный. Именно это и произошло с героиней нашего рассказа — ее сознание было попросту уничтожено социальными инженерами (о технологиях искусственного распада личности/общества детально рассказывать не буду — слишком обширная тема), и дальше по жизни ее вели лишь подсознательные импульсы, которые, в свою очередь, были сформированы тоже далеко не самыми лучшими людьми, желающими нашей стране лишь гибели. И людям, в ней проживающих — тоже (хоть это понимание и стараются быстро заблокировать, выведя таким образом российского «либерала-западника», со сниженными когнитивными функциями). Так что, в некотором роде, и я прекрасно это осознавал - Анастасия была уже мертва, причем довольно давно. В традиционном, человеческом смысле этого слова. Тело все еще функционировало, продолжая осуществлять хаотические, лишенные логики и системности движения. Однако, с каждым этим телодвижением жизнь нашей героини становилась все хуже и хуже (уже не только на уровне самоощущения — это лишь начальная фаза распада личности). Согласитесь, этот процесс как две капли воды схож с самодеструкцией Украины в качестве независимого государства! И в этом нет ничего удивительного — их уничтожили одной социальной технологией. По сути - социально-психологическим оружием.
Теперь вы, уважаемый читатель, имеете наиболее точное представление, в каком состоянии организм Анастасии добрался до моей двери в тот памятный день.
Смерть самого близкого, но абсолютно чужого человека
И все таки, мне было очень жаль Анастасию. Где то, в глубине души, я все еще испытывал нежные чувства к воспоминаниям, связанным с ней. Не к ней самой. Это была часть моей жизни, и часть значимая — тот опыт и выводы, которые я смог извлечь, впоследствии много раз помогали мне принимать безошибочные решения, имея дела с подобными людьми. Уверен, этот опыт окажет мне неоценимую услугу и в дальнейшем, на более высоких ступенях социальной пирамиды. Так что косвенно, я даже был Анастасии благодарен, хоть в этом и есть некоторый мазохизм, или, по-русски говоря, «достоевщина» - эта женщина пробудила что-то скрытое во мне самом.
Постепенно мы начали общаться почти как в «старые добрые» времена, с той лишь разницей, что наша героиня действительно сильно деградировала. Язык был засорен простонародными выражениями и нецензурной бранью - от былой лингвистической изысканности не осталось и следа. Мысли, которые она формулировала, также отличались примитивностью. Мои же попытки чуть усложнить беседу сразу натыкались на непонимание, а, порой, даже сопротивление — ей комфортно было оставаться с своем примитивном информационном «коконе», полностью игнорируя окружающий мир, ибо, как мы понимаем, он был способен вызвать лишь страх. Естественно, я понимал, что селить Анастасию к себе я не могу. Это было не правильно — слишком хорошо мне было известно, чем это закончится. Я решил снять ей квартиру недалеко от себя, дабы и ей было удобно в случае необходимости заехать ко мне, да и в целом она была хоть немного, но под присмотром. Конечно я понимал, что, скорее всего, толку из этого не выйдет, и жизнь Анастасии, раздробленную в мелкие осколки, нормализовать уже невозможно. Но, не попытаться я не мог. Не простил бы себе потом.
В какой-то момент мне начало казаться, что жизнь моей подруги наконец то начинает приобретать управляемый, осознанный характер — ей удалось восстановить документы, вернуть выброшенный ранее в приступе панической атаки ноутбук. Все это, конечно, планировалось, записывалось в блокнот (я настоял, что начинать налаживать жизнь нужно с систематизации хотя бы базовых процессов), и далее выполнялось строго по пунктам. Чуть позже мы привели Анастасию в приличный вид — купили ей новой одежды (что примечательно — начиная с нижнего белья, ибо в браке наша героиня запустила себя совсем, а муж никаких женских цацок не дарил), сделали прическу в салоне красоты. В общем, с новой фотографии в восстановленном паспорте на меня уже смотрела вполне привлекательная женщина. Да что уж там — очень привлекательная.
Я уже знал, что если вдруг, в какой-то момент жизнь с Анастасией (она хоть и жила в своей квартире, но часто бывала у меня, и даже готовила вкусные завтраки, чему я был, признаться, удивлен) начинает приобретать спокойный характер, значит жди беды. Предчувствия не обманули меня и на этот раз. Несколько дней проходив как живой труп (есть выражение — ни жива, не мертва), моя, в некотором смысле, дама, сообщила, что ее мама не подходит к телефону уже несколько дней. Мама жила в другом городе, пришлось купить Анастасии билет и отправить к маме, прояснить ситуацию. Я рассказываю компактно, но на самом деле все это действо сопровождалось бурными эмоциями и переживаниями, огромным количеством лишних телодвижений. В общем, жизнь нашей героини вновь приобрела неуправляемый характер, наладившись лишь на неделю.
Далее действо сопровождалось вскрытием двери. Друзей, как и запасных ключей, у мамы не было. Конечно, я пытался подготовить Анастасию к худшему, так как до поездки мы дозвонились до соседей, которые сообщили, что свет в окнах не горит вечером. Также обзвонили больницы и морги. В общем, худшие опасения подтвердились. Не буду детально описывать тяжелые переживания, думаю, все и так их понимают. Без всяких вопросом я перевел Анастасии деньги на все необходимые ритуальные услуги (сам я остался в Москве — у меня было очень много работы). Ну а дальше, после похорон, моя подруга как обычно исчезла на несколько дней. Было очевидно что это запой, хоть, как всегда, она стала отрицать, сочинив очередную невнятную историю. Но это было не так уж важно. Я понимал, что жизнь Анастасии продолжит катиться под откос, и я не смогу ничего с этим сделать.
Почему я придаю этому событию очень важное значение? Ведь до этого у нашей героини умер папа, и я обошел это вниманием, так как, во-первых, мы с ней не общались в тот период, и во-вторых, сам папа с дочкой общался крайне редко. Почти не общался. С мамой взаимосвязь строилась на совершенно ином принципе. Скорее тут была модель «насильник/жертва», что, собственно, и спровоцировало в Анастасии тягу к БДСМ и прочим сексуальным извращениям, основной целью которых является унижение партнера — она просто отыгрывалась на мужиках за постоянные унижения со стороны властной мамы. Здесь важно отметить, сколь сильна была эта связь. Так сложилось, что после очередного развода наша героиня уехала не просто в другой город (в другой город она уехала в 19 лет, выскочив замуж первый раз), а именно в другую, далекую страну. Далекую, разумеется, от постоянного контролера и мучителя в лице мамы. Так наша героиня наивно полагала разорвать эту, отравляющую всю ее жизнь эмоциональную связь. Но, как и у патологических путешественников, тщетно бегущих всю жизнь от себя, героиня нашего повествования лишь усугубила проблему, вместо ее решения — мама доставала, и, безусловно, психологически подавляла дочь даже через тысячи километров. Телефонной связи, голоса, интонации было вполне достаточно.
Здесь надо отдельно остановиться на подобной модели отношения. Дело в том, что она весьма распространена, но важно понимать — она складывается вовсе не из-за того, что родители «плохие» (от детских оценочных категорий здесь придется отказаться). Аксиматично, что все родители желают своим детям добра, просто помимо светлых помыслов существует еще множество факторов, способных сильно деформировать благую задумку. Жизненные обстоятельства могут, и чаще всего вносят свои коррективы. Родители — не супермены. У них есть множество обстоятельств, с которыми они не справились в жизни, и это их травмировало. Напрямую о своих поражениях никто не скажет, но повышенное давление на детей обусловлено именно ими. Это нормальный человеческий страх. Чем слабее в жизни родитель, тем больше он боится за своих детей, и как следствие, давит на них (например, чтобы они лучше учились), травмируя тем самым их психику. Однако, повторюсь — в основе этого лишь самые светлые помыслы. Дети этого не понимают, воспринимая как насилие над личностью, но в зрелом состоянии мы это понимать обязаны. И здесь существует очень важная развилка — либо ребенок решает эту проблему еще при жизни авторитарного родителя (в данном случае мамы), доказывая на деле свою состоятельность как взрослого человека, готового к жизненным неудачам, легко (со временем это входит в привычку) их преодолевая, либо эта связь рвется с уходом родителя из жизни. Первый вариант, разумеется, предпочтительней, так как в этом случае родителям умирать не страшно — они уверены, что их дети устойчиво стоят на ногах. Во втором же — некоторая недосказанность, незавершенность, остается с ребенком (даже если он биологически взрослый) навсегда, повисая тяжким грузом на сердце, ибо исправить что-либо уже нельзя. При болевой модели отношений у ребенка в течении жизни вырабатывается некое подобие стокгольмского синдрома, когда «жертва», в какой-то момент уже не представляет себе жизни без «мучителя». Привычка коррелировать каждое свое слово, действие, поведение, и даже со временем сам ход мысли с реакцией авторитарного родителя, ломает любые отношения, которые «жертва» пытается выстроить с другими людьми, так как центром ее жизни становится даже не она сама, а тот самый «мучитель», желание угодить которому чередуется с постоянным противоборством. Таким образом все остальные люди, окружающие психологически подавленного человека, выполняют лишь роль декораций или инструментов достижения каких-либо целей — от банального выживания до высочайшего уровня комфорта. Именно эта незавидная участь была с самого начала уготована абсолютно всем мужьям Анастасии. Собственно, термин «мужья» здесь уместен исключительно в кавычках — никакими мужьями эти мужчины не являлись и являться не могли. Анастасия жила лишь внутренней борьбой с собственной мамой, пытаясь ей что-то доказать, но постоянно теряя точки опоры в виде людей, находящихся рядом, и не понимающих всей внутренней драматургии нашей героини. И вот, самое страшное из того что могло произойти, произошло. В случае десятилетиями складывающихся подобных отношений «мучитель/жертва», для «жертвы», как это не парадоксально, с уходом «мучителя» внезапно обрывается смысл жизни. Возникает полная дезориентация, и не проходящий, глубинный, парализующий страх. Страх неизвестности, страх будущего, в конечном итоге — страх свободы.
В общем, моя подруга наглухо замкнулась в себе. Достучаться до ее сознания я уже не мог. Реакции носили сомнамбулический характер, поток сознания хаотизировался. Параллельно со всеми прочими проблемами, на Анастасию свалилась необходимость разбираться с документами, судами, адвокатами. С квартирой не так давно умершего папы происходили довольно странные манипуляции с чьей-то третьей стороны, да и с квартирой мамы все было далеко не так гладко — завещания, как и документов на квартиру не обнаружилось. Конечно, при единственной наследнице, уехавшей много лет назад в неизвестном направлении, наверняка нашлись люди, коим недвижимость никогда не бывает лишней. Впрочем, не буду углубляться в детали — история там получилась мутная, и, честно говоря, чем все закончилось я не знаю. Для нас важно другое. Работа с документами требует упорядоченности мышления, внимательности, концентрации. Надо ли говорить, что Анастасия пребывала в состоянии близком к нервному срыву? Балансировала на грани. Прибавьте к этому еще изрядные дозы алкоголя, отказ адвоката вести дела, звонки от бывшего мужа с угрозами физической расправы, звонки от коллекторов примерно с тем же, и, конечно, отсутствие средств к существованию. Я уже денег не давал, так как однажды констатировал очевидные проблемы нашей дамы с алкоголем, с которым, по моему мнению, надо было завязать хотя бы на время, чтобы сделать дела. Видимо, я попал в нерв (у всех людей с алкогольной зависимостью это болезненная точка), хоть и сказал максимально мягко и деликатно. Я всегда старался беречь психику Анастасии, осознавая, со сколь хрупким и израненным сознанием имею дело. Но и сюсюкать в данной ситуации (как и вообще по жизни) я не мог — слишком серьезной была ситуация. В общем я получил встречную атаку из глубин травмированной (что примечательно — не мной) нервной системы в виде колкостей и гадостей. Что-что, а обижать людей Анастасия умела и любила, нанося удары в самые болевые точки с точностью хорошего снайпера. Конечно, глубокого впечатления на меня сия тирада не произвела, так как я изначально решил эмоционально не вовлекаться, и выстроил непробиваемую защиту. В итоге наша героиня заперлась у себя дома, и стала медленно и методично пропивать остатки денег. Пару раз позвонила, но лишь для того, чтобы под разными предлогами одолжить еще немного денег. Иногда я давал, иногда нет.
Прежде чем перейти к развязке, скажу лишь, что хоть квартира, снятая мной для Анастасии и была совсем маленькая, но в течении нескольких дней я полностью укомплектовал ее техникой, причем неплохой. От телевизора до фенов и утюгов. Провел интернет. Посуду, шторы, постельное белье, полотенца, книги и прочие, необходимые для жизни вещи моя подруга вывозила от меня огромными баулами исключительно на такси. Собственно, вся ее одежда тоже была куплена мной — от, уж простите, трусов до шапки. Не говоря уже про новый, довольно неплохой смартфон (признаться, дороже того, которым пользуюсь я сам). При том, что я человек не жадный (надеюсь, читателю это очевидно), описание этого перечня важно для понимания дальнейших событий. Естественно, когда пришло время покинуть квартиру, я попросил отдать мне несколько вещей — смарт-телевизор и ноутбук. Остальное я готов был подарить. Много раз Анастасия обещала мне их завезти, но в какой-то момент мне позвонила хозяйка квартиры. Оказывается, они договаривались о встрече, для передачи ключей, и, видимо оплаты дополнительной недели, которую героиня нашего повествования прожила в этой съемной квартире. Телефон оказался выключен, на звонки в дверь никто не реагировал. Вместе с вызванным участковым дверь была вскрыта, и пред всеми участниками действа предстала совершенно пустая квартира — все вещи были вывезены накануне.
Внимательный читатель помнит еще по предыдущей части, что Анастасия жила полностью на мои деньги почти весь 2019-й год. Естественно, набирая новых долгов у меня же, она буквально клялась что все вернет, хотя за два года не вернула ни копейки. Сейчас уже сумма выросла до астрономической по меркам Анастасии, ибо зарабатывала она всегда немного, да и на работах удерживалась всего по несколько месяцев. Конечно я понимал, что она никогда не отдаст мне деньги. Знал на что шел. Для меня важнее было другое — я искренне хотел дать ей возможность начать новую жизнь. Без чернухи, без пьянства, без мордобоя, без постоянной боли и страхов. Не раз я говорил прямо — если все это удастся, она может мне ничего не отдавать. Я просто буду считать это инвестицией. Однако, судьба этих финансовых вливаний была ровно та же, что и многомиллиардных «инвестиций», за которые выдает Зеленский грандиозный обман американских налогоплательщиков — эти деньги больше никто никогда не видел.
Собственно, это и есть результат моего эксперимента по обнаружению точки дна той социальной мутации, которую я и называю «синдромом украинского мышления». Суть синдрома довольно проста — на стыке двух культурных кодов, восточного (русского) и западного (европейского), деформируются, а потом и вовсе уходят такие качества как совесть, мораль, нравственность. Что примечательно, чем глубже уровень их демонтажа, тем чаще в эти термины звучат в риторике (на политическом уровне — нарратив). Психологи называют это явление «компенсаторской функцией». Проще говоря, чем меньше у человека, например, достоинства — тем громче он о нем кричит. Чем больше, например, ворует — тем громче кричит о борьбе с коррупцией. Но что гораздо важнее, у такого типа личности отрастает как бы, вторая, альтернативная, с обостренной гордыней и гипертрофированным достоинством. Та, альтернативная личность (и в этом сам человек убежден — хоть проверяй на полиграфе) является абсолютно честной, искренней, совестливой, порядочной - полной противоположностью реальному прототипу. Этот процесс многие психиатры называют «распадом личности»- тяжелейший и необратимый синдром. Но если медицине он известен, то, полагаю, социологии еще не вполне. Однако, именно этот тяжелейший недуг постиг украинское общество, которое сочинив себе альтернативную историю, но, что гораздо страшнее — уверовав в нее, стало распадаться как общество, дойдя до такого днища деградации, которое если человечество и знало, то лишь в эпоху средневековья, и только в Европе.
Таким образом, на основе детальнейших наблюдений за психикой человека со схожими симптомами (наложение западного и восточного культурных кодов) и событиями, происходящими на мировой арене, мне удалось выявить абсолютное сходство в проистекании болезни — как психической, так и социальной. Но если в случае Анастасии я детально выявил источник происхождения недуга (в авторитарной маме, передавившей психику ребенка, и продолжающей психологическое давление на протяжении всей жизни), то вот с истоками социальной болезни украинского общества, приведшим к трагическим но неизбежным последствиям, все обстоит не столь очевидно. Попробую выдвинуть гипотезу.
Нравственный перевертыш — основа сатанизма
Наверно, Советский Союз был слишком строг и требователен к своим республикам (на уровне визуального, эмоционального восприятия, разумеется), чем и зародил дикий ментальный страх, будто бы свободолюбивых украинцев кто-то хочет безжалостно подчинить своей железной, несгибаемой, тиранической воле. Наверное, добрых, веселых украинцев, которые хотели петь, танцевать и веселиться, психологически подавляли эти строгие мрачные мужчины, выступающие регулярно с трибуны мавзолея в Москве. Наверное. Но ведь, справедливости ради, и русские (в широком смысле слова) от этого тоже порядком устали на тот исторический момент. И вот, советская система прекратила свое существование. На смену ей пришла новая Россия и ряд независимых республик. Однако, вместо того, чтобы использовать преимущества общих экономических связей, и даже одного языка (в Европейском союзе, например, таких преимуществ нет), украинские политики сделали ставку на фобии, начав культивировать в народе страх перед огромным соседом — так родилась концепция «Украина — не Россия». В короткую на этом страхе политики получали политические очки, запугивая население, и, как бы, его «защищая» (типичная бандитская схема, когда сами бандиты устраивали налет, а потом предлагали защиту от налетов), но в долгую именно это сыграло с Украиной злую шутку. Проблема в том, что население в эту ложную концепцию уверовало, и стало бояться еще больше. Небылицы о страшной «путинской России», худшем перевоплощении СССР, стали сочиняться в огромных количествах и уже скоро стали основной государственной идеологией Украины. А, как мы понимаем, идеология, основанная на страхе, не могла родить ничего, кроме нацизма(в качестве защитной реакции). Естественно, что на этом подсознательном, и совершенно необоснованном страхе не могла не сыграть американская демократическая элита, мягко и нежно загоняя нашу бывшую республику в абсолютное подчинение и зависимость, решая очень важную геополитическую задачу — строго по заветам Бжезинского. В то же современная Россия, на самом деле, перестала быть авторитарной страной с диктатором во главе (хотя именно этот ложный посыл и транслирует массированная американо-украинская пропаганда населению, играя на их не залеченной фобии). Степень гражданских свобод, без преувеличения, недостижима для любой страны западного мира. Законы — более мягкие. Свобода слова имеет гораздо более широкий спектр, нежели позволяют у себя США и ЕС. А главное — в России давно функционирует рыночная экономика, отсутствует какой-либо дефицит, и колоссально вырос уровень жизни граждан. Объективно, отбросив эмоции, предрассудки, страхи и фобии - Украине гораздо выгоднее было бы войти в состав России и жить несравнимо богаче, чем сейчас, или, хотя бы сохранять и развивать добрососедские отношения по образцу Белоруссии. Но американцы не оставили шанса этого сделать - постоянно долбая по «детской» украинской травме, не давая ни единого шанса ее залечить. Более того, за три десятилетия интенсивной пропаганды (в лучших традициях Геббельса) население погрузили в информационный кокон, сформировав альтернативную, абсолютно шизофреническую реальность. Развязка этого чудовищного, бесчеловечного эксперимента над населением целой страны уже наступила. Собственно, никаких иных вариантов для Украины предусмотрено не было. На основе социальной шизофрении страна просто совершает акт суицида. Что примечательно — с непомерной гордыней и попрошайничеством одновременно. Согласитесь, подобную модель поведения можно наблюдать и на примере людей, вроде Анастасии, у которых попрошайничество невероятным для здорового человека образом, сочетается с хамством. Это, по сути, и есть то самое, украинское мышление, возникшее в результате чудовищного социального эксперимента.
Таким образом мы видим, что современные социальные технологии уже способны менять морально-нравственную основу как отдельно взятого человека, так и целого сообщества, и даже большой страны. Демонтируя традиционные христианские ценности, проектировщики глобальной Системы закладывают принципиально новую основу, формируют некое новое существо — так на смену «человеку» приходит «постчеловек», по сути социальное животное, начисто лишенное человеческих качеств, таких, например, как эмпатия (способность к сопереживанию). Новое, искусственно выведенное существо не способно мыслить за рамками собственного «я» - оно абсолютно эгоцентрично. Какие-либо нравственные ограничители полностью сняты, поэтому оно боится только силового воздействия. Собственно, отсюда перманентная агрессия против любой власти, любой государственной системы. Проектировщики «имплантировали» эту установку под благостной биркой «свободы». Постчеловек стремится к этой самой «свободе» сметая все на своем пути с яростью берсерка (вы наверняка и сами видели этих осатанелых подростков, бросающихся на щиты ОМОНа) — таким образом Глобальный Капитал ведет смертельную войну с традиционным государственным устройством, рассчитывая его уничтожить и осуществлять функцию управления вместо госаппарата. Постчеловек — всего лишь инструмент в руках Глобального Капитала, причем копеечный (именно поэтому мелкие секты вроде ФБК даже не собирались выкупать своих адептов из отделений полиции, которых туда упаковывали во время митингов), не представляющий ценности. Расходный материал. У нас — навальнята, на Украине — вообще все население.
Еще один важный штрих — данная технология не была бы столь эффективна, без повсеместного и колоссального снижения уровня гуманитарной сферы образования. Заменив объективные знания на современные мифы, фейки, благостные лозунги, напитав молодые мозги откровенно дебильным голливудским и сериальным контентом, заменив музыку на музло (примитивные речитативы под не менее примитивный ритм), живопись на практически наскальные рисунки, театр на идиотические перфомансы, проектировщики новой реальности довели человека практически до скотского уровня в плане знаний об устройстве мира, но, что примечательно, сохранив прикладной интеллект(человек может быть незаурядным программистом или инженером, но при этом абсолютным политическим кретином). Еще один важнейший элемент, который внушили подопытным - чувство превосходства, свойственное западному менталитету, основанному на расизме. Именно поэтому они даже занимаясь попрошайничеством ощущают превосходство. В требованиях милостыни и хамстве одновременно они искренне не видят диссонанса! Собственно, вне нравственных установок, этого диссонанса и не существует — жри столько, сколько сможешь сожрать. Все окружающие существа — это лишь источник жратвы. Если не дают — требуй. Если могут наказать — хитри, обманывай, изображай недоумение жертвы. Вот, пожалуй так можно наиболее точно сформулировать жизненное кредо этих существ, находящихся вне моральных законов. Согласно любой мировой религии — это и есть сатанизм. Поэтому термин «постчеловек», призванный завуалировать природу явления, можно смело заменить либо на «человек аморальный», либо «античеловек», либо даже «человек сатаны». Хотя, со временем, как мне видится, этим существам будет дано иное определение, в которым корень «человек» уже упоминаться не будет.
На данный момент осуществляется лишь переход к «постчеловеку», так как полностью демонтировать мораль и нравственность социальным инженерам пока не удалось. Этот переходный этап был назван довольно емким термином «трансгуманизм», подчеркивающий трансформацию человека в нечто принципиально иное, если не сказать противоположное. Наши отечественные западники считают это «прогрессом», так как у них в мышлении есть установка, что все приходящее к нам с запада прогрессивно априори. Это, конечно, тоже серьезное ослабление когнитивных функций мышления, дающее старт дальнейшей трансформации(хотя мне ближе термин «деформации»). На эту мельницу уже льют воду все западные социальные институты. В качестве визуализации процесса трансформации Капитал использует наиболее наглядные психопатологии (с точки зрения традиционной медицины) — сексуальных извращенцев, доведенных до крайнего состояния, в котором они начинают «трансформироваться» хирургически. Не за горами появление людей-тюленей как в фильме «Бивень», кентавров, и прочих транс-существ. То, что мы видим сейчас — это только прелюдия сатанинского карнавала.
В нашей стране физиологические трансформации проистекают существенно медленнее, но все же этот процесс происходит в крупных городах. Пока тихо и незаметно. Но происходит, так как мы, хоть и начали воевать с западом, но ясного понимания с чем именно мы воюем все еще нет — слишком новое для нас явление. Свастики, зиги, факельные шествия гораздо привычнее, поэтому мы сфокусировались на них, и долбанули. Но это лишь вершина сатанинского айсберга, если не сказать архаика из прошлого века. Сегодня, я в этом убежден, основная угроза исходит от трансгуманизма как явления. Это гораздо более масштабное зло, чем даже гитлеровский нацизм. Просто оно еще не проявило себя в полной мере — ведь 21-й век только начался, и оно еще будет некоторое время созревать. Но, вне всяких сомнений, явит миру невиданный доселе уровень сатанизма. И, как всегда, передовая инженерная мысль запада будет поставлена на службу чудовищному философскому учению. Ровно как в прошлом веке теоретические выкладки Ницше о сверхчеловеке легли в основу гитлеровской практики. Правда, мы многому научились за прошедшее время, и уже начали действовать довольно решительно. Хоть, на мой взгляд, абсолютной ясности все еще нет. Скорее мы действуем по ощущениям, которые, впрочем, нас не обманывают — угроза над человечеством нависла действительно страшная.
Альтернативный, параллельный мир
Еще одна важная черта, с которой можно столкнуться на бытовом уровне, контактируя с такими людьми - адаптивное, быстро изменяющееся, или, как многие бы выразились, постмодернистское сознание. Подобная мимикрия схожа с принципом выживания хамелеона, с той лишь разницей, что человек мимикрирует социально, как бы сливаясь с обществом, но при этом внутренне ощущая собственную инородность в нем. Так формируется устойчивое ощущение враждебности всего окружающего мира и естественное состояние войны с ним. У более смелых индивидов это проявляется в девиантном поведении — от корпоративных контркультурщиков до матерых идейных уголовников. У более трусливых — в хитрости, подлости, обтекаемости, приспособленчеству, тихому саботажу. Однако, при всех приспособленческих приемах, способных ввести окружающих в заблуждение, сам человек ни на секунду не прекращает «воевать» с миром и с людьми. Если это женщина — она «воюет» с мужчинами (даже под видом построения семейных отношений). Если мужчина — то с женщинами. Вычислить, и уж тем более «поймать за руку» такого «хамелеона» крайне трудно — это естественная форма его существования, отработанная годами, и даже десятилетиями. Чаще всего маска настолько прирастает, что если такого человека уличить во лжи абсолютно, он все равно будет все отрицать. Например, при наличии свидетелей, он будет с пеной у рта доказывать, что его коллективно оболгали («злые люди»), и даже демонстративно обидеться, заставив тем самым сожителя взять вину на себя, и поверить в ложь любимого человека, даже осознавая что это ложь. Так постепенно слабый, но аморальный человек часто подминает под себя сильного, внушая ему ежедневно и ежечасно что тот не прав, и прав быть не может. Весь этот психологический коктейль замешивается на очень ярких эмоциях, которыми жертва очень дорожит. И вот, чтобы их не потерять (как наркоман дозу), человек постепенно примеряет на себя образ хронического неудачника, на чем вторая половинка (будучи объективно слабее) самоутверждается, наращивая колоссальную силу в глазах жертвы. Со временем в таких отношениях один из участников оказывается окончательно раздавлен, второй же буквально одевает себе корону, отращивая совершенно неадекватную самооценку (за счет другого). Так формируется некий шизофренический внутренний мирок, который постоянно испытывает боль от столкновения с объективной реальностью. В меру изначального несоответствия. Выхода из такой ситуации, уж коль скоро она сложилась, как правило нет. Волевых качеств у жертвы через несколько лет такого подавления уже не остается на полный эмоциональный разрыв, и она просто доживает свою жизнь, обслуживая интересы другого человека, который лишь увеличивает степень своего личного комфорта и раздувая самооценку. Единственное, что здесь можно посоветовать, это разрывать такие отношения на более раннем этапе, нежели подавленное состояние войдет в привычку и будет принято за норму.
Эффективно взаимодействовать с вышеописанным адаптивным, мимикрирующим сознанием, осуществляющим лишь собственную выгоду, практически невозможно. Сколь умен и проницателен не был бы человек, он не может находиться в постоянно напряженном, сфокусированном состоянии, и «хамелеон» рано или поздно пробьет защиту (ведь для него это естественное состояние — он воюет с миром и с людьми круглосуточно и круглогодично, не расслабляясь). Здесь возникнет принципиальный конфликт интересов, и кто-то должен будет уступить. Либо человек отстоит правду, но потеряет любимого «хамелеона» (расчехленный хамелеон тут же сбегает, он не может жить без «защитной шкурки»), либо примет ложь оппонента за правду, запустив тем самым процесс постепенной шизофрении (альтернативной реальности), ибо ему придется принять идеологию «хамелеона» в качестве своей собственной, по сути, перечеркнув себя как личность, принеся в жертву. Одна проблема — описываемый тип «хамелеона» является трансформационным этапом к постчеловеку, и, естественно, в нем сильно ослаблены такие качества как сопереживание, жалость, совесть, доброта. В меру этого обстоятельства, любить такой человек не способен, он только питается. Питается как материальными ценностями, так и эмоциями — вся жизнь другого человека должна крутиться вокруг его персоны. На эмоциональном уровне ровно также — есть только желания и настроения одного человека. Сожитель лишен каких-либо человеческих прав, он должен только служить.
В общем, постчеловек может существовать только как паразитический организм, за счет здорового, традиционного человека. Точно также. как и, так называемые «развитые» страны с постиндустриальной экономикой (производящих только видео-контент) могут существовать исключительно за счет «развивающихся» стран, производящих реальные товары. По большому счету, постчеловек, как и весь «постмир», скорее всего будет загнан в виртуальное пространство, и будет существовать исключительно там, в качестве параллельного мира. Но и этот период закончится, когда человечество займется наведением порядка в виртуальной среде. Сейчас там уже существуют альтернативные президенты целых стран — Гуайдо, Тихановская, Навальный, Саакашвили. Естественно, список будет расширяться, пока на каждую страну не будет назначен альтернативный интернет-президент («постпрезидент»), руководящий интернет-страной («постстраной»). Таким образом сбудется пророчество Виктора Пелевина про «мир в баночках» и его обитателей - «баночников», с той лишь разницей, что человечество не уйдет туда целиком. Скорее, он будет существовать как альтернативный, для тех, кому трудно выживать в реальном мире. Этакая резервация плохишей, а вовсе не эволюция человечества, и уж точно не прогресс. Вот, собственно, что строят Сорос со Швабом. Но, как мы видим, здоровая часть человечества готова отстаивать традиционный мир с оружием в руках, и, поверьте, отстоит.
Психотерапевтический эффект, главные выводы
Понимаю, что у читателя давно назрел вопрос — зачем мне все это было нужно? Чего я добился, и зачем подверг себя столь неприятным переживаниям? Отвечу просто — природное любопытство в сочетании с научным структурированным мышлением не давали мне остановиться на полпути, не поняв, не осознав, не прочувствовав суть явления. Да простит мне читатель столь нескромное сравнение, но если Эйнштейн стремился разгадать замысел Бога, то я пытаюсь понять социальные технологии Сороса и Шваба. В более широком смысле — трансгуманизма и тех метаморфоз, которые начали происходить с западной частью мира. Через понимание этого, поверьте, можно понять абсолютно все, что происходит сегодня в мире. Если отвлечься от Глобальной Шахматной доски, можно увидеть Глобальных Игроков. Если исходить из базового постулата о том, что в мире ничего не происходит случайно (а это именно так), нетрудно сообразить, что у любых процессов есть как выгодополучатель, так и инициатор (что гораздо важнее, так как получать выгоду могут сотни людей, а вот инициатор всегда один). Вот и я потянул за ниточку, которой оказалась моя Анастасия, и размотал клубок до самого верховного упыря, удобно расположившегося за океаном, и сочиняющего настолько сатанинские концепции трансформации общества, что, пожалуй, они, с точки зрения тотального контроля, впечатлили бы даже Гитлера. Ни с чем подобным по масштабу человечество ранее не сталкивалось, поэтому вскрыть саму философскую суть этих преобразований — самое главное на данный момент. Ничего важнее просто нет.
Вторая причина, хоть я и не люблю Ницше, но все же — то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Это действительно так. И если в далеком 2014-м я вовлекся в эту ситуацию случайно (можно сказать — вляпался), то уже к 2022-му приобрел абсолютный иммунитет, поняв и осознав на глубинном уровне, с чем имею дело. Далее все свелось просто к научному эксперименту — подтверждению теории практикой. Как видите, я ни в чем не ошибся. Результат эксперимента полностью подтвердил все теоретически выведенные закономерности. Скажу больше — подтвердил блестяще! Полагаю, любой ученый на моем месте испытывал бы подлинный научный восторг. Но у меня это чувство перекрыло ощущение легкой философской грусти на личностном уровне, и ощущение тревоги в общественной плоскости, от осознания масштабов происходящего. Здесь выражение «знание — сила» перестает быть фигурой речи и приобретает четкие смысловые очертания. Принципиальным знанием, с чем мы столкнулись в 21-м веке на уровне психо-эмоциональных, социальных войн, попытками управлять человеческими массами через уязвимые места в их эмоциональной сфере, я овладел в полной мере. И это, согласитесь, очень важный результат. Потраченных денег мне не жалко (точнее, не сильно жалко), так как их довольно не сложно зарабатывать в современном мире (умеючи, конечно). За время проведения эксперимента мне удалось заработать существенно больше, чем я потратил на Анастасию. В этом тоже есть некоторый плюс. А возможно — высшая справедливость, так как я давал ей деньги от чистого сердца, без каких-либо корыстных мотивов.
Так или иначе, я полностью снял остатки эмоциональной зависимости, и больше не вижу Анастасию во сне (все-таки некоторые эмоциональные «хвосты» еще оставались — уж очень сильная была зависимость). Теперь я считаю ребус полностью разгаданным. Собственно, разгадан теоретически он был на несколько лет раньше, но теперь результаты подтверждены на практике. Можно сказать — документально. И все же, решив одну проблему, я, как бы, перешел в другую плоскость. Если угодно — на уровень макромасштаба. Ведь вместе с этим, ко мне пришло понимание, что работы по глобальной трансформации общества далеко не свернуты, а напротив, только разворачиваются. Противостоять им на уровне только военной силы, едва ли удастся — мы никогда не уничтожали целые народы, а лишь громили политическую верхушку той или иной вражеской страны. Сегодня эта самая политическая верхушка выполняет лишь функцию ширмы, скрывая истинных Игроков, инициирующих как общественные трансформации, так и военные конфликты. Вот почему не уничтожается Зеленский, не был уничтожен Саакашвили в 2008-м. Скажу больше — абсолютно все «лидеры» США и ЕС, не более чем тряпичные куклы в руках гораздо более хитрых и осатанелых людей. Точнее — нелюдей. Поэтому противостояние переходит совсем в иную плоскость, нежели оно было в прошлом веке. Военная компонента здесь, безусловно, важнейшая, но далеко не единственная — конфликт сместился сильно вглубь человека, в его сознание и подсознание. И проявляется уже не только на поле боя, но и в семьях, и в рабочих коллективах. Вообще везде. Это первая ментальная война в истории человечества, и основная борьба, безусловно, разворачивается за умы. Через психику, эмоции — инструментарий здесь обширный. Но цель одна — сформироватьабсолютно управляемое существо, с его согласия, даже ценой утраты его собственной воли. Вместо нее будет дана та самая, тщательно разработанная «свобода», которая не имеет с настоящей свободой ничего общего. Следовательно, наша цель — не дать этому произойти.
Несмотря на то, что сегодня противоборствующие стороны явно попали в клинч, никакой «ничьей» в этом противостоянии быть просто не может. Возможно лишь перемирие, когда одна из сторон (более слабая), введя в заблуждение другую, будет просто копить силы для решающего удара. Именно это и произошло с Минскими соглашениями. Признаюсь, уже изучив мышление Анастасии, я и тогда был твердо уверен, что это обман. Спустя несколько лет мою правоту публично подтвердила Ангела Меркель, а у нашего многоуважаемого президента появилась своя «Анастасия», что, лично в меня вселяет оптимизм. Высокоморальному, хорошо воспитанному человеку, коим, безусловно, является наш президент, очень трудно принять тот факт, что человек, которому он доверяет (давно с ним работает), может врать глядя прямо в глаза, и при этом свято веря что она (в данном случае Меркель) не врет! Идеально эту концепцию сформулировал Черчилль - «правда настолько важна, что ради нее допустима ложь». У русского человека это в голове не укладывается. Собственно, и не должно, так как это нарушение законов логического мышления, а на медицинском уровне — разрыв сознания. И здесь кроется фундаментальное отличие русского менталитета от западного. Для нас правда, истина — величина абсолютная, выше нее ничего нет. Для запада — есть. Деньги. Они выше любой правды. Собственно, в этой точке и разошлись православная ветвь христианства и католическая. У них можно было за деньги купить индульгенцию, то есть, пу сути, дать взятку богу. Поэтому в их случае «бог» - исключительно с маленькой буквы. Это такая же атрибутика как и тыква со свечкой, айфон или доллар (на котором он упомянут). Фантик. Аксессуар. Инструмент извлечения прибыли. А у нас — Бог. И, поверьте, Он с нами. С Россией. Со всем Русским миром.
Текст: Павел Сапов