В заснеженных сопок скупом интерьере
На рейде стоит «Адмирал Кузнецов».
Призывом отважным сквозь годы и мели
Я дух потревожил любимца отцов.
– Товарищ нарком, мы опять накануне,
В предчувствиях мрачных томится народ.
Ваш опыт бесценный, как водится, втуне,
А судьбы вершит подозрительный сброд.
Кровавые пальцы на шее сомкнуты,
Стоят «Томагавки» у сердца в упор.
А нам будут петь до последней минуты,
Что всюду друзья и что есть договор…
Беда за бедой и в войсках, и на флоте.
Бессильны спасатели и доктора.
Отважные соколы гибнут в полёте,
И тонут у пирсов без бомб крейсера.
Закрыли повсюду Иванам дорогу.
Опять под бичом до Урала беги?!
Товарищ нарком, объявите тревогу,
Чтоб нас, безоружных, не смяли враги.
И вижу – звезда семафорит на рейде
(Давно рассекречен наркомовский код):
«Дошлите патроны, ракеты проверьте.
Сегодня секунды решают исход».