Она любила свой дом, свою «крепость», пусть очень маленькую, но крепкую и надежную, недоступную ни для чьих нескромных глаз, а тем более визитов.
Уткнув лицо в мякоть белоснежной подушки, она вспоминала по ночам свое детство – безоблачную и самую счастливую пору в своей жизни. В её глазах снова и снова возникал уютный и приветливый дои родителей, слышались их мягкие и добрые голоса, она видела лучистые карие глаза матери и строгие серые – отца. С отцом было очень интересно – он знал множество занятных и поучительных историй, читал с упоением не только художественную, но и научную литературу, свободно говорил на немецком языке. К тому же у отца был ненавязчивый и очень тонкий юмор, и маленькая дочка с детства переняла у него способность воспринимать жизнь немного иронично, поняв особенно одно – из любого , пусть даже трудного положения, есть выход, а юмора в жизни хоть отбавляй.
Она любила знакомые тропинки близкого леса, где каждый кустик тянул навстречу свои листочки-пальчики, где колокольчики кивали ей голубыми красивыми головками при встрече. Идя в лес, она всегда любовалась теми красками « застенчивой русской природы», как сказал один известный поэт. Ни один штрих не исчез из памяти, даже маленькие овражки, заросшие орешником, поляны, покрытые буйным разнотравьем, распространявшим вокруг запахи цветущих трав и спелой земляники.
И уставшая, но довольная, возвращалась она в свой дом, приветливо встречавший её сияющими глазами оконных стекол.
Но внезапно все изменилось. Все рухнуло: тишина, покой, чистота и заведенный издавна порядок. Потому что пришел он. Он ворвался в её уютный крохотный мирок, как ураган, как смерч, как безжалостный торнадо, в мгновение ока ,сменив привычный уклад её жизни на хаотичный.
Топот сапог, табачный дым, громкий бесцеремонный голос – все было для Ирины непривычным, странным и чуждым. Она по натуре тихая и спокойная, вздрагивающая от любого резкого звука, вдруг была застигнута, захвачена власть чужих рук, чужого голоса. Ирина понимала, что примет от него все, начиная с самого малого и кончая самым великим. Она понимала что именно этого она, сама не подозревая того, ждала долгие годы: твердой мужской руки, умного дельного совета, наконец, просто помощи в хозяйстве, с которым все труднее было справиться и от которого очень трудно было освободиться в силу давней , застарелой привычки. Ирина долго привыкала к мужу, её частенько коробили его грубоватые выражения, неуклюжие способы выражения любви. Она в силу воспитания была изнеженным существом, хотя все делала споро и быстро , все умела, за любое дело бралась решительно и выполняла его на совесть. Однако, Павел никак не мог понять её глубоко запрятанную внутри нежность и стыдливость, которую не может дать никакое воспитание, а только врожденные качества души и сердца. Ну, и конечно, разума.
Прожив с Павлом четыре года, Ирина поняла, что они будут всегда чужими, даже если проживут совместно десятки лет. Уж слишком разными были у них взгляды на жизнь, на любовь, на долг перед семьей. А когда к Павлу все чаще и чаще начали наведываться дружки – приятели, кто с бутылкой, кто с копченым салом, кто с разбитной подружкой, а кто с уловом речной рыбы, то Ирина поняла: она не сможет больше допускать этого мужлана в свою комнату, где на всех окнах цвели в горшках фиалки, гортензии и примулы (цветы были её большой слабостью), поняла, что этот ураган пронесся мимо, не коснувшись её.
Она теперь все чаще закрывалась в своей комнате, проводя большую часть времени за чтением журналов, книг и свежих газет, а в свободное время уходила по знакомой тропинке в лес, где её ждали темно-головые грибочки и золотистые орехи.
Жизнь скромной миловидной женщины была заполнена глубоким смыслом – она каждый день узнавала новое, смотрела любимые передачи, читала и перечитывала классиков, приобрела самоучитель по английскому языку, а недавно почувствовала огромное желание рисовать. Купив ватман, нарисовала быстро, на одном дыхании портрет, который назвала «Гейша». А через день у неё появился очень своеобразный эскиз - молодой раб, смуглый и красивый , охраняет отдых своего белого господина. В её голове возникали все новые и новые сюжеты, и она старалась переносить их на бумагу. Особенно удачными были у неё пейзажи. Она рисовала природу, в которую была влюблена с детства. А Павел , заросший щетиной, обросший и потерявший работу, слонялся по селу с компанией таких же любителей выпить и все реже и реже появлялся дома, а когда входил ,и, не разуваясь, садился на табурет, в кухне, требуя, как он выражался « чего-нибудь похавать», то и сам чувствовал , что не ко двору пришелся этой приятной , тихой женщине с задумчивыми и немного печальными глазами.
Он понимал, что снова одинок, и что она тоже бесконечно одинока, хотя живут они под одной крышей.