Портрет Максимилиана Робеспьера
6 мая — день рождения Максимилиана Робеспьера (1758—1794). Родина его — Франция, а Россия была первой страной, где французскому революционеру поставили памятник (теперь эти памятники есть и во Франции). Открывал его сам Ленин в канун первой годовщины Октября, 3 ноября 1918 года. Было это в Александровском саду. Правда, простоял памятник недолго, всего-навсего три дня — то ли был взорван злоумышленниками, то ли не выдержал заморозков и саморазрушился из-за хрупкости дешёвого материала (бетона). А дорогой материал был тогда молодой Советской республике, увы, не по средствам.
Но в истории взаимоотношений Максимилиана и России есть другой любопытный и поучительный момент. Как писал Ленин: "Угнетающие классы при жизни великих революционеров платили им постоянными преследованиями, встречали их учение самой дикой злобой, самой бешеной ненавистью, самым бесшабашным походом лжи и клеветы. После их смерти делаются попытки превратить их в безвредные иконы, так сказать, канонизировать их, предоставить известную славу их имени для «утешения» угнетённых классов и для одурачения их, выхолащивая содержание революционного учения, притупляя его революционное острие, опошляя его".
После Октября так попытались "обработать" уже и Робеспьера, из которого долгие десятилетия после смерти лепили кровожадное чудовище. Поэтому в российской антибольшевистской прессе того же 1918 года можно найти тексты, где "великого революционера Робеспьера" ставят в пример его жалкому и бездарному подражателю... — Ленину. Вот, например, стихи Алексея Радакова (1879—1942, позднее — благополучного советского автора) из либерального "Нового Сатирикона" (№1 за 1918 год):
Опытной рукой шуллера-премьера
На глупые рожи наведён грим.
И Дантона, и Марата, и Робеспьера,
И великие роли розданы им.
Открытие памятника Робеспьеру в Александровском саду. 1918 год. Справа — памятник
Нет сомнений, что и следующему поколению революционеров, буде оно появится (а как может быть иначе?) непременно придётся с этим столкнуться. И услышать упрёки и укоризны от контры всех мастей: мол, разве ваши "глупые рожи" могут сравниться с ликами "великих", вроде Самого В.И. Ленина? Да ни в жизнь!
Об этом не стоит забывать на будущее.
Между тем в в бывшем Ленинграде вслед за памятью о Ленине постарались стереть и память о Робеспьере. И это логично... Глава города г-н Полтавченко 23 июня 2014 года переименовал Набережную Робеспьера в Воскресенскую. Было так:
Стало так:
Советский историк, биограф Робеспьера Альберт Манфред ранее писал: "Я уже говорил о том, что, приезжая в город моего детства и юности, я хожу по местам, которые мне особенно дороги. Если сегодня вы приедете в Ленинград — колыбель русской революции, если вы пройдёте по Литейному проспекту до конца, до гранитных берегов Невы, и повернёте направо, вы увидите на синей эмали большую, бросающуюся в глаза вывеску: «Набережная Робеспьера». Набережная Робеспьера… Это название было дано ей в первые дни революции, вскоре после Октябрьского вооружённого восстания; оно сохранилось и в наши дни. Каждый раз, когда я приезжаю в свой город, я хожу по набережной Робеспьера, вдоль гранитных берегов Невы. Этот путь можете проделать и Вы, читатель. Вы не пожалеете о том. И если с набережной Робеспьера Вы взглянете прямо на ширь Невы, то на противоположной её стороне Вы увидите чётко вырисовывающиеся очертания скульптурного изображения Владимира Ильича Ленина на броневике, простирающего руку вперед. Взгляните на эту синюю эмаль вывески: «Набережная Робеспьера» — и на возвышающийся вдали, по ту сторону Невы, памятник Ленину. И в этом поразительном сочетании имён, запечатлённых в камне и металле революционного города, в молчаливой перекличке столь различных эпох Вы услышите голос истории, почувствуете живую связь времён, начала и концы, соединяющие незримыми нитями далекий XVIII век и его героев с новым миром, рождённым в XX столетии."
Увы, уже не почувствуете...
Робеспьер. Гипсовая маска
UPD. Современники в своё время прозвали его Неподкупным, и это очень интересное прозвище. Один знакомый как-то высказал мне такую мысль: "Во Французской революции одного человека — Робеспьера — прозвали Неподкупным. А у нас в 1917 году такое прозвище было бы невозможно. Почему? Да потому, что у нас все, ВСЕ были неподкупными, от Милюкова и до Ленина. Все действовали за идею. Тем не менее Французскую революцию называют Великой, и французы ею гордятся... А как же нашу?".
Но, как бы то ни было, не зря же Ленин называл большевиков "пролетарскими якобинцами", и говорил: "Что такое якобинизм, всем революционным социал-демократам давно известно. Возьмите историю французской революции, увидите, что такое якобинизм. Это борьба за цель, не боящаяся никаких решительных плебейских мер, борьба не в белых перчатках, борьба без нежностей, не боящаяся прибегать к гильотине... Революционный социал-демократ должен быть и не может не быть якобинцем". Так что отдадим должное предшественникам российских революционеров, и напомним несколько крылатых фраз Неподкупного:
На войне террор — необходимая принадлежность добродетели.
Террор есть не что иное, как правосудие, только правосудие быстрое, суровое, непреклонное.
Первым правилом политики должно быть управление народом — при помощи разума и врагами народа — при помощи террора.
Нельзя приготовить омлет, не разбив нескольких яиц.
Основная добродетель гражданина есть недоверие.
В наши расчёты и не входило преимущество долгой жизни.
Для отечества сделано недостаточно, если не сделано все.
Секрет свободы в том, чтобы просвещать людей, так же как секрет тирании в том, чтобы держать их в невежестве.
Считайтесь только с благом общества и интересами человечества!
И ещё — две перекликающиеся между собой цитаты.
Мирабо о Робеспьере: "Это опасный человек — он действительно верит в то, что говорит".
Плеханов о Ленине: "Из такого теста делаются Робеспьеры".